Лишь поцелуй твоих губ

      

             Рассвет выдался жарким, воздух для группы был почти что неподъёмным, пока они запрягали лошадей для утреннего патрулирования. Мерлин порхал между своим конём и конём короля, бормоча себе под нос о том, что этот дурень должен просто остаться здесь. Будучи королём, ему больше необязательно выезжать на патрулирование королевства. Для этого у него есть рыцари и стража. Конечно, его это не остановило. По словам Его Величества, цитадель душила его, и он лишь хочет выбраться ненадолго оттуда. Мерлин, в самом деле, даже не мог упрекнуть его в этом, однако в животе поселилось тревожное чувство, которое не отпускало его. Чувство, что что-то плохое должно случиться, засело в каждой косточке тела Мерлина.       — Мы уже готовы, Мерлин? — прозвучал голос Артура через весь двор, когда тот появился на верху каменной лестницы. Мерлин поднял взгляд от последней застёжки, которую ему нужно было проверить, и кивнул.       — Да, сир, — когда Артур начал спускаться по ступеням, Мерлин сглотнул. Как только он подошёл достаточно близко, Мерлин снова спросил. — Есть хоть что-то, что я могу тебе сказать, чтобы ты остался здесь, Артур?       Он получил от короля сомнительный взгляд, когда тот ответил:       — Твоё волнение насчёт моего личного благополучия трогательно, но нет. Я поеду и точка.       Мерлин вздохнул и отступил назад, позволив Артуру совершить манёвр — элегантно вскочить на спину своего жеребца. Красная ткань с искусно вышитым золотым драконом, который блестел на солнце, ниспала на задние ноги Лламрея. Он поистине производит потрясающее впечатление. У короля золотистые волосы и сияющие голубые глаза, в то время как у его жеребца стройные мышцы и свербящая сила. Не в первый раз эта двоица перехватывает дыхание у Мерлина.       Развернувшись, он запряг своего коня, старого мерина, который был надёжным и спокойным. У Мерлина сложились доверительные отношения с этим животным, и он редко ездил на ком-то другом. Как только все расселись по лошадям, король подал им знак выдвигаться. Мерлин скакал ближе к Артуру, не желая оставлять его незащищённым, пока его нутро всё ещё выворачивало от тревоги. Артур достаточно долго смотрел на него, а затем улыбнулся ему снисходительной, но ободряющей улыбкой. Это действительно убаюкало нервы Мерлина, но его сердце по-дурацки затрепетало.       Оставив позади себя цитадель, они оказались в окружении деревьев и свежего воздуха, Мерлин начал задумываться, что он волновался по пустяку. Ветвь, цветок, птица — ничего из этого не выбивалось из общей картины. Артур, видимо, подумал о том же самом, потому что развернулся, чтобы самодовольно улыбнуться Мерлину возле него, но так и не успел ничего сказать.              — Король Камелота, Артур Пендрагон! — прокричала женщина, внезапно вышедшая перед ними. — Ты наследие ненависти, крови и страха. Ты поплатишься за грехи тирана Утера Пендрагона!       После её сказанных слов земля затряслась возле них. Её глаза горели жёлтым, а лицо побагровело от злости, когда она вскинула обе руки к небу. Она начала читать заклинание и воздух заклокотал и заискрился. Пылающие шары света кружили вокруг её рук, пока она продолжала, её голос становился всё громче и громче, и, в конце концов, она стала выкрикивать слова в небо. Когда она опустила свой взгляд, буравя смертоносными глазами короля, Мерлин осознал, что она собирается убить его. Ведьма закончила своё заклинание с последним рычащим словом и вытянула руки вперёд. Артур уставился на него, застыв в ступоре, и Мерлин сделал единственное, что могло прийти ему на ум. Он спрыгнул со своего коня, сбив Артура на землю. Тот упал со спины Лламрея, который стремительно отшатнулся от него, а в это время световой шар ударил Мерлина в грудь, отбросив его назад.       Ведьма зарычала в негодовании, снова вознесся руки кверху, но больше она ничего не успела сделать. Меч Ланселота пронзил её грудь со спины, и она повалилась на землю, хрипя и выкашливая свой последний вздох. Артур не обратил на неё никакого внимания. Его взгляд сосредоточился только на Мерлине, который всё ещё лежал, согнувшись у корней толстого дерева.       — Мерлин? — позвал он, встав на ноги и поспешив к своему другу. Когда он упал на колени возле него, Мерлин простонал.       — Я в порядке, в порядке, — с присвистом дышал Мерлин, пытаясь поднять своё тело. Он сумел сесть, оглянувшись вокруг с неким недоумением. Он заметил безжизненное тело ведьмы вдалеке, и только тогда осознал, как далеко её заклинание отбросило его. Голова гудела в том месте, где соприкасалась с деревом позади него, а тело болело от падения на землю. Однако его беспокоило лёгкое стеснение в груди. Мерлин никогда ещё не ощущал этого, но он объяснил это выбросом адреналина и тем, что его подбросили в воздух.       — Ты можешь сесть на коня? — спросил Артур, волнение звучало в его тоне. Мерлин вяло кивнул. Конечно, он может. Наверное.       Встать на ноги оказалось сложнее, чем он предполагал, и несмотря на то, что он хотел отмахнуться от рук Артура, он заставил себя принять помощь. По-прежнему прикосновение заставляет его дрожать, и он надеялся, что Артур не заметит, как участилось его сердцебиение. Все рыцари стояли на земле, держа своих лошадей за поводья, обеспокоенно наблюдали за тем, как он с королём шёл к коням. Никто и слова не сказал, чему Мерлин благодарен.       Он с трудом взобрался на коня, с немалой помощью короля, и ему едва удалось удержаться на нём, когда они развернулись и отправились обратно в город. Он целенаправленно игнорировал взволнованные взгляды, которыми Артур смотрел в его сторону. Мерлин натянуто улыбнулся своим друзьям, надеясь, что позже они отстанут от него. Мужчины смотрели на него с грустно поджатыми губами, но ничего не сказали.       Когда громкое цоканье копыт разнеслось по двору, несколько слуг и стража поспешили встретить их. Король первым слез с коня, без промедления двинувшись помочь Мерлину спуститься. Даже с его поддерживающими руками ноги Мерлина почти подкосились, и он чуть не упал, когда его ступни ударились о каменные плиты. Артур выругнулся в его ухо, сильнее обхватив тело Мерлина, что только ухудшило дрожь. Стражник подошёл к нему, и Артур быстро взглянул на него.       — Немедленно передай Гаюсу, что он срочно нужен. И собери членов совета для обсуждения потенциальной угрозы городу, — сказал он. Стражник кивнул и поспешил, а с ним и ещё двое. Мерлин без интереса смотрел за тем, как они уходят. Стеснение всё ещё было в его груди и перешло на всё его нутро. Его дыхание неровное и учащённое, но он сказал себе, что это просто реакция на то, что произошло. Артура чуть не убили, его отправили в полёт, у него, скорее всего, контузия. А ещё Артур по-прежнему прижат к его боку, сильная рука обхватила его талию, чтобы удержать его тело. Он в порядке, это просто шок.       Проходит достаточно долгое время, чтобы дойти до покоев придворного врача, и к тому времени, когда они вломились через двери, у Мерлина сбилось дыхание. Гаюс, тем не менее, ждал их. Он немного побледнел, когда увидел Мерлина, практически свисающего с короля.       — Скорее, положите его сюда, — сказал Гаюс, показав на подготовленную койку для пациентов. Артур мгновенно пересёк комнату, Мерлин слабо запротестовал от их быстрых движений. Когда его осторожно уложили, он почувствовал себя незначительно лучше. Его голова по-прежнему гудела, а глаза теперь болели, заставив его щуриться от света, пробивающегося сквозь окна. — Что случилось?       Мерлин не был уверен, кого Гаюс спрашивает: его или Артура, но король ответил:       — Мы столкнулись на патрулировании с ведьмой, которая без сомнений пыталась убить меня. Мерлин толкнул меня в сторону и принял на себя весь удар заклятия. Которое оттолкнуло его.       Врач тихо цыкнул и принялся осматривать Мерлина. Он проверил его глаза, посмотрел ему в рот, измерил пульс, попросил согнуть пальцы. Мерлин потерял счёт всему, что Гаюс просил его сделать, он был слишком сосредоточен на тёмном ощущении, растущим у него в груди. Оно чувствовалось как что-то масляное, склизкое и болезненное. Это ощущение наполняло его ужасом. Какое бы проклятье он не словил, это определённо не было прогулкой в парке.       — Как ты себя чувствуешь, Мерлин? — спросил Гаюс. Маг отчётливо понимал, что рядом стоял Артур, который пристально наблюдал за ним и точно так же ждал его ответа.       — В порядке, — легко соврал Мерлин. — Просто немного потрясён. Не о чем волноваться.       Врач посмотрел на него, изучая лицо на наличии лжи, и Мерлин попытался расслабить его, изобразив как можно лучше невинное выражение. Ему нужно обмануть Гаюса. Если у Гаюса появится обеспокоенность его состоянием, он расскажет королю. А если у Артура появится обеспокоенность, он ни за что не оставит Мерлина одного.              Вздохнув, Гаюс выпрямился:       — Не вижу ничего особенного, сир, — сказал он королю. Артур принял решительно прищуренный взгляд. — Боюсь, нам просто придётся присмотреть за ним. Однако пока что я не вижу никаких причин, почему он не сможет вернуться к своим обязанностям, как обычно.       Артур кивнул, хотя и неохотно.       — Очень хорошо. Спасибо тебе, Гаюс, — врач уважительно кивнул, а затем начал собирать свои материалы. Когда Артур повернулся к Мерлину, тот сглотнул давящее чувство у себя в груди и беспристрастно посмотрел в ответ. — Ты возвращаешься в мои покои, Мерлин. Можешь начать заниматься своими обязанностями, пока я схожу и расскажу совету то, что случилось, и мы продумаем необходимые меры на случай, если на свободе появятся ещё недовольные колдуны, — сказал он. Мерлин слабо кивнул, слишком уставший для споров. Когда он попытался встать на ноги, укол боли пронзил его ноги, и он резко вздохнул. Его руки схватились за что-то поблизости, чтобы устоять, этим что-то оказались вытянутые руки короля.       — Мерлин? — спросил Артур. Гаюс посмотрел на него с того места, где он доставал книги с различных полок, приподняв бровь, оценивая ситуацию. Мерлин сжал зубы.       — Я в порядке, — пробормотал он. — Просто встал слишком быстро. Всё ещё не оправился после падения.       Артур в это не поверил, но решил ничего не говорить. Вместо этого он обернул свою руку вокруг плеч Мерлина и помог ему дойти до двери. Они остановились у дверного проёма, и Артур пересёкся взглядом с Гаюсом. Мерлин проигнорировал их, сосредоточившись на своём дыхании, он пытался проглотить ком в горле. Что-то было не то. Он чувствовал это внутри себя. Он никому не раскрыл этого, просто позволив королю помочь ему подняться до покоев. ~~~       К вечеру Мерлину становится всё более очевидно, что что-то не так. По всему телу растекается боль, а в груди всё туже и туже. Поднявшись по одному лестничному пролёту, он уже чувствовал себя запыхавшимся и отчаянно хотел передохнуть. Он не в боевой форме как Артур или рыцари, но всяко лучше в той, чем сейчас. Тем не менее, он не проронил ни слова. Он не хотел, чтобы кто-нибудь начал переживать. Возможно ему просто нужен хороший отдых, и утром он будет как новенький.       Возвращаться к покоям Гаюса было пыткой, это заняло намного больше времени, чем обычно. Он останавливался передохнуть почти через каждые два шага, и к тому времени, когда он переступил порог, час уже был поздний, а его нервы расшатаны.       — Артур задержал тебя? — спросил Гаюс, отвлекаясь от книги, которую он держал открытой на столе. Тарелка с рагу стояла перед ним. Несмотря на то, что он чувствовал себя плохо когда врёт, Мерлин кивнул.       — Да. Просто я понадобился ему в последнюю минуту, — Мерлин пересёк комнату и медленно сел на лавку перед своим наставником. Он ощущал испытывающий взгляд Гаюса на себе, но лишь опустил голову и сосредоточился исключительно на еде. Даже она была как работа, его плечи тянуло каждый раз, когда он поднимал ложку к своему рту. Он съел намного больше, чем хотел, но когда усталость стала совсем невыносимой, отодвинул от себя тарелку. — Я пойду спать. Думаю, мне просто нужно отдохнуть, и завтра мне уже полегчает, — соврал он. Он знал, что завтра ему не полегчает. Мерлин не знал, почему знает это. Возможно, его магия учуяла то, что его сознание ещё не понимает, но что-то в его голове говорит, что ему стоит начать волноваться.       — Конечно, Мерлин. Отдохни, а я приберусь тут, — мягко сказал Гаюс, и тогда до Мерлина дошло — он подозревает его во лжи. Мерлин одарил его слабой улыбкой и шатко встал на ноги. Он едва преодолел пару ступеней до своей комнаты, и практически упал на кровать. Последнее, что он помнил перед тем, как погрузиться в судорожный сон — это тёмное и маслянистое чувство, расползающееся всё сильнее по его груди. ~~~       На следующее утро состояние Мерлина не изменилось в лучшую сторону. Его тело ощущалось таким же слабым, что и до этого, если не ещё слабее, а лёгкие будто бы уменьшились в размере. Вокруг его сердца чувствовалась заметная колючесть, которая протягивалась вниз по всем его органам, и тогда все его надежды рассеялись. Что бы то ни было, оно не исчезнет само по себе.       Промучившись со своими обязанностями весь день и заработав парочку обеспокоенных взглядов не только от короля, но и от рыцарей вместе с Гвейном, Мерлин вернулся домой, чувствуя себя потрёпанным и измотанным. Когда Гаюс посмотрел на него, готовя ужин, беспокойство отпечаталось морщинкой на его брови. Мерлин знал, тот хочет услышать правду, и впервые с тех пор, как его прокляли, он решил рассказать её.       — Гаюс, — сказал он, морщась от того, насколько хрипло прозвучал его голос. — Гаюс, я не думаю, что со мной всё хорошо.       Это одновременно облегчение и бремя сказать вслух эти слова. Гаюс едва заметно кивнул и поставил горшок, всё ещё бурлящий, на огонь, чтобы пойти в другой конец комнаты к стопке книг.       — Мерлин, мне нужно, чтобы ты рассказал мне всё, что ты помнишь со вчерашнего дня, и как именно ты чувствуешь себя сейчас, — с заботой приказал врач.       Мерлин молча кивнул. На самом деле он не так хорошо помнил со вчерашнего утра. Он был слишком сосредоточен на том, чтобы защитить Артура и своих друзей, и пропустил почти всё, что зачитывала ведьма. Он зажмурил глаза и попытался сфокусироваться, что само по себе являлось подвигом, учитывая как кружится его голова. Медленно он рассказал Гаюсу о том, что сказала та женщина перед тем, как начать накладывать заклинание. О том, что Артур — наследие всего плохого и что он заплатит за все ужасы, которые совершил его отец. Он мутно помнил о словах, которые женщина кричала в небо, как свет появился в её вытянутых руках, и это всё. После этого в голове Мерлина поселилась страшная боль, а потом Артур помог добраться ему до замка. Когда они прибыли домой, боль отступила, и Мерлин надеялся, что его магия защитила его от любых болезненных эффектов, на которые было направлено проклятье.       — А сейчас? — подталкивал Гаюс. — Как ты чувствуешь себя сейчас?       Маг сглотнул:       — Сейчас я чувствую, как будто мои лёгкие уменьшаются, а сердце сжимается. Каждый мускул в моём теле болит, а голова раскалывается.       Врач поджал губы, затем схватил ближайшую книгу и начал читать. Мерлин смирился с долгой ночью исследований, и подтянул к себе очередную книгу, пока та не оказалась у него под носом. На секунду перед глазами всё поплыло, и он яростно заморгал, чтобы прочистить их. Как только он увидел выведенные чернилами слова, то принялся медленно читать.       Спустя несколько часов, Гаюс резко вздохнул и дёрнул головой, чтобы посмотреть на Мерлина. Тот устало поднял брови:       — Пожалуйста, скажи мне, что ты нашёл что-то.       — Проклятие, которое это женщина наложила на тебя, одно из самых тёмных, смертельных проклятий, которые использовались только верховными колдунами Старой Религии, — ответил Гаюс.       Недовольный стон проскользнул мимо губ Мерлина:       — Это действительно не звучит как что-то обещающее. О какой смерти мы сейчас говорим?       — Боюсь, что о долгой и мучительной, — такой ответ он получил. Мерлин сморщил нос от досады.       — Ну конечно, — вяло сказал он. — Как нам снять его? Какое контр-проклятие существует? — когда молчание повисло в воздухе, Мерлин пристально посмотрел на своего наставника. — Гаюс?       Мужчина вздохнул:       — Есть только одна вещь, которая разрушит это проклятье, и боюсь, что это поцелуй истиной любви.       Слова горячо осели в сердце Мерлин. Поцелуй истиной любви. А не могло быть что-нибудь попроще? Что-нибудь более доступное? Он сглотнул и моргнул, кинув взгляд на книгу перед ним. Слова снова поплыли перед глазами, но ему было уже всё равно. В конечном итоге они ничего не значат, потому что, кажется, ему ничто больше не поможет.       Заставив себя посмотреть снова на Гаюса, его тихо прозвучали:       — Я умру, Гаюс.       Мужчина тяжело вздохнул.       — Неужели нет никого? — спросил он. Мерлин слегка поморщился и взглянул на него грустными обречёнными глазами. Лицо Гаюса смягчилось и он понимающе смотрел на него в ответ. — Ох, Мерлин. Может, если бы ты просто поговорил с…       — Нет, — ответил Мерлин. — Нет. Это не сработает, Гаюс. Ты сам говорил, что это должна быть истинная любовь. Поцелуй из жалости не сработает.       Молчание воцарилось над ними, пока оба обдумывали слова Мерлина. Гаюс хотел поспорить с этим, Мерлин знал, но не стал. И тот ему благодарен за это.       — В таком случае, — грустно сказал Гаюс, — мы должны известить короля.       Именно в этот момент Артур решил ворваться в дверь лекаря. Его брови были сведены, а на лице странная обеспокоенность. Он смотрел на них почти настороженно, медленно приближаясь. Гаюс глядел на него с той же грустью, и Мерлину показалось, что его сейчас стошнит.       — Известить меня о чём? — спросил Артур, когда никто из них не продолжил говорить. Мерлин обменялся взглядом с Гаюсом и едва заметно покачал головой. Да, им необходимо рассказать Артуру о том, что происходит с Мерлином, но маг не хотел, чтобы тот узнал о решении проблемы. Гаюс также незаметно кивнул в ответ, хотя его глаза кричали о его мнении на этот счёт.       — Проклятие, которое вчера наложила на Мерлина ведьма, приводит к смерти, — безэмоционально объявил Гаюс. Артур побледнел, его глаза метнулись к лицу Мерлина.       — К смерти? То есть ты… — он замолчал, не в силах произнести ни слова. Но Мерлин слышал их так же ясно как день.       — Да, Артур. В конце концов, я умру, — Мерлин сказал негромко, однако его слова гулко раздались по всей комнате. Артур побледнел ещё сильнее, отчаянно смотря на Гаюса, чтобы тот дал хотя бы каплю надежды.       — Неужели нет никакого исцеления? — с надрывом спросил он, Мерлин никогда ещё не слышал его таким. Всё нутро Мерлина сжалось в узел, пока Гаюс молча глядел на молодого короля.       — Нет, сир. Боюсь, что уже ничем не помочь.       Мерлин не услышал, что Артур сказал в ответ. Конечно, он потребовал, чтобы Гаюс продолжал искать. Мерлин безучастно внимал его повышенный голос и просто изучал его лицо. Изгиб его челюсти, линию скул, переносицу. Не оставил без внимания даже его рот с опущенными уголками губ, который отпечатался в сознании Мерлина. Если ему суждено умереть, он, по крайней мере, хотел постараться запомнить, как выглядел Артур. ~~~       Артур пытался заставить Мерлина отдохнуть, но, несмотря на растущую каждый день боль, тот отказывался. Если это его последние дни, он хотел провести их как обычно. Он хотел продолжать проводить время с Артуром, слышать его речь и смех. Он хотел видеть как можно больше его улыбок перед тем, как проклятье неизбежно заберёт у него жизнь.       Первыми, кто узнал о секрете Мерлина, стали Ланселот и Гвен. Они подкараулили его, когда тот медленно возвращался в свои с Гаюсом покои через пару ночей после того, как он рассказал Артуру, а потом и своим близким друзьям о его судьбе. Он не знал, откуда они выяснили об исцелении от его проклятой кончины или как они узнали, кого любит Мерлин, но они жарко умоляли его поговорить с Артуром. Когда он отказался, они настояли узнать причину. Мягким, надломленным голосом он поведал им, что не вынесет жалость и вину на лице Артура, когда он скажет королю, что объятия не сработают. И что он не любил Мерлина в ответ.       На следующий день после Ланселота и Гвен, Гвейн стал следующим, кто узнал правду. Он предложил свой собственный поцелуй полного отчаяния, но Мерлин лишь грустно улыбнулся. Неважно как сильно Мерлин обожал Гвейна, он не любил его. Не в том виде, который бы спас ему жизнь. Вскоре после этого все узнали правду, стоящую за болезнью Мерлина. Все, кроме Артура. После каждой встречи Мерлин умолял их не разглашать ни слова правды королю. Каждый из них пытался бороться с мягкими уговорами своего увядающего друга, но в конечном итоге они согласились. ~~~              Чуть больше суток спустя Мерлин оказался прикован к постели. Он становился слабым, не мог подняться на ноги и даже заставить себя поесть и выпить что-нибудь. Колючки впивались глубже в сердце, и он представлял, как острые концы вонзались внутрь. В течение дня к нему постоянно ходит поток людей, однако остался с ним не рыцарь и даже не Гвен. Это был сам король, всегда сидевший у его кровати, наготове с прохладной тряпочкой или льдом, когда Мерлину нужно будет попить, но он не сможет этого сделать. Дела двора достались Леону, которому Артур полностью доверил принимать решения в интересах короля и Камелота.       Сердце Мерлина, и без того задыхающееся, всё ещё трепетало в груди, когда пальцы Артура нежно проводили по его волосам. Он пытался одарить короля улыбкой, но она выходила вымученной и хрупкой и всем тем, чем настоящая улыбка быть не должна. Взгляд Артура говорил сам за себя, но ни слова не было сказано между ними. Слова в этом случае бесполезны. Слова не спасут жизнь Мерлина, не смогут обратить время вспять и остановить ведьму от нанесения ему проклятья. Пока Мерлин чувствовал, как проклятие зарывалось всё глубже и глубже в него, он рассматривал идею признаться Артуру в своих чувствах. Может, его состояние утихомирит короля от злости насчёт симпатий, которые взросли в Мерлине за всё это время?       — Мерлин, неужели нет ничего, чтобы исцелить это проклятие? — отчаянным голосом спросил Артур. В его тоне был намёк на что-то ещё, но Мерлин слишком устал, чтобы анализировать что это могло быть.       Он слегка покачал головой в стороны.       — Ничего нельзя поделать, Артур, — прохрипел он в ответ. Когда тот печально посмотрел на него, Мерлин содрогнулся. — Прости, Артур.       — Простить за что? — король слабо потребовал ответа.       — За то, что дал этому случиться. За то, что врал тебе так долго о своей магии. За то, что заставил тебя и наших друзей пройти через всё это. Я просто… прости меня, — его голос становился всё слабее, чем дальше он говорил, и он чувствовал это. Скоро всё закончится. Толстые нити жара и тьмы прокладывали свой путь по его внутренностям, закручиваясь вокруг них, пока он сам не мог понять, где его органы, а где симптомы проклятия.       Король невесело усмехнулся:       — Только ты можешь извиняться за смерть, Мерлин, — его голос надломился на имени мага, и это послало виток новой боли в сердце Мерлина.       Мерлин чуть-чуть кашлянул, его грудная клетка сжимала лёгкие, не давая им сделать вдох.       — Я хочу, чтобы ты знал кое-что, Артур, — просипел он. Глаза Артура были подозрительно мокрыми, он кивнул, чтобы тот продолжил. — Я-я хочу, чтобы ты знал, что. Я люблю тебя.       Артур резко набрал воздух, сев обратно на своё место с широко раскрытыми глазами. Мерлин закрыл свои, потеряв возможность говорить, потому что пытался просто дышать. Даже это становилось неподъёмной работой. Он снова кашлянул, вся его грудь запротестовала от движения и тяжело осела, всё его тело задрожало. Уже скоро.       Тьма туманила его сознание, шептала успокаивающее слова на ухо, когда он почувствовал прикосновение дрожащих, сухих губ к своему вспотевшему лбу. Реакция его тела была моментальной, он тяжело вздохнул. Совсем другой жар пронзил его тело, сплетаясь со скользкими нитями, окутавшими его сердце, лёгкие, живот. Они тянули и тянули, пока тёмные скользкие пальцы не ослабли вокруг его органов, а затем поспешили утешить боль. Мерлин кашлянул и задохнулся, когда воздух беспрепятственно ворвался в его лёгкие, он подскочил на своей маленькой кровати, крепко прижав руку к груди, пытаясь обуздать внезапную потребность своего тела наполниться жизнью. Артур в это время сидел и наблюдал за этим в глубоком потрясении.       Наконец-то Мерлин поднял на него свои глаза наполненные слезами. Король смотрел на него в ответ с едва скрываемой надеждой, а также страхом и непониманием. И Мерлин в самом деле не мог винить его в этом. То, чему тот только что стал свидетелем, было тем ещё потрясением.       — Мерлин? — всё-таки Артур разрушил молчание. — Что именно только что произошло? Что я сделал?       Лицо мага окрасилось в ярко-красный.       — Возможно, я соврал насчёт исцеления, — пробурчал он.       Между ними поселилось мгновение тишины, прежде чем Артур сказал:       — Что это ещё значит?       — Это значит, — начал Мерлин, не в силах встретиться с глазами Артура, — что было кое-что, но я не рассказал тебе об этом.       — Почему? — досадливо разразился Артур. — Если был шанс спасти твою жизнь, почему ты не сказал мне?       Маг беспомощно повёл плечами.       — Я не хотел, чтобы ты чувствовал себя обязанным, — выдохнул он. Один взгляд на растерянное лицо короля и он пояснил. — Единственное спасение, которое нашёл Гаюс это… это поцелуй истинной любви. Во всём Камелоте был лишь один человек, который мог бы сделать это для меня, но я не думал, что это сработает.       Мертвая тишина заполнила комнату, и Мерлин снова почувствовал, будто начинает задыхаться. Его слова и звон в ушах уличающие. Когда он снова взглянул на Артура, его лицо было нечитаемым. Его челюсть работала, будто он сжимал и разжимал зубы. Осторожно пережёвывая слова перед тем, как выбрать те, которые он хотел бы сказать.       Когда тишина стала невыносимой, Мерлин отвёл взгляд и прошептал:       — Прости меня.       Однако Артур покачал головой.       — Нет, Мерлин, это я должен просить прощения. Ты умирал и был лишь один способ предотвратить это, но ты побоялся спросить меня, — он сделал глубокий вдох перед тем, как продолжить. — Правда в том, Мерлин, что ты намного дороже мне, чем простой слуга или советник, или друг. Ты значишь многое для меня, и я знаю, что не так часто показываю это.       Мерлин вскинул широко раскрытый взгляд.       — Что ты имеешь в виду? — тихо спросил он.       — Я имею в виду, — нежно заговорил Артур, ловя глаза Мерлина и не выпуская их из виду, — ты сказал мне, что любишь меня, и это почти разбило меня, потому что я подумал, что наконец-то я получил того, чего всегда желал, и всё, что остаётся мне делать — смотреть, как оно ускользает сквозь пальцы словно дым.       Он наклонился ближе и крепко сжал руку Мерлина. Никто из них не сказал ничего по поводу мелкой дрожи Мерлина.       — Я имею в виду, что я тоже люблю тебя. Всем своим сердцем.       Мерлин не смог удержать вздоха. Неужели Артур правда сказал это? Он мельком взглянул на лицо короля, ища тень сокрытой лжи. Когда он ничего не нашёл, наконец-то позволил себе надежду.       — Да? — выдохнул он. Мерлин даже не смог заставить себя смутиться от того, насколько он звучал обнадеживающе. В конце концов, он только что собирался умереть.       Артур не ответил. По крайней мере, не словесно. Вместо этого он прильнул ближе и нежно вжался губами к губам Мерлина. Маг всосал в себя растерянный вдох, а затем растаял в короле, сжав руку, которая всё ещё крепко держала его. Он целовал его в ответ с чем-то сродни отчаянием. Мерлин даже боялся и мечтать о таком, зная, как ему будет больно от того, что он никогда не сможет испытать.       Когда Артур медленно отстранился, ресницы Мерлина затрепетали и он открыл глаза, видя голубые, которые уже смотрели на него со всей серьёзностью.       — В следующий раз как будешь умирать, пожалуйста, расскажи мне обо всех фактах, ты идиот. Я не дам тебе снова ускользнуть от меня.       От этих слов у Мерлина навернулись слёзы на глазах, и к удивлению для самого себя он подавил всхлип. Вырвав свои руки из рук Артура, он упал вперёд на него, обхватив руками его плечи и зарывшись носом в шею. Он вздрогнул, когда тот обхватил и притянул его ближе. Никогда ещё Мерлин не чувствовал себя в такой безопасности, в такой защищённости, как в этот момент. Он знал, что ему нужно подняться, пойти к Гаюсу, его друзьям. Ему нужно как следует поговорить с Артуром обо всём: о том, как будут разворачиваться их отношения, кем они хотели бы быть друг для друга теперь, когда правда раскрылась. Но пока он просто расслабился в крепких объятиях любимого и вдыхал его запах, удивляясь тому, как легко ему стало дышать.