***
Пока Сакура смотрела, как Хиро выбегает из комнаты, волна неуверенности угрожала захлестнуть её. Монокума сказал, что найдутся другие, желающие занять её место в качестве шпиона… но она до сих пор не задумывалась, кто именно. То, как действовал Хиро, указывало косвенно на то, что к нему обратился кукловод, но, тем не менее, его нынешнее психическое состояние вызывало беспокойство. Мастер боевых искусств знала по личному опыту, что всё, что требовалось, — это момент сомнения, чтобы вдохновитель пробрался в вашу душу… искажая тебя так, как ты и представить себе не мог. Сакуре удалось освободиться из когтей вдохновителя… только для того, чтобы оставить вакантное место предателя для любых других студентов, которые были эмоционально уязвимы. « …Должна ли я…поговорить с ним? — подумала она, чувствуя, как чувство вины подкатывает к горлу. « Я не имею права говорить о важности доверия между нами… но если я ничего не сделаю… » Её кристально-голубые глаза расширились от удивления, когда она встретилась взглядом с Хиной. Пловчиха ничего не сказала, но в её глазах отразилось сильное понимание. Внезапно спокойствие охватило Сакуру, черпая силу из выражения лица её лучшей подруги. Один лишь вид сочувствующей улыбки Хины разогнал грозовые тучи, омрачавшие мысли Сакуры, и она впервые за долгие годы смогла ясно мыслить. « Я подожду… пока. Однако, если я обнаружу, что ситуация ухудшилась… признание моего обмана перед друзьями может быть единственным выходом, который я могу использовать. ” Хотя мысль о том, что она признается в своем предательстве, приводила её в ужас, если это убережет других от совершения той же ошибки, что и она, мастер боевых искусств с радостью вынесет унижение. Она многим им была обязана. И хотя она знала, что надлежащее объяснение и искреннее извинение никогда не исправят недоверие, которое наверняка возникнет, по крайней мере, она знала, что есть те, кто простит её. Ответив взаимностью на успокаивающий жест Хины, пловчиха твердо кивнула, прежде чем вернуться к утренней встрече. Именно тогда Сакура украдкой взглянула на другого ученика, определенно удачливого ученика…***
«Ну, кажется, хоть один из вас опомнился… хотя такого умного поступка от этого придурка я и представить себе не мог. Я никогда не мог представить себе день, когда я действительно скажу, что вы все должны следовать его примеру. Но чудеса , видимо, случаются» . Как обычно, Бьякуя, казалось, был не в состоянии сдержать свой язык, особенно с этим странным новым развитием событий. Большая часть класса, хотя и привыкла к его поведению, по-прежнему бросала в его сторону язвительные взгляды. Если их пылкие выражения и беспокоили его, он не показывал этого, медленно вставая и поправляя одежду. — А теперь, когда всё улажено, я пойду, — сказал Бьякуя, направляясь к выходу. Однако не успел он сделать и нескольких шагов, как Така закричал: «Подожди минутку! Чихиро даже не закончила свою речь! Не говоря уже о том, чтобы отпустить нас! Ты вернёшься на своё место и…». Посреди его крика наследник Тогами усмехнулся и посмотрел через плечо на остальную часть класса, дерзкое фырканье каким-то образом заставило дежурного замолчать. «Произошёл классный суд. Мы все знаем, что это значит», — небрежно прокомментировал он, не вдаваясь в подробности. Затем, больше не прерываясь, он ушел, оставив остальную часть класса сидеть в тишине, пока его шаги стихали. Вдобавок, не проронив ни слова, Токо бросилась за ним, но не раньше, чем сердито уставилась на Таку… казалось бы, сдерживая язвительный комментарий. Теперь ушли три одноклассника, остальные студенты начали чувствовать себя немного неловко. — Как бы мне не хотелось это говорить, Бьякуя может быть в чем-то прав, — заговорила Саяка, тревожное выражение исказило её черты. «Мы все знаем, что происходит после классного суда…» «Открывается новый этаж. Новые возможности». — добавила Кёко, положив руку на подбородок. — Однако странно, что Монокума не сделал объявления. — Верно, — согласился Макото, такой же озадаченный, как и все остальные. «Обычно ещё до того, как у нас появляется возможность поговорить, мы получаем объявление о новых этажах… почему в этот раз нет объявления?» — Может быть, он не открывал следующий этаж? — предположил Леон, сердито усмехнувшись. «Я думаю это имеет смысл». — …Это правда, — серьезно добавила Сакура. «Учитывая, что на данный момент не произошло ни одной смерти, и тот факт, что это не официальное правило, Монокума не обязан следовать такому…». "Я слышал ложь брошенную в мою сторону? Я не знал, что вы все так заботитесь об этом!" Серия шокированных вздохов разразилась, когда монитор над головами всех внезапно ожил. А там, как всегда шикарно, Монокума сидел в кресле, вертя в лапе бокал с вином… каким-то образом. «Поскольку вы все и шагу без меня сделать не можете… Я пойду и открою следующий этаж. Сомневаюсь, что сейчас это что-то изменит». Каким-то образом все могли видеть, как хитрая ухмылка Монокумы стала шире, чем обычно. Он обыгрывал их, и они это знали… или, по крайней мере, некоторые из них. "Ах, да! Просто подожди! Мы найдем выход рано или поздно!" - Мондо пригрозил, потрясая кулаком в сторону экрана. — Ты, наверное, говоришь это только для того, чтобы заставить нас думать, что там нет ничего важного! Обратная психология или что-то в этом роде?! «…Знаешь что, ты прав, Мондо! Специально для вас я спрятал ОГРОМНЫЙ СПОЙЛЕР! И если вы его найдете, я отпущу вас всех на волю! Больше никаких вопросов!" Даже если это было всего лишь на короткую секунду, выражение надежды промелькнуло на лице Мондо, прежде чем он нахмурился, и он прошипел: «…Я тебе не верю». При этом Монокума казался искренне озадаченным, даже немного напуганным! Без предупреждения медведь бросил вино через плечо и вместо этого схватил большую рацию со стола за своим стулом. "«Код красный»! У нас есть «Код красный»! Неандерталец становится умнее! Повторяю, неандерталец становится умнее!.." Монитор внезапно отключился, оставив дымящегося Мондо, кипевшего от ярости и смотрящего на собственное отражение на экране. Казалось, он готов пробить в ней дыру, если бы он не был вне досягаемости.***
Когда медведь закончил своё обращение, Чихиро вздохнула с облегчением. Она практически затаила дыхание на протяжении всего разговора… беспокоясь от том, что Монокума скажет о её лидерстве. Но, похоже, медведь либо не заботился о смене лидера… либо не придавал этому значения. Как ни странно, часть её почти хотела , чтобы сумасшедший медведь прокомментировал это. Монокума имел привычку высмеивать любого, кто пытался каким-то образом объединить класс против него. Это случилось с Такой, Макото и даже с такой добродушной девушкой, как Джунко! Зная это, Чихиро была уверена, что рано или поздно Монокума каким-то образом воспользуется её решением стать лидером класса, чтобы попытаться вызвать отчаяние у неё и её одноклассников. …Единственный вопрос: как? Покачав головой, Чихиро решила сосредоточиться на своей текущей проблеме, а не с тревогой ждать, пока мономишка придаст её отчаянию. И особенно сейчас, из-за того как выглядел Мондо. Хотя Чихиро могла видеть, что байкер безуспешно пытался сдерживать свой гнев, если кто-то не вмешается, это будет только вопросом времени, когда Мондо швырнет стул, который он крепко сжимал, в пустой монитор. Как только Чихиро открыла рот, чтобы попытаться успокоить друга, раздался другой голос. «Эй, Мондо, успокойся. Пощади своё кровяное давление… — крикнул Леон, пытаясь унять гнев друга. Байкер сердито фыркнул, но не стал возражать, в то время как большая часть класса весело засмеялась. Он послал им гневный взгляд, но, увидев, что Джунко хихикает и ухмыляется ему… он внезапно отступил. Было почти комично, как быстро он успокоился, не то чтобы Чихиро не понимала. Джунко была не только очень красивой, но и волевой и заботливой. Она показала, насколько плохой была идея разозлить её, и раньше ей даже удавалось сбить с ног Мондо! Вероятно, он был смущен этим и не хотел расстраивать её ещё больше. На самом деле это было мило. — Думаю, нам лучше заняться обыском этого нового этажа, а? — внезапно спросил звезда бейсбола, обращаясь к Чихиро. Застигнутая врасплох, программист моргнула, на мгновение сбитая с толку тем, почему он адресовал свой вопрос ей. Мгновение спустя в её голове щелкнуло, что она всё ещё лидер… и весь класс, казалось, ждал, когда она отпустит их или что-то в этом роде! Во рту у неё вдруг пересохло, и она запнулась. «О… э… Д-да! Верно! Мы… Нам, наверное, следует пойти и… исследовать только что открытый этаж, — сказала Чихиро, пытаясь успокоиться и восстановить самообладание. Несмотря на все её усилия, когда все устремили на неё свои взгляды, она внезапно запаниковала и заикалась: «М-мы должны… т-тоже… идти… парами? С-с-система друзей? Её голос сорвался, а в уголках глаз начали появляться слезы, когда класс какое-то время смотрел на неё. Что она задумала?! «Система друзей»?! Кто в здравом уме сочтет это хорошим-?! «Великолепное предложение!» Така тут же подскочил, гордо улыбаясь ей. Немного потрясенная внезапностью его согласия, Чихиро не нашла слов и вместо этого непреднамеренно позволила ему говорить за неё. «Давайте все разобьемся на пары по двое-трое! А затем, как только мы закончим расследование, давайте все встретимся здесь и обсудим наши выводы! Ты не против, Чихиро? Быстро моргая, когда его внезапно спросили об одобрении, взволнованный программист могла только заикаться: «Д-да! Всё нормально!" В конце концов, к своему смущению, она закричала намного громче, чем даже Така. К счастью, похоже, это никого не беспокоило. На самом деле, большая часть класса просто улыбалась и кивала… что оставляло ощущение пустоты в груди Чихиро. « Я… должна быть лидером, но я просто делаю то, что предлагают все остальные. Таке даже пришлось вмешаться и одобрить мою идею, прежде чем кто-то воспринял её всерьез. Такими темпами… » Прежде чем мысли Чихиро успели опуститься в пучину, раздался знакомый голос.***
— Подожди секунду, я думаю, мы кое о чем забыли, — заговорил Макото, прежде чем кто-либо успел разбиться на пары. — Я знаю, что на какое-то время всё стало немного спокойнее, но… что насчет Таэко? "А что насчет этой лгуньи?" - Хина разозлилась, внезапный взволнованный взгляд исказил её черты. Макото скривился, но сумел выдавить: — Ну… разве мы не должны принести ей еду или что-то в этом роде? Она не может выйти из своей комнаты и не может взять что-нибудь поесть…». — Я бы не возражала, если бы она умерла с голоду, — пробормотала Хина, явно сдерживая ещё более язвительный комментарий. Однако казалось, что даже она знала, что её комментарий перешел черту. Измученно фыркнув, она ответила: «Хорошо… если мне не нужно это делать». Восприняв это как подтверждение, Макото спросил: «Хорошо, тогда кто хочет принести ей еды?» Неудивительно… никто не вызвался… по крайней мере, сначала. После нескольких мгновений неловкого молчания поднялась единственная рука. — Я сделаю это, — предложила Джунко с оттенком нежелания в голосе. Затем, ко всеобщему шоку, она добавила: «Все остальные могут разбиться на пары. Я прослежу, чтобы она поела, и снова встречусь со всеми, как только вы закончите осматривать новый этаж. "С-стой, подожди!" - Мондо запнулся, заставив её приподнять бровь. Сразу же почувствовав себя глупо, байкер изо всех сил старался спокойно спросить: «Ты не будешь помогать исследовать новый этаж?» Пожав плечами и вздохнув, модница ответила: «Кто-то должен накормить заключенного. К тому же, я думаю, было бы неплохо следить за первым этажом. Учитывая, что многие из нас здесь застрянут. Говоря это, она взглянула на Хифуми. Создатель фанфиков не упустил её взгляда и внезапно почувствовал сильную тревогу, когда все взгляды медленно переместились в его сторону. Нервно рассмеявшись, он впервые за это утро заговорил. "Я… мне сейчас нельзя покидать первый этаж… помните?" - Он не хотел, чтобы это был риторический вопрос, но так оно и стало, поскольку все помнят, что его наказание означало заточение на первом этаже. — Итак… я думаю, я просто… останусь здесь и… сделаю себе чай… или что-то в этом роде. Его ответ был безжизненным. Совершенно лишенный обычной шутливости, которая следовала за каждым его комментарием. Не то чтобы это было удивительно, учитывая вчерашние события. В то же время вид обычно оптимистичного и причудливого отаку, который ведет себя совершенно «нормально», почему-то смущал больше, чем его обычное поведение. На это было слишком тяжело смотреть. — В любом случае, не беспокойтесь о Таэко, — сказала всем Джунко, слегка ударив кулаком себя в грудь. С уверенной ухмылкой она закончила: «Я обо всем здесь позабочусь. Вы все просто убедитесь, что найдёте что-то, что поможет нам найти выход отсюда! "Верно! Вот это дух!» — воскликнул Така, хваля модницу, к её большому удивлению и легкому смущению. Сразу после этого Абсолютный Дежурный повернулся к двум своим соотечественникам и сказал: «Мы тоже должны провести расследование! Теперь, когда будет нечетное количество следователей, я предлагаю провести расследование втроем как группа друзей из трех человек!» «Э-это звучит о-отлично!» Чихиро немедленно согласилась, её нервы всё ещё были на пределе, но каким-то образом она нашла утешение в партнерстве со своими наставниками. — Да… конечно, — нерешительно согласился Мондо, на мгновение взглянув в сторону Джунко, прежде чем покачать головой и стукнуть кулаками. "Давайте сделаем это! Время найти выход из этой адской дыры! И если там нет выхода, мы просто должны его сделать! Все слегка поморщились от его смелого заявления, но оказалось, что его энтузиазм более заразителен, чем они думали. "Мне нравится как это звучит!" — провозгласила Хина, возвращаясь к своему обычному бодрому духу. «Сакура и я объединимся и посмотрим, что мы сможем найти. Верно, Сакура? Было… что-то странное в тоне Хины, когда она обратилась с просьбой. Хотя не было ничего странного в том, что Хина предложила стать партнером своей лучшей подруге, то, как она это сделала на этот раз, было… почти насильственным. Как будто она молча умоляла мастера боевых искусств сопровождать её. Возможно, это было из-за её внезапной смены отношения, но это всё равно немного беспокоило. Со своей стороны, Сакура лишь слабо улыбнулась и сказала: «Конечно». — Нам тоже пора идти, — решительно сказала Саяка, прежде чем встать и посмотреть на Леона. С приятной улыбкой она спросила: "Не мог бы ты составить мне пару? Если только ты не хочешь подождать и посмотреть, пожалеет ли тебя Монокума, благословив тебя хлебом для сэндвичей." Леон, казалось, подготовил ответ… но затем полностью уловил её комментарий и тут же выпалил: «Он делает это нарочно! Я знаю, что они есть! Прошло несколько дней! ДНЕЙ! У меня ломка! Видете! У меня ноги трясутся от отсутствия мясных хлебных блюд!» Саяка ободряюще похлопала его по плечу, не понимая, что её шутка вызовет у него раздражение. Когда он взглянул на неё, она одарила его одной из своих теплых и сияющих улыбок, прежде чем сказать: «Дай этому время… или стань вегетарианцем. Ведь там много овощей. Мы могли бы даже сделать вегетарианский сэндвич без хлеба. Одна моя коллега по группе показала мне однажды. Что скажешь?" Хотя он искренне ценил её попытки подбодрить его, он всё ещё был расстроен, но предпочел не показывать этого. — …Это не то же самое… — преувеличенно пожаловался Леон, встал и пошел с ней. Неподалеку их обмену улыбался счастливчик. Было почти невозможно представить, чтобы эти двое когда-либо испытывали враждебность друг к другу. Когда он встал, на его плече внезапно появилась рука. "Макото, ты не мог бы составить мне компанию? У меня есть некоторые вопросы, которые я хотел бы обсудить с тобой." К его удивлению, Кёко впервые пришла и попросила его пообщаться с ней! Он был слишком ошеломлен, чтобы ответить… пока не вспомнил, что обещал рассказать ей о своей экскурсии в потайную комнату на втором этаже туалета для мальчиков. Ему хотелось пнуть себя за то, что он так сильно волновался… «Х-хорошо! Звучит здорово!» он ответил; как-то слишком восторженно. — Тогда пошли, — сказала она, повернулась и быстрым шагом направилась к двери. «П-прямо за тобой!» — весело согласился счастливчик, вскочил на ноги и последовал за ней. Именно тогда он ощутил странное ощущение, что за ним наблюдают… и краем глаза, всего на мгновение, Макото посмотрел туда. Оглянувшись через плечо, он как раз вовремя увидел, как Джунко направляется на кухню, предположительно, чтобы приготовить еду для Таэко. «Должно быть, нервы…» — прошептал он себе, побежав догонять быстро удалявшуюся Кёко. Однако перед тем, как выйти из комнаты, он бросил обеспокоенный взгляд на Хифуми, который продолжал уныло смотреть на стол, за которым он сидел. Его черные глаза-бусинки потускнели, и на мгновение Макото почти поддался навязчивому желанию попытаться подбодрить его, когда… — Если хочешь, можешь остаться. Я не против искать в одиночку, — неожиданно предложила Кёко, напугав его, так как он даже не заметил, что она остановилась ради него. Тончайший намек на улыбку тронул её губы, когда она заметила, насколько он взволнован. — Наш разговор может подождать, если ты сочтешь это необходимым. Не желая упустить шанс провести с ней время, Макото рассеянно выпалил: — Н-нет, нет! Всё отлично! Я, э-э… хочу поговорить с тобой о… кое-чем. Он пытался быть расплывчатым, но в итоге почувствовал себя глупо, потому что не мог найти лучшего способа описать то, что он испытал прошлой ночью в потайной комнате. Мало того, у него было ещё одно обещание, которое он должен был сдержать… — Хорошо, — ответила девушка с бледно-лиловыми волосами, прежде чем повернуться на каблуках. «Посмотрим, что мы можем узнать о четвертом этаже…» Когда они вдвоем направились к выходу, счастливчик в последний раз оглянулся через плечо, украдкой взглянув на Хину и Сакуру, когда они тоже отправились исследовать недавно открывшийся четвертый этаж.***
Хифуми… действительно не знал, что делать с собой, глядя на стол в глубоких раздумиях. Все остальные ушли, желая осмотреть только что открывшийся 4 -й этаж, за исключением Джунко, которая ушла на кухню, явно готовя еду для Селе — Таэко… Даже при одной мысли о ней Хифуми почувствовал, как его захлестнула чувство вины. Он пытался отвлечься от этой темы, но, поскольку ему было нечем заняться, его мысли вернулись к тому времени, когда он считал её… другом. « Жизнь… в конце концов, не такая, как мое аниме… » — признался он себе. « Мисс Таэко… я думал, что знаю вас… но… как я мог? Я даже не пытался видеть в вас человека… просто объект… как и всё остальное в моей жизни… » За пару дней весь его мир рухнул сам по себе. Он чувствовал себя марионеткой, оторвавшейся от своих нитей… но вместо того, чтобы освободиться, он просто погрузился в метафорическую кучу. Несмотря на сожаление, которое он чувствовал за свои действия, это не стерло того, что он почти сделал. И из-за этого он теперь сидел один в кафетерии… совершенно ошеломленный. *КЛИНК* Внезапный грохот поставленной перед ним тарелки напугал создателя фанфиков, встряхнув его и направив его взгляд на нее. В нескольких дюймах от него стояла тарелка с яичницей-болтуньей и маленькими сосисками с одной стороны. Аромат заставил желудок заурчать, особенно учитывая, что он ещё не ел этим утром. «Я сделала ещё, так как мы оба застряли здесь», — голос Джунко вторгся в его уши, заставив его медленно поднять глаза. С нейтральным выражением лица она закончила: «Ешь, пока не остыло». В противоположной руке она держала ещё одну тарелку с той же яичницей и колбасой на посуде. В нем не было ничего особенного, и, похоже, не было добавлено никаких специй, но всё равно это было более чем привлекательно. Однако внезапный жест доброты стал сопровождаться угрызениями совести. — Ты… ты действительно не должна была… — пробормотал он, чувствуя себя почти избитым. Для него это было странно… потому что обычно такая строчка его не беспокоила… но сейчас. — Я могу… приготовить себе еду. "Я знаю это!" — резко возразила Джунко, явно обиженная. Подняв бедро, она продолжила: — Но ты не готовил, а я готовила. И я сделала это, чтобы тебе не пришлось. Что не так?" "…Ничего." Честно говоря, Хифуми не очень удивился действиям Джунко. Она снова и снова доказывала, что всё, чего она хочет, — это выжить… и помочь выжить другим. Даже если у неё был скрытый мотив, это не отменяло того факта, что она спасла жизнь многим своим одноклассникам. У него возникло искушение поверить, что, как и мисс Люденберг, она просто пыталась расположить его к себе… за исключением того, что ей ничего не было нужно. Слегка фыркнув, модница выпрямилась и повернулась к выходу. "Отлично. Не ешь, если не хочешь. Это твой выбор." Когда она отвернулась от него, какая-то часть Хифуми внезапно впала в отчаяние. Он не хотел, чтобы она уходила… но и не хотел, чтобы она оставалась. Он не знал… он просто больше не знал, чего хочет! Ещё несколько дней назад всё было так ясно и просто! Но теперь… что, черт возьми, ему теперь делать?! Он хотел, чтобы кто-то… кто-нибудь… сказал ему, что ему нужно делать сейчас! Будь то мисс Эношима… или даже мисс Люденберг. Он был как птица в клетке с распахнутой дверью… боялся покинуть пределы безопасности… но знал, что не может оставаться там вечно! Но ему нужно было направление! Без чего-то или кого-то… указывающего ему направление, он никогда больше не сможет двигаться вперед! Он отчаянно нуждался в руководстве… хотя это точно такое же чувство позволяло им манипулировать мисс Люденберг… это не меняло того факта, что он был потерян… и хотел какой-то цели… какой-то причины продолжать жить… И из этого отчаяния мягко поднялся его голос. «Мисс… Эношима… зачем вы это делаете?» — тихо спросил Хифуми. Подняв бровь, Джунко остановилась и повернулась к нему лицом. Как раз когда она собиралась спросить, что он имел в виду, когда он прервал её. «Вы дружите со всеми, кто пытался убить… пытаясь заставить их понять, что это была ошибка… что-то было сделано в порыве эмоций… что они не хотели этого делать… но… зачем вы это делаете?» Часть его ожидала, что она не ответит. В конце концов, она несла еду, не хотелось бы, чтобы она остыла. Мало того, ему снова стало стыдно… за то, что он потенциально позволил себе попасть в ту же ловушку, что и раньше. В конце концов, не было никакой гарантии, что мисс Эношима не была такой же хитрой и манипулятивной, как мисс Люденберг. Она не могла просто выжидата идеального момента, чтобы… — Потому что я ужасный человек. Хифуми издал слышимый вздох, его глаза расширились, и его взгляд метнулся к ней. К его крайнему шоку, выражение нейтральной боли отразилось на лице Джунко. Она пыталась скрыть это своим спокойным выражением лица, но оно просачивалось… в основном в её глазах. Она смотрела куда-то вдаль… почти так же, как и он всего несколько минут назад. Он не знал, что она видела… но каждый раз, когда одно и то же выражение охватывало его собственное лицо, воспоминания о его грехах вспыхивали перед его глазами. Возможно ли, что… Джунко переживала что-то подобное? «Я не так невинена, как думают люди. Я разрушила жизни многих людей, — сказала она, продолжая безучастно смотреть. «Мне было всё равно, кто это был. Если бы кто-то встал у меня на пути… я бы его устранила. Не было времени для сочувствия или сожаления. У меня была миссия… цель, которую я не позволила бы скомпрометировать. И… до недавнего времени… я никогда не сомневалась в своих действиях. Я делала то, что считала лучшим… не важно, как сильно это ранило окружающих меня людей». В этот момент Джунко заколебалась, как будто одни только эти слова могли каким-то образом привести её к гибели. Однако почти мгновенно её глаза переместились. Непроглядность, которую они приобрели… вдруг просветлела! Как будто… за её глазами появился свет, дав им жизнь… цель! О, как он завидовал этому выражению… выражению, которое он когда-то испытывал каждый день своей жизни… Прежде чем его мысли ещё больше потемнели, она повернулась к нему, твердая решимость исходила от этих ярко сияющих синих радужных оболочек! «И вот почему… когда я вижу, что кто-то движется по тому же пути… у меня возникает импульсивное желание… остановить их. Чтобы… они не стали такими, как я!» Когда она продолжила, её голос изменился… почти как если бы она была не тем человеком, которого он узнал за последние несколько недель. «Я поклялась, что помогу всем выбраться отсюда живыми. Это… всё, что я могу сделать, чтобы исправить все ошибки, которые я совершила в своей жизни». Хифуми был ошеломлен. О каких грехах она говорила? Нетрудно было представить, что она могла каким-то образом разрушить карьеры других моделей, в конце концов, индустрия моды была ужасающей! Но это казалось… ещё тяжелее… почти как если бы она пережила такой же… инцидент, через который прошел он сам. Случилось ли… что-то с ней, когда она была бездомной? Это была опасная жизнь, надо признать. Даже если это были только слухи, Хифуми слышал о людях, которые активно пытались избить и даже убить бездомных. Была ли мисс Эношима… жертвой одного из тех нападений? Или… возможно… она была вынуждена защищаться до такой степени, что… забрала жизнь? Он не хотел верить, что такой добросердечный человек, как мисс Эношима, способна на убийство… но пребывание в ловушке в этой школе заставило его осознать, что ВСЕ они были очень способны на это… при правильном побуждении. И… как ни странно, это объясняет, как она могла оставаться сильной во время всего этого начинания. И это также объяснило бы, почему… она так сочувствовала покушавшимся на убийство. Какая-то часть его хотела спросить, не… лишила ли она жизни кого-то раньше … но… в конце концов, он слишком боялся её ответа. Пока он боролся с этим новым откровением, он почувствовал, как рука погладила его по плечу. Подняв взгляд, он с удивлением обнаружил, что мисс Эношима мягко улыбается ему, выражение её лица вернулось к её обычному виду. «Что я пытаюсь сказать, так это - никогда не поздно измениться, — сказала она ему, казалось, исходя из своего опыта. «Независимо от того, насколько сильно ты чувствуешь вину… ты можешь всё изменить и сделать что-то конструктивное в своей жизни. И если тебе нужна помощь, для этого здесь есть все остальные! Мы можем дать тебе быстрый пинок под зад, если это поможет! Если мы все сделаем, что сможем… мы выберемся из этого места живыми… вместе!» В тот момент, когда разговор перешел к нему и его собственной вине… всё остальное, что она сказала, начало отфильтровываться. Почти не осознавая этого, его выражение лица передразнило её несколько мгновений назад. Его глаза потускнели, и он вдруг больше не мог смотреть ей в глаза, отводя взгляд и снова глядя на стол. Мисс Эношима была удивительным человеком… и теперь он искренне верил, что у неё не было скрытых мотивов… и она просто пыталась подбодрить его… и он ценил это. Но это было не то, чего он хотел прямо сейчас. Он не знал… чего он хотел… но он знал, что сострадание – это не то! — Понятно… — ответил он почти шепотом. — Но это не мой случай. Он сделал паузу, пытаясь подобрать нужные слова. Каким бы ценным ни был её поступок, он никак не облегчил тупую боль, причиненную его собственной глупостью. Он не хотел ни доброты, ни жалости… он хотел стереть собственную глупость. Вернуться в прошлое и не дать себе отдалиться от группы… хотя это и невозможно. «…Я… НЕНАВИЖУ мистера Ишимару за то, что он сделал! То, как он смотрел на всех свысока… как он пытался монополизировать мою цифровую принцессу… Я действительно… НЕНАВИДЕЛ его… пока не понял, что я не его ненавижу… а мисс Люденберг!» Руки Хифуми сжались в кулаки, изо всех сил пытаясь сдержать свой гнев, когда он кипел сквозь стиснутые зубы. «Я… позволял ей влиять на меня! Я позволил ей манипулировать моим гневом и ненавистью! Я чуть не убил мистера Ишимару, потому что был ослеплен яростью и любовью… потому что… я боялся. Он сделал паузу на мгновение, позволив, наконец, всему погрузиться в себя… эмоции, которые он спрятал, пытаясь оставаться в здравом уме в этом сумасшедшем доме! «Я… не хочу умирать. Но я также не хочу никого обижать! Я просто хочу, чтобы кто-нибудь сказал мне… что мне нужно сделать, чтобы выбраться отсюда! И когда мой цифровой ангел пришел ко мне… успокаивая меня, обещая мне, что всё будет хорошо… я потерял себя в преданности ей!» Его дыхание сбилось, и как-то стало труднее дышать. Несмотря ни на что, он выстоял, зная, что если он не выскажет свое мнение сейчас… он никогда этого не сделает! «А потом её забрали у меня! И… я сбился с пути… поэтому я обратился к мисс Люденберг… потому что… потому что я был ей нужен! Никто… никогда не нуждался во мне! Я всегда… просто делал своё дело… и в глубине души… я хотел, чтобы кто-то признал и заметил меня! И тут появилась она! Но… видела во мне только NPC, которого нужно использовать… и выбросить… и теперь… вот кем… я стал… выброшенным… бесполезным… второстепенным персонажем … этим… никем… этим никем! Внезапно что-то мягкое коснулось его глаз. Салфетка? Салфетка, которую держит Джунко… вытирая слезы с его глаз! Немного отстранившись, создатель фанфиков смутился, обнаружив, что в какой-то момент начал плакать. Он… даже не осознавал… пока мисс Эношима…! Вся его голова дернулась, когда он уставился прямо на красивую девушку, которая убрала тонкую руку, скомкала салфетку и отбросила её в сторону. Всё это время с её губ не сходила улыбка… нежная улыбка… с глубоким оттенком печали. Потерявшись в величии её меланхолического выражения, он почти не слышал её слов. «Я знаю… каково это, когда тебя бросают. Так откровенно доверять кому-то… только для того, чтобы они бросили тебя, когда ты больше не… нужен. Пока она говорила, её голос излучал боль… и понимание. Хифуми сразу же поверил, что её слова были правдой. Только тот, кто испытал ту же боль, что и покинутость… мог так говорить. Но затем выражение лица Джунко стало жестким, и он почти мог предсказать, что она скажет дальше. «Никто не может дать тебе цель. Это то, что ты должен найти для себя… как бы трудно это ни было. Если твоя цель состояла в том, чтобы поддержать кого-то, кто в конечном итоге отбросил тебя в сторону… тогда у тебя есть только два варианта: сдаться и зачахнуть… или сделать всё возможное, чтобы найти новую цель». Она замолчала, её небесно-голубые зрачки пристально смотрели на него. Всё это время создатель фанфиков был очарован не только её словами… но и её персонажем! «Я знаю, что ни один из этих вариантов не кажется привлекательным… мне они тоже не понравились. Мне потребовалось некоторое время… прежде чем я решила, что мне нужно делать. Но когда я это сделала, я наконец обнаружила то, чего мне не хватало всю мою жизнь…» И снова Хифуми не мог не интересоваться её предысторией всё больше и больше! Арка её персонажа была потрясающей! Она не была стереотипной героиней, но в то же время такая скрытая предыстория не годилась и для второстепенного персонажа! Он не мог найти правильный способ классифицировать её характер… … Подождите, что он делал? Она не была персонажем рассказа… она была личностью, живым… дышащим, человеческим существом. И всё же у его разума были проблемы с регистрацией её… как чего-то другого, кроме какого-то персонажа из истории! Было ли это… как он смотрел на всё в своей жизни до сих пор? Как долго… он так смотрел на весь свой мир? Всё это сопровождалось ужасающим откровением… которое потрясло его до глубины души. « Я… не главный герой… я… никогда им не был… и никогда не буду. ” Как же он раньше этого не видел?! Всю свою жизнь он считал себя главным героем не только своей истории, но и истории всего мира! Почему… Почему он вообще так подумал?! Конечно, мнения и идеалы других людей были важны, но… он всегда рассматривал других как… как… неигровых персонажей. Не поэтому ли… так больно, когда тобой манипулируют? Потому что он понял, что… мисс Люденберг видела в нем только НПС Было ли это источником его вины? Могло ли быть так, что, сам того не осознавая, он обращался со всеми… включая мисс Люденберг, как с неигровыми персонажами, призванными улучшить его собственную историю? И то, что его собственные идеалы повернулись против него… наконец открыли ему глаза? Казалось, только когда он впал в депрессию, он начал замечать, что… роль, которую он себе отвел… была совершенно ложной. Только теперь, когда его использовали и выбросили… он осознал всю безрассудство собственного высокомерия. В этом отношении было очевидно, что мисс Люденберг будет использовать его и оскорблять. Он не видел её… или кого-либо из своих одноклассников, как людей… до недавнего времени… до вчера, на самом деле! « Вот оно! Вот что меня остановило! — понял он, чувствуя одновременно стыд и гордость. « Я видел Таку как человека, которого я убью! Не НПС, который пытался удержать меня от моего прекрасного Альтер-Эго! ” Было более чем стыдно… осознавать, что подсознательно он относился к другим людям как к НПС… возможно, большую часть своей жизни. Он просто… никогда не тратил время на то, чтобы попытаться понять, что… они тоже были людьми… не просто персонажами истории. Как ему понадобилось столько времени, чтобы осознать такую элементарную вещь?! Возможно… виновата его преданность созданию иллюстраций и фанфиков. Он погрузился в работу с раннего возраста, рисуя столько, сколько себя помнил! Он никогда даже не считал мнение других людей действительным, особенно когда это касалось его работы. Если им не нравились его работы, значит, они были идиотами, не понимающими его искусства! И если они обожали его творчество, то именно они были толковыми, достойными его признания. Но… мир устроен не так. И теперь, когда он осознал это… как и сказала мисс Эношима… перед ним оставалось только два выбора. «…эй?! Приём Хифуми! Ты тут?! Внезапно голос мисс Эношимы эхом отозвался в его ушах, вырвав его из странного вида транса. Быстро моргая, создатель фанфиков слегка покачал головой и уставился на неё, заметив её озабоченное выражение и тот факт, что она махала рукой перед его лицом… наверное, по крайней мере, в течение минуты или около того. Она даже поставила тарелку с яйцами и сосисками, чтобы наклониться перед ним, что добавило ему неловкости. — П-приношу свои извинения… мисс Эношима, — пробормотал он, борясь со смущением. — Я был так… увлечён вашим хладнокровием… то есть вашими словами… наверное, я немного растерялся… Джунко приподняла бровь, но не стала подвергать сомнению его оплошность, убирая руку и слегка сунув её в карман. «Послушай, извини, я не собирался читать тебе лекции или что-то в этом роде… Я действительно не думаю, что имею на это право». Опять же, за её заявлением было что-то ещё, что Хифуми хотела понять, но по праву предпочла промолчать, продолжая: «Всё, что я пытаюсь сказать, это то, что… мы все должны сделать всё возможное, чтобы выбраться отсюда. Просто… постарайся сосредоточиться на том, чем ты можешь помочь… и этого достаточно. Чувтсво вины снова нахлынуло на создателя фанфиков, он не был уверен, что его таланты могут быть полезны в поиске выхода из школы. Он только что понял, что всю свою жизнь был в основном невнимательным человеком, так что добавление этого вдобавок не совсем прибавило ему уверенности. — Но… что, если я ничем не смогу помочь? Что, если… я только испорчу то, что вы все пытаетесь сделать? Его вопрос был основан на жалости к себе, но он всё ещё хотел знать ответ. Он знал, что просто хочет, чтобы кто-то снова направлял его… но прямо сейчас он не знал, что ещё делать. Итак, он терпеливо ждал, пока Джунко ответит ему… молясь, чтобы она могла понять, что ему нужно. — Ну, это немного… ах, черт… Она только начала говорить, как тихо выругалась. Оглянувшись, Хифуми увидел, что она вытащила руку из кармана, и что-то непреднамеренно с ней произошло. Маленькая розовая записка… одна из многих, которые Така, несомненно, написал для неё во время своего «правления». Когда она быстро наклонилась, чтобы поднять её, она внезапно остановилась, схватив розовую бумажку и уставившись на неё… почти слишком пристально. Хифуми собиралась спросить, всё ли с ней в порядке, как вдруг её губы тронула почти детская ухмылка. Выпрямившись, она повернула её назад с тем, что можно было описать только как восхищение в её голосе. — Эй… кажется, у меня есть идея, — медленно сказала она, словно пытаясь сдержать волнение. «Хотел бы ты помочь мне с небольшим… проектом декоративно-прикладного искусства?» Ошеломленный внезапным предложением, создатель фанфиков ответил: «К-какой… проект вы имеете в виду, мисс Эношима?» «Это то, что я называю… кармой. Я хочу отомстить Таке за то, что он дал мне столько этих уродливых маленьких огрызков. Мне интересно, не хочешь ли ты помочь с этим?» В тот момент, когда она сделала это предложение, Хифуми почувствовал, как внутри него что-то шевельнулось. Он не знал, что она задумала, но ослепительный блеск в глазах мисс Эношимы заверил его, что, что бы это ни было, оно принесет огромное удовлетворение! И хотя чувство вины не рассеялось, мысль о работе над художественным проектом помогла сдержать острое чувство. От одного только взгляда на уведомление о розыгрыше его творческие соки снова забурлили, и он не мог удержаться от вопроса: «Я буду ограничен, так как я не могу покинуть первый этаж… но пока вы приносите мне материалы… ” — Вот это я и хотела услышать! — закричала она, наконец снова ведя себя как обычно. «Вот о чем я думаю…» Убедившись, что вокруг никого нет, модница наклонилась поближе и прошептала ему на ухо. И когда она закончила, Хифуми не мог сдержать озорной ухмылки, запечатлевшейся на его лице. «О… я думаю, мы сможем добиться большего успеха!» — сказал он, призывая её снова подойти поближе. В течение следующих нескольких минут Абсолютная Модница и Абсолютный Создатель Фанфиков обсуждали свою безобидную месть ныне бывшему Председателю Дисциплинарного Комитета Ишимару! Всё это время камера в столовой внимательно следила за ними.***
«Эй, нечестно!» — кричала настоящая Джунко Эношима в диспетчерской. Надувшись, она надела свой детский образ и пробормотала: «Оставить меня в стороне от веселья… это очень грубо, знаете ли!» Джунко наблюдала за всем их обменом мнениями, и её несколько раз чуть не вырвало, когда уровень надежды увеличился. Однако она стала ещё больше интересоваться, когда они начали шептаться о мести… но она не могла слышать, что они говорили! Микрофоны камеры были довольно высокого качества, но они не могли уловить шепот с другого конца комнаты! «Я хочу знать, я хочу знать, я хочу знать!» — закричала она, закатывая истерику… но только на мгновение, прежде чем выпрямиться. Приняв образ учителя, с хвостиком и в очках, она отвлеклась от этого монитора. «Ну, если они не дадут мне повеселиться… я полагаю, мне просто придется поискать веселья в другом месте». Через мониторы вдохновитель наблюдала, как ученики исследуют четвертый этаж. Хина и Сакура осматривали химлабораторию, находя как бутылки с протеином, так и яд. Она подождала мгновение, ожидая, не заговорят ли они о вчерашнем инциденте… но они, казалось, намеревались даже не упоминать об этом. Устав от них, Джунко переключилась на два класса, которые в настоящее время исследуются двумя парами. Леон и Саяка обыскали одну, а троица идиотов Мондо, Така и Чихиро обыскали другую. Однако там не было ничего особенного, и, зная это, Джунко пришла к выводу, что нет смысла наблюдать за ними дальше. Заглянув в один из залов с камерами, она обнаружила Бьякую, которого всё ещё преследовала Токо, идущего по коридору, ведущему к запертому кабинету директора. К сожалению, камера в том коридоре не позволяла ей увидеть дверь офиса, да это и не имело значения. Камера в самом кабинете директора была достаточно хороша, но, поскольку дверь была заперта, неудивительно, что Бьякуя почти сразу снова оказался в поле зрения камеры в коридоре. Его лицо было по-настоящему спокойным, но она видела, что он расстроен тем, что ему запретили входить в одну из самых важных комнат школы. К сожалению, это даже не возбудило её аппетита и, таким образом, списало его со счетов. В конце концов, он уже исследовал комнату для учителей поблизости и даже не прокомментировал цветы, разложенные на всех учительских столах! «Или, может быть… его не тронула смерть преподавателей школы?» — спросила она вслух, всё ещё в образе учителя… только для того, чтобы мгновение спустя превратиться в сумасшедшую. "А ведь правда! Зачем эгоистичному ублюдку заботиться о тех, кто ниже его! Ахахахахаха~” Когда её смех стих, она посмотрела на последнюю пару, ищущую верхний этаж. Сразу же Джунко вернулась к своему «первоначальному» состоянию, пристально глядя на монитор. «Оооо… теперь, мне интересно, что вы двое задумали…» сказала она, не сводя с них своего аналитического взгляда, тщательно изучая каждую… деталь.***
— Закрыто… — громко сказала Кёко, дергая дверь в комнату обработки данных. "Интересно, почему?" — спросил Макото, глядя на карту в своем электронном справочнике. «Это первый раз, когда любая из дверей была заперта, когда мы поднялись на новый этаж». «Действительно», согласилась загадочная девушка, осмотрев дверь и обнаружив, что для её открытия требуется специальный ключ. «Возможно, здесь есть что-то, что вдохновитель хочет спрятать…» « Или, возможно, за этой дверью находится сам вдохновитель. ” Кёко сдержалась, не желая непреднамеренно давать Макото надежду. Даже если кукловод был за этой дверью, не было никакой гарантии, что другие меры безопасности уже не были приняты. Комната может быть запрограммирована так, чтобы взорваться, или внутри может быть комната паники. Также вполне возможно, что кукловода даже не было с ними в здании… но, учитывая то, что ей сказала фальшивая Джунко… — Я думаю, нам стоит двигаться дальше, а? — сказал Макото, непреднамеренно прервав её мыслительный процесс. Однако она не обиделась на него за это. В конце концов, он был прав, здесь больше ничего нельзя было сделать, по крайней мере, сейчас. — Да, — согласилась она, уже поворачиваясь и направляясь в музыкальную комнату. Это была единственная комната, которую никто не удосужился исследовать, и, надеюсь, это даст ей и Макото немного уединения. "Сюда." К её удивлению, Макото удалось не отставать от неё. Она не остановилась, чтобы дождаться его, и не повернулась, чтобы проверить, следует ли он за ней. Вместо этого он появился рядом с ней, соответствуя её скорости ходьбы. На мгновение она взглянула в его сторону. Она была почти потрясена, когда он повернулся и заметил её взгляд, улыбаясь ей в ответ. Несмотря на это, её щеки вспыхнули. Тут же перевела взгляд вперед, слегка пристыженная. Она… не совсем понимала, почему. Всё, что она знала, это то, что где-то в глубине души ей было стыдно иметь какую-либо эмоциональную реакцию. Было ли это чем-то врожденным или эта идея была вбита в неё во время тренировок? Она не знала… она не могла знать. Её воспоминания всё ещё были фрагментарными… только обрывки возвращались очень, очень медленно. На данный момент всё, что она знала наверняка, это то, что она пришла в эту школу, чтобы увидеть директора… а не сумасшедшего медведя, который в настоящее время занимает титул. И даже после всего, что ей рассказала самозванка Джунко, она всё ещё не могла найти ни головы, ни хвоста своих истинных рассуждений. В конце концов, если самозванка солгала ей, то её нынешняя гипотеза была полностью искажена. В то же время Кёко была очень проницательна… и не думала, что самозванка поступила нечестно. Определенно было что-то, что фальшивая Джунко держала в себе… но если бы это было правдой, то, что простое произнесение такой вещи могло бы привести к казни вдохновителя… — Э-э, Кёко… ты в порядке? Безмолвно мысли девушки с бледно-лиловыми волосами прервались, и она снова сосредоточилась на своем окружении. Они были почти в музыкальной комнате, всего в нескольких футах от двери. К счастью, она не остановилась перед дверью и бездумно стояла, размышляя. Это вызвало бы беспокойство. Нет… больше её потрясло то, что… Макото каким-то образом заметил, что она глубоко задумалась, хотя была уверена, что выражение её лица не изменилось. Стал ли он более проницательным? Или это снова была удача? Честно говоря, она не могла быть уверена ни в том, ни в другом. И то и то могло быть вполне реальным. Макото оказался невероятно интуитивным и безумно удачливым… даже несмотря на то, что большая часть этого была связана с неудачными обстоятельствами. Тем не менее, это не меняло того факта, что каким-то образом сквозь её каменное лицо… он увидел что-то, что заставило его проявить к ней беспокойство. Это само по себе впечатляло… и она хотела это признать. "Я в порядке. Почему ты спрашиваешь?" Она снова поймала себя на том, что задает ему вопросы. Она не была полностью уверена, почему. Это правда, что она хотела знать причину, но… было что-то… большее , что она хотела знать. Макото казался немного пораженным её вопросом, может быть, даже немного взволнованным, если судить по легкому румянцу на его щеках. — Ну, э-э, я полагаю… кажется, ты о чём-то задумалась? Брови Кёко слегка приподнялись. Судя по его тону, он даже сам не был уверен, почему спросил. Может быть, чисто интуиция заставила его спросить, а не истинная проницательность. Несмотря на это, его инстинкты могли сказать, что она была… чем-то взволнована. Уже одно это было похвально. Однако она охотно сдержалась. Потому что… как бы она ни хотела признать его… довериться ему… какая-то её часть отказывалась позволить себе это сделать. Она хотела… знать, почему… почему не могла заставить себя доверять кому-либо… доверять ему. Было понятно, что она не особо доверяла своим одноклассникам. Она хорошо знала, как люди реагируют на давление. Было бы глупо доверять кому-то из них. И о доверии самозванке определенно не могло быть и речи. Их союз был в лучшем случае шатким, и не было никакой гарантии, что это не была тщательно продуманная схема, придуманная вдохновителем, чтобы добавить азарта в игру. И всё же, когда дело дошло до Макото… она хотела доверять ему. Дело было не в том, должна она или могла … а в том, что она этого хотела. Макото постоянно возлагал на неё всё своё доверие… что она пыталась объяснить его легковерностью, учитывая, что он доверял почти всем в классе. И всё же… он казался настойчивым, показывая ей, что ему можно доверять… и что она может доверять ему. Кёко знала, что это глупо. Она знала , что в конце концов пожалеет о таком выборе. Но в то же время… она хотела это сделать. Она хотела знать, что такое полная вера в кого-то… потому что, насколько она могла вспомнить, она никогда не позволяла себе этого раньше. « Возможно… я могла бы… немного довериться ему… » Она проверит его… вот что она решила. Вот почему прошлой ночью она отправила его в потайную комнату. Была большая вероятность, что на него нападет вдохновитель, они оба это знали. И хотя она беспокоилась о его безопасности, она заставила его уйти, потому что это способствовало её собственным планам… и это было неправильно. Она знала это, но всё равно сделала это. Кёко никогда бы никому в этом не призналась, но… прошлой ночью она почти не спала. Она оставила дверь открытой, как делала последние несколько ночей, ожидая, пока он пройдет мимо по пути в свою комнату. И он это сделал… намного, намного позже, чем она ожидала. Убедившись, что он вернулся в свою комнату, она, наконец, закрыла дверь… но на самом деле не спала. Он казался… рассеянным по возвращении. Она не была уверена, было ли это потому, что с ним что-то случилось… или он увидел что-то, чего не должен был видеть. В любом случае, она знала, что что-то не так, и хотела поговорить с ним об этом. И если бы он был с ней честен… тогда, может быть… только может быть… она научилась бы доверять ему. — …Я думала о том, что произошло вчера, — полусолгала она, взглянув в камеру и надеясь, что он уловит её смысл. Она наблюдала, как его глаза блуждали, ни на мгновение не взглянула на устройство наблюдения, а затем снова перевела его взгляд на нее. — Да… это был… довольно сумасшедший день, — расплывчато ответил он. Это было не идеально, но она видела, что он понял её смысл. Кивнув ему, она двинулась вперед и распахнула двери музыкальной комнаты. Их встретил большой зал с несколькими рядами столов и роялем на большой сцене. Освещение в комнате было таким же странным, как и в коридорах, с фиолетовыми прожекторами, освещающими сцену. Кёко давно догадалась, что странные цветовые узоры, разбросанные по всей школе, должны вызывать стресс, поскольку несовместимые цвета могут влиять на настроение так же, как и сплошные цвета. "Ух ты! Это довольно удивительно!» — воскликнул Макото, шагая по пространству. — Я уверен, что Саяке здесь понравится! Наверное, Леону тоже! Интересно, они уже это видели? Пока он говорил, Кёко осматривала комнату, пока её взгляд не остановился на камере. Она была в верхнем углу, довольно далеко от них. Скорее всего, в каждой камере были спрятаны микрофоны, чтобы вдохновитель мог слышать всё, что они говорят. Также могли быть другие подслушивающие устройства, расставленными вокруг… а это означало, что Кёко нужно быть осторожнее со своими словами. Ей нужно было говорить прямо, но не раскрывать ничего, что ей передала самозванка… на всякий случай. С этой целью, зная, что, скорее всего, вдохновитель знал о разговоре между ней, Макото и самозванкой в бане прошлой ночью, Кёко решила использовать этот момент, чтобы быть откровенной. — Знаешь, ты до сих пор не сказал мне, что думаешь… — намеренно сказала она, немедленно привлекая внимание Макото, как и планировала. — О потайной комнате в туалете для мальчиков. Глаза Макото расширились, вероятно, из-за шока от её резкого заявления. Однако он не колебался, когда ответил: «Ну… как ты и думала, когда я добрался туда, всё было убрано. Ни файлов, ни документов нигде не было. Всё, что я нашел, это кабель в одном из ящиков. — …Я так и подозревала, — ответила она, положив руку на подбородок. «Это не имеет значения. Я уже узнала всё, что могла, из тех документов. Что-нибудь ещё случилось, пока ты был там? — Нет, — немедленно ответил он. «Я просто зашел, увидел, что там пусто, и ушел, как и обещал». Очень медленно Кёко сделала выдох, который сдерживала. Было приятно знать, что кукловод не сделал ни единого шага. Шансов было мало, но возможность нападения на Макото всё ещё существовала. Тем не менее, это не объясняло, почему он так поздно вернулся в свою комнату. Она не хотела напрямую спрашивать его. Нет… она хотела, чтобы он сказал ей по собственной воле. Но ей нужно было дать ему небольшой толчок. «Похоже, это не заняло много времени. Честно говоря, я почти ожидала, что вдохновитель каким-то образом вмешается, — сказала она ему, пытаясь перевести разговор в другое русло. Она надеялась, что рассказ о том, что ничего не произошло, заставит его рассказать ей о том, почему он вернулся так поздно. «Поскольку он этого не сделал, это доказывает, что в комнате не осталось ничего ценного». «И… что бы случилось, если бы он, вдохновител, напал на меня?» — внезапно спросил Макото, выглядя немного обеспокоенным… и не зря. Её первоначальная цель была на мгновение забыта, когда нахлынуло крошечное чувство вины. Кёко не выказала ему никакого беспокойства, когда говорила о том, насколько опасной была ситуация, в которую она его отправила. Оно было там, так глубоко похоронено в её подсознании, что она отказывалась показывать его, но всё же там. Но… она не могла сообщить ему об этом. Она не могла показать слабость… какой бы маленькой она ни была. В конце концов, вдохновитель наблюдал за ними. Если она каким-то образом дала кукловод инструмент, который можно использовать против неё, то Кёко знала, что ей не удастся раскрыть правду. Так что, как обычно, она ответила холодным и расчетливым тоном: «Ты можешь справиться с такими вещами. Ты же мальчик». Выражение шока и, возможно, замешательства на лице Макото было понятно. Но, честно говоря, на самом деле она не лгала. В конце концов, все мужчины, которых она когда-либо знала, не задумывались о том, чтобы подвергнуть себя опасности, если это означало защиту чего-то… или кого-то. И хотя она знала, что это зависит от человека, Макото неоднократно проявлял свою храбрость… не то, чтобы это оправдывало то, как она сознательно отправила его в опасную ситуацию. — Э… хорошо, я понимаю. — ответил Макото, явно немного потрясенный её словами. Однако он быстро выпрямился и спросил: «Но позволь спросить тебя, ты узнала что-нибудь полезное из документов в потайной комнате?» Кёко пришлось бороться, чтобы не нахмуриться. Он действительно только что спросил это прямо перед камерой? Более того, действительно ли он ожидал, что она ответит, когда должно быть очевидно, что кукловод подслушивает? С другой стороны, она задала ему деликатный вопрос, так что, возможно, он не думал, что это выходит за какие-то границы. Она была немного разочарована, но не совсем удивлена. В конце концов, Макото стремился найти способ спасти всех и иногда позволял этому энтузиазму взять над собой верх. Выговор ему не поможет, поэтому вместо этого она снова решила быть прямолинейной. — Мы… не должны об этом говорить. Не здесь." Её глаза метнулись в сторону камеры, и Макото мгновенно понял свою ошибку. Но прежде, чем он успел что-либо произнести, она продолжила: — Я… изучаю это. Если я что-нибудь узнаю, я обязательно дам тебе знать. Хорошо?" В конце концов Кёко была немного настойчивой, не то чтобы спрашивая, а скорее не так тонко требуя, чтобы он молчал. К счастью, этот ответ, похоже, удовлетворил его или, по крайней мере, заставил отступить, так как он решил больше не настаивать на этом вопросе. Чему она была благодарна. В то же время это был идеальный момент для неё, чтобы спросить его о том, почему он вернулся в свою комнату так поздно прошлой ночью. — Итак, теперь твоя очередь, — сказала она спокойно, удерживая его внимание. — Давай послушаем твой секрет. "…Хм?" — был его единственный ответ, выглядевший искренне сбитым с толку. В этот момент, что почти нехарактерно, Кёко слегка ухмыльнулась и сказала: «Ты думал, что я не замечу? Ты что-то скрываешь. Я ошибаюсь?" То, что она задумала как легкое шутливое подшучивание… превратилось в полнейший ужас. Лицо Макото мгновенно изменилось, и на его чертах внезапно появилось сильное чувство вины. Возможно, кто-то с неопытным глазом и не заметил бы… но для неё она могла читать его как открытую книгу. Он определенно что-то скрывал… что-то, что он не хотел , чтобы кто-то знал… и это пугало её. Макото никогда не был кем-то большим, чем открытым и честным человеком с того дня, как они встретились. Но теперь, когда он пытался скрыть своё удивление по поводу её выводов и избавиться от чувства вины, Кёко почувствовала, как у неё сжалось сердце. — В чем дело? — спросила она, сохраняя холодный тон, несмотря на собственный шок. В её голове вспыхнула лампочка, когда она подумала о нависшей над ними камере. Может быть… это и вызвало его реакцию. «Если ты беспокоишься о камере, почему бы не написать это?» У девушки с бледно-лиловыми волосами были при себе бумага и ручка… и она с радостью одолжила бы их ему, если бы это облегчило его беспокойство. В конце концов, это был Макото. Единственный человек, которому она решила попробовать и довериться. Человек, который всегда делал всё возможное, чтобы держать всех вместе. Человек, которого она уважала, несмотря на то, каким наивным он был. Всё, что ему нужно было сделать, это принять её предложение… и она подумала бы о том, чтобы по-настоящему доверять ему… Печально, однако… — Эм… ну… Она ждала… дольше, чем следовало бы, чтобы он ответил ей. Но в конце концов… он просто стоял и молчал. Он даже не мог смотреть ей в глаза, отводя взгляд, когда пытался, но не смог ответить на её просьбу. Почти бессознательно её руки сжались в кулаки по бокам. Его отсутствие ответа… расстроило её. Она хотела доверять ему. Хотела верить в него. Но то, как он вел себя… тот факт, что она знала , что он что-то скрывает от неё… что-то глубоко в ней шевельнулось… и наполнило её гневом. И чем дольше он колебался, тем больше она злилась и расстраивалась. Прищурив глаза, она подошла ближе к нему, практически вторгшись в его личное пространство, и сказала: «Мы друзья, поэтому мы должны доверять друг другу. Это то, что ты говорил раньше, верно? Кёко знала, что это было грязно, но сейчас ей было все равно. Использование его собственных слов против него было кратчайшим путем к истине. И, к сожалению, выражение крайнего стыда и вины на лице Макото сказало ей всё, что ей нужно было знать. Несмотря на бушующий внутри поток гнева, ей удалось сохранить самообладание, когда он наконец заговорил. «Извини… я не могу этого сказать. По крайней мере, пока… — тихо сказал он, всё ещё не встречаясь с ней взглядом. Его слова… не успокоили кипящий внутри неё гнев, и всё, что она могла придумать, чтобы ответить, было: «Итак… вот твой ответ». Он не сказал бы ей. Нет… он недостаточно доверял ей, чтобы сказать ей. Это было более точное утверждение. По крайней мере, Кёко могла сказать, что он имел в виду каждое слово. Он действительно собирался сказать ей в какой-то момент… но это не изменило того факта, что он хранил от неё секреты… когда он специально попросил её не делать того же с ним! Несмотря на гнев, который она чувствовала… Кёко решила дать ему последний шанс. Он заслужил это, по крайней мере. — Но ты считаешь это справедливым? Ты был счастлив услышать то, что я хотела сказать, но теперь ты не хочешь делиться своим секретом? По её тону было ясно, что это его последний шанс. Она открылась ему, хотя бы немного, чтобы попытаться доказать, что можно заслужить её доверие. Но… если он донесет на неё здесь… она сомневалась, что когда-нибудь снова сможет доверять ему. Прождав, казалось, целую вечность, она наконец получила ответ. «Мне очень жаль… я действительно не могу…» Ещё одно извинение… совсем не то, что она хотела услышать. Хотя она могла видеть, как сильно ему было больно не отвечать ей, сейчас это мало что значило для неё. Она давала ему много шансов… больше, чем должна была, если честно. И всё, что он мог сделать, это скудные извинения? Как она могла доверять кому-то, кто не был бы честен в такие времена? Поправив куртку, она повернулась к нему спиной и без тени эмоций в голосе сказала ему: «Всё в порядке. До свидания." Без предупреждения Кёко быстро ушла от него, из музыкальной комнаты и направилась в другие комнаты, которые нужно было исследовать. Если Макото и пытался её остановить, она его не слышала. На самом деле, она не хотела быть рядом с ним прямо сейчас. Вместо этого она решила вернуться к изучению школы. Однако она не могла сделать этого, не найдя минутку, чтобы мысленно отругать себя. "Я никому не могу доверять… Я знала это… и всё же хотела попробовать. Вот что я получаю за то, что пытаюсь верить в людей." Едва сумев сдержать свой тлеющий гнев, девушка с бледно-лиловыми волосами продолжила своё расследование так, как ей было лучше всего… совершенно самостоятельно.***
«Ну, черт возьми! Макото, ты бессердечный монстр! Вдохновитель, Джунко Эношима, хихикнула, наблюдая за происходящим. В настоящее время она надела свой агрессивный образ и не могла удержаться от комментариев. «Конечно, он делает это из-за обещания другому другу… но всё же! Я никогда не видела, чтобы мисс детектив действительно кому-то доверяла! И ты отшил её быстрее, чем момент, когда кролик испытывает оргазм! Ахахахахаха~!» После истерического смеха ещё несколько минут, кукловод откинулась на спинку стула и спокойно наблюдала за группой студентов на мониторах. Она вернулась к своему обычному состоянию, глядя на них со скучающим выражением лица, громко зевнув, чтобы подчеркнуть своё настроение. Через несколько минут она увидела, как все они начали возвращаться на первый этаж, по-видимому, закончив осмотр. Именно тогда ухмылка тронула её щеки. «Чертово время!» — взвизгнула она, развернувшись на стуле. Однако она быстро остановилась, схватившись за стол и глядя на монитор, на котором Сакура и Хина возвращались вниз по лестнице. Ещё одна злая ухмылка скользнула по её лицу. «Ну тогда… обычно я выбираю «Око за око»… но я думаю, что её молчание лучше подойдет для моего следующего мотива». Вскочив со своего места, она практически подскочила к диспетчерской Монокумы, распахнула дверь и плюхнулась на стул. Поправив гарнитуру с микрофоном на голове, Королева Отчаяния приготовилась объявить о следующем шаге в убийственной игре. — …Посмотрим, как долго она сможет молчать после этого!