***
Глубокая тишина, более суровая, чем когда-либо прежде в зале суда, эхом отозвалась в умах студентов, когда слова Джунко прозвенели в их ушах. Даже Монокума, который всего минуту назад был на 200% взволнован новыми дебатами, был жутко тихим, когда модница прервала его. Как будто время остановилось на мгновение, и никто не был достаточно храбр, чтобы нарушить эту тишину. Не выдавая ни намека на эмоции, Кёко продолжала смотреть на Джунко. Даже она была сбита с толку тем, как модница планировала всё изменить. В её сознании было ясно, что Селеста гораздо более подозрительна, чем Хифуми. Тем не менее, она не могла отрицать, что обвинять при отсутствии улик могло быть смертым приговором… и она не собиралась умирать сегодня. Это означало… всё, что она могла сделать, это довериться своему новообретенному партнеру, поскольку только она была посвящена в деликатную информацию, которую ей доверила «Абсолютная модница». — Тогда объясни, пожалуйста, — сурово сказала Кёко, немного резче, чем собиралась. — Я предпочла бы избегать любых новых «идей» от Монокумы. И если ты нашла способ урегулировать этот спор, то к этому стоит прислушаться». На мгновение самозванка, называвшая себя «Джунко Эношима», встретилась с ней взглядом. Было опасение — нет, это был страх, который проник в глаза «модницы». Ужасный, ужасающий страх, о котором Кёко только сейчас догадалась, «Джунко» терпела это так долго. Этим утверждением она ставила на кон свою жизнь… и последствия того, что она планировала, явно ужасали её. И всё же она всё ещё переживала это, потому что было слишком поздно возвращаться назад. Кёко уважала это… и заслужить её уважение было чем-то, о чем она никогда не думала, до недавних пор. Несмотря на её собственные опасения, казалось, что слова Кёко каким-то образом мотивировали «модницу», потому что через мгновение она сказала: «Во-первых, у меня есть вопрос к Монокуме». «Джунко» перевела взгляд на медведя на вершине трона, улыбаясь, когда его лицо поглотила красная ярость. Это не случалось каждый день, и самозванка, известная как «Джунко», упивалась этим. На самом деле, это заставило Кёко немного завидовать, желая самой разозлить медведя. "Что такое…?" — закипел обезумевший медведь, явно недовольный тем, что его веселью помешали. «Я как раз собирался перейти к хорошей части, когда ты взяла и выпотрошила мою радость! Что может быть настолько важным, что требует от меня отказаться от такого душераздирающего…?!» — Фигура в маске, которую мы видели бродящей по школе… это ты? Глаза Кёко расширились, когда понимание наполнило её разум. И хотя она тут же вернулась к своему обычному спокойному виду, глубоко внутри она почувствовала, как затрепетало её сердце. — …Значит… ты зайдешь так далеко, чтобы мы не отвернулись друг от друга …***
У настоящей Джунко, спрятанная в комнате управлении Монокумой, расширились глаза… прежде чем злобная ухмылка украсила её губы. Когда она выключила микрофон, который позволял ей говорить со студентами, из её горла вырвался низкий смешок. «Эйахахахахаха! Черт возьми… она действительно спросила об этом!» Язык Джунко выскользнул изо рта, увлажнив губы, когда она практически почувствовала вкус надвигающегося отчаяния. « Оооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооо ! Я даже не хочу анализировать мысли Муку! Жаль, что я уже…» Ещё до того, как она это осознала, она уже наметила 37 различных возможных вариантов развития азартной игры её сестры. Однако из этих 37 только 19 были бы возможны, если бы она, вдохновитель, решила промолчать и не ответить на вопрос сестры. Наличие на 18 маршрутов меньше её не устраивало, учитывая, что любой из них может содержать такое прекрасное и захватывающее отчаяние! «Реальная Джунко переключилась на свою личность «сексуальной учительницы», мгновенно собрав волосы в хвост и надев фальшивые очки. «Наибольшее отчаяние будет достигнуто, если я позволю ей делать всё, что ей заблагорассудится…» Более чем вероятно, что Мукуро тоже это знала, хотя она, вероятно, думала, что есть только два или три пути, по которым её решение может привести её к смерти. На самом деле это было почти постыдно… но даже так Джунко решила, что в её же интересах позволить сестре совершить такую глупую ошибку. «Но я также не хочу, чтобы она думала, что ей всё сойдет с рук!» Внезапно появилась милая Джунко, размахивая руками. «Итак… я просто должна всем что-нибудь испортить !» Тут же Джунко позволила зубастой ухмылке охватить всё её лицо, растянув щеки так, что стало больно. Был один способ отомстить сестре, не нарушая правил игры… как это только что сделала Мукуро! Кроме того, это добавило бы отчаяния, вызвав большое недовольство, в которых они не нуждались во время классного суда! И во всем виновата Мукуро! Никто бы этого не понял… наверное. Но это всё равно сделало бы игру гораздо более отчаянной! «Если наша дорогая сестра хочет выкопать себе могилу… тогда мы должны быть теми, кто протянет ей лопату!» — закричала Королева Джунко, постукивая по крошечной короне, которую надела на голову. Быстро определив, как именно она планировала действовать, Джунко почувствовала, как её тело становится всё жарче и жарче, когда надвигающееся отчаяние заранее ударило её. «Не думай, что сможешь нагнуть меня и трахнуть, если я не сделаю это первой!» Джунко маневрировала в новом образе, сердито крича и ругаясь, тяжело дышала, мысль об идеальном способе сделать эту игру более интересной появилась в её голове. «Я сыграю в твою игру, гребаная мошенница! Но помни… это игра, в которую мы играем по моим правилам! И я не потерплю несправедливых преимуществ!» Нажав кнопку, которая позволила ей говорить через Монокуму, вдохновитель издала свой фирменный смех…***
«Упупупупупу! Ахахахаха!» Кудахтанье медведя вызывало тошноту у каждого ученика. Они чувствовали, что медведь что-то замышляет. — И почему я должен тебе это говорить? — нараспев спросил Монокума. «Особенно после того, как ты решила разрушить мою великолепную новую стратегию ведения дебатов! Это должно было быть потрясающе! С интенсивными аргументами и полным групповым противодействием!» Нахмурив брови, Джунко вскипела: «В интересах справедливости я требую знать, ты ли фигура в маске? Вдохновитель!» — …Справедливость… — Монокума на мгновение прожевал это слово, прежде чем выплюнуть его обратно. «Справедливость? Ты уверена, что хочешь справедливости? Тебе может не понравиться, насколько справедливым я могу провести это испытание! Джунко заметно вздрогнула, на мгновение заколебавшись, прежде чем громко усмехнуться. "Будто мне есть дело!" — настаивала она, хлопнув ладонями по подиуму. «Просто скажи нам правду! Ты был тем уродом в маске, которого Селеста увидела на первом этаже школы?! В зале суда воцарилась тишина, слова Джунко всё ещё звучали у всех в ушах. Монокума, со своей стороны, хранил молчание… как будто размышляя, хотя его лицо было совершенно пустым. Значит, кукловод что-то задумал? Или медведь просто сделал паузу для драматического эффекта? "Ну хорошо! Если ты так хочешь! Тогда, думаю, в интересах справедливости у меня нет другого выбора, кроме как ответить на твой вопрос!" — Подожди, подожди минутку, пожалуйста." - Внезапно заговорила Селеста, капля пота скатилась по её щеке. Взгляд Джунко метнулся к азартному игроку, и она нахмурилась, увидев, что идеальная маска Селесты скрывала любые эмоции, которые раскрыли бы её истинные намерения. «Почему так важно знать, кого я видела на первом этаже? Даже если это был кукловод, это не имеет никакого отношения к нашему разговору … — Вообще-то… — резко прервала его Джунко, прищурив глаза глядя на азартного игрока. «Это как раз то, что докажет, кто из вас двоих лжёт!» Когда по залу суда пронесся ропот удивления и возбуждения, модница затвердела взглядом, не сводя глаз с Селесты. Их глаза встретились, горящие малиновые глаза столкнулись с яркими небесно-голубыми радужками, напряжение, на которое никогда не обращали внимание, становилось неизмеримо ощутимым между ними. Внезапно лицо азартного игрока изменилось. Её обычное спокойное выражение лица сменилось тонкой яростью, настолько незаметной, что лишь немногие ученики заметили эту перемену. Среди них были Кёко и Бьякуя, тайком взглянувшие на Селесту. Однако азартный игрок, казалось, не замечала их взглядов, сосредоточив всю свою внутреннюю борьбу на Джунко. — Что за чепуха, — усмехнулась Селеста, скрестив руки на груди и схватившись за локти. На её лице появилась глубокая, разочарованная гримаса, первое искреннее выражение, которое она сделала за весь суд. «Какое значение имеет знание того, что за маской скрывается вдохновитель? Это не докажет вину Хифуми и не…». «Человек в маске… один из вас!» Резкое заявление Монокумы поразило их всех, как электрическая искра. Внезапно напряжение, настолько сильное и вызывающее отчаяние, охватило зал суда, когда каждый из студентов начал поглядывать друг на друга, внутренне задаваясь вопросом, кто может быть тем, кто предал их доверие. Воцарилась тишина, поскольку все они погрузились в глубокое созерцание. В конце концов, если это правда, и Человек в маске был одним из них, то кто бы это ни был, он солгал на следующее утро после того, как его заметили. Никто не выступил вперед, так что было легко сделать вывод, что вдохновитель был ответственен за это… но если он не был, это означало, что среди них был кто-то с неизвестными намерениями… и это открытие посеяло глубокие семена сомнения среди студентов. — Нет… этого не может быть… — громко сказала Саяка, нарушая оглушающую тишину. Медленно, она оглядела своих одноклассников, одного за другим. «Один из нас… это…» "Это фигня! Я не верю! — заявил Леон, стряхивая с себя замешательство. «Ни один из нас не может…». — Теперь всё ясно… — перебил Бьякуя с самодовольной ухмылкой на лице, поправляя очки. — Я же говорил вам всем, что среди нас был шпион вдохновителя. И, похоже, я был прав». — Мы этого не знаем! — настаивал Макото, отражая злобный взгляд Бьякуи. «Даже если это правда, и Человек в Маске — один из нас… это не значит, что он работает на вдохновителя! «К сожалению, мы не можем отрицать возможность того, что Человек в маске может быть шпионом кукловода», — вмешался спокойный голос Кёко. Сначала Макото был шокирован её предложением, пока не продолжил: «Однако нет никакого способа доказать, что на самом деле это одно и то же». Услышав это, Макото вздохнул с облегчением и улыбнулся Кёко. Она кивнула ему и быстро повернулась, чтобы обратиться к другим ученикам. «Как бы то ни было, эта новая информация может пролить свет на это дело…». — Если, конечно, Монокума не лжет нам… Все взгляды обратились на Селесту, которая казалась немного более взаолнованной, чем обычно. В то же время лицо Монокумы стало огненно-красным, когда он повернулся и посмотрел на азартного игрока. "Как грубо!" — закричал на неё обиженный Монокума, обнажив когти. «Медведи не врут!» — И вообще, зачем Монокуме это делать? — внезапно спросила Джунко, как ни странно вставая на защиту Монокумы. — У Монокумы нет причин лгать нам. На самом деле, кем бы ни был вдохновитель, я не думаю, что он хоть раз солгал нам с тех пор, как мы сюда попали! Как бы они ни хотели, утверждение Джунко было трудно отрицать. Конечно, Монокума и, в большей степени, вдохновитель был необычайно жестоким и недоброжелательным по отношению к ним. Однако на самом деле он никогда не лгал им. Они всегда выполняли свои обещания, какими бы глупыми они ни казались, как тогда, когда Монокума отправился в «отпуск» и передал власть Таке. Это придало большей серьезности откровению, которое Монокума даровал им. Хотя некоторые из студентов казались неубежденными… — Возможно, Монокума пытается ввести нас в заблуждение? — ответила Селеста, не желая отступать. — В конце концов, даже с этой новой информацией я не вижу, какое отношение она имеет к делу. "Ага! И кроме того, это просто не имеет никакого смысла!» — закричал Мондо, стукнув кулаком по подиуму! «Медведь просто чертов лжец! Я не поверю во всю эту чушь!» "Ой? И почему же?" — спросил его Монокума, лукавая ухмылка каким-то образом расползлась по лицу медведя. «Потому что это не имеет смысла!» — повторил Мондо, прежде чем громко застонать от вопроса. — Подумай об этом, Хина и Сакура преследовали урода в маске пару дней назад, верно? И я знаю, что никто не прошел мимо меня после того, как они пошли за ними! Будь он одним из нас, не было бы возможности вернуться в общежитие… «Возможно, он просто воспользовался скрытой комнатой архива в мужском туалете на втором этаже академии». Ответ Монокумы был таким небрежным, даже скучным… как будто он только что не раскрыл огромный секрет всему классу. И, как и ожидалось, разразился хаос… «С-скрытая архивная комната?! У нас есть секретная архивная комната?! — закричал Хиро, чувствуя себя всё более потерянным, когда это открытие поразило его. «Я знаю, что это место — школа, но они даже заставили бы нас заниматься в туалете! Это просто пытка!» «Не в этом дело! Хотя я считаю это чрезвычайно продуктивным!» — заорал на него Председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару, крепко сжав кулаки. Не обращая внимания на раздраженные стоны одноклассников, он продолжил: «Если в мужском туалете есть потайная комната, возможно, кто-то из нас нашел её и использует для своих нужд!» «Д-да! И-и это д-должен быть один из парней! — вмешалась Токо, оскорбительно указывая на всех парней, пока мило не посмотрела на Бьякую. — Но… если это б-был Господин, то б-было бы хорошо… потому что ему н-нужно место для т-тайного свидания… "Замолчи." Токо немедленно последовала приказу Бьякуи, зажав рот ладонями, чтобы не выронить ни слова. — В мужском туалете есть… потайная комната… — тихо сказал себе Макото, закрыв глаза и замолчав. Ему не было ничего странного в такой глубокой задумчивости, но что-то в его молчании настораживало… — Эм, я запутался, — наконец заговорил Хифуми, оглядывая всех вокруг. «Как это может доказать мою невиновность?» «Никто никогда не говорил, что оно докажет!» — возразила Хина, угрожающе глядя на создателя фанфиков. «Вот! Опять пытаетесь перевернуть факты в свою пользу! Забудь об этой комнате! Это просто уловка Монокумы, чтобы попытаться заставить нас голосовать неправильно!» "Разве… мы не должны ещё немного обсудить эту потайную комнату?" - Чихиро задумалась, пытаясь осмыслить эту новую информацию. Хоть это и было непреднамеренно, Хина резко посмотрела на программиста. И хотя Чихиро вздрогнула, ей все же удалось сказать: «М-может быть, это поможет нам выяснить, кто виноват?» «Потайная комната не покажет, на кого напали!» — закричал Председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару, непреднамеренно напугав программиста. Чувствуя себя виноватым, он сказал: «Но Чихиро прав! Мы должны обсудить эту потайную комнату, чтобы… — Мы можем разобраться с этим позже!" - Джунко заговорила сквозь его крик, заставив всех остальных замолчать. — Монокума уже сказал нам то, что нам нужно знать. Человек в маске — один из нас. Прямо сейчас нам нужно сконцентрироваться на том, что это значит для этого классного испытания! Всё остальное может подождать, пока наши жизни не будут на кону! — Согласен, у нас будет достаточно времени, чтобы позже обсудить, кто мог воспользоваться потайной комнатой, — согласился Бьякуя, с хитрой ухмылкой переводя взгляд с Джунко на Кёко. Они заметили, но ничего не сказали, зная, что суд важнее. Победоносно вздохнув, наследник Тогами продолжил: «Ну, тогда расскажи нам, Джунко. Что значит для этого дела знание того, что один из нас является Человеком в маске? Джунко застонала, очевидно, ей не нравилось объяснять всё наследнику Тогами, но она знала, что важно продолжить суд, поэтому она вытерпеть его натуру мудака. «Я просто хочу подтвердить это… у всех нас есть алиби на тот момент, когда все пошли навестить Чихиро после того, как она проснулась, верно?» Её вопрос на мгновение повис в воздухе, пока все думали об этом. — Похоже, так оно и есть, — ответила Кёко, оглядывая своих одноклассников. «Большинство из вас были в кабинете медсестры, а Джунко, Хиро и я были в бассейне». — А это значит, что у всех у нас твердое алиби! Хина тут же присоединилась, чувствуя себя более уверенно. — Это значит, что Монокума должен нам лгать! Потому что Селеста никак не могла увидеть чудака в маске, если бы он был одним из нас! "…В яблочко." На мгновение Хина подумала, что хорошо поработала, защищая свою подругу… пока в её голове не возникла другая возможность. Её глаза расширились и метнулись к Селесте, и у неё вырвался испуганный вздох. Джунко слегка опустила голову, чтобы, когда Хина невольно раскрыла то, что она пыталась передать. Однако теперь, когда это было сказано, пути назад уже не было. — Если Монокума говорит нам правду, а урод в маске действительно один из нас… — вызывающе глядя на азартного игрока, модница практически выкрикнула, — это значит, что Селеста солгала нам.***
…Трещина…крошечная по размеру…начала формироваться…её идеальная маска…начинала…разламываться… « Что, черт возьми, происходит?! Секунду назад я была чиста! Почему они все подозревают меня сейчас?! ” Селеста мысленно закричала, едва сумев скрыть все следы внешней паники за стремительно трескающейся идеальной маской. Теперь весь класс смотрел на неё, и она чувствовала, как их взгляды устремлены на неё, бесшумно задыхаясь, когда пот стекал по её спине. Внезапно её нижняя губа неудержимо задрожала, и ей пришлось прикусить её, чтобы прекратить движение, молясь, чтобы никто не увидел такое позорное зрелище. — Нет… нет, нет, нет, нет! Ни хрена подобного! Как, черт возьми, эта сука до этого додумалась?! Её даже не было там в то время! Проклятая моднявая шлюха! И какого хрена Монокума сказал им это?! Гребаный медведь не должен вмешиваться в наши дела! Эта игра… совсем нечестна! ” Селеста обнаружила, что не может говорить, опасаясь, что она непреднамеренно что-то проронит в своем нынешнем состоянии жалкого ужаса! Вместо этого она подверглась большему количеству «теорий» Джунко… — И если Селеста солгала о том, что видела урода в маске на лестнице первого этажа, то она могла солгать и обо всем остальном. Селесте понадобились все фибры её существа, чтобы не закричать во всё горло, как все пошло к черту! Если она сейчас опровергнет Джунко, то будет выглядеть виноватой. Но если она промолчит, то будет выглядеть ещё более виноватой! В любом случае, она абсолютно ничего не могла сказать такого… "Н-но мы не знаем, что Монокума не лжет!" - Луч надежды прозвучал в голосе Хины, заставив измотанную Селесту бросить взгляд на пловца. «Всё это может быть ложью, чтобы заставить нас принять неправильное решение! Чтоб нас всех казнили! Мы все знаем, как Монокума хочет нашей смерти! Да… Да! Это было оно! Это было именно то, что нужно Селесте прямо сейчас! Хина пришла ей на помощь, даже не подозревая об этом! Был ещё шанс! Шанс изменить ситуацию! Собрав всё своё достоинство и изящество, Селеста нежно сложила руки и мило улыбнулась. — У вас у всех такое бурное воображение, вы это знаете? — сказала она вежливо, почти небрежно. Когда всеобщее внимание снова было приковано к ней, она взглянула на Джунко и сказала: «Ты веришь, что я лгу, когда говорю, что видела человека в маске на первом этаже? Но есть ли способ доказать это?» При этом выражение лица Джунко помрачнело, и она с сожалением признала: «Нет, но всё ещё есть разумные сомнения, что…!» — В показаниях Монокумы просто говорится, что один из нас был человеком в маске, — быстро перебила Селеста, заставив модницу нахмуриться. «Однако также возможно, как ты упомянула ранее, что человек в маске также мог быть вдохновителем. В конце концов, Монокума никогда не говорил, что существует только один человек в маске. "Это правда!" Хина с улыбкой поддержала комментарий подруги. — Как я уже сказала, это просто ловушка, которую нужно попробовать и…! — Монокума… — обратилась модница к медведю с суровым взглядом. В её глазах светилась решимость, и Селеста невольно вздрогнула. «Неужели есть больше одного человека в маске?» Все, включая Селесту, с ожиданием посмотрели на медведя. Это была её последняя игра, и если она окупится, она сможет осуществить свою мечту. Да… это был последний момент, когда она могла признаться и, возможно, избавить одноклассников от гнева… и взамен избавить всех от судьбы, которую она так жестоко планировала… «Нет! Я не буду признаваться. У меня нет причин признаваться. Это то, что я хочу! Я хочу , чтобы они все умерли, чтобы я смогла получить свой замок! Это правда! Хватит гадать! ” Когда она твердо приказала своему разуму перестать думать о таких глупостях, Монокума заговорил.***
«Ну вот… это ну так просто», — глубоко вздохнул медведь, прежде чем откинуться на спинку стула судьи. Рядом Мукуро почувствовала, как участился её пульс. Она не ожидала, что Селеста сможет изменить ситуацию. Азартный игрок оказалась намного хитрее, чем она думала, что было недосмотром со стороны Мукуро. Оглядываясь назад, она не должна была быть так шокирована, учитывая высокий интеллект Селесты и умение манипулировать словами. Тем не менее, это оставляло ей всё меньше и меньше вариантов… и солдат могла придумать только один способ повернуть этот спор в свою пользу… но большой ценой. И что ещё хуже, судьба каждого зависела от прихотей её сестры… которая никому не приносила пользы! «Видите ли, я не могу напрямую вмешиваться в судебный процесс. Я ответил на единственный вопрос, потому что технически он не касался этого дела, — объяснил Монокума, прежде чем испустить ещё один тяжелый вздох и ещё больше погрузиться в кресло. — Но если я буду вдаваться в подробности, вы, дети, можете начать слишком на меня полагаться. И, подобно избалованному ребенку, который никогда не покидает родительский подвал и/или чердак, вы, дети, не сможете существовать в обществе без меня, если я просто…». — Значит, ты не собираешься отвечать?" - Кёко прервала его, её быстрый ответ был единственным выражением раздражения на её лице. На мгновение задумавшись, Монокума резко поднялся в нормальное сидячее положение. «Сейчас это не в моих силах. Если я дам больше информации, это будет считаться фаворитизмом, и, как я уже сказал, я за дух справедливости!» Медведь слегка захихикал, его взгляд на полсекунды встретился с взглядом Мукуро, прежде чем снова обратиться ко всему классу. «Если бы только можно было определить, кто был нападавшим в маске! Таким образом, вы могли бы сами обо всем расспросить урода в маске! И вот оно… предложение, которого, как опасался Мукуро, сбудется. Раскрытие себя как нападавшего в маске решит эту проблему, но нанесет непоправимый ущерб её репутации. Она могла бы попытаться убедить всех, что просто бродит по залам, чтобы защитить их, что было правдой, но тогда ей нужно было бы объяснить свои невероятные боевые таланты, достаточно хорошие, чтобы побороть Сакуру. А если до этого дойдет, её легко разоблачат как самозванку… и казнят. « Казнь… моя собственная… «Время наказания»… » Мрачные мысли затуманили её разум, когда она вспомнила прошлые «наказания» своей сестры. В то время она и представить себе не могла, что какое-то из них настигнет и её… но казалось, что минула целая вечность. Теперь, когда перспектива стала почти реальностью… всё её существо вздрогнуло. « В любом случае меня казнят. Если я раскроюсь, то нарушу правила Джунко и меня убьют. Но если я ничего не скажу… все остальные умрут! ” …Отчаяние. Это было то, что её сестра хотела, чтобы она почувствовала… и это сработало. Она не была поглощена им, но чувствовала, как его ледяная хватка проникает в самые кости. Это был не совсем невозможный выбор, но тот, которого она всегда боялась, представится сам собой. Непреднамеренно Мукуро подняла взгляд, непреднамеренно глядя на лица своей подруги. Она увидела страх в глазах Саяки, растерянность на лице Леона, скрытую ярость в нахмуренных бровях Мондо, хрупкость лица Чихиро, наконец перешедшую в безумное выражение лица Макото… Именно тогда она приняла решение. Ради всех людей, которых она выбрала для защиты… она сделает всё необходимое для их дальнейшего выживания! « Я… я не хочу умирать… но… чтобы спасти всех, я готова… !» «Хотя я не могу доказать, что был только один человек в маске, я могу предоставить некоторые доказательства, которые могут привести нас к ответу». Шок пронзил разум Мукуро, когда Кёко внезапно заговорила. Небесно-голубые глаза солдата метнулись к её спутнице, расширившись, когда она увидела, как детектив полез в свой карман. Медленно, почти мучительно, Мукуро увидела, когда рука в перчатке сняла пугающую маску, которую она носила всего несколько дней назад. У неё перехватило дыхание, когда Кёко подняла её на всеобщее обозрение. «Я нашла это на втором этаже во время моего первоначального поиска всех этим утром. Я планировала поднять этот вопрос после суда, но, похоже, сейчас самое время обсудить это». Мукуро изо всех сил пыталась отдышаться, слушая полуправду Кёко. Только солдат знала всю глубину её слов. Более чем вероятно, что она нашла её в архивной комнате тем утром, после того как они разделились перед их возможной конфронтацией в потайной комнате. Девушка-детектив, должно быть, прикарманила маску до того, как они вдвоем посетили потайную комнату, потому что Мукуро не видела её, когда они «исследовали» комнату. Волна беспокойства накрыла Мукуро, когда она поняла, что Кёко её прикрывает. Это был огромный риск, из-за которого остальные ученики стали относиться к ней с гораздо большим подозрением, чем к «Джунко». Чувство вины охватило её почти сразу, и Мукуро захотелось, чтобы был способ исправить то, что она сделала… но они оба знали, что было слишком поздно. В то же время... это странное ощущение тепла излучалось в её груди, хотя она заставила его отступить, чтобы сосредоточиться на испытании. Как и ожидалось, зал суда разразился шквалом вопросов.***
Макото почти безучастно смотрел, как Кёко доставала из кармана причудливую маску. Мгновенно его разум велел ему начать подозревать… не Кёко, а что-то другое… что-то невидимое. Где-то глубоко внутри, хотя он знал, что самым логичным было бы подозревать Кёко в проступке… он просто не мог. Это было не просто потому, что он стал ближе к ней в последнее время, это было гараздо глубже. Что-то глубоко внутри него подсказывало ему, что в этой тайне было нечто большее, чем кто-либо из них мог видеть. Он доверял Кёко. Он не был уверен, почему именно, но, проведя с ней некоторое время, он получил представление о её личности, хотя и смутно. Но за эти рассеянные мгновения он понял, что, если она решит раскрыть эту информацию сейчас, она будет иметь гораздо большее значение, чем он мог понять, по крайней мере, в этот самый момент. К сожалению, прежде чем он успел заговорить, резвая пловчиха опередила его. «Э-это она! Эта маска!» — закричала Хина, лихорадочно указывая на предмет в руках Кёко. "Ты уверена, что она?" — резко спросил Бьякуя, хотя его тон был искренним. «Так и есть». Сакура поморщилась, увидев ужасный образ маски. «Вот что было на человеке в маске, когда мы сражались. В этом нет никакой ошибки. Крики сменились почти неловкой тишиной, когда их всех осенило ещё одно откровение. — Что ж, похоже, мы нашли нашего друга в маске гораздо раньше, чем предполагалось, — самодовольно прокомментировал наследник Тогами, с ухмылкой поправляя очки. — Я почти расстерялся от того, что ты так легко раскроешь себя. Он сказал то, о чем думали все остальные. Доказательств, опровергающих это утверждение, не было, поэтому вывод сделать было легко. В то же время Макото не мог не чувствовать, что что-то не так, и, похоже, кто-то ещё тоже. "П-подожди! Мы не знаем, действительно ли она этот урод в маске или нет? Ты просто делаешь такое предположение!" - Голос Джунко выстрелил в Бьякую, который нахмурился, когда к нему обратились. На это модница ухмыльнулась и закончила: «Знаешь, как говорят, когда ты предполагаешь, ты делаешь из себя и меня задницу!* (П.П. Сложная английская пословица. Вот оригинал "When you assume, you make an ass out of you and me." Имеется ввиду то, что преположения могут быть ошибочными и не стоит ими разбрасываться) Что ж, в данном случае я бы сказала, что ты только выставил себя задницей, но в этом нет ничего необычного. Лицо Бьякуи сильно нахмурилось, он угрожающе посмотрел на модницу. «Появления маски сейчас только ещё больше доказывает, что она — человек в маске. И без доказательств обратного... — Нет никаких доказательств, что это она! Кроме того, дело не в этом! — повторила Джунко, пытаясь вернуть всех в нужное русло. — Мы сможем выяснить планы урода в маске позже. Прямо сейчас нам нужно сосредоточиться на деле! Хмурый взгляд наследника Тогами стал ещё глубже, молча признавая, что она была права. Несмотря на то, что он явно хотел продолжить эту дискуссию, здравый смысл заставил его вернуться на правильный путь. — Очень хорошо, — язвительно согласился он. Затем, внезапно, он перевел взгляд на Кёко и взорвался: — Будь уверена, это обсуждение ещё не закончено. Так или иначе, я вытяну из тебя правду. — Принято к сведению, — девушка с бледно-лиловыми волосами не выглядела обеспокоенной его агрессивным тоном, решив вместо этого переориентировать свои усилия. «С этими новыми доказательствами мы можем продолжить…». — Кёко… — Макото поймал себя на том, что прерывает её, едва ли не осознав этого. И, как и раньше, слова просто вылетели из его рта, прежде чем он смог сдержаться. — Где именно ты нашла маску? — В одном из классов, — спокойно ответила девушка с бледно-лиловыми волосами, наконец встретившись с ним взглядом. «Как я уже сказала, я нашла её сегодня утром, и возможности показать её всем не представилось до сих пор». Пока она говорила, Макото непреднамеренно зачаровывался, почти теряясь в величии её лиловых ирисов. В этом было что-то, тоска, которую он сразу узнал. Кёко искала правду, как всегда. Будь то на школьных испытаниях или когда она исследовала различные области школы, Макото видел её яростную решимость и теперь, как ни странно, понимал это. Возможно, это была необходимость классных судов или отчаянная необходимость разоблачить преступника, чтобы выжить. Тем не менее, теперь он смог понять желание Кёко найти неизвестное и открыть его миру… даже в меньшей степени. Вот почему, хотя он должен был что-то подозревать, должен был усомниться в её заявлении, он этого не сделал. Даже если она была не до конца честна, чего он в любом случае не мог знать, он доверял её намерениям. Она хотела, чтобы все они выжили, она хотела, чтобы они были в безопасности, она хотела победить вдохновителя и положить конец этой убийственной игре! Вот во что он поверил и знал, что никогда об этом не пожалеет! "Хорошо, спасибо." Эти несколько слов говорили больше, чем он думал. На мгновение ему показалось, что его глаза играют с ним злую шутку, потому что он мог поклясться, что на полсекунды увидел краткую улыбку на губах Кёко. Однако, когда он моргнул, её уже не было. Возможно, ему это показалось… но он надеялся, что это не так. Как бы то ни было, сейчас было не время отвлекаться. Макото решил последовать примеру Кёко и продолжил классный суд.***
«Итак, у нас есть маска, которую использовал нападавший в маске, но что именно это доказывает?» — спросил Макото, обращаясь главным образом к Кёко. Однако, прежде чем страдающая амнезией девушка смогла ответить, комнату окутал легкий смешок. — Как… подозрительно, — внезапно вмешалась Селеста, сузив взгляд на Кёко и ещё немного посмеиваясь. «Кёко случайно нашла эту маску и случайно вспомнила о ней в это время? Напрашивается вопрос, насколько честно её заявление…». "Разве мы не договорились отложить этот спор на потом?" - Неудивительно, что Джунко прервала её, бросив яростный взгляд на азартного игрока. — Если бы я не знала ничего лучше, я бы сказала, что ты пытаешься отвлечь наше внимание, Селеста. Единственное подергивание над её правым глазом было единственным признаком того, что слова модница встревожила азартного игрока. И хотя большинство учеников этого не заметели, более наблюдательные ученики, такие как Джунко, Кёко и Бьякуя, начали замечать тончайшие трещинки на идеальной маске азартного игрока. Несмотря на это, поведение Селесты не выдавало её, она мило улыбалась, признаваясь. "Хорошо, если ты хочешь потратить наше драгоценное время на всякую ерунду, то я не буду возражать." - Алые глаза Селесты горели невысказанным разочарованием. «Даже если то, что ты говоришь, правда, и я не видела человека в маске в то время, это не меняет вопрос о том, кто подвергся нападению в комнате с предметами искусства». «Возможно, нет», — вступил в бой наследник Тогами, искоса взглянув на азартного игрока рядом с собой. «Однако, если это правда, и ты лжешь о том, что видела фигуру в маске, то это ставит под сомнение все твои показания». Не теряя ни секунды, Селеста натянула свою приторно-сладкую улыбку, словно насмехаясь над его утверждением. «Возможно, но, если я не ошибаюсь, до сих пор нет способа достоверно проверить, видела ли я человека в маске…». — Верно, — спокойно ответила Кёко, кладя маску на поручни подиума и пассивно глядя на азартного игрока. «Даже с добавлением маски невозможно доказать, что Селеста видела или не видела. В то же время это единственная маска, которую мы видели, и если нет нескольких запасных, это означает, что может быть только один человек в маске. Однако нет никакого способа проверить, существует ли только одна маска… «Угх! Мы просто снова ходим по кругу!» — в отчаянии закричал Леон, опустив голову с глубоким вздохом. — Такими темпами мы никогда не узнаем, кто из них!.. — Наоборот, — вмешалась Кёко, как только её перебили. «Наш преступник действительно оставил улику, хотя и не физическую». Словно пораженные электричеством, все ученики пошатнулись от заявления Кёко, в отчаянии глядя на неё. Среди них багровые глаза Селесты смотрели скептически, но также уверенно. Самодовольная улыбка растянулась на губах азартного игрока, когда она позволила себе вырваться из лёгкого смешка. "Ой? И что, позвольте спросить, это будет? — нахально спросила Селеста, отводя взгляд в насмешливом жесте. Не обращая внимания на это, Кёко сосредоточила свой взгляд. — Во-первых, я хочу прояснить кое-что, что Селеста сказала нам ранее." Услышав её имя, азартный игрок перевела взгляд на потерявшею память девушку. «Не могла бы ты повторить то, что, как ты утверждала, сделала после того, как проснулась сегодня утром? Насколько я помню, ты вышла из комнаты до утреннего объявления и направилась в комнату отдыха, верно? Селеста подняла бровь. "…Да. Как я уже говорила, прошлой ночью я чувствовала себя беспокойно и решила бросить себе вызов, сыграв в сёги. Я понимаю, что в каком-то смысле нарушила правило, которое сама предложила, и приношу свои извинения». — Выйдя из своей комнаты, ты сразу направилась в комнату отдыха? Ты никуда не заходила ранее? — спросила Кёко, её вопрос стал яростным. С намеком на хмурый взгляд азартный игрок ответил: «Нет, я этого не делала. Я отправилась прямиком туда, без промедлений». — …Понятно, — тихо, но яростно сказала девушка с бледно-лиловыми волосами. В её тоне была странная решимость, которую к этому моменту уже не редкость слышать остальные ученики. После секундного размышления Кёко глубоко вздохнула и сказала: — В таком случае, как ты прошла по коридору незамеченной? Подлинный шок отразился на лице Селесты, когда в её голосе звучало замешательство. "Прости что? Что ты имеешь в виду под «пройти по коридору незамеченной»? Кёко тут же сузила взгляд, её бледно-лиловые радужки пристально посмотрели на азартного игрока. «Я дежурила всю ночь, как и прошлой ночью. И я не только не видела тебя сегодня утром, я не видела, чтобы ты возвращалась в свою комнату прошлой ночью. — Ч-что? — заикаясь, пролепетала картёжница, капля пота скатилась по её лицу. Её открытое проявление шока привлекло внимание других студентов. Все повернулись к ней с оттенком шока и подозрения во взглядах… кроме Хины. Пловчиха, всё ещё излучая уверенность в своей подруге, лишь смотрела на неё встревоженными глазами, ожидая, что Селеста опровергнет это утверждение и развеет сомнения. Словно вдохновленная выражением лица своей подруги, азартный игрок глубоко вздохнула, когда с её подбородка скатилась капля пота. Восстановив самообладание, Селеста без особых усилий поправила свою идеальную маску. "Это невозможно. Я определенно вернулась в свою комнату прошлой ночью и ушла рано утром. Что-то я не припоминаю, чтобы твоя дверь оставалась открытой, особенно после вчерашнего «инцидента». По крайней мере, Селеста старалась не упоминать Альтер Эго. Однако, учитывая нехарактерный ответ азартного игрока минуту назад, в сочетании с её тонким, но всё более оборонительным поведением, становилось всё более и более очевидным, что она могла что-то скрывать. Факт, которым Кёко немедленно воспользовалась. «Джунко и я согласились оставить наши двери открытыми из соображений предосторожности». Она взглянула на модницу. — Не так ли, Джунко?***
Мукуро почти не могла поверить в происходящее. Кёко... искажала правду, чтобы оказать давление на Селесту! Она никогда раньше не делала ничего подобного. Даже когда она манипулировала Мондо в предыдущем суде, она никогда не лгала так откровенно… как она сделала с Макото несколько минут назад. Конечно, солдат знала, почему… она хотела спасти её. Чтобы обезопасить Мукуро, Кёко активно обманывала своих одноклассников. И теперь она просила солдата подтвердить свои слова, хотя сама Мукуро понятия не имела, говорит ли она правду. Вполне возможно, что Кёко прямо сейчас говорила правду и всю ночь оставляла дверь открытой. Однако сказать, что она и «Джунко» совместно решили оставить свои двери открытыми, было ложью. Детектив даже не сказала ей об этом! И они оба это знали! Делая эту игру ещё более опасной, чем она казалась! « Кёко… что за игру ты задумала? — задумалась Мукуро, чувствуя нарастающее давление, когда одноклассники повернулись к ней за ответом. Как ни странно, она уже точно знала, что сказать. На самом деле, ей ни в малейшей степени не приходилось спорить с самой собой. « Она прикрывала меня… так что я прикрою её! По крайней мере, я должна ей за всё! ” Недолго думая, фальшивая модница ответила…***
«Абсолютно! Мы беспокоились, что кто-то может попытаться сделать что-то отчаянное из-за того, что произошло вчера, — она бросила взгляд на Хифуми, который сжался из-за этого. «Итак, Кёко и я решили оставить наши двери открытыми. И хотя я не могу сказать, что наблюдала всю ночь, я определенно не видела, чтобы Селеста проходила этим утром, потому что я рано встала, чтобы поправить прическу!» Джунко нежно погладила себя по волосам, по-видимому, гордясь тем, как блестяще они выглядели, что не было чем-то из ряда вон выходящим. Даже если она почти полностью отказалась от макияжа, её волосы всегда выглядели идеально, и любая из девушек знала, сколько времени это может занять. Саяка хранила молчание, зная, что проблемы её подруги связаны с проблемами с париком, а не с недержанием. Тем не менее, у неё не было причин не верить Джунко, учитывая, как сильно они верили друг в друга в последнее время. Мондо тоже кивнул своим помпадуром, молча понимая, что нужно уделять должное время прическе… хотя он никогда не признался бы в этом вслух. Даже Селеста была вынуждена хранить молчание... опыт работы с собственными волосами делал практически невозможным её опровержение. И стало ещё хуже, когда Кёко добавила: «И я проснулась в 6 утра, дежуря до утреннего объявления. В таком случае, не странно ли, что никто из нас не видел, как Селеста проходила мимо наших комнат? Девушка с бледно-лиловыми волосами направила взгляд на азартного игрока, практически увидев разочарование, готовое вырваться из-под идеальной маски Селесты. Однако из-за того, что можно было назвать лишь чрезвычайной силой воли, гнев игрока никак не проявлялся. Селесте каким-то образом удалось скрыть это под своей идеальной маской, даже мило улыбнувшись обвинению. — То, что ты меня не видела, не значит, что я не прошла по коридору, — спокойно заявила она, сохраняя ровный тон. — Даже если бы ты всё это время смотрела, я могла бы пойти другим путем и вообще пройти твою комнату… "Нет! Это неверно!" Прошло так много времени с тех пор, как кто-либо слышал эти слова, что они почти почувствовали ностальгию. Однако, поскольку голос Макото эхом отдавался в зале суда, заглушая предложение Селесты, все знали, к чему всё идет. Словно бросив вызов тому, что может случиться, азартный игрок повернула свои багровые радужки к Макото, как бы призывая его заговорить. — Селеста… всего несколько минут назад Кёко спросила, ходила ли ты сегодня утром прямо в комнату отдыха, — сказал счастливчик, не обращая внимания на взгляд Селесты. На самом деле, он перевел взгляд и без колебаний встретил её взгляд, ожесточив своё лицо. "Что ты ей сказала? Не могла бы ты повторить?» На лице Селесты на мгновение отразилась паника. — Я… точно не помню. Кроме того, что…? — Ну… это очень интересно. Не говоря уже о том… как это удобно, — резко вмешался Бьякуя, заслужив огненный взгляд азартного игрока. Самодовольно ухмыляясь, наследник Тогами приготовился продолжить, когда его прервали. — Ч-что со всеми вами не так?! — закричал безумный голос Хины, её охватила ярость. «Ну и что, если она не помнит, что сказала несколько минут назад! Прекратите относиться к ней как к преступнице!» Хина была на грани слез, внутренняя борьба, которую она хотела скрыть, начала проявляться. Она выслушивала все доводы… но отвергала их. Селеста была её подругой, и было ясно, что кто бы что ни говорил, она никогда не позволит себе обвинить её. Даже если это означало сделать неправильный выбор, она будет верить в свою подругу до самого конца! Тем временем Селеста перевела свой удивленный взгляд на пловчиху, глядя на неё в полном замешательстве. В глазах азартного игрока был намек на… что-то, но её идеальная маска скрывала его. Что бы это ни было… похоже, Селеста посчитала это чужеродным, потому что мгновение спустя оно исчезло, как будто его никогда и не было. Вместо того, чтобы ответить на жалобу Хины, наследник Тогами просто усмехнулся и снова обратил внимание на азартного игрока. Чувствуя себя победителем, Бьякуя нахмурил брови и сказал: — Насколько я помню, Селеста, ты сказала: «Нет… я пошла прямо туда, без промедлений». Это точно то, ты сказала, верно? Селеста вздрогнула, когда её собственные слова были брошены ей в спину, обе её руки крепко сжимали ткань рукавов. Её костяшки пальцев побелели, и она стиснула зубы, слушая доводы Бьякуи. Она ничего не сказала… что только ухудшило её положение. «Теперь, почему ты допустила такое очевидное противоречие?» В тоне Наследника Тогами была ужасающая смесь откровения и уверенности, смертельная комбинация во время классного суда. — Если ты всё это время говорила «правду», то не должно быть причин опровергать эти утверждения. К несчастью для тебя, кажется, что теперь мы можем найти больше дыр в твоих показаниях, чем в показаниях Хифуми. Кто-нибудь ещё считает это… подозрительным? Дыхание Селесты сбилось, и, несмотря на все её усилия, всё начали видеть дальше той идеальной маски, которую она всем показывала. Один за другим все ученики посмотрели в её сторону. Глядя на происходящее, Саяка почувствовала чувство вины, вспомнив собственное отчаяние в ту роковую ночь, когда она напала на Леона. Точно так же звезда бейсбола не мог не сочувствовать Селесте. Даже если она не была «доказана» как виновница, он мог видеть, к чему всё идет. Когда его загнали в угол как «очерненного», у него было то же выражение глаз, что и у азартного игрока сейчас. Было больно смотреть со стороны, настолько, что ему пришлось отвести взгляд, не в силах выдержать вызванную этим агонию. Мондо всё ещё не был полностью убежден, но он не мог отрицать, что тоже чувствовал своего рода родство с Селестой. Если она была виновна… он точно знал, как это опустошительно, если её раскроют… и весь ужас, который это принесет с собой. Чихиро, однако, это ничуть не убедило. Она видела, какой добродушной может быть Селеста, и уже решила поддержать её. Даже если бы она была немного подозрительной, она бы подождала, пока не появятся фактические доказательства, доказывающие, виновна ли она. В то же время Хифуми выглядел слишком победоносно! Наконец-то все увидели правду об обмане мисс Люденберг, и он был благодарен за это. Хина стиснула зубы, увидев очевидную победу создателя фанфиков, чувствуя себя ещё более убежденным, чем когда-либо, что именно он на самом деле манипулирует всеми! Тем временем Токо подняла бровь на всех, чувствуя себя сбитой с толку тем, как суд дошел до этой стадии. Через всю комнату Сакура почувствовала, как её сердце дрогнуло. Она очень верила в Селесту… потому что Хина поручилась за неё. Однако с этим новым развитием событий стало ясно, что и ею, и пловцом, возможно, манипулировали… чувство, которое было слишком знакомым, учитывая её роль крота вдохновителя. Очевидно, Кёко и Джунко были довольны тем, что Бьякуя перестал вести себя как мудак, и решил работать с ними, даже если они не одобряли его жестокие действия по загону Селесты в угол. Хиро был совершенно растерян, но казалось, что большинство людей настроены против Селесты, так что он решил, что ему, вероятно, тоже следует. Он был уверен, что Макото всё равно потом всё объяснит… Кстати говоря, теперь у Макото не было сомнений, кто действительно виновен в этом деле. И он ясно дал это понять, когда обратился напрямую к Селесте. «Извини, Селеста… но похоже, что это мат».***
…Мат…Мат…Мат…Мат…Мат…Мат…Мат…Мат… Глубокий озноб пробежал по ее телу, когда слова Макото эхом отдались в её голове… мучая её больше, чем он расчитывал. Теперь большинство студентов были против неё. Даже если бы она попыталась развернуть это по-другому, больше не было гарантии, что она сможет вернуть благосклонность своих одноклассников. Почти неудержимо Селеста начала смеяться. Однако это было не от уверенности или счастья… а от неоспоримого, подлинного ужаса. Все её страхи посетили её одновременно, и идеальная маска начала трескаться, когда её разум начал ускользать в глубины… отчаяния. — Ха… ха-ха… ха-ха, ха-ха, ха-ха, ха-ха! … … Затем… её идеальная маска… сорвалась. «НЕ СМЕШИ МЕНЯ, ИДИОТ! ЧТО ТЫ ИМЕЕШЬ В ВИДУ, МАТ?! Всё, что было Селестой, исчезло. Её акцент, её вежливая поза, её мягкий тон. Всё это полностью исчезло, когда на сцену вышла Таэко Ясухиро, её истинное «я» вырвалось на поверхность. — Ясно, вы все хотите запихнуть меня в вашу маленькую коробочку воноватой! Но есть одна маленькая проблема!» — закричала она на них, прежде чем каким-то образом нашла в себе силы понизить голос. «У вас нет абсолютно НИКАКИХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ того, что всё это дерьмо действительно произошло!» — С-Селеста?.. В глубине души азартный игрок, должно быть, слышала обеспокоенные крики Хины, но в своем нынешнем разъяренном состоянии она едва узнала голос пловца. Вместо этого она возобновила свой крик с безрассудной энергией. « НЕТ НИКАКИХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ , что вдохновитель не был человеком в маске, которого я видела! Нет НИКАКИХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ , что эти две суки не лгут о дежурстве! И нет НИКАКИХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ того, что я напала на Хифуми! И так как мне не возразить , это единственная возможная ПРАВДА !» Она тяжело дышала, отчаянно нуждаясь в воздухе, когда закончила свою тираду. В этот момент раздался голос, и один его звук привел её в ярость! «С-Селеста…!» « ЧТО?! ” Азартный игрок перевела взгляд на неё и замер. На неё смотрела, совершенно потрясенная, Хина, слезы блестели в уголках её ярко-голубых глаз. Вся ярость, переполнявшая Селесту, испарилась, когда она увидела заплаканное лицо пловца. Селеста почувствовала, как вздрогнула, словно на неё вылили ледяную воду. Всё её существо было разбитым, всё ещё готовым наброситься, но в то же время… в ужасе от того, что она только что сделала. Когда её разум понял свои действия, она инстинктивно попыталась собрать воедино идеальную маску, которую уничтожила своей яростью. В конце концов, она обнаружила, что это невозможно. Её идеальная маска… исчезла. Она могла бы собрать осколки, но она уже никогда не будет целой. Выражение ужаса на лице Хины прояснило для неё все это. Тем не менее, у неё всё ещё было достаточно кусочков, чтобы хотя бы попытаться собрать себя заново. Сделав свой ложный акцент, она прочистил горло, сухое и ноющее, в тщетной попытке успокоить беспокойство подруги. — Я-я думаю… я заслужила право… немного понервничать… — сказала она, постепенно приходя в себя и подражая тому, как обычно разговаривала со всеми. Её слова не возымели должного эффекта, так как Хина продолжала смотреть на неё с предельным беспокойством. На самом деле, она казалась ещё более потрясенной, чем раньше. Возможно, попытка вернуться к тому, как она обычно говорила, была не лучшим вариантом, но сейчас было слишком поздно что-то менять. Теперь ей нужно было придумать план, который восстановит ее невиновность. « Успокойся… успокойся… я ещё не… проиграла… » — сказала она себе, заставляя свои бегущие мысли замедляться, чтобы она могла правильно их обработать. Медленно, но верно она почувствовала, что её пульс нормализовался, что-то, чего она не ожидала, будет настолько утешительным. « Это… это… дыши… просто… дыши… » Казалось, никто не хотел набрасываться на неё прямо сейчас, её жестокая тирада шокировала многих её одноклассников. Чихиро, Леон, Мондо, Хиро и Сакура, казалось, разделяли состояние контузии Хины, глядя на неё с полным недоумением. Единственными исключениями были Така, который, казалось, был полон невысказанного замешательства, и Хифуми, который в данный момент смотрел на неё словно пытался заколоть её своим взглядом. Он знал правду, но она к этому моменту едва его даже признала. В конце концов, его голос не изменится, что бы она ни сделала. Даже если бы она призналась, он, несомненно, проголосовал бы за её казнь. Что было тем более причиной не признаваться, почему она вообще об этом подумала прямо сейчас! Как и ожидалось, Кёко, Джунко, Макото и Бьякуя всё ещё относились к ней с подозрением, но этого и следовало ожидать. Она практически доказала их утверждения своим мстительным ответом, что означало, по крайней мере, то, что их нельзя было вернуть на её сторону… если они вообще были на её стороне с самого начала. Не говоря уже о том, что Токо была… странно молчаливой, что казалось странным и успокаивающим одновременно. По крайней мере, маленькая мисс Книжный червь держала свою кровожадную личность под контролем прямо сейчас, при условии, что она больше не чихнет. Единственным человеком, который шокировал её больше всего… была Саяка. Поп-айдол смотрела прямо на неё. Селеста всегда знала, что существует более глубокий слой Саяки, учитывая то, что они видели и слышали во время первого испытания. Однако оказалось, что она была гораздо умнее, чем считала азартный игрок. Она знала… Теперь Саяка могла видеть её насквозь… даже если бы ей удалось вернуть свою идеальную маску на место, поп-айдол никогда больше не увидит её прежней. Наверное, потому… как ни странно, они были очень похожи. Оба они планировали убийства и пытались их реализовать. Однако, в то время как Саяка раскаивалась в момент своей слабости… Селеста была… Селеста была… Кряхтя, выгоняя из головы любые навязчивые мысли, Селеста почти машинально начала разрабатывать свою следующую стратегию. Хотя она и опровергла утверждения своих обвинителей, манера, в которой она это сделала, вызывала подозрения. Опять же, она знала, что нет никакого способа обратить это вспять, и вместо этого сосредоточилась на том, что она могла сделать сейчас. « На данный момент мне нужно придерживаться логики «без доказательств». Возможно, это было сильно, но, учитывая стресс, который я испытываю, я могу объяснить это страхом, что всех казнят. Также нет смысла пытаться поддерживать акт дольше, я могу сказать всем, что это механизм преодоления, и постараюсь остановиться на этом. Потом, когда все не будут так чертовски измучены, я смогу … — Селеста права. Эти слова потрясли азартного игрока, или, по крайней мере, человека, от которого они исходили, напугали её. Никто, кроме Макото, не сказал этих слов. На его подбородок легла рука, и он глубоко задумался, но было ясно, что это он встал на её защиту! Честно говоря… это было поразительно! Возможно, его привлекла её демонстрация разочарования, и он решил увидеть в этом крик о помощи? Он был так наивно глуп — «Вместо того, чтобы сосредотачиваться на отсутствии доказательств, нам нужно сосредоточиться на том, какие мотивы были у Селесты для нападения на Таку и Хифуми в первую очередь». … … … "О чем ты, черт возьми, говоришь?! Я сожгу тебя заживо!» Слова вылетели из неё прежде, чем она успела осознать, что происходит. Поскольку её первоначальное представление о том, что Макото защищает её, было полностью опровергнуто, она непреднамеренно вернулась в состояние, вызванное гневом. Она могла только представить, как все смотрели на неё, но на мгновение она сосредоточила взгляд на полу, выглядя настолько извиняющейся, насколько могла. Быстро скрыв свою ошибку, она любезно поклонилась всем и сказала: «И-извините… Кажется, немного растерялась…». — Начнем с потенциального мотива, — резко сказала Кёко, не дав Селесте договорить. «Возможно, её мотивировали секреты, которые Така раскрыл всем нам». Снова Селеста почувствовала, как в ней вспыхивает гнев, хотя и пыталась держать его под контролем. Подняв голову, она посмотрела на Кёко и сказала: «Прости?! Почему мы вдруг обсуждаем, каковы были бы мои мотивы ?! «Мы также должны учитывать мотив, который дал нам Монокума», — сказала всем Джунко, заставляя всех вспомнить о большом тайнике денег, который Така в настоящее время «безопасно храненил». «Если вы посмотрите на это таким образом, то имеет смысл, что Селеста нацелилась на Таку, чтобы получить деньги». «Я уже объяснила, что мне не нужны эти деньги!» — закричала Селеста, полностью отказавшись от акцента, когда её голова повернулась к моднице. «Я зарабатываю много денег на азартных играх!» — Если это так, зачем связываться с Хифуми? — указал Бьякуя, на мгновение взглянув на создателя фанфиков. «В качестве козла отпущения он был бы полезен, но, как мы видели, есть очевидные недостатки в обеспечении его услуг». Придя в ярость, Селеста закричала: «Сама мысль, что я предпочла бы провести больше нескольких минут с этим… дерьмом из мозгов, никчемным, чертовым идиотом!» Она сделала паузу, поняв, что снова загоняет себя в угол, и тут же заставила свой фальшивый акцент вернуться. «Гм… гм… Пардон, я не…». «Это должен быть один из этих двух мотивов», — предположил Макото для группы, его одноклассники ловили каждое слово. «Но вопрос в том, какой? Я предполагаю, что это могли быть оба, но один из них, должно быть, имел больший вес…» Начав насмехаться над ним, она вскипела: «Подумать только, ты зашел так далеко со своими ложными обвинениями — Я НЕ ЗНАЮ СМЕЯТЬСЯ ИЛИ ПЛАКАТЬ!! Совершенно случайно она прикоснулась рукой к щеке, и у неё вырвался испуганный вздох. Почти не осознавая этого, руки Селесты стали невообразимо холодными. На самом деле, настолько холодными, что они заболели. Настолько, что она была вынуждена признать… что это, к сожалению, привело её к гораздо более пугающему открытию. Она дрожала… не только её руки, но и всё её тело резко похолодело. Её ноги подкашивались, её холодные руки выбрасывались и цеплялись за деревянные перила, чтобы удержать её в вертикальном положении. Она… дрожала, неудержимо. Как бы она ни боролась, чтобы остановить это, её тело отказывалось слушать её команды. И ей не потребовалось много времени, чтобы понять, почему… … «Её мотивом было то, что она ненавидела Таку!» — провозгласил Хифуми, наконец, снова заговорив. «В нашей ситуации это уже не редкость», — возразил наследник Тогами, сверля носом создателя фанфиков. «Мы все были доведены до предела его глупыми действиями…». «Ч-что это значит?!» Председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару опроверг это, его голос был выкручен на всю громкость. «Если бы были такие жалобы, я бы о них знал! Разве я не призывал всех говорить со мной, если у них есть какие-то насущные проблемы?! Я даже подумывал об установке ящика для жалоб как раз для такого случая! Возможно, мне следовало реализовать это раньше, но, тем не менее, никто не презирает должность Председателя Дисциплинарного Комитета Иши..! «Ургх, прекрати орать!» Джунко прервала его, заставив замолчать. — Мы можем обсудить, насколько ты надоедлив, позже! А пока ты пугаешь Чихиро! Так что перестань!» — Я-я в порядке… — прошептала Чихиро, не уверенная, что кто-нибудь её услышал. — Как бы то ни было, нам нужно выяснить, какой из этих мотивов спровоцировал Селесту на действия, — повторила Кёко, положив руку в перчатке на подбородок. «Может быть, нам стоит подумать о раскрытии наших секретов здесь и сейчас? Это был бы самый быстрый способ определить, что принадлежит ей и как это могло на неё повлиять… … Селеста… была поражена. Нет… скорее унижена. « Они… они игнорируют меня… » Осознание ударило её так сильно, что она чуть не потеряла равновесие. Использование слов было её величайшим умением. Блеф, ложь, принуждение, манипулирование… всё это было для неё так естественно. Когда она говорила, люди слушали… так было так долго, что… она совершенно забыла, что было время, когда её слова не могли дойти до кого-либо. « Они… даже не удосуживаются больше возражать против моих аргументов. Они просто… продолжают разговор… без меня … В этот момент больше, чем в любой другой, она действительно почувствовала, что вернулась… снова стала Таэко Ясухиро… маленькой девочкой, которую никто никогда не слушал… маленькой девочкой… которая едва существовала. « НЕТ! Я не вернусь к этому! Я НЕ БУДУ! Я НЕ Таэко Ясухиро! Уже нет! Меня зовут СЕЛЕСТИЯ ЛЮДЕНБЕРГ, черт возьми! И вы будете меня слушать! ” Не раздумывая, Селеста прикусила собственный язык, достаточно сильно, чтобы почувствовать слабый привкус крови. Боль вернула её, прогнала все эти тревожные мысли и, наконец, вернула её к мышлению, которым она хотела быть… к своему мышлению как Селестии Люденберг. « Посмотрим, как они проигнорируют это! ”***
Мукуро это видела. Селеста ломалась. Это было непреднамеренно, но когда все коллективно начали обсуждать её возможные мотивы, они перестали реагировать на её доводы. Они, конечно, слушали, но каждый раз, когда она «показывала характер», они знали, что приближаются к истине. И это, безусловно, имело эффект! Хотя она не выглядела обезумевшей, Мукуро могла видеть, что Селеста становитлась всё более и более отчаянной с каждым новым предложением их одноклассников. И хотя в её глазах всё ещё отражался мятежный гнев, было ясно, что они всё больше и больше приближали её к признанию. « Если мы продолжим в том же духе, мы сможем покончить с этим довольно скоро… ». — Хотите знать, какой был мой секрет? Отлично! Я вам скажу!" Голос Селесты раздался эхом по залу суда, а за ним последовала оглушительная тишина. Все были ошеломлены, но не больше Мукуро. Шок солдата длился недолго, так как она уже обдумывала, что пытается сделать азартный игрок. « Она бы не… это то, что… она никогда не скажет… так ведь? ” Прежде чем она успела задать ей вопрос, Бьякуя опередил солдата. «Как странно, что ты решила раскрыть эту информацию сейчас …» Его самодовольный тон приводил в бешенство, но Мукуро не могла отрицать, какой эффект это возимело. Селеста выглядела… колеблющейся, хотя и слегка, что было огромным улучшением по сравнению с тем, что было мгновение назад! И что ещё лучше, наследник Тогами продолжал настаивать. «Какая польза для нас от раскрытия твоего секрета? Это просто уловка, чтобы отвлечь нас от твоих истинных мотивов? Не так ли?» "Нет, это не так." Впервые за столь долгое время в голосе Селесты не было и следа обмана. Её акцент исчез. Её светская поза была отвергнута. Её прежнее гневное поведение, казалось, исчезло. Всё, что осталось… была чистая и честная девушка, обращающаяся с чистой и честной просьбой… по крайней мере, так казалось. "Потому что… потому что… потому что… потому что… потому что, потому что, потому что…" - Она замолчала на мгновение, погрузившись в то, что казалось смесью горя и разочарования. Однако она вдруг глубоко вздохнула и заявила: «Если это докажет мою невиновность, то я с радостью расскажу вам все свои самые глубокие секреты и сожаления!» Мукуро не могла отрицать… это был самый дьявольский ответ. Более того, он казался невероятно… искренним. Селеста, казалось, искренне изливала всем своё сердце. Конечно, более чем вероятно, что это была просто удобная ложь, которую она использовала, чтобы вызвать сочувствие и не быть осуждённой, но это не умаляло того, насколько заразительными были её обнадеживающие слова… и именно поэтому Мукуро не доверяла ей. Она видела это раньше, снова и снова с Джунко. Она видела, как её сестра ежедневно меняет свой характер, меняясь от доброго и заботливого к мрачному и садистскому. Она так давно видела такое поведение… она легко могла видеть сквозь него. Она всегда могла видеть сквозь «идеальную маску» Селесты, и возможную конфронтацию, когда ей придется раскрыть это азартному игроку, она уже давно этого ожидала. Достаточно сказать, какой бы талантливой актрисой ни была Селеста в данный момент… ей не было дела до актерского мастерства Джунко. И это означало трагедию для её одноклассников. Медленно Мукуро наблюдала, как её одноклассники купились на её игру. Даже Макото, столь же уверенный, как и мгновение назад, казалось, сомневался в её намерениях. Только Кёко, с её проницательной натурой детектива, казалось, настороженно отнеслась к поступку азартного игрока. И хотя это успокаивало, тот факт, что остальная часть класса, казалось, была очарована её «внезапной преданностью», приводил её в ужас. В конце концов, Селеста так долго разыгрывала эту аферу… она стала для неё почти привычной. Её имя… её настоящее имя… Таэко Ясухиро… только что стало для неё самым мощным оружием. Солдат точно знала, как сильно азартный игрок ненавидит это имя. Для неё это всегда символизировало всё, чем она не была. Обычная, скучная, типичная. Вот почему её образ Селестии Люденберг так много значил для неё. Даже после того, как она открыла всем своё настоящее имя, через несколько месяцев после того, как они запечатались в Пике Надежды, никто не называл её этим именем. Из уважения она и её сокурсники продолжали называть её «Селестой», так как это помогало азартному игроку справиться с бушующим снаружи отчаянием. Даже настоящая Джунко, более или менее, оставалась верной этому во время их совместного пребывания в убежище… с случайными «промахами», так что Джунко могла преждевременно почувствовать крошечный вкус отчаяния азартного игрока. Однако… эта «Селеста» не помнила об этом… и если бы они непреднамеренно надавили на неё слишком сильно, это могло бы свести на нет всё, что они с Кёко сделали, чтобы убедить своих одноклассников в виновности азартного игрока. « Если она готова зайти так далеко только для того, чтобы одурачить нас, значит, она в отчаянии! Я не могу этого допустить, я должна кое-что сказать! ” — Отличная идея, Селеста! — резко закричала Хина, её голос стал светлее и счастливее, чем когда-либо прежде. Мукуро прокляла тот факт, что она не заговорила раньше, стиснув зубы, когда пловец продолжила: «На самом деле, почему бы нам всем не раскрыть наши секреты сейчас! Мы уже знаем их, так что нам просто нужно их признать, верно? Это может помочь нам выяснить, кто виноват!» Все знали, что Хина хваталась за соломинку, но в ту секунду, когда было объявлено, что все раскроют свои секреты, начался настоящий ад. «Я не согласен с этой идеей!» — крикнул всем Председатель Дисциплинарного Еомитета Ишимару, почему-то обильно вспотев. «Действительно, нам нужно, чтобы Селеста раскрыла свой секрет для этого дела!» "Эй! Это не честно!" — возразила Хина, её лицо покраснело, когда она продолжила. — Я имею в виду… да, очень неловко рассказывать всем свои секреты, но несправедливо, чтобы Селеста была единственной, кто сделала бы это! «Просто хотел сказать, что я тоже не думаю, что это хорошая идея!» Леон резко закричал, его лицо почему-то покраснело. «Я имею в виду, что, если кто-то… не готов к такой информации». Если бы она не знала лучше, она могла бы поклясться, что Леон на мгновение взглянул на Саяку… что заставило солдата ещё больше забеспокоиться, когда она взглянула на лицо поп-айдола. Цвет лица Саяки побледнел, она тяжело дышала, от неё практически исходила тревога. И не только она… многие из её одноклассников, казалось, сомневались в этой идее. Бьякуя ничего не сказал, что было явным признаком того, что он не хотел иметь ничего общего с этой идеей. Чихиро, Мондо и Токо тоже нечего было сказать, учитывая, что их секреты были раскрыты. Макото казался очень нервным, но не совсем возражал против этой идеи. Хифуми выглядел совершенно напуганным, а у Таки, похоже, случился небольшой сердечный приступ. А Селеста… казалась воодушевленной. Глаза Мукуро расширились, когда она поняла, что это всегда было целью азартного игрока! Должно быть, она подумала, что Хина или кто-то другой предложит поделиться всеми их секретами! Это вызывало хаос и отвлекало внимание от неё! На самом деле, с каждым мгновением она казалась всё менее и менее подозрительной! « Такими темпами мы никогда не вернемся в нужное русло! Черт возьми, как, черт возьми, я могла допустить это?! ” Солдат изо всех сил пытался найти способ уйти от секретов и вернуться к самому суду. И тут она получила неожиданную помощь. «З-зачем сейчас обсуждать н-наши секреты?» Токо Фукава, Абсолютная Писательница, быстро прекратила всякую болтовню, пока говорила. «Кроме того! Даже если о-она расскажет нам, в чем её д-дурацкий секрет, всё равно н-не имеет смысла именно ей быть о-очерненной! Это утверждение вызвало шок во всем зале суда. Все, включая Мукуро, не могли поверить словам, исходившим из уст Токо. Все думали, что она, как обычно, будет на стороне любимого Бьякуи, но на этот раз она заняла противоположную позицию. Это было так… неожиданно. Настолько, что даже Бьякуя почувствовал, что ему нужно обратиться к ней напрямую. «И что именно ты имеешь в виду под этим? Говори быстро и эффективно, я не хочу подвергаться твоему зловонному дыханию больше, чем мне нужно. Его тон был резким и жестоким… как раз то, что нравилось Токо. Мукуро вздрогнула, наблюдая, как вундеркинд практически бьется в конвульсиях от экстаза, просто говоря с ним подобным образом. «ДД-Да… Господин!» — пробормотала она, оседлав волну тошнотворного удовольствия. Вытерев слюну с подбородка, она сделала, как велено. — Н-ну, не имеет смысла, к-какой-либо из них будет в-виновным на с-суде прямо с-сейчас! И снова её слова сбили с толку остальных учеников, но Мукуро почувствовала, что она что-то поняла. И если она была права… — И почему же? — спросила переодетый солдат. «Почему ни Селеста, ни Хифуми не хотят классного суда?!» Переведя взгляд на нее, Токо усмехнулась: «Н-не говори со мной т-так!» — Отвечай на вопрос, мерзкий кусок грязи!" - Бьякуя резко вскипел, теряя терпение. Токо тут же ответила: «П-потому что ни один из них не о-очерненный! В-вот почему это н-не имеет с-смысла! … … … « Этого не может быть на самом деле… Должно быть, я сплю. ” Это было все, что могла думать Мукуро, когда Токо указала на то, что ей было запрещено рассказывать своим одноклассникам. С тех пор, как Джунко рассказала ей правду о судебных процессах, что даже если они увенчаются успехом и все остальные будут казнены, виновник не был очерненным… и останется в школе… один. Мукуро пошла на крайние меры, пытаясь предложить это всем, но, в конце концов, она боялась, что её одноклассники никогда не узнают правду. А теперь… красивая, но отвратительная женщина, известная как Токо Фукава, только что доставила им эту информацию на блюдечке с голубой каемочкой! И другим людям не потребовалось много времени, чтобы понять, что она имела в виду.***
Слова Токо эхом отдавались в зале суда какое-то время, после чего вскоре воцарилась зловещая тишина. Все ученики были в раздумьях, но лишь некоторые из них, казалось, поняли истинный смысл этого откровения. Макото, в частности, побледнел, когда начал понимать, насколько больным и извращенным на самом деле был вдохновитель. Неподалеку Кёко сжала кулаки в перчатках, сожалея, что не собрала эту информацию по кусочкам раньше. В том же духе Бьякуя также чувствовал большой стыд, когда эта правда стала известна ему… и от человека, которого он списал как бесполезного. Нравится вам это или нет, но взгляд многих людей на Токо Фукаву в тот день изменился. "Почему это имеет значение?" — резко спросил Леон, чувствуя себя полностью выбитым из колеи. «Ну и что, если они на самом деле не «очернены»? Что это значит в данный момент?» Только когда Саяка заговорила, звезда бейсбола, а заодно и все остальные, начали понимать. — Подумай об этом… — медленно произнесла она, её лицо побледнело. «Кто-то становится «очерненным» только тогда, когда он успешно кого-то убивает. И только «очерненный»… может выпуститься. Почти как один ученики, которые не осознали эту истину, внезапно её поняли. "Подожди!" — закричал Хиро, всё ещё не уверенный, что то, что он понял, было правильным. — Раз в этом процессе нет «очерненных», значит, кто бы из них ни был виноват… они не уйдут из школы, как только нас казнят?!» — О-очевидно!" - Токо отругала его, впервые за долгие годы почувствовав своё превосходство. «В-вот почему н-не имеет смысла д-для любого из них б-быть о-очерненным! О-Особенно Селесте! Так как она уже приспособилась к жизни здесь! Она н-не хотела бы б-быть одна, верно? На протяжении всего этого Селеста устрашающе молчала. Она явно слушала, но не отвечала. На самом деле, её лицо приняло совершенно спокойное выражение, когда она уставилась в пол. — Ч-черт возьми!" - Мондо резко закричал, шатаясь вперед, его ноги подкашивались. — Э-это значит, что… даже если бы мне сошло с рук… то, что я сделал с Чихиро, я бы застрял здесь на всю оставшуюся жизнь! Один!" — Не один… — буркнула Джунко, глядя на Монокуму с новым гневом. «Ты окажешься здесь в ловушке… и никого, кроме вдохновителя!» Как один, все ученики направили свое коллективное разочарование на Монокуму, который лишь покраснел. «Ого, ты придумала! А вот я надеялся, что это будет чудесный… сюрприз! Ахахахахахахахаха!» Когда в их ушах раздалось кудахтанье медведя, всем ученикам стало очень стыдно. Никто из них, кроме Токо, так и не понял скрытого смысла судебных процессов по издевательствам. Кроме неё, все они решили, что классный суд был просто ещё одним жестоким поворотом в игре кукловода… но это осознание показало им, что у вдохновителя были гораздо более коварные замыслы, чем кто-либо из них осмеливался вообразить. «Ты больной ублюдок!» Мондо закричал, снова найдя силу в ногах. — Ты знал, что это произойдет! Ты сделал это нарочно!» — И если это так, — заговорила Кёко, на её лице отразился гнев. «Это всё для того, чтобы ещё больше повергнуть нас в отчаяние, я права?» — …Очевидно… а это значит… этот суд сейчас бессмысленен… Внезапно раздался голос, почти неузнаваемый. Всем потребовалось мгновение, чтобы понять… это была Селеста. Она подняла взгляд, и ко всеобщему удивлению… её глаза были совершенно безжизненными. Словно кто-то прокрался и забрал её душу, она глубоко вздохнула. Медленно она оглядела всех и сказала немыслимое. «Я… Селестия Люденберг… на самом деле, нет…» Она колебалась… как будто от неё отрывалась часть… но, наконец, ей удалось сказать: «Таэко Ясухиро в порядке». — Т-Таэко? — повторил Абсолютный Счастливчик, словно в благоговении, прежде чем понимание захлестнуло его. — Подожди, это значит?.. — Знаешь… я такой человек, что… проиграв, я не люблю затягивать, — перебила Селеста, вернее, Таэко, ко всеобщему шоку. "П-проиграла…?" - Голос Хины дрожал, когда она говорила, как будто она отвергала правду, которую уже собрала по кусочкам… правду, которую все собрали по кусочкам. Несмотря на это, казалось, что пловчиха всё ещё отвергает эту правду, потому что через мгновение она закричала: «Что ты имеешь в виду… «проиграла»?!» — Это именно то, на что это похоже, — усмехнувшись, сказал Бьякуя, отводя взгляд от них обоих, всё ещё кипя от своей неспособности разглядеть трюк Монокумы. Не глядя в её сторону, он заговорил с Селестой. — Так ты, наконец, признаешь это? "Нет! Ты не прав! Это ложь! Я не поверю этому!» — закричала Хина, по её щекам текли слезы. Она рванулась вперед, практически бросившись в сторону Селесты, крича: «Скажи им, что это неправда! Не сдавайся, Селеста! Я верю в-". — Просто заткнись… Я покончила со всем этим. Хина подавилась всхлипом, когда её «подруга» опровергла её, эти жестокие слова, как миллион кинжалов, вонзающихся в грудь пловца. Когда правда наконец открылась, девушка, которую они знали как Селестия Люденберг, исчезла… оставив позади только Таэко Ясухиро. «Так и есть… я проиграла… я виновна».