Как выжить в море, если ты - цветок?

- Пожалуйста, сразись со мной. Всё повторялось. Только в этот раз, инициатором выступала я, а не Михоук. Вот уж не знаю, чем тогда руководствовался он, но мне нужно было выпустить пар. Обида и злость смешались в кубло, мешая ясно мыслить. Я была капитаном - такое состояние было опасным не только для меня, но и для тех, кого я клялась защищать. А Михоук был силён и, я уверена, даже если бы я дралась с ним в полную силу, он смог бы противостоять мне. Мне было очень, очень и очень обидно. До злых слёз на глазах, так глупо и так по-детски. Настолько обидно, что хотелось крушить. Вот для этого мне и нужен был Михоук (хорошо, что мне попался именно он) - чтобы нейтрализовать мои деструктивные порывы. Этот мир был не игрушкой, не сном, не далёким произведением чьей-то фантазии, этот мир был полностью реален: я убедилась в этом уже давно. Люди здесь были живыми, все чудеса - настоящими, вся боль и радость - самыми, что ни на есть, всамделишними. Море было солёным, небо - голубым, солнце светило, луна отражала свет. Если яблоко упадёт с ветки, то шмякнется на голову сидящему под деревом. Если пройдёт дождь и выйдет солнце, можно будет увидеть радугу. Если уронить бутерброд, то он упадёт маслом вниз. Всё было по-настоящему. Мир был живым: он дышал, действовал по каким-то своим принципам и законам, и существовал в и вне понимания существ, населявших его. То, что я знала происходящие события наперёд - было это благословением или проклятием? Скорее, это можно было сформулировать так: посчитав себя самой умной, я прочитала ноты до концерта. А музыкант возьми и сыграй вариацию на оригинальное произведение. То есть, на некоторые события я повлиять смогла, но далеко не на все. Ключевых точек было пройдено несколько: смерть Хоминга, распад пиратов Рокса, и вот теперь, на носу была казнь Короля Пиратов. Предотвратить её у меня не вышло, даже побеседовав с Роджером с глазу на глаз. Он мог сбежать, он мог поднять свою команду в бой, да что там команду, кинь Король Пиратов клич - поднялись бы очень и очень многие. До Мариджои бы, может и не дошли, но силы Дозора потрепали бы знатно. Это пошатнуло бы баланс в мире - дозорные больше не были бы господствующей силой, им пришлось бы долго восстанавливаться, набирая новых рекрутов и тратя драгоценное время на их обучение. Это привлекло бы внимание Горосэи, а там… Война. За свободу, за право на существование, за власть. Можно было сделать многое: если бы Роджер сбежал, у него было бы больше времени. Это драгоценный ресурс - используя его правильно, может, мы бы даже смогли его вылечить. Багги и Лилит, например, врачами не были, но триста лет жизни недооценивать не стоит. К тому же, возможности Багги всё ещё оставались для меня неизвестностью. Геката могла бы что-то придумать, позвать, в конце-концов, Куреху, свою учительницу, на помощь. Может, мне удалось бы уговорить Ньюгейта одолжить Марко на некоторое время. Куин, которого я смогла бы выпросить у Кайдо, был пусть и не врачом, но превосходным химиком. А у Куина были выходы на членов MADS. Работай они вместе, думаю, смогли бы мир перевернуть, что уж говорить о создании лекарства для Короля Пиратов. Но Роджер, смеясь, отказывался от всех моих безумных полупьяных планов. И это было больно - смотреть, как мой друг, мой брат, сам подставляет голову под гильотину. Знать, что завтра его казнят - и не быть способной сделать что-то, чтобы помешать этому. Я, конечно, могла бы похитить Роджера, сорвав тем самым казнь. Логтаун практически не охраняли, должно быть, Сэнгоку прекрасно понимал, что в этом нет смысла. Роджер сдался, не проиграв. Напротив - он конкретно так нагнул Дозор, обеспечив им головную боль в виде своей команды. Но был ли в этом смысл? Сидя напротив него в тюрьме, я смотрела ему в глаза, и видела в них пустоту. Роджер смеялся, веселился и пил со мной, но по нему было видно, что он больше не хотел жить. И именно поэтому я сейчас стояла напротив Михоука, на палубе нашего корабля, и просто умоляла его о драке. Мне не нужен был красивый и пафосный тренировочный бой, мне нужно было разрушение. - Это просьба? - спросил мечник. - Нет, это приказ, - жёстко ответила я. - Ограничения? - Никаких. У меня не было ни глефы, ни когтистых перчаток. Мне просто хотелось, чтобы боль ушла. Михоук критически окинул меня взглядом и снял ремни, на которых держался Йору. Аккуратно отложив меч, мужчина повернулся ко мне и вопросительно выгнул бровь. Я напала первой, укрепив руки Волей Вооружения по локоть. Михоук, не отставая, блокировал удар и практически сразу ответил мне целой серией. Мы хорошо изучили друг друга. Наверное, даже слишком хорошо, чтобы победить кому-то из нас было почти невозможно. Сфокусироваться на драке мне не удавалось. Глаза застилали злые слёзы, а мыслями я всё время возвращалась к камере Роджера, где просидела почти всю ночь. В этот раз Михоуку не составило особого труда победить меня - всего десять минут, и я была разгромно повержена и лежала лицом в палубу, а мечник, на правах победителя, сидел у меня на спине. - Он отказался от твоей помощи? Я угукнула, продолжая жевать сопли. - Мне позвать Гекату? - спросил Михоук. - Зачем? - недовольно буркнула я. - Она лучше умеет тебя успокаивать. Я промолчала. - Если это тебе поможет - плачь. - Михоук похлопал меня по спине. - Слезь с меня, - я поёрзала, - мне неудобно. - А мне удобно, - хмыкнул мечник. Пришлось брыкаться, пытаясь выбраться. - Не знаю, чем вы занимаетесь, но лучше бы вам уединиться, - вдруг услышала я осуждающий голос Крокодайла. Михоук отвлёкся, и я этим воспользовалась, подмяв его под себя. Теперь он лежал на палубе спиной, а я нависала сверху. - Пожалуйста, - снова напомнил про своё существование Крокодайл, - дайте покурить спокойно, а? Я поднялась на ноги и подала мечнику руку. Тот проигнорировал, встав самостоятельно. - Расскажешь? - спросил Михоук, кивая на воронье гнездо. - Расскажу, - согласилась я, вздохнув. *** - Выпьешь со мной, брат? Бутылка рома и два стакана тихо звякнули о пол. - Магнолька! - радостно воскликнул Роджер. - Не ожидал, не ожидал! - Обижаешь, - я ухмыльнулась. - Чтобы я - и не явилась на твою казнь? - Как я мог забыть про твоё шило в заднице, - Роджер покачал головой. - Мы одни, или будут гости? - я налила ром в один стакан и протянула его брату. - Гарп был, - призадумался Роджер, - но ушёл уже. А так не знаю - может ещё Адмирал Флота захочет повидаться, ха-ха! - Не смешно, - я отхлебнула из своего стакана. Помолчали. - Шикарный у тебя ром, сестричка, - причмокнул Король Пиратов. - Я пришла, чтобы освободить тебя, - выпалила я одновременно с ним. Мы уставились друг на друга. Роджер вздохнул. - Мне это не нужно. - Но почему?! - я подскочила и стала ходить туда-сюда. - Мы можем тебя вылечить, мы можем… Чёрт, да всё мы можем! Ты останешься жив, счастлив и здоров, будешь воспитывать сына! Руж не умрёт, Эйс не умрёт, все будут… - и тут я замолчала, осознав, что сболтнула лишнего. - Откуда ты знаешь про Руж? - спросил брат. Как же объяснить… Росинанта, чтобы подтвердить правдивость моих слов про другой мир, со мной не было. Да и дети верили мне, всё-таки, больше. - Я видела будущее, - придумала я, - и немного прошлого тоже. Не то, чтобы я полностью в него верю, но мне не хотелось бы, чтобы всё сложилось именно так. - Скажи мне, - внимательно посмотрел на меня Роджер, - у меня… У Руж родится сын? - Родится, - я вздохнула, - но Руж умрёт почти сразу после родов. После твоей смерти Дозор начнёт искать наследника Короля Пиратов, и она будет носить вашего сына ещё одиннадцать месяцев после срока. Роджер нахмурился - конечно, он-то, наверное, не рассчитывал, что его сын останется сиротой. Но я не остановилась на этом: - Она назовёт вашего сына Эйсом, как ты и хотел. Гарп, который тебя уже посетил, возьмёт на себя заботу о ребёнке - сбросит его горным бандитам на острове Фуша, и будет иногда навещать его, пытаясь наставить на путь дозорный. Я перевела дыхание. - Но знаешь, что ещё? Эйс будет ненавидеть тебя. Он станет командиром дивизии Белоуса и будет называть его своим отцом, плюясь от одного упоминания о тебе, и умрёт в двадцать лет, защищая внука Гарпа. Роджер всё ещё молчал. Прикончив оставшийся в стакане ром он, наконец, заговорил: - Ты сказала, что не хочешь, чтобы всё сложилось так. Что ты предлагаешь? - Ну для начала - освободить тебя, - я загнула палец, - потом - вылечить. Потом счастливое семейное воссоединение, и… - Война? - невесело качнул головой Король Пиратов. - Да, - подтвердила я, - её не избежать. - Если мы и вправду начнём войну с Дозором, - Роджер переплёл пальцы, - это будет очень и очень больно. Не только для нас, но и для наших детей. Это не то, чего я хочу для Эйса. - Но…! - попыталась вмешаться я. - Я хочу дать Эйсу возможность выбрать, - Роджер продолжил говорить, смотря невидящим взглядом куда-то за меня, - кем он станет. Дозорным, пиратом, простым фермером, да хоть певцом. Если мы развяжем войну, у него не будет иного выбора, кроме как стать воином. Он будет жить в постоянном страхе, постоянно готовый бить-бежать. - Но что, если его свобода выбора приведёт его к смерти? - Во-первых, все мы когда-то умрём, - Король Пиратов широко улыбнулся, - а во-вторых, свобода смерти принадлежит только сильнейшим. *** - И это всё? - спросил Михоук. - Ага, - я вздохнула, - а потом мы ещё несколько часов играли в карты, потому что сыграли один раз, и Роджер остался в дураках. Умирать дураком ему не хотелось, так что играли, пока он не выиграл. Михоук покачал головой. - Говорить про срыв казни он отказывался начисто, не буду же я его заставлять, - я поджала губы. На душе было противно. - Сегодня были восхитительные звёзды, - отстранённо заметил мечник. Я запрокинула голову. Звёзды тускнели, уступая место встающему солнцу. - Прекращай плакать, - Михоук аккуратно заправил прядь моих волос за ухо, - иначе кто будет поддерживать наш имидж? Ты ведь не забыла девиз? С некоторых пор у нас появился девиз. Не слишком сложный, не слишком простой - в самый раз. Всего три слова: “Мы не склонимся”. Обычный человек, который знал о нас только по газетам, не понял бы смысла, вложенного в эти слова, однако, например, до агентов Сайфер Пола и Горосэи точно бы дошло. Всё началось с рисунка на парусах - дракон, стоящий на облаках. Затем название команды: неофициальное - Пираты Свободы, которое какое-то время циркулировало в газетах, и официальное (то есть, самоназвание), которое постепенно заменило собой первое - Небесные пираты. Вкупе с флагом - Небесные Драконы. А вместе с девизом, вся эта конструкция представляла собой обращение: “Небесные Драконы, мы не склонимся”. Складно, правда? Всю эту теорию мне выдал Дофламинго, как-то влетев в мою каюту под вечер. Я покивала, выслушав его, согласилась, что звучит вполне правдоподобно, а через полчаса об этом знала вся команда. В принципе, согласны были все. Дофламинго и Росинант - бывшие Небесные Драконы, перед сородичами вставать на колени были не намерены. Гилдо, Верго и Алый Ветер - несколько более инертные, но поддерживающие общий бунтарский дух команды. Михоук - его Тенрьюбито не волновали вообще никоим образом, но будучи моим первым помощником, он был обязан соответствовать. Крокодайл - анархист в душе, был против существования самого концепта Небесных Драконов. Бэллмере, Геката и Шардоне - люди с аллергией на рабство, активно поддерживаемое Мировым Правительством. Ну а Игни и дюгони были за любой кипиш. На самом деле всё было несколько прозаичнее: Бэллмере нарисовала на парусах дракона, потому что так захотелось ей; Небесными пиратами мы стали потому, что Весёлого Роджера команда обрела на Скайпии; а девиз мы приобрели после того самого государственного переворота, в результате которого фотографии нашей команды, скандирующей лозунги на баррикадах, оказались на первой полосе МЭГ. В королевстве была плачевная ситуация, и король пытался подавить бунтующих силой. Как-то так и вышло: Крокодайл, взлетев на гору мешков с песком, взревел: “Мы не склонимся!”, - и это подхватила толпа. А потом и мы. Суть девиза состояла в отрицании всяческой власти над нами. Крокодайл, увлёкшись, сказал даже, что над нами не властна даже Смерть, и умрём мы стоя, а не на коленях, как настоящие сильные мира сего. До смерти нам (надеюсь) было ещё так далеко как и до “сильных мира сего”, но звучало действительно неплохо. Учитывая всё это, было бы странно, явись я на казнь в столь неприглядном виде, тем самым унижаясь перед Дозором, поэтому мне пришлось потратить лишнее время на то, чтобы аннулировать последствия ночной истерики. К тому времени, как я покинула ванную комнату, корабль потихоньку стал оживать. Верго, зевая, делал зарядку на палубе. Из камбуза, где часом раньше обосновался Крокодайл, доносились просто божественные ароматы еды. Михоук, расположившись неподалёку, наслаждался утренним бокалом вина, о чём-то переговариваясь с Гекатой, которая пила уже вторую чашку кофе, но выглядела так, будто только что встала из могилы. Дофламинго, полусонный, задёрганный, с мешками под глазами, пытался укачать ребёнка, который больше хотел не спать, а поиграться с ракушей, висевшей на шее у Доффи. Ребёнка звали Кид Д. Юстасс-Донкихот, и он был моим внуком. Он появился на корабле неожиданно: три месяца назад нас настигла небольшая лодка, в которой была только женщина, держащая на руках вопящий свёрток. Поднявшись на корабль, она передала ребёнка в руки Дофламинго и тут же дала ему звучную пощёчину. - За мою сестру, - мрачно процедила она. Женщина была амазонкой из племени Куджа, и сестра её, та самая Амая из пиратов Рокса, тоже была амазонкой. По всем расчётам, ребёнок тоже должен был быть амазонкой, но случился конфуз - родился... Амазон. Дофламинго почесал затылок, похлопал глазами, и сделал самое умное, что мог сделать - передал ребёнка мне. Помявшись, он выдал такую историю: с Амаей он встретился месяцев десять назад, они вдруг вспомнили, как в детстве невзлюбили друг друга с первого взгляда, и решили помериться силой. А от ненависти до любви, как известно, один шаг, поэтому остаток ночи они провели, предаваясь страсти. Женщина историю закончила: четыре месяца назад беременная Амая вернулась на Амазон Лили. Её, конечно, приняли, но не слишком-то и радушно - восемь лет не была дома, как же, встречали бы её хлебом-солью. Впрочем, беременную женщину тронуть никто не смел, а она возьми и разродись мальчиком! Императрица, как раз вернувшаяся из плавания, приказала вышвырнуть “тварь” в море, но Амая слёзно умоляла сестру отвезти сына отцу (даже листовку ей вручила, чтобы та точно нашла), и скончалась следующим утром. Ребёнка женщина ненавидела в той же степени, что и Дофламинго, считая обоих убийцами сестры, поэтому даже имя сообщила сквозь зубы - Кид. Амая назвала его в честь прабабки, и в переданной через сестру записке, потребовала, чтобы сын носил её фамилию, так что держала на руках я Юстасса Кида. Полив грязью абстрактных “мужиков-козлов”, женщина покинула нас. А Кид остался. С ребёнком помогала вся команда - но основная забота о младенце была, конечно, на нерадивом отце. А то я, значит, время тратила на объяснения о необходимости защищённого секса, а Доффи вот такие кренделя выписывает! Однако Дофламинго отнёсся к появлению ребёнка неожиданно серьёзно: доставал Гекату по каждому чиху самого младшего Донкихота (Доффи сообщил, что раз он к созданию ребёнка тоже приложил, кхм… Руку и не только, то и фамилию он будет носить его); накупил соответствующей литературы - “Как не убить ребёнка - пособие молодого отца” произвело на него неизгладимое впечатление, и он даже в пух и прах рассорился с Крокодайлом, посмевшим выдать ему воду для смеси, нагретую на два градуса выше нужного. Корабль тогда остался цел только потому, что Кид, которого Дофламинго держал, на руках, горько разрыдался, и сын принялся с ним сюсюкаться, пытаясь успокоить. Первое время Дофламинго даже не отходил от люльки, причём буквально. Истерия молодой мамочки, в общем. - Иди поспи, - сказала я, забирая Кида из его рук, - выглядишь ужасно. За Дофламинго всё сказало его благодарное выражение лица. Ребёнка без лишних споров он мог доверить только мне и, как ни странно, Шардоне, объясняя это тем, что я родила двух детей, а у Шардоне ежегодно появлялись сиблинги. До казни оставалось пять часов. Ровно в полдень Короля Пиратов должны будут казнить. Команда, собравшаяся на завтрак (за исключением Дофламинго, для которого целых пять часов сна были роскошью), была хмурой. Поев в непривычной и неприятной тишине, мы разошлись. Четыре часа. Я не знала, чем занять себя, поэтому ходила по палубе взад-вперёд, покачивая Кида. Три часа. Два. Когда остался всего час, я передала Кида Росинанту, и просто уселась на бочку, смотря на море. Я грызла губы - от нервов, нервничала я чертовски сильно. Дыхание то и дело сбивалось, голову наводнили воспоминания о времени, проведённом с братом. Мне очень, очень и очень не хотелось, чтобы Роджер умирал. За полчаса на палубу поднялся Дофламинго, выглядящий несколько более отдохнувшим. Он взлетел, зацепившись нитями за облака (сын любил это делать - проветривал голову), и, полетав минут десять, вернулся. За десять минут до казни мы, всем составом команды, уже стояли на площади. Толпа великодушно (и наличие огнедышащего дракона тут, конечно, совсем ни при чём) расступилась, образовывая вокруг нас пустое пространство где-то на метр-два. По правую руку от меня стоял Михоук, по левую - бодал мою ладонь Игни, требуя ласки. Позади расположились мои дети и после них - остальные. Даже Бэллмере никуда не делась, а стояла вместе с нами, прочувствовав важность момента. Пробили часы. Первыми на помост поднялись двое дозорных, одетых не в форму. За ними шёл Роджер. Он взошёл на помост, осмотрел толпу свысока, и уселся, поджав ноги по-турецки. От того, насколько покорно принимал свою судьбу Король Пиратов, хотелось выть. - Давайте покончим с этим поскорее! - громогласно провозгласил он, широко улыбнувшись. Дозорные занесли нагинаты. Металл бряцнул - они скрестили их. Сейчас должен был прозвучать Тот Самый Вопрос, положивший начало Новой Эре Пиратства. - Эй, Король Пиратов! - не заставил себя ждать любопытный зевака. - Где ты свои сокровища спрятал? Ты ведь нашёл его, легендарное сокровище! ВАН ПИС!!! Роджер рассмеялся. - Мои сокровища? Завещаю их тому, кто сможет их найти! Все сокровища мира я оставил в одном месте! Обе нагинаты пронзили его сердце. Я хотела отвернуться - не видеть его не дрогнувшего лица, но не могла отвести глаз. Роджер улыбался, и его улыбка не исчезла ни на мгновение. Он улыбался и улыбался, пока его кровь текла по помосту, по ступенькам, улыбался до самой смерти. Спустя несколько минут, один из дозорных взял его руку в свою и попытался нащупать пульс. - Король Пиратов - мёртв! - громко объявил он толпе. Это было очевидно, но дозорным нужно было убедиться наверняка. Новая Эра уже началась. Я развернулась и, должно быть, что-то такое было в моём выражении лица, но никто из команды меня трогать не стал, позволяя вернуться на корабль. Слёз не было - всё было выплакано ночью. Была пустота, неприятно пожирающая меня изнутри. Больше всего на свете хотелось надраться. Поднявшись на “Adventure Galley’, я увидела незнакомую девушку. Пышногрудая блондинка, скрестив руки под грудью, смотрела на меня ожидающе. - Убирайся, - бессильно потребовала я. - Мда, стоило сменить облик, как сразу убирайся, - блондинка недовольно надула губы и щёлкнула пальцами. Лицо блондинки поплыло и стекло с неё, открывая миру… - Багги, - всё так же устало констатировала я. Передо мной стояла взрослая версия Багги - та самая, которую я видела на Скайпии. Он почти не изменился - только теперь вместо круглого красного носа, нос у него был вполне обычным, но алым на кончике. - И к чему эта клоунада? - я подняла бровь. - Захотелось проверить возможности, - отмахнулся мужчина, - в то тело меня, считай, впихнули, поэтому было сложнее творить магию, а теперь всё новое, своё, хоть обколдуйся! - То тело? - спросила я. - Неважно, - Багги поморщился, - что гораздо больше меня волнует: ты выглядишь, как человек, готовый напиться. - Было бы неплохо, - я прислонилась к мачте. - Не возражаешь, если мы с Рейли составим тебе компанию? - Вы с Рейли? - переспросила я. - Так он знает, что ты…? - Это было весьма неловко, но да, он узнал. Я просил его помочь уговорить Роджера принять нашу помощь. - Где пить будем? - Бар, неподалёку, - махнул куда-то в сторону Багги, - Роджер одобрил, мой новый капитан тоже. - Твой…? - Шэнкс, - перебил Багги, - он предложил - я согласился. Он тоже знает, кстати. - Даже не могу представить, насколько неловко было объясняться с ним, - ухмыльнулась я. - Там всё сложно. Новую Эру мы встретили, нажравшись в хлам.