Маленькая куколка

      Очередной день в доме маленькой Аяки. Всё пошло по кругу. Игра в дочки матери; плетение косичек; бег по всему дому и всё остальное повторялось и повторялось, и повторялось по кругу. Кнайф только удостоверился в своём утверждение, что это не то, чего он так желал. И спустя долгое время, снова вечер, снова подоконник, снова открытое окно, снова закат… Но Кнайф не собирался просто сидеть на месте, дожидаясь следующего, нудного дня. Нет. Он дожидался, когда же маленькая Аяка уснёт. Он собирался сбежать. Несмотря на то, что маленькая Аяка точно будет грустить, он всё равно устроит побег. Хотя, Кнайфу в общем то плевать на чувства девочки, как бы это эгоистично не звучало. Такой у него характер. Разве захотел ли он сбегать из небольшой мастерской старика, если бы ему не были неважны чувства его друзей? Его нельзя за это судить. Он сам для своих чувств и желаний хозяин. Как-никак, а момент побега уже наступил. Кнайф осторожно встал на подоконнике, подойдя поближе к краю, посмотрев вниз. Высота пугала. Но обратного пути уже не было. Кнайф осторожно спрыгнул на ближайший выступ в стене дома. И повторял это из раза в раз. Окно дома Аяки было всё дальше и дальше. Пока наш тканевый ножик, не приземлился своими тряпичными ножками на мокрый асфальт. Кнайф стряхнул с себя грязь, начав выискивать выход. Выйдя из-за огромнейших, для него, мусорных ящиков, среди которых и приземлился Кнайф, он разглядел пару выходов. Слева от него была решётка, под которой Кнайф мог вполне пролезть, а справа был выход, совершенно без препятствий, только путь справа вёл в город, что совершенно не нравилось нашему тканевому ножику. Он направился к решётке, дабы убедиться, что за ней. За ней была небольшая речушка, в прицепе, Кнайф мог бы осторожно спуститься на берег реки, а дальше как всё пойдёт. Но Кнайфом двигал интерес, так что желание посмотреть за тем, что было за вторым путём было велико. Но когда Кнайф повернулся, выход заслонили… его «друзья» куклы.       — Вот этот инвалид! — Крикнул Курасан, стоящий впереди всех.       Кнайф, поражённый ситуацией, самопроизвольно стал отходить от группы кукол, загоняя себя в тупик. Он бы не успел сбежать через забор, до того, как его поймали. Группа кукол стала подходить только ближе.       — Вот скажи, полудурок, тебе так надо было сбегать, как последний трус!? — Курасан разорался только сильнее.       — Тебе совершенно плевать на нас!? На своих друзей!? Хотя… Смотря на твой поступок, ты их и друзьями не считал! — ворвалась в разговор Брялок.       Кнайф лишь стоял, и наблюдал за своими знакомыми. Он заметил Пикчера и Лампчку, стоящих сзади всех, лишь грустно наблюдающие за ним.       — Почему!? — на «поле боя» вызвался Клеви, злой…       — Клевичка—       — Захлопни пасть! И не называй меня так! — Клеви «завизжал» только сильнее, перебив Кнайфа.       Кнайф, да и в общем большинство, удивились столь агрессивному поведению клубочка коричневых ниток.       — Поймайте этого придурка! — выкрикнул Замазыч, на что рядом стоящая Стёрка, с удивлением посмотрела на своего друга.       Все быстро ринулись за Кнайфом. Кнайф попятился назад, хотя прекрасно понимал, что сбежать не получится. Резко, Кнайф во что-то упёрся спиной, а его знакомые застыли в страхе. На ножика стало капать что-то вязкое и жидкое. Кнайф поднял голову, и увидел нависающую над ним, трёхцветную собаку породы сенбернар, злобно рычащую, но не смотревшую на него. Она смотрела на его «друзей». Одного лая собаки было достаточно, для того, чтобы группа кукол сбежала, обливая Кнайфа различными оскорблениями. Кнайф от страха упал с ног, попятившись от собаки. Та опустила свою голову к ножику, и резко перестала рычать. Она высунула язык, лизнув Кнафа. Кнайф, весь в слюнях, смотрел на то, как собака переворачивается на спину, смотря на него. Она радостного скулит, всячески изворачивается. Резко, она своей пастью схватила Кнайфа, осторожно, чтобы не порвать. Кнайф лишь наблюдал, как они минуют то решётку, перепрыгивая через неё, то бегут по берегу речушки, прибегают в ещё один небольшой переулок, где собака села на небольшую, старую и явно потрёпанную лежанку. Она отпускает Кнайфа из пасти, но прижимает к себе хвостом. Кнайф особо и не сопротивляется, понимая, что собака не принесёт угрозы. Она медленно уснула, а тепло её тела только согревало Кнайфа. Тот тоже медленно уснул… ***       Кнайф проснулся от странного чувства. Перед Кнайфом сидела собака. Она лизала нашу куклу в форме ножика.       — Хватит! — сказал Кнайф, слабо хихикнув.       Собака сразу прекратила. Позже, перевернувшись, начав усердно махать хвостом. Она своей большой лапой подтолкнула к Кнайфу небольшой, зелёный потрёпанный мячик. Кнайф сразу понял, что собака хочет играть. Кнайф толкнул мячик, что был в два раза меньше его. Собака сразу побежала за мячиком. Она быстро схватила его, принеся его обратно Кнайфу.       — Отличная работа! — Кнайф хихикнул. — Но знаешь… Мне нужно идти дальше — Кнайф грустно посмотрел на своего пушистого друга.       Он грустно толкнул Кнайфа своим носом в бог, жалостно скуля. Он как будто понял всё сказанное Кнайфом.       — Ничего… — Кнайф подошёл к собаке, склонившей голову, осторожно погладив её.       Резко, собака вскинула голову, подкинув Кнайфа и посадив на себя.       — Воах! — прокричал Кнайф в полёте.       Кнайфу понадобилось немного времени, чтобы понять произошедшие.       — Ах ты хитрец! — Кнайф погладил голову пса, сидя на нём. — Ладно. Пора отправляться в путь!       Собака не торопясь направилась на выход из переулка, за которым находился огромный город, называемый Токио. Кнайф лишь сидя на собаке, слабо поглаживал её спину…