Параличный покой

В бреду ты являлась ко мне снова и снова. Я ждал тебя, ждал твоего прикосновения, улыбки и хотя бы ещё одного слова мне в глаза. Я возвращался к тебе не только за волшебными порошками из твоих карманов, я подсел на эту ледяную улыбку, я так хотел коснуться этих недоступных губ. Я шёл дальше, проваливался глубже, и ,когда ты предложила мне нечто посерьезнее, я без колебания согласился. Как и многим до меня ты вручила ту самую ложку, подписав мне приговор. Ты увела меня куда-то сквозь грязные коридоры улиц. Я помню как пахло холодом и мокрым бельем на верёвках. Мы шли по лестнице, поднимаясь все выше, и цоканье твоих каблуков впечатывалось в стены и ступеньки. Мы зашли в твою квартиру и сразу принялись за дело. Помню как задрожал от прикосновения твоих пальцев к моей коже. Помню как ты была грубой и быстрой. Закатав мне рукав и обхватив мою тонкую руку выше локтя кожаным ремнём, ты нежно воткнула шприц. И я провалился. Сначала был только бесконечный кайф. Эйфория. Мои вены были будто созданы для иглы, синими линиями выделяясь под кожей. Я говорил, что могу с лёгкостью соскочить, но в глубине души я знал, что просто не хочу. Когда начинались ломки, я снова бежал к тебе за спасением. И тогда я понял, почему я только связанный этой заразой заслужил доверия. Теперь я был твой. Только твой. Я приходил к тебе. Ты варила мне дозу и я лежал на полу наслаждаясь, пока героин въедался в мою кровь, принося наслаждение. Ты держалась на расстоянии и прикасалась лишь затем, чтобы снова проткнуть мою кожу шприцом. Ты позволяла мне лежать на твоём полу, проваливаясь в параличный покой и запах досок, покрытых лаком. Иногда мне казалось,что ты наслаждалась этой моей беспомощностью и зависимостью. От тебя и героина. Хотя для меня это было, что одно. Чувства к тебе смешались с тягой к игле и стали неразделимыми. Ты медленно подпускала меня ближе. Я стал твоим другом. Ты стала говорить со мной, а я слушал. О, я только слушал, я не имел право и слово сказать, я был просто не достоин говорить тебе что-то. Ты рассказывала мне о вселенных, об атомах и стихах старых, забытых самоубийц. Я питался этим, насколько мне позволяло мое состояние. Мне казалось это слишком важным. Я видел тот самый потерянный смысл. Я мнил себя этими историями, я чувствовал как слова твои впитываются в моё сознание, я становился с ними одним целым. Среди туман я понимал, что мы вдруг становимся ближе, что твои руки лежат на моих, что волосы щекочут мне суставы. Ты решила довериться, открыться мне, и я забылся в твоих поцелуях. Ох, как же я этого ждал. Я все так же приходил к тебе. Ты все так же варила мне дозу. Но теперь я лежал на твоих коленях, пока ты курила горькую траву. Я утекал в поля сигаретного дыма и растворенного в жидкости порошка, я сливался со временем, не различая рассвет и закат, я никогда не задавал лишних вопросов, я никогда не спрашивал, откуда ты берёшь товар, я не знал ничего о тебе, даже твоего настоящего имени. Ты телом срослась с иглами и моей кожей, ты и твои порошки стали моей настоящей любовью, моею главнейшей потребностью. Я плавал на волнах от ломок к эйфории с тобой, держа тебя за руку. Это походило на безумный карнавал боли и кайфа. Каждый удар, нанесенный моему телу, все приближал меня к моменту, когда от меня ничего не останется. Я становился все меньше, вскоре кожа обтянула кости, а дозы становились все больше, мне нужно было все больше, чтобы прекратить страдание. А ты лишь смотрела. Ты никогда не принимала, лишь смотрела на мои муки, страсть и утешение. И именно в то время, когда я стал членом нашей странной семьи, состоящей из тебя, меня и героина, ты решила, что я должен соскочить. Впервые в жизни ты и героин стали по разным сторонам друг от друга, ваш общий образ распался у меня в ладонях, как последняя попытка заполучить у тебя новой дозы. Я знал, что должен выбрать. Я всегда знал, что когда-нибудь я должен буду выбрать между тобой и смертью, но старался не думать об этом. Без тебя моя жизнь была бы ничем, но без героина и не было бы меня, я слишком связан с этой дрянью, она часть меня, она въелась в кровь и в кожу, я навсегда игловой, я знаю. Но ты не слушала. И я снова пошёл за тобой. А мог ли я по-другому?