влюблённый взгляд

      Такие хорошие и мягкие руки. Ты выглядишь мило, и я хочу говорить об этом каждую минуту каждого дня.             Отпускать тебя? Да ни за что на свете, но я пойму, если ты предпочтёшь мне, парня.       Сигарета, которую я купила сравнительно недавно одна из последних в пачке, и от этого я ещё больше ценю её.                   Я люблю запах сигарет, люблю эту обжигающую боль, когда окурок обжигает мне губы.       Люблю включить нелепые песни о любви и, держа во рту сигарету, эту опьяняюще неестественную для девушки в наше время, привычку, я люблю забыться.             Люблю выходить морозными осенними вечерами из дома без шапки и, защищая сигарету от ветра, закуривать и смотреть в небо.       Люблю непонятные мне любовные записки, которые я пишу. Они всегда пахнут сигаретами Chapman и жвачкой с клубникой.                   Тебе же не нравятся сигареты. Нет, даже не так. Ты их ненавидишь.       Не любишь ты и холод и предпочитаешь книги любовным запискам. Ешь только правильную пищу и не губишь свой организм.             А я люблю губить себя. Потому что так сформировано, потому что это правильно для меня самой.       Но ты не перестаёшь водиться со мной, звоня мне, когда я уже в куртке и завязываю шарф, чтобы пойти на очередную прогулку с моими мыслями и сигаретами.                         — Пойдём со мной, встречу тебя, — надежды у меня в голосе никакой и я понимаю, что это вполне естественно. Ну, хотя бы потому что ты всегда отказывалась от моих предложений с этим связанных.                         — Ага, хорошо, как раз хотела идти к тебе. — Что, прости? Хотела идти ко мне? Зачем?                         — А, ого, хорошо, — мямлю я и опускаю трубку. В голове бешено вьются мысли и от того, насколько это сложно осознать, я готова одновременно реветь и смеяться.                   Куртка с нашивками, сигарета в зубах и сумка с кучей всякой всячины и мой шарф в серых тонах.       Когда я вижу тебя на пороге твоего дома, я отмечаю, что ты как всегда выглядишь слишком красивой.                         — Привет, — я поднимаю правую руку с кучей браслетов и опускаю её так же быстро, когда вижу твою улыбку.                         — Куришь, — усмехаешься ты, беря меня под локоть. Как ни стирано, но это единственная твоя фраза, которую ты промолвила про сигареты.             Всё остальное время говорила я.       А говорить я умею. Так, что даже Нэнси Уилер слушает без претензий.                   А говорю я о многом, о ветре и яблоках, что скоро поспеют, говорю о том, что осень — прекрасное пусть и холодное время года. Болтаю о том, что мне понравился фильм ужасов, который ты мне посоветовала.       А ты молчишь и улыбаешься.

▰▰▰

                        — Робин? — Нэнси всё-таки собравшись, переводит взгляд на подругу.                         — … но мне не понравился актёр в очках, ты понимаешь, ну безвкусица же! — Робин поднимает к небу руки, чуть ли не крича.                         — Ага. Робин, мне нужно сказать кое-что, — касание к руке Бакли было настолько обжигающе холодным, что девушка поморщилась. Но голос Нэнси был намного страшнее её касаний. Её взгляд был потерянным, грустным, усталым.                         — Да, Нэнси? — Робин видит, что глаза подруги расширяются и сужаются слишком быстро и неестественно.                         — Ты очень красивая, — вдруг грустные глаза становятся насмешливыми и озорными.                         — Ага, — Робин тоже начинает улыбаться, хоть и становится немного не по себе.                         — Я рада, что ты это знаешь, — девушка убирает прядь волос с лица, — но тебе нужно знать ещё кое-что. — Губы Нэнси поджимаются. — Понимаешь, я очень долго обдумывала это, я знаю, что ты посчитаешь меня странной, но мне так нравится быть рядом с тобой. Что-то такое, не знаю, просто с тобой спокойно и мне это нравится, ещё мне начал нравится запах сигарет, хоть я не выношу сами сигареты. Мне теперь нравится холод не меньше, чем тепло. Ты меняешь меня, и я не знаю с чем это связанно. Может, это что-то такое, что мне пока сложно понять, но я хотела бы, чтобы ты сделала одну глупость.             Робин дрожит. О чём Нэнси говорит вообще? Зачем она насмехается над Робин, не в её это стиле, тогда зачем?                         — Ты влюбилась что ли? — Дрожь проходится по всему телу и от этого становится так непривычно. Робин ненавидит свой язык, действующий быстрее мозга, эта её тупость её погубит когда-нибудь.                         — Хм, это и правда может быть так, — но Нэнси настолько спокойна, что даже страшно становится и Робин невольно кривиться. Сейчас бы закурить и пофиг, что Нэнси не любит их запах. Хотя она же сказала, что любит?..                         — Проверим? — Робин не глупая, просто в важные моменты её мозги отключаются.       Робин запуталась уже очень давно, и разбираться с мыслями другого человека ей банально не по зубам.                   Вместо ответа Нэнси встаёт на цыпочки и тянет Робин за куртку. Мгновенье, которое длиться вечность можно считать лишь сумасшедшим блаженством и полным отчаянием.       Робин не помнит, какого это было — целовать Нэнси, помнит лишь её запах и руки на лице, помнит её тепло и дрожь во всём теле.                         — Да, похоже на то, что я в тебя всё-таки влюблена, — Робин в шоке, однако, когда она видит улыбку Нэнси, ей становится как-то всё равно.             Но сигарету она всё же достаёт. Чиркает зажигалкой, а Уилер берёт её под локоток и они как ни в чём не бывало, идут по пустынным осенним улицам.       Птицы летят на юг.