Field Theory

Второй год. — Мерлинова борода! — взвизгнул он, отпрыгнув назад и стукнувшись позвоночником о стену, схватившись за свои очки сбоку и сунув их себе на нос. Том бросил на него один из тех взглядов, полных молчаливого осуждения, когда он свесил ноги за борт и грациозно вошел в комнату Гарри. Гарри не осознавал, какое облегчение он почувствует, просто увидев другого мальчика, но внезапно ему стало легче, как будто он снова мог нормально дышать. — Право, Гарри, ты не отвечал на мои письма. Что ты ожидал? — Том выпрямился во весь рост, бросив презрительный взгляд по сторонам, прежде чем его взгляд остановился на Гарри. Его глаза сузились, когда он перевел взгляд на костлявые колени Гарри, ужасную футболку большого размера, то, как его скулы слишком резко врезались в его бледное лицо. Гарри прижался немного ближе к стене, пытаясь не чувствовать себя таким смущенным. Да, он знал, что выглядел ужасно, и знал, что эта комната была не более чем пыльным чуланом, но это была не совсем его вина. Не обращая внимания на заливающийся румянец, он проглотил кашель, пытаясь придать своему голосу браваду, которой он точно не чувствовал. — Я знал это. Думаю, Дамблдор воздвиг какой-то магический барьер, который останавливает мою магию и отпугивает сов. Том нахмурился, игнорируя личное пространство и нависая над ним на кровати. — Меня бы это не удивило. Какого черта ты не ушел? — Они забрали мою палочку, — немного оскорбленно заметил Гарри, прежде чем кашлянуть в руку. Ладонь Тома была приятной и холодной, когда она коснулась его лба и легла туда. — Похоже, ты действительно не в состоянии позаботиться о себе, не так ли? — сказал он напряженно, вглядываясь поближе. Он вздохнул, сжав рот. — У тебя лихорадка, Гарри. — Это правда было несколько не в моих руках, — категорично сказал Гарри, наклоняя голову, чтобы избежать пальцев. Он чувствовал себя разгоряченным и раздраженным тем, что Том думал, что он стал таким по своей воле. Том хмыкнул и снова потянулся, поглаживая его волосы назад и проводя большим пальцем по шраму Гарри. В полумраке спальни он выглядел иначе, как-то старше, хотя прошло всего пару месяцев. Гарри понял, что его лучший друг удивительно красив. — Я очень рад, что ты здесь, — честно пробормотал он, закрывая глаза. Он снова устал, и ритмичное действие успокаивало. Том фыркнул, собираясь ответить, когда тишину прорезал странный глухой звук. Глаза Гарри распахнулись, и он увидел заинтригованного Тома. Гарри сразу узнал его: тяжелые, скрипучие шаги дяди. Вскоре в его уши впился знакомый гнусавый визг его тети. Дерьмо. Должно быть, они услышали торжественное появление Тома. Том склонил голову набок, с любопытством наблюдая за ним, вероятно, интересуясь тем, как тело Гарри напряглось от страха. Он пошевелился, рука медленно поднялась, пока не оказалась на уровне двери. — Ты хочешь сделать это или лучше мне? Гарри горько улыбнулся. — Без палочки, помнишь? — Ах. Что ж. Акцио палочка Гарри Поттера. — Том расправил плечи, темная ткань его мантии рассыпалась по спине, и дернул запястьем. На мгновение ничего не произошло, и оба мальчика уставились друг на друга. Затем с другой стороны дома послышался звон битого стекла, а из соседней комнаты раздался громкий хлопок. Том снова взмахнул палочкой, и дверь в комнату Гарри распахнулась, замок с лязгом со звоном оторвался от стены. Не прошло и секунды, как влетела палочка и с глухим стуком попала в растопыренные пальцы Тома. Он вздрогнул. Странно было видеть свою палочку в руках Тома. Но было также чертовски фантастично увидеть, как его палочка снова была рядом — он и не понял, как сильно соскучился. Внезапно ему понадобилось подержать ее. Откинув одеяло, Гарри вскочил с кровати и протянул руку. Том на мгновение заколебался, глядя наблюдательным взглядом, прежде чем вложить палочку в ладонь и отступить назад. — Спасибо, — сказал Гарри, немного поморщившись от глубины искренности в его голосе, но все еще не в силах оторвать взгляд от деревянной палочки в руке. Обернув его пальцами, он почувствовал, что ему вернули недостающую конечность. Внезапно его губы начали неметь, когда волна головокружения накрыла его, а зрение стало пятнистым. Внезапно мир наполнился пятнами флуоресценции, и Гарри втянул воздух, попятился назад и нащупал свою кровать, ослепнув. Почему он так быстро встал? Глупый. — Гарри? — Том казался обеспокоенным и быстро двинулся вперед, схватив его за плечи и грациозно отведя их назад к матрасу. — Слишком быстро встал, — еле слышно выговорил он, голова закружилась, когда он тяжело сел. К счастью, тошнота утихла, когда он откинул верхнюю часть тела на подушку. Чем дольше он лежал там, тем больше прояснялась его голова, пока не вернулось зрение, сопровождаемое пульсирующей головной болью. — Клянусь богами, когда мы вернемся во Францию, ты неделю не встанешь с постели, — сердито сказал ему Том, мягкое зеленое свечение какого-то диагностического заклинания достало до ресниц Гарри. Он открыл было рот, чтобы ответить, но его прервал звук шагов, на этот раз ближе. Заставив глаза открыться, он с замедленным ужасом наблюдал, как большие фигуры его дяди и тети появились в крошечном дверном проеме. Том напрягся, повернувшись лицом к двери. — Что это значит, мальчик? Мясистый кулак его дяди ударил по выключателю, внезапно озарив комнату болезненно-желтым светом. — Два тридцать ночи, черт возьми, ты так и не усвоил урок? —Голос Вернона оборвался, когда он увидел Тома и палочки, которые оба мальчика держали перед собой. Он резко остановился в дверном проеме, его жена позади него ударила его в спину с тихим «уф». Гарри прищурился и повернулся к Тому, который на этот раз был нехарактерно молчалив. Он не мог понять, почему Том так пристально смотрел на него. Выражение его лица было застывшим, лицо ничего не выдавало, что, как уже понял Гарри, было крайне плохим признаком. — Что? — спросил он застенчиво. — Что это? — ровно спросил Том, сверкая черными глазами. Гарри посмотрел на себя, не понимая. А потом щелкнуло. На свету был очень хорошо виден уродливый синяк и кровавая припухлость на правой стороне его лица. Гарри коснулся кончиками пальцев своего лица и вздрогнул. — Т... — Ты сделал это? — Том повернулся к Вернону, прервав попытку Гарри объясниться. Его голос был достаточно холодным, чтобы волосы на шее Гарри встали дыбом. В воздухе гудело странное электричество, из-за которого волосы Гарри прилипали к лицу. Вернон чуть было не сделал шаг назад, но, кажется, вспомнил себя и вместо этого смело вошел в комнату, довольно сильно откашлявшись. — Маленький урод заслужил то, что получил. Меня будут уважать в моем собственном доме, — он резко повысил голос, явно обращаясь к Гарри, хотя его взгляд был закрыт Томом, — ты меня слышишь, мальчик? Его глазки-бусинки метались между протянутой палочкой Тома и его лицом; казалось, даже с инстинктами выживания черствого куска хлеба он мог сказать, что Том был не из тех, к кому можно относиться легкомысленно. Тетя Гарри выскользнула из-за дверного косяка и своего довольно крупного мужа и вбежала в комнату с перепуганным выражением лица. — Вы… Прекратите угрожать моему мужу сию же минуту. Дамблдор сказал мне, что вас, учеников, могут исключить за использование магии. Не думай, что он не узнает! — взвизгнула она, указывая дрожащим пальцем сначала на Тома, а потом на Гарри. Том издал короткий раскат недоверчивого смеха. Гарри тряхнул головой, чтобы прояснить мысли, странное предчувствие поползло по его спине. — Дядя Вернон… тетя Петуния… ложитесь спать. Я ухожу, и вы меня больше никогда не увидите. Это то, что вы хотели, верно? Это не должно быть большой проблемой, я просто пойду… — его голос был не таким сильным, как ему хотелось бы, но ему удалось приподняться в постели и посмотреть им в глаза, пытаясь передать искренность. Им нужно было уйти, что-то подсказывало ему. Им нужно было уйти сейчас. Взгляд Тома снова пробежался по его лицу, прежде чем он повернулся, чтобы посмотреть на родственников Гарри. — К сожалению, боюсь, это больше не вариант, — Том улыбнулся. Гарри открыл было рот, чтобы ответить, но не успел… — Империо. Все после этого, казалось, произошло так быстро. Вернон внезапно обмяк, его глаза были пусты, а мясистые руки безвольно свисали по бокам. Рот Гарри открылся, паника захлестнула его вены. — Том... это непростительное, что ты наделал ? Они никогда не впустят тебя обратно в школу, у Дамблдора есть методы, чтобы обнаруживать здесь магию. Откуда, черт возьми, он знал, как вызвать непростительное? Должно быть, все это время он находился в запретной части библиотеки… Гарри понял. В глубине его желудка нарастало чувство ужаса. Ему казалось, что все происходит слишком быстро, в голове было жарко и туманно, но конечности были ледяными. Том не слушал, даже не повернулся к Гарри. — Что бы ты ни собирался делать, не делай этого, — его сердце билось, как колибри. Что-то должно было случиться, что-то похуже, чем Стайкс. Том подошел ближе к дяде, слегка опустив палочку, пока они не оказались лицом к лицу. Заинтересованный, Том наклонил голову и изучил взгляд полуприкрытых век, слюну, медленно вытекающую из пухлых губ толстяка. — А теперь… я хочу, чтобы ты убил свою жену, — Том посмотрел на Петунию и слегка улыбнулся, когда она в ужасе вздохнула. — А потом я хочу, чтобы ты убил себя. О, и сделай так, чтобы это выглядело правдоподобно, если ты не возражаешь. Петуния посмотрела на Гарри испуганным, умоляющим взглядом, а ее муж медленно повернулся к ней лицом. — Вернон? — прошептала она, прикрывая рот руками. — Вернон, что ты делаешь? Руки дяди Гарри начали подниматься, и он шагнул к ней. Петуния выползла из комнаты Гарри и начала кричать. — Том, ты не можешь этого сделать. Том, перестань! Отмени заклинание! — Гарри отчаянно пытался снова встать, но его ноги не слушались, и в итоге он просто выскользнул из постели. Внезапная перемена высоты снова вызвала у него головокружение, и ему пришлось задержать дыхание, чтобы не вырвать. — Том! — простонал он, снова моргая пятнами перед глазами. — Пожалуйста. Они не заслуживают смерти». Он почувствовал, как холодные пальцы, словно стальные наручники, обхватывают его руку и тянут вверх. Том шикнул на него, усадив на кровать и нежно коснувшись багрового пореза высоко на его скуле, где кожа треснула от удара дяди. — Гарри, все в порядке. Они ничто — никто не будет скучать по ним, — старший мальчик взял голову Гарри в свои руки, соприкасаясь лбами и морщась от температуры другого мальчика. — Мой кузен, — выдохнул Гарри. — Ты убиваешь его родителей — ты делаешь его таким, как мы. Выражение лица Тома снова застыло.       — О, да. Твой двоюродный брат. <Внизу раздался крик, и звук падающей на пол мебели был настолько громким, что через открытое окно Гарри увидел, как в доме напротив зажегся свет. <— Нет! — Гарри оттолкнул Тома, пытаясь встать. Это были его единственные живые родственники — да, он их ненавидел, но они этого не заслужили. Никто этого не заслуживает. Кулаки Тома схватили его за запястья, и он застонал от боли, когда Том держал его, пока он боролся. — Отпусти меня! — выдохнул он, набрасываясь на другого мальчика, слезы текли по его щекам. Он чувствовал, как соль усугубляет порез, боль подпитывает его потребность сбежать, остановить то, что происходит. Комната начала дрожать, мягкая вибрация присутствовала на каждой поверхности. Том толкнул его на кровать, его колени прижали туловище Гарри к матрасу. —Это сюрприз, — снова ласково пробормотал он, нежно касаясь кончиком палочки шрама Гарри. — Том, не… Голос Гарри оборвался, когда Том что-то прошептал себе под нос. Мягкая чернота начала закрашиваться вокруг его глаз, и Гарри почувствовал, как его глаза закрылись против его воли. Слабо, он попытался оттолкнуть другого мальчика, но его руки не слушались. — Том… — простонал он, губами нащупывая слово. Он чувствовал, как заклинание затуманивает его голову, заставляя его погрузиться в глубокую волну истощения. Гарри провалился в сон без сновидений; последнее, что он почувствовал, была прохладная ладонь, поглаживающая его волосы. А потом он ничего не чувствовал.

***

Том подождал немного, чтобы убедиться, что другой мальчик больше не в сознании, прежде чем подняться с кровати и встать. Шум внизу прекратился — на удивление быстро. Сердце Тома все еще бешено колотилось от только что наложенного империуса. Он не мог поверить, насколько опьяняюще было шептать это слово — прилив силы был огромен, и он все еще чувствовал, как вся кровь течет по его телу. Это был первый раз, когда он осмелился использовать непростительное, несмотря на то, что неделю назад мог использовать его. Он бросил взгляд на спящее лицо Гарри, спокойное в тишине. Мальчик был действительно очень красив — длинные густые ресницы нежно изгибались полумесяцем на его бледном лице, отмеченном тонкими дорожками слез, бегущих по его щекам. Изображение было только омрачено гневным красным синяком его окровавленной скулы и глаза. Том почувствовал, как ярость снова вспыхнула внутри него и подавил ее. Удивительно, что, несмотря на пожирающий энергию коредер на шее, Гарри все же умудрялся излучать так много магии. Он действительно был очень особенным. Шум в коридоре заставил Тома оторвать глаза от Гарри. Маленький толстяк пытался прокрасться по лестнице незамеченным, перед его синих шотландских пижамных штанов был мокрым и липким. Том хмыкнул. — На твоем месте я бы туда не пошел, — сказал он доброжелательно. Мальчик, должно быть, приходился Гарри двоюродным братом — он выглядел примерно их возраста и имел такую ​​же копну темных волос, как у Гарри. Он всхлипнул и прекратил попытки двигаться тайком, вместо этого топая вниз по лестнице так быстро, как только мог, когда Том начал двигаться к нему. — Мама! — позвал он тонким голосом в тишине дома и бросился в гостиную. Том неторопливо последовал за ним вниз по лестнице, грациозно обходя сломанную мебель и осколки разбитого стекла на своем пути. Внизу в доме было темно и мрачно. Маленький идиот все еще звал своих родителей, разве он не понял, что нашел их? Ухмыляясь, Том встал на краю комнаты и указательным пальцем включил свет. Наступила тишина, когда толстяк застыл, уставившись на тела, лежащие на ковре. Том наслаждался этим. Затем раздался крик. Это была такая скука, такая предсказуемая реакция. На секунду Том обдумывал идею убить это существо и избавить его от страданий… прежде чем выбрать лучшую альтернативу. У этого способа было дополнительное преимущество, которое, вероятно, доставило удовольствие и Гарри, а также подтвердило, что это был несчастный случай. — Дадли, да? Том усмехнулся. — Иди сюда. Мальчик поднял глаза, широко раскрытые и испуганные. Том почувствовал легкое раздражение из-за того, что он слегка напомнил ему Гарри, но оттолкнул его и подошел к тому месту, где Дадли стоял на коленях рядом с родителями. Это была простая задача: заменить воспоминания мальчика воспоминаниями о том, как он видел, как его родители спорили, и как его отец душил его мать, прежде чем он сам поскользнулся, трагически ударившись головой об острый угол кухонной стенки. Работа была сделана не более чем за пять минут, но к концу Том остался сердитым и опустошенным. — Ради бога, не стой так. Вызови полицию, — рявкнул он, протискиваясь мимо него, чтобы забрать Гарри с верхнего этажа. Дадли Дурсли торжественно кивнул, словно в трансе, и направился к телефону на журнальном столике. Том не стал ждать, чтобы услышать звонок, а вместо этого поднялся по лестнице в крошечную спальню Гарри. Мальчик все еще мирно лежал на кровати, не подозревая о том, что произошло в комнате под ним. Том сунул палочку в плащ и глубоко вздохнул. Он все еще чувствовал горячую ярость, бурлящую под его ключицами от того, как он выглядел. Он должен был прийти раньше, но потребовалось некоторое время, чтобы найти путь через чары и определить точное местонахождение коредера на его шее. Гарри выглядел ужасно — он сильно похудел, и раньше его едва ли можно было удержать. Положив ладонь ему на грудь, Том ненадолго оставил ее там, странным образом утешенный ритмичными частыми вдохами и выдохами. Он улыбнулся. Несмотря на его слабость, было приятно увидеть Гарри. Четыре недели — это слишком долго. Он провел рукой от сердца Гарри к плечу и крепко сжал пальцы, оставив вмятины на коже. Другой рукой он нащупал маленькую безделушку в складке мантии, убедившись, что крепко схватился за нее. Как только его пальцы соприкоснулись, портключ активировался. Они с глухим стуком приземлились посреди гостиной. Том ненавидел путешествовать с портключом. Сидя в кресле-качалке у стола, Рамельда хихикнула. — Даже ты не можешь грациозно приземлиться, это приятно знать, — просияла она, без первых трех зубов. Ее черные глаза-бусинки были еще холоднее, чем у Тома, и мгновенно остановились на маленьком бледном мальчишке на полу. Том медленно поднялся на ноги, отряхнул мантию и с отвращением сбросил мантию. Подол был слегка окровавлен и обмотался вокруг руки во время транспортировки, оставив черное пятно. Решив проигнорировать комментарий, он позвал домового эльфа, который тут же вбежал. — Отведи гостя в мою комнату и убедись, что ему удобно. Эльф бросился прочь, обмякшая фигура Гарри парила в воздухе. Том смотрел, как они уходят, прежде чем повернуться лицом к своему родственнику. Она подняла бровь, улыбаясь. — Это мальчик, да? Он симпатичный, соглашусь. Том закатил глаза и потер руку. Старая дама издала стон, когда она поднялась на ноги, ковыляя туда, где стоял голубоглазый мальчик. — У тебя такой вид, знаешь ли, — многозначительно прошептала она, вглядываясь в его лицо. — Я всегда могу сказать, когда человек использовал непростительное. — Толстый язык высунулся, чтобы смочить ее нижнюю губу, которая была блестящей от слюны. — Каково это? Том аккуратно уклонился от ее ухаживаний, морщась от отвращения. — Примите мою благодарность за то, что помогли скрыть магию моей палочки, — сухо сказал он, направляясь к двери. — Я хотел бы сейчас пойти и отдохнуть, потому что это был довольно утомительный вечер. Рамельда издала пронзительный смешок, глаза радостно заблестели. — Что ж, я не буду удерживать тебя от твоего друга. И не забывай об этом, мой маленький Риддл, Рамельда всегда рада помочь своему маленькому мальчику сыграть его первое непростительное.