Как выжить в море, если ты - цветок?

Я устала. Я была бесполезной. Потратив несколько лет на тренировки тела, Фрукта и Воль, я получила шикарнейшие результаты: шесть кубиков пресса, крепкие мышцы, выносливость, хорошее владение Королевской Волей и много других прелестей. Я была хорошим бойцом. Даже лишившись руки я не потеряла своего настроя, я научилась преодолевать и превозмогать, переработала свой стиль боя под новые обстоятельства. И всё это исчезло за пару минут, проведённых под водой. Обиднее всего было то, что мышление осталось на прежнем уровне. Было бы лучше, если бы я полностью стала десятилеткой. Увлекалась бы куколками, платьицами, милыми зверюшками. Но нет, размеры подложенной мне свиньи увеличивались в геометрической прогрессии. Единственный полученный плюс - вернувшаяся на место рука, аннулировался кучей проблем. Во-первых, ни о каких боях теперь речи не шло. Просто пробежавшись по палубе с глефой на спине я валялась чуть ли не в обмороке. Сто отжиманий, с которых мы с Михоуком начинали утро? Забудьте. Теперь я с трудом едва могла сделать десяток. Королевская Воля? Кровь носом и полноценный обморок. Радовало, что хоть Фрукт я могла использовать без ограничений. Пусть я и понимала, что не имею права на длительный отдых (особенно теперь, на Гранд Лайне), но, чёрт побери, я попросту не могла заставить себя что-то сделать. Стоило мне взяться за, например, гантели весом в два с половиной килограмма, которые я давненько покупала для детей, и руки опускались сами, ведь буквально вчера я могла намного больше. Поначалу я думала, что эффект речной воды пройдёт - максимум - спустя неделю-две. К концу четырнадцатого дня я уже занервничала, но надежда всё ещё теплилась во мне: ну мало ли, вдруг я аки Золушка, в двенадцать часов ночи превращусь обратно. Увы, этого не случилось, и я осталась ребёнком. Потом я стала искать решение: к этому времени мы уже распрощались с Роджером и его командой и направлялись в Арабасту. Мой блокнот, и без того залистанный, был перечитан от корки до корки снова. Шкатулка Таматебако, очевидно, причиной моего состояния не была, ведь стероиды действовали в обратном направлении, однако это было одним из вариантов исправления моего положения. Вот бы ещё уговорить Нептуна одолжить мне таблеточку из шкатулки… Второе - Дьявольский Фрукт, подобный тому которым владела Джуэлри Бонни. Вот здесь-то я и загнала себя в тупик, ведь, во-первых, Фрукт явно не принадлежал убитой мной кошкодевице, а во-вторых, раз даже превращённые в животных оружия были проектом Вегапанка (на которые, я уверена, ушло немало белли), то как использовать Фрукт могла река? И как тогда его должна была в будущем получить Бонни? Попинать водичку? Нет, это уже близилось к категории бреда. В общем, причин, которые могли объяснить внезапное омоложение, я не нашла. Всё, что оставалось - списать происшествие на очередную причуду этого мира, не упомянутую в оригинале. Придя к таким выводам, я с головой рухнула в печаль. Дети, каким-то чудом (при них я старалась вести себя так, будто моя бесполезность меня совсем не волновала) прочитав моё реальное настроение, и сами ходили поникшие, но на любой вопрос об их состоянии ответ был один: что-то из разряда “всё нормально”. Единственным занятием, которое я находила посильным, оказалось изучение испанского. Точнее, в этом мире он назывался “языком Старой Дрессрозы”. В прошлой жизни я не продвинулась дальше трёх (с половиной) уроков Дуолинго, а в этой… После отплытия со Скайпии я обнаружила на журнальном столике в своей библиотеке стопку книг, посвящённую исключительно испанскому. Словари, разговорники, даже детские сказки (словно насмешка). Это был подарок от Рейли, о чём сообщала записка, оставленная в верхней книге. Только вот подарком это можно было назвать с натяжкой, ведь взамен Рейли забрал с собой несколько пришедшихся ему по душе книг из моей коллекции. Хитрец, что уж тут скажешь. Расставание с командой Роджера вообще получилось… необычным. Бэллмере и Шакки, сговорившись, завалили меня кучей детских платьев (и откуда только взяли столько?), а Шакки при этом ещё как-то с намёком поглядывала на Рейли, на что тот только фыркал и отворачивался. Багги и Шэнкс обменялись какими-то подарками с моей мелочью, Шардоне, смущаясь, что-то преподнёс девушке из команды Роджера, получив в ответ поцелуй в щёку. Даже Геката, презрительно хмыкнув (она находила методы коллеги отсталыми, а кое в чём и вовсе варварскими), одарила врача команды справочником и некоторыми лекарствами её собственного приготовления, процедив, что это-то должно помочь ему начать лечить, а не калечить. Роджер торжественно выдал мне вторую когтистую перчатку, посетовав на то, что не смог оставить её себе на память. Михоук остался в стороне. Даже шумная пьянка (ох, чувствую, скайпийцы нас долго не забудут), которую обе команды закатили, не смогла выманить его с “Adventure Galley”. Впрочем, я на этой попойке тоже долго не выдержала - мне не наливали. По каким-то соображениям Геката полностью запретила мне алкоголь, а спорить с ней себе дороже, так что я довольно быстро ретировалась на корабль. Долго побыть одной мне не удалось: явился Багги. К слову, свою махинацию с поддельным сознанием он объяснил Лилит, а та уже рассказала мне, поэтому лишний раз юнгу я не трогала, чтобы ненароком не раскрыть его маскировку. Да и сам “фальшивка” меня не слишком-то и навещал - у него не было на это особых причин. Багги-настоящий понимал меня как никто другой. Ему, трёхсотлетней ведьме (уже как минимум шестнадцать раз совершеннолетнему), запрещали пить так же, как и мне. Единственное отличие было в том, что за ним с Шэнксом зорко следил Рейли, а за мной - Геката. Но и Багги не задержался. Вручив мне серьгу - связанный пучок перьев местных птиц - он заверил, что стоит мне вырвать из пучка перо, как он тут же примчится. Откланявшись на этом, он удалился к Лилит, по пути достав из воздуха бутылку вина. Эх, мне бы так… Всё хорошее однажды заканчивается, и следующим утром наши корабли спустились с небесного острова и разошлись в разных направлениях, положив конец нашему своеобразному совместному отпуску. Со Скайпии я уплывала с огромным запасом различнейших ракуш (вот не зря запаслась резинками перед подъемом, хе-хе), в теле ребёнка и с тяжёлой душой. Моё новое тело было не приспособлено к жизни на корабле ни на грамм, так что я даже не могла помогать своим накама. Разве что воду для готовки и мытья грела - Фрукт сил не тратил. Чувствовала я себя хуже, чем когда впервые проснулась в этом мире. В один из вечеров, в который моё желание пожалеть себя почувствовалось особенно остро, я не выдержала и попросту разрыдалась на камбузе, когда осталась одна. - Долго ты ещё реветь будешь, бутончик ты мой нежный? - когда Геката успела вернуться, я не заметила. - Киты так не ревут, как ты завываешь, - русалка села напротив меня и принялась набивать свою трубку. - Хочу и реву, - почувствовав жгучую обиду, огрызнулась я. Даже Геката не воспринимала меня всерьёз. - Ну рассказывай, - потребовала она не предполагающим возражений тоном. - Что? - буркнула я, размазывая слёзы по щекам в жалкой попытке их вытереть. - Ты ведь не просто так сидишь одна, сопли тут жуёшь, - пожала плечами русалка, поджигая курительную смесь в чаше, - рассказывай, как дошла до такого. - Я дура, - начала я. Лезть в странную реку было глупым решением, но там, - о чудо, - в воде я снова почувствовала тепло. После поедания Фрукта я перестала чувствовать температуру в принципе (могла даже, пародируя Дейенерис, выйти неопалённой из пламени), но вода так и веяла теплом, и мне не удалось сдержаться. - Мгм, - поддакнула русалка, - полнейшая. - Из меня ужасная мать, - выдала я, ожидая сама не зная чего. Отрицания? Утешений? - Даже так, - Геката приподняла брови, делая очередную затяжку, - ух ты. - Я не гожусь в капитаны, - меня затопила жалость к себе, - уж лучше бы Михоук им был. - С его-то характером? - фыркнула русалка, - Да он бы скорее плавал на каком-нибудь плоту в полном одиночестве. - Я бесполезна. Ты только посмотри на меня! - подскочив с места, я крутнулась на каблуках. - Я обещала вам защиту, но что я могу сделать теперь? Не хочу вас обманывать… - И это всё? - Геката поднялась вслед за мной. - Могла и не спрашивать, раз не интересно, - нахмурилась я. - Ну почему же, - она вздохнула, - я ведь только для того и живу, чтобы выслушивать, как ты истеришь. Не пойму только: чего ты от меня-то хочешь? Чтобы я тебя пожалела? Геката замолчала и села обратно. Сделала ещё несколько затяжек и продолжила: - Не мне судить о том, какая из тебя мать, это во-первых. Во-вторых, ты, конечно, дура та ещё, но с тобой я в безопасности. Да и не только я, к слову. Ты просто берёшь всё на себя, - хмыкнула русалка, - В-третьих, Михоук себе места не находит - не знает на какой козе к тебе подъехать. Вот к нему ты могла бы сходить за утешением. Или к своим детям, например. В крайнем случае - я не видела ещё ни одного человека, которому бы не помогала шоппинг-терапия Бэллмере. Я молчала тоже. Теперь мне было стыдно за то, что я вот так внезапно вылила на подругу все свои проблемы. - А вообще, - Геката прищурилась, - ну-ка подойди сюда, - и она махнула рукой на дверной проём, - давай, прислоняйся. Выровняй спину, ага… - русалка сделала зарубку на дереве, отмечая мой рост, - а теперь тащи рулетку, - она требовательно протянула руку. - Ничего тебе ещё не притащить? - возмутилась я. - Неси, кому говорю, - отмахнулась русалка, и мне пришлось плестись за нужной вещью. - Лови, - я бросила найденную рулетку ей в руки. - Та-а-ак, посмотрим, - она приложила измерительную ленту к проёму, - сто сорок семь сантиметров, - русалка удивлённо присвистнула. - Ну и что? - непонимающе спросила я. - Семь сантиметров за… Ну, округлим, месяц - это неплохой такой темп роста. Улавливаешь, бутончик? Ты растёшь. - Значит, я скоро вернусь к обычному состоянию? - должно быть, радость в моём голосе была слишком явной. - Не могу утверждать, - Геката покачала головой, - возможно. А возможно и нет. Вот так мы и узнали, что росла я быстрее обычного ребёнка. Это обнадёжило меня, и, пусть понемногу, я смогла снова начать тренироваться. Впрочем, радовалась я рано - тело росло, но не взрослело. Спустя ещё месяц я выглядела всё такой же десятилеткой, просто сантиметров на пятнадцать выше. Геката отмахивалась от меня, говоря, что то, что не видно мне - видно со стороны, и вообще: нечего панику разводить. Через месяц с половиной после отплытия со Скайпии мы прибыли в Арабасту. Нужный нам город, - Эрумалу, - в оригинале упоминался только как одна из жертв Крокодайлового плана по захвату власти в стране. Однако, по моим подсчётам будущему Шичибукаю сейчас было шестнадцать-семнадцать лет (и пусть я не сомневалась в том, что он может представлять опасность), узурпация трона, скорее всего, откладывалась на пару лет вперёд. Я на это очень надеялась. Михоук собирался посетить свою тётушку один и быстро вернуться на корабль, чтобы мы могли плыть дальше, но я настояла на том, что я пойду с ним. Пусть логичнее было остаться, но я обещала Лилз показать ей обновлённую Арабасту, и в последнее время она уже чуть ли не слюнями истекала, выкладывая свои воспоминания о стране. - Хозяйка! Эта вспомнила ещё историю! - вот с этого и начиналось моё утро. В последний момент Бэллмере увязалась с нами, поэтому на корабле оставались только дети, Геката и Шардоне. Лилз поступила просто - один из её цветов отделился от дерева и, быстренько перебирая лапками-корешками, словно паук, вскарабкалась на моё плечо. - Эта готова! - пискляво заявил цветок, обвиваясь вокруг моей шеи на манер ожерелья. Из рассказов Лилз и редких дополнений Михоука я знала, что Эрумалу - не портовый город, как например, Нанохана, расположенная на противоположном берегу реки Сандоры. До Зелёного города ещё нужно было добираться по суше, оставив корабль. Благо, небольшое прибрежное селение (которое и на картах-то указано не было) предоставляло услуги перевозчиков, этим и зарабатывая на своё существование. Это мы узнали уже от Михоука, так как воспоминания Лилз в этом случае были обманчивы: она уверяла, что Эрумалу - огромный город, самый большой во всей Арабасте, и тянется от самого берега. Однако Михоук яро запротестовал, утверждая, что на берегу есть только селение и ничего больше. Когда спор перешёл на личности, они потребовали, чтобы их рассудила я. Решив, что Михоук в любом случае был там позже Лилз, я сообщила им, что логичнее будет довериться его воспоминаниям. Лилит надулась, но вскоре Михоук спросил о том Эрумалу, каким она знала его, и она вновь расцвела (не буквально), заливаясь соловьём о красотах и видах. Потом Лилз начертила приблизительную карту, Михоук критически оценил её творение, рассмотрел его с разных сторон и несколькими резкими движениями перечеркнул большую часть карты, коротко объяснившись: “Этого больше нет”. Руин разрушенной части Эрумалу он, кстати, не видел, хотя маршрут от селения до Зелёного города преодолевал пару раз, а значит этот кусок города был погребён под песком. Эх, а жаль. Хотелось бы взглянуть на висячие сады Шетх, триста лет назад бывшие главной достопримечательностью города. Лилз говорила, что Шетх, правитель Эрумалу ещё до того, как Нефертари объединили все территории в одну страну, создал их, чтобы дать приют каждому. О красоте этого места ходили легенды, и пусть Лилит (тогда ещё Шахрият), успела застать его далеко не в лучшие времена, она всё ещё была восхищена. Впрочем, ожидания с реальностью, как всегда, не совпали. Что Михоук, что Лилит, описывали Арабасту как прекрасную и процветающую страну, практически утопию, но уже по одному селению было видно - они были неправы. Обшарпанные, кое-где покосившиеся дома, печальные и злые люди (какая-то женщина даже разрыдалась посреди полупустой площади, падая на колени), пустые прилавки и зашторенные окна. На нас смотрели враждебно, с завистью и ненавистью. Бр-р-р, неприятное место. Поёжившись, Бэллмере озвучила мои мысли. - Ах, госпожа, эта помнит всё совсем по-другому, - поникла Лилз. Проходящий мимо человек отскочил, перекрестился и кинул что-то нелестное на местном языке. - Что же здесь случилось… - пробормотал Михоук. До местного транспортного пункта дошли быстро, но особой пользы это не принесло. Трое извозчиков распрягали истощавших верблюдов и после одного упоминания Эрумалу разговаривать с нами отказывались. - Э-эрумалу? Господа, вам нужно в Эрумалу? Я не ослышался? - четвёртый сгорбленный мужчина практически подпрыгнул к нам. - Поди прочь, - совершил попытку прогнать его один из троицы. - Да, вон отсюда! Не дай Господь, заманишь ещё людей в проклятый город! - поддержал его напарник. - Не слушайте, добрые господа, - дрожа, улыбнулся наш шанс попасть в Эрумалу. - Сколько? - спросила я. - Десять тысяч белли за каждого, мисс, - он нервно дёргал рукава длинной рубахи. - Да я бы за столько до Алубарны довёз! - возмутился один из троицы. - Имей совесть, скот! - Хорошо, - ответила я, отсчитывая нужное количество купюр. Плестись по пустыне в одиночку не хотелось, а если нас завезут куда-нибудь не туда, всегда можно набить морду извозчику, отобрать верблюдов и доехать до пункта назначения самим. Да даже если он привезёт нас в засаду - что, зря у меня Михоук есть? Он один тысячи человек стоит! - Спасибо, - почти неверяще уставился на деньги в своих руках мужчина, - спасибо, молодая мисс! - Тц, бесстыжий, - недовольно фыркнул извозчик, раньше молчавший, и прибавил что-то явно неприязненное на местном языке. - Хватит, - холодно приказал Михоук, - отправимся тут же, - обратился он к нашему извозчику. - Как пожелает уважаемый господин, - мужчина задрожал ещё сильнее и уже был готов падать на колени. - Хозяйка, он не нравится этой! - предупредила Лилз. - Он подозрителен! - Мне тоже, малышка, - я погладила один из её листьев, - но разве у нас есть выбор? - Тридцать тысяч, чтоб его песком засыпало! - ругнулась Бэллмере, когда наш провожатый засеменил прочь. - Перебор, - коротко согласился с ней Михоук. - Зато поедем на верблюдах, - пожала плечами я. - Да за тридцать тысяч я тебя на руках донесу! - вздохнула девушка. Через полчаса мужчина вернулся к нам, ведя за собой четверых верблюдов. - Всего полдня - и мы будем на месте, - притворно-жизнерадостно сообщил он, насвистывая. Было жарко. Верблюды шли медленно, еле переставляя ноги. Сухой горячий ветер дул в нашем направлении, и песок забивался во всё. А Бэллмере красилась. В ответ на мой вопрос, она пояснила: - Я слышала, что сурьма защищает глаза от солнца и песка, - потом окинула меня оцеивающим взглядом и предложила: - тебя, может, тоже накрасить? - Михоуку лучше предложи, - хмыкнула я, - ему пойдёт. - Я всё слышу, - послышался его недовольный голос сзади. - А я, кстати, не шучу, - вдруг сказала я, - тебе действительно пойдёт. Глаза у него и так были чертовски выразительные, а если ещё и сурьмой подвести… “Быть таким красивым - вообще преступление”, - подумала я. Извозчик оставался тихим почти всю поездку, за исключением одного случая. Когда мы остановились на привал, и Бэллмере начала задавать вопросы. - А кого мы ищем? - А почему ты, - она ткнула пальцем в Михоука, - не мог просто послать письмо с Ньюс-Ку? - А почему просто не позвонил? На пятом почему Михоук не выдержал и выдал ей некоторый объём информации: ищет тётку, имя - Санд, место жительства - Эрумалу. Остальные вопросы - Амадео, так неудобно составившему завещание. - Санд из Эрумалу, значит… - задумчиво произнесла Бэллмере, переварив сказанное, - а фамилия? Раз она тебе в хрен-знает-какой степени родня, значит, не Дракуль… Да мы же по одному имени её лет пять искать можем! - Мисс, - вдруг прервал её возмущения извозчик, - в Арабасте родовое имя есть только у королевской семьи. Так простой народ выражает уважение семье Нефертари, которые остались с нами на земле, разделяя тяжкое бремя, - пояснил мужчина, кажется, цитируя кого-то (или что-то). После этого он умолк снова и не проронил ни слова. Даже тогда, когда на нас напала огромная (несколько метров в высоту, а про длину - вообще молчу) ящерица, и Михоуку, чтобы разделаться с ней, хватило одного взмаха мечом. Животное мы быстренько разделали (не слишком заморачиваясь со всей тушей, Михоук просто отрезал по достаточному куску мяса всем), а я нагрела наш обед до готовности. Мясо было фиолетовым, с бирюзовыми прожилками, но по вкусу - говядина-говядиной. - А это как, съедобно вообще? - брезгливо потыкала стейк Бэллмере. - Не траванёмся? - Ящеры Сандоры имеют вполне питательное мясо, - невозмутимо ответил Михоук, - “травануться”, - он брезгливо выделил это чужеродное ему слово интонацией, - не должны. Поев, мы продолжили наше путешествие. Однако, была и странность: наш извозчик не съел практически ничего, завернув огромный кусок мяса в бумагу и запихнув его в свою седельную сумку. Впрочем, не мне судить. По пути нам ещё несколько раз встречались птицы варусаги, но мы, вовремя предупреждённые Михоуком, не делали никаких попыток помочь им, тем самым избегая участи быть обворованными. Эрумалу было видно издалека. Город окружали высокие белоснежные стены, надёжно укрывая его от ветров и песка. - Это внутренний город! - восхищённо шепнула мне Лилз. - Значит, Великий храм Таф ещё на месте! - А вы хорошо знаете историю, молодая мисс, - обратился ко мне извозчик, очевидно, думая, что это сказала я. Логично, говорящие цветы не каждый день встречаются. Чем ближе мы подъезжали, тем лучше видели… Лагерь? Оцепив город, военные в форме королевской гвардии разводили костры, резались в карты, готовили еду, точили оружия, тренировались и отдыхали - в общем, делали всё, что только можно было представить. Нас провожали взглядами, в которых читалось подозрение. Так, словно мы - преступники в розыске. Чёрт, а ведь мы действительно в розыске… Если поначалу я ещё полагала, что в Эрумалу была какая-то проблема, вроде, например, засухи или чего-то подобного, то теперь этот вариант явно отметался. Версия с болезнью (местной версией бубонной чумы) - тоже не то, иначе ни извозчика не выпустили бы из города так просто, ни нас не впустили. Вооружённый конфликт? Затишье в середине гражданской войны? В Эрумалу мы въехали, уже предчувствуя грандиозный пиздец, уж простите за мой французский. Лилз ахнула. Город мало чем отличался от прибрежного селения - повсюду разруха. Людей на улицах было мало. Зелёный город явно больше не оправдывал своего названия: виноградные ветви и плющ, увивавшиеся по домам, пожелтели; некогда цветущие сады были растоптаны, уничтожены; орошающие каналы засыпаны песком. Всё, что что осталось - тошнотворно белые стены домов, багрово-алые разводы на брусчатке и золотой песок, режущий глаза. Город, о котором говорили Лилз и Михоук, был произведением искусства. Назвать ЭТО даже тенью былой красоты просто не поворачивался язык. - Прошу вас, господа, Эрумалу, - произнёс наш провожатый, слезая со своего верблюда, когда мы подъехали к неухоженного вида деревянному сараю. Люди на улицах боялись нас - стоило нам встретиться с кем-то взглядом, как прохожие тут же отворачивались, даже если это значило уткнуться лицом в стену. Нет, ну с Михоуком я ещё понимаю, он сам по себе выглядит пугающе, ну ещё Бэллмере - как прищурится, один в один хищная кошка (а сурьма ещё и усиливала схожесть!), но я! Бэллмере, Шакки, Шардоне (и прочие) в один голос уверяли меня, что я выгляжу, как ангелочек! Голубые глаза, светлые волосы, умильная мордашка - это же как надо запугать людей, чтобы они боялись МЕНЯ?! - И куда мы теперь? - спросила Бэллмере, засовывая руки в карманы. - За мной, - Михоук свернул в узенький проулок. Стены, ранее украшенные цветастой мозаикой, были разбиты. Широкие трещины перечёркивали счастливые лица и прекрасные пейзажи на кусочках цветного камня. Михоук вывел нас на широкую площадь, где, должно быть, располагался рынок. Полупустые прилавки, завышенные в десятки раз цены. Мда. - Дорогу! - вдруг выскочил перед нами человек. Он был одет вполне себе нормально, а не в лохмотья, как большая часть встреченных нами людей, да и выглядел на порядок лучше - розовые щёки, веснушки, лёгкая полнота. - Дорогу Принцессе! Я придержала Михоука, безразличного ко всей этой сцене, и мы остановились в тени одного из прилавков. Мне хотелось посмотреть на принцессу. Она выделялась меж своей свиты. Высокая, замотанная в белый никаб, расшитый золотом, принцесса ступала по брусчатке, опираясь на свою слугу. Вся процессия состояла из глашатая, принцессы и её помощницы, и замыкающих - трёх мужчин, по которым было видно - отпетые головорезы. Ну, на мать Виви было непохоже. Она, вроде как, была принцессой порядочной, сидела в замке на попе ровно, значит это какая-то местная причуда. Принцесса остановилась у овощной лавки, задержала свой взгляд на яблоках. Ткнув пальцем, она спросила: - Сколько? - её голос был сухим и тихим, как шелест песка. - Тысяча белли за плод, моя госпожа! - продавец, поспешно выйдя из-за прилавка, упал на колени, низко кланяясь. - Эй-эй, совсем ёбнулся? - возмутился один из сопровождающих. - Такие цены ломишь! - Довольно, - взмахнула рукой принцесса, - подай кошелёк! - потребовала она у служанки. Та коротко поклонилась и потянулась к одному из мужчин. Тот передал ей в руки набитый деньгами мешок. - Хм, тысяча, говоришь?! - в голос принцессы закрались нотки презрения. - Вот тебе твоя тысяча! - она щедро зачерпнула монет из мешка и швырнула их себе под ноги. Одна монетка подкатилась к нам. Бэллмере подняла её и присвистнула. - Пятьсот, - она развернула монетку номиналом к нам, показывая трёхзначное число, - если там все такие, то у него яблок не хватит. - Насмотрелись? - спросил Михоук. - Д-да, моя госпожа, я сейчас же…! - продавец, всё ещё на коленях, пополз к прилавку. - Хм. Не нужно! - избалованно задрала нос принцесса. - Я больше не хочу яблок! Уходим! - она махнула своей свите, и те последовали за ней. - Идите, я догоню, - Бэллмере подтолкнула меня. - Ты не знаешь, куда идти, - возразила я. - Улица напротив, два поворота направо, прямо до сада, вправо, третий дом, - оттарабанил Михоук. - Ну, теперь знаю, - пожала плечами Бэллмере. - Не задерживайся, - я нахмурилась. Предчувствие было поганым. - Конечно-конечно, - покивала она, проворно юркнув в тень. - Ты в порядке? Не устала? - заботливо поинтересовался у меня Михоук. - Нормально, - ответила я. Сейчас меня гораздо больше волновало происходящее в городе. Улочки, по которым вёл меня мечник, были тихими и пустыми. Для полноты картины не хватало только перекати-поля в кадре. Разбитые фонтаны, практически в крошку раздробленные статуи, “выщипанный” узор из разукрашенных камней на брусчатке. Пожелтевшие и увядшие деревья, цветы, кусты. Чьё-то тело, которое не оттащили с тротуара. Лужи крови то тут, то там. Красная - новая, багровая, почти коричневая, - старше. Я не хотела этого видеть, но смотрела во все глаза, будто бы разруха должна была дать подсказку к тому, что здесь творилось. Михоук молчал. Атмосфера, честно говоря, к разговорам и не располагала. Нужный нам дом казался раем посреди ада. Расписные ставни, белоснежные стены, чистая брусчатка перед ним, даже какой-то одинокий цветочек на подоконнике. Михоук постучал, и я задержала дыхание. Я ожидала увидеть чопорную, манерную даму (представлялась она мне в виде МакГонагалл). Платье викторианской моды, волосы в тугом пучке. Постоянное выражение презрения на лице - что-то около такой светской леди. Открыла нам женщина едва ли старше Гекаты. Смольно-чёрные волосы, заплетённые в косу, пронзительные жёлтые глаза - семейное сходство с Михоуком было невероятным. Одежда? Да ничего особенного - просторная рубаха некогда алого (а теперь посеревшая из-за отсутствия стирки) цвета, свободные шаровары. Как раз мой стиль. Женщина нахмурилась и захлопнула дверь у нас перед носом. Послышалась громкая ругань на языке Арабасты. - Ты понимаешь? - я кивнула в сторону двери. - Ни слова, - признался мечник, - дед - понял бы, а я - увы. Спустя минуту дверь открылась снова. Женщина ступила на крыльцо, оглянулась по сторонам и втолкнула нас в дом. Она закрыла дверь на несколько замков, после чего повернулась к нам. Сложив руки на груди, окинула взглядом (ну один в один Михоук!!!) меня и мечника. Вздохнула. - Твоя? - указала на меня, и не дождавшись ответа, продолжила: - Когда успел только, паршивец? Недавно вот таким был, - она помахала на уровне середины бедра, - а теперь уже детей завёл? - Тётя, вы неправильно поняли, - процедил Михоук. Он не любил лишних вопросов. - Да что тут уж не понять, - женщина всплеснула руками и наклонилась ко мне, - сколько тебе лет, мелочь? - Двадцать девять, - ответила я, с довольством наблюдая, как женщина задумывается. - Ох и шутница! - она покачала головой. - Совсем, как отец. Эй, Фалькон, выходи! - крикнула женщина вглубь коридора. Оттуда послышалось глухое буханье и ругань. Мы с Михоуком переглянулись. Сколько абсурдных предположений в наш адрес мы слышали, но это…! - Не пыхти, - прошептал он, наклонившись, - так только более по-детски выглядишь, - и я заметила тонкую усмешку. - Уважаемая Санд, - обратилась я, тронув её за локоть, - мне действительно двадцать девять лет и я никоим образом не дочь Михоука. Я… Попала под действие Дьявольского Фрукта, который омолодил меня. По взгляду женщины я видела, что она не слишком-то мне и верит. - Докажи, - вдруг потребовала она. - У меня двое детей, - вздохнула я, - старшему почти тринадцать. - Она говорит правду, - решил помочь мне Михоук, - когда я впервые встретил её, она была… Побольше. Будь у этой женщины фамилия, она определённо была бы Станиславской. Наш замечательный обмен неловкостями прервал взрыв. - ФАЛЬКО-ОН!!! - тут же взревела Санд, отодвигая нас за себя. - Я это сделал! - из комнаты дальше по коридору вывалился молодой человек, на ходу срывая с себя импровизированную защиту. - Я приделал огнемёт на ружьё! - гордо заявил он, выпятив грудь колесом. Фалькон выглядел как неухоженный близнец Михоука. Мятая, грязная, местами подожженная одежда, длинные волосы, спутанные в один клубок, неаккуратная щетина. - Знакомься, сыночек, - ядовито обратилась к нему Санд, - братец твой к тебе приехал, - она указала на Михоука. - Ой, - запнулся Фалькон, - а я того… - закончить предложение он не успел, падая на пол. Впрочем, это был не обморок - он вполне себе счастливо захрапел. Санд воздела очи горе, выругалась на местном наречии и наказала: - Проходите, кухня слева, - она с трудом поволокла Фалькона обратно в комнату, - а я сейчас подойду. Устроившись на низком диванчике перед столом, мы молча ждали. Спустя минут пять вошла Санд, поправляя причёску. - Я слушаю, - сказала она, садясь напротив. - Амадео мёртв, - в лоб выдал Михоук. Лицо женщины на короткий момент исказилось болью. - Это всё? - спросила Санд, смахнув скупую слезу. Михоук кивнул. - Дай-ка угадаю: ты здесь, потому что Амадео потребовал, чтобы ты сообщил новости мне лично? - женщина поморщилась. - Старый идиот… - Что происходит в городе? - спросила я, раз всё остальное уже было известно. Санд вздохнула и натянула на лицо ту же фальшивую улыбку, что и извозчик. - Давайте-ка я заварю чай и мы с вами побеседуем.