Scenario

Арми еще раз пробежался глазами по списку, задумчиво потеребил его и, кивнув сам себе, сложил его пополам, и сунул во внутренний карман куртки. Вроде бы ничего не забыл. У его ног преданно сидел Арчи и, высунув язык, капал слюной на пол. Он напрашивался в компанию. - Нет, друг, ты остаешься дома и следишь тут за всем, - сказал Арми и направился к двери в гараж. За спиной он услышал жалобно-обиженный скулёж. - Не драматизируй! Скоро вернусь. Он сел в машину, нажал на маленьком пульте, валяющемся между сидений, кнопку открытия ворот, и пока те медленно ползли наверх, завел мотор и включил фары. Он мог бы заказать доставку продуктов на дом, мог бы поручить своей помощнице по дому закупиться для него, но Арми любил это делать сам. Любил ходить среди стеллажей, полок, холодильников, пирамид из разноцветных баночек, катить впереди себя тележку и, сверяясь со списком, складывать в нее необходимое. А еще больше любил отклоняться от него. Тележка полнилась, тяжелела, и он испытывал удовлетворение. Любил крутить в руках пачки, бутылки, упаковки, искать на них срок годности и взвешивать в ладони – это была его медитация. А еще было забавно наблюдать, как на него обращали внимание разномастные дамочки. Это случалось постоянно, каждый раз без исключений, какое бы время для покупок Арми ни выбирал. Сначала они смотрели украдкой, потом заинтересованно, иногда слишком откровенно, а некоторые после выбирали такую траекторию движения, чтобы пересекаться с ним в разных отделах и желательно на встречном пути. Они строили ему глазки и обязательно смотрели на его левую руку. Порой некоторым не мешали даже мужья, ворчливо катящие тележки следом. Для этих мужчин подобное мероприятие чаще всего было каторгой, для Арми же – развлечением, это их и отличало, это вероятнее всего и привлекало их женщин. Интересно, что они думали о нем: что он завидный жених, холостяк, или что он гей. В общем-то ему было все равно. Для подобных поездок Арми всегда выбирал Walmart, хоть тот и находился гораздо дальше, чем, например, Food Lion или Lidl, но, во-первых, ему хотелось прокатиться по городу, а во-вторых, он был больше, а значит, можно было дольше ходить и выбирать. Доктор Купер такие вылазки одобряла. Она говорила, что эта привычка одна из базовых, и Арми не стоит ей пренебрегать, если ему это дарит успокоение. Подобная рутина – залог стабильности. А ему в последнее время и правда стало лучше. Знакомый быт, родные стены, размеренность жизни, поначалу, когда он только вернулся, заставившая себя чувствовать растерянным и ненужным, за полтора месяца примирила его с реальностью и дала точку опоры. После недели околачивания без дела и без цели он постепенно вошел в рутину, и сеансы психотерапии по расписанию ему в этом помогали. Теперь на этих встречах они прорабатывали не только его навязчивые синдромы, но и тему личных отношений. Дело двигалось, хоть и со скрипом, хотя на практике он пока этого не мог проверить, но, возможно, и не был до конца готов. Как он и ожидал, в первый день нового года желающих пополнить продовольственные запасы было не так уж и много: все закупились к праздничному уикэнду заранее, а сейчас наверняка приходили в себя после новогодних вечеринок. Арми же это было на руку – никаких отвлекающих факторов. Он специально выбрал этот день и обеденное время, к которому не все успели раскачаться, освободив хайвэй и проходы в магазине. Он медленно прогуливался вдоль витрин, лениво складывая в тележку продукты. Особенно долго он задержался в отделе с алкоголем. Вчера он прикончил последнюю бутылку виски, оставшуюся еще с летних запасов. Стараясь ограничивать себя в последнее время, в праздничную ночь он не смог удержаться, да и не видел для этого причин. Чем еще можно было заниматься в одиночестве, если не спать? Конечно, сидеть на веранде, закутавшись в несколько слоев теплой одежды, пить горячительное и смотреть на вспышки салюта, мелькающие вдалеке по побережью, и успокаивать Арчи, начинающего лаять на отголоски громких звуков. Бриз с океана холодил пальцы рук и трепал волосы, но шум волн убаюкивал. Выбрав крепкое, Арми в последний момент уже на выходе схватил с полки шампанское, подумав, что не пил его ни на Рождество, ни в новогоднюю ночь. Хотя пить шампанское в одиночестве довольно-таки странно. Он поколебался, но все же положил бутылку в тележку. Расплатившись и загрузив пакеты в багажник, Арми совершенно неожиданно испытал приступ необоснованного волнения. Такого, когда без объяснимых причин учащается сердцебиение и становится сложно сконцентрироваться на чем-либо, а мозг начинает судорожно искать причину подобного состояния и подавать сигналы телу, что надо как-то двигаться. Подобное с ним случалось редко, и он никак не мог это объяснить. Он по инерции обернулся по сторонам и, не увидев на всей огромной парковке ни одного человека, вдохнул поглубже, медленно выдохнул, и велел себе успокоиться. Даже в жалком количестве машин не было ни одного человека. Сев за руль, Арми повел плечами, стараясь расслабиться, и завел мотор. Необъяснимая глупость. По дороге он старался сосредоточиться на том, что видел перед глазами: на светофорах, стоп-линиях и перекрестках. Постепенно его отпустило и он, облегченно выдохнув, поставил левую руку на дверь, упершись локтем в стекло, тыльной стороной ладони потер губы и так и ехал весь остаток пути, думая о самых обыденных вещах. О том, что, как только закончатся выходные, нужно записаться в автосервис, в его любимой двухколёсной Хонде появился какой-то неправильный стук при разгоне, и его это тревожило, о том, что надо всерьез взяться за окончание книги, которую он подзабросил в последнее время, и том, стоит ли ему готовить ужин на себя одного или ограничиться перекусом. Арми так задумался, что машина такси, стоящая у его дома, выдернула его из мыслей и заставила нахмуриться. Он сбросил скорость, подъезжая, даже не пытаясь гадать, кто бы это мог быть, возможно, ошиблись. Но когда он свернул к гаражу и остановился, а дверь белого кэба с шашками по бокам открылась, его сердце пропустило удар. Он на автомате поставил машину на паркинг и вышел наружу встретить неожиданного гостя. - Привет, - улыбнулся Тимоти, - я решил сделать сюрприз. Арми стоял и ошарашено молчал, во все глаза глядя на знакомое лицо. - Я отпускаю такси? - задал вопрос Тимоти, указав через плечо на не тронувшуюся с места машину. Арми медленно кивнул и, когда тот обернулся, чтобы махнуть ждавшему водителю, его взгляд метнулся осмотреть его всего и тут же заметил в руках дорожную сумку. - Ты надолго? - спросил он, когда белое авто тронулось с места. - Не знаю, - пожал плечами Тимоти и, выставив сумку впереди себя, обхватил ее ручки обеими ладонями. Арми снова кивнул. Он чувствовал себя пробудившимся после длительного наркоза, и не только его тело и разум были скованны, но и все чувства разом. Тотальное оцепенение. - Сейчас загоню машину, заходи через гараж, - проговорил он и словно услышал себя со стороны. На ватных ногах он сделал пару шагов к машине, сел в нее, отметив, что выходя не закрыл за собой дверь, и деревянной рукой попытался нащупать пульт от ворот. Тот выскользнул из непослушных пальцев и упал перед пассажирским сиденьем. Арми чертыхнулся и потянулся за ним. Да что с ним такое? Он никогда не был таким неловким, но это неожиданное появление выбило его из колеи. Нажав на кнопку, он резко обернулся убедиться не померещилось ли ему, но перед его домом на подъездной дорожке и правда стоял Тимоти и ждал, когда Арми сделает хоть что-то. И он сделал, так газанул, что колеса засвистели и машину дернуло вперед. Хорошо ворота гаража успели подняться. Арми снова выругался. Он так не лажал, даже когда увидел Тимоти в самый первый раз, а тогда момент был более серьезным. Что сейчас с ним было такое, он не мог объяснить, да и учащенный пульс мешал что-либо анализировать. Все-таки благополучно заехав и заглушив мотор, Арми попытался взять себя в руки и улыбнулся осторожно подходящему Тимоти. - Я сейчас открою, ты заходи, - начал он и дернул дверь в дом, - Арчи, свои! - отдал он команду, кажется, дежурившему на пороге псу. - А я сейчас пакеты занесу. Я за продуктами ездил. Арми осознавал, что теперь в его действиях, сместив оцепенение, появилась суета. А бурная деятельность, которую он развел, помогала справиться с заставшей его врасплох ситуацией. Он сначала вынул все пакеты из багажника и сложил их на полу в гараже, а потом начал их переносить в дом, где Тимоти уже вовсю чесал ошалевшего от привалившего счастья Арчи за ушами. Когда Арми нес последнюю порцию покупок, его на полпути остановил вопрос: - Я точно правильно сделал, что отпустил такси? - Тимоти все также сидел на корточках и смотрел на него исподлобья. Арми замер на месте, удивленно посмотрел на него, потом на свои занятые руки и подумал: «Какого черта я делаю?». Явно же Тимоти рассчитывал на другой прием, на другой фокус внимания, а пакеты могли и подождать. Полностью поддавшись овладевшим его чувствам, он совершенно не подумал о чужих. Тимоти на удачу летел в другой город, а все, что получил при встрече, это пару кивков головой. Господи, а ведь Арми еще и думал начать разбирать покупки прямо сейчас. Какой же кретин. Он выпустил их из рук, почти не наклонившись, так что они громко брякнулись на пол, и шагнул навстречу. - Прости, я просто… - он задумался и понял, что ему нет оправдания, - конечно, правильно. Тимоти поднялся на ноги, выпрямился, ожидая продолжения. - Я рад тебя видеть, - сказал Арми, - очень. - Хорошо, а то я уже подумал, что зря провел почти все первое января в дороге. На этом моменте Арми стало совсем совестно. - Я надеюсь, что не зря. Ты специально летел ко мне? - тупо спросил он, но тут же пояснил: - В смысле, у тебя нет никаких других дел в Чарлстоне? - Конечно нет, - всплеснул руками Тимоти, - какие у меня тут могут быть дела? Преодолевая охватившее его волнение, Арми подошел ближе, завис на мгновение и заключил его в крепкие объятия. Вдохнул поглубже знакомый запах и понял, что его повело от внезапно свалившегося счастья. Тимоти доверчиво прильнул к нему, прижался щекой к плечу, а руки положил на спину так осторожно, что Арми вздрогнул от невесомости прикосновения. В этот момент мир закружился вокруг, все яркие краски смешались в сплошное месиво каких-то всполохов, и, чтобы удержаться в реальности, он стиснул его крепче. Он давно перестал верить в чудеса, но разве желания, загаданные в новогоднюю ночь или даже на Рождество, могут исполняться так быстро? Чуть ослабив объятия, он переместил ладони со спины выше, провел по шее, одной рукой он обхватил лицо и поднял его, заставив посмотреть себе в глаза. Зрачки Тимоти метались от одного глаза Арми к другому, не в состоянии сфокусироваться на таком близком расстоянии, и даже было слышно его дыхание. Прикосновение к губам вышло мягким. - С этого надо было начинать, да? - спросил Арми, чуть улыбнувшись. - Да, - выдохнул Тимоти и сам потянулся за новым поцелуем. Тягучим и вязким, не оставляющим шансов выбраться сухим из воды ни одному из них. И они медленно погружались в сладкий дурман, обещающий столь многое, что перехватывало дыхание. - Прости, я не брился неделю или даже больше, - сказал Арми чуть позже, когда перестало хватать воздуха и они смогли разорвать поцелуй. Он заметил сразу же появившуюся красноту вокруг губ Тимоти и не смог промолчать. - Ничего, переживу, - ответил тот и провел рукой по волосам Арми от затылка до самой макушки, взъерошивая и посылая приятные мурашки по плечам и спине, - ты и не стригся. Сколько уже? - Не знаю, как вернулся со съемок точно. - Совсем одичал, - усмехнулся Тимоти и снова пропустил пряди сквозь пальцы. - Но мне нравится. Можно будет держать тебя за волосы, когда ты будешь трахать меня, - прошептал он уже на ухо и чуть сжал их у корней. - Если ты будешь так же лежать на мне, как в последний раз. Арми почувствовал, как его кровь закипела и вся разом устремилась в пах. - Обычно бывает наоборот, - только и смог выдавить он. - А мы попробуем так, - ответил Тимоти. «Как угодно» думал Арми, лишь бы оказаться снова в одной постели. - И наоборот, когда я буду брать тебя сзади, - вернул ему Арми и, вплетя пальцы в кудри, тоже не сильно сжал. Тимоти прикрыл глаза и довольно улыбнулся, подавшись головой к руке. Он даже не покраснел, он выглядел так, как будто услышал именно то, что хотел, что и планировал услышать. - Ты провокатор, - выдохнул Арми и, не удержавшись, прижался губами к открывшейся шее. - С порога в кровать? - Что в этом плохого? - спросил Тимоти, даже не думая мешать ему покрывать себя легкими поцелуями. - Я думал, ты захочешь отдохнуть, или, может, ты голоден. - Вообще, ты прав, - выдохнул Тимоти и все-таки опустил голову. - Тем более мы не ограничены по времени так, как раньше. Можно не торопиться. - Так на сколько ты? - У меня есть время, - расплывчато ответил он. - Неделя, может, даже больше. - Насколько больше? - Как пойдет, может, я надоем тебе, и ты выгонишь меня через пару дней. - Не придумывай. - Не придумываю. Как по кайфу. До старта следующих съёмок у меня есть время, а все неформальные встречи я отменил. - Так ты планировал свой приезд? Почему не предупредил? - Я думал, что выберу время приехать к тебе, - выдохнул Тимоти и расцепил объятия. - Но не знал, когда точно получится и на сколько. А сегодня ночью мне стало так тошно от всего того блеска, мишуры, который окружал меня все время, что решил, с меня хватит. Написал кому следует, и билет на утренний рейс был забронирован. Когда я эту информацию получил, сразу поехал к себе, покидал вещи в сумку и отправился в аэропорт. - Так ты не спал? - Подремал во время полета. - И ничего не ел? - Взял кофе в аэропорту. Арми покачал головой, тут же переключившись на чужие нужды. Какой секс, если не были решены более насущные проблемы. Он даже не заметил, в какой момент его отпустило: оцепенение прошло, волнение отступило, и стало проще воспринимать действительность. - У меня нет ничего готового, но могу тебе сделать пару сэндвичей. А потом приготовлю полноценный ужин. - Я не откажусь, - улыбнулся Тимоти. - Тем более я помню, как вкусно ты готовишь. - Хорошо, но надо все-таки разобрать пакеты, - извиняющимся тоном сказал Арми. - Я тебе помогу, - согласился Тимоти, и чуть позже, когда выгружал их содержимое на стол, сказал: - Ты точно никого не ждал? Тут запасы на целую семью. - Нет, - усмехнулся Арми, убирая продукты со стола по местам, - я давно не закупался и специально не делал этого перед праздниками. Слишком много народу, знаешь. А сегодня почти никого не было. - Ты социопат, - рассмеялся Тимоти, конечно, не имея ничего в виду, но в этот момент Арми задумался, а сможет ли он рассказать ему всю правду о себе. - Есть немного, - согласился он, решив, что если подходящий момент наступит, то он расскажет. Это будет честно, хоть и непросто. Совсем непросто. Сэндвичи с копченой индейкой зашли на ура. Арми сделал и на себя, поэтому они вместе сидели за столом и уплетали их, и постепенно начало казаться, что в этом нет ничего необычного. Словно так всегда и было, но в то же время еще утром он даже не думал, что через каких-то пару часов Тимоти будет здесь сидеть – очень странное ощущение. Арми расспрашивал о его делах, а тот отвечал в перерывах между едой. - Я вернулся в Нью-Йорк почти две недели назад, и почти каждый день за эти недели были какие-то мероприятия и вечеринки. Порой несколько в сутки. Раньше я бы и не думал, что возможно как-то по-другому, это ведь обычное дело в праздничные дни, но на самом деле я от этого устал. Новогоднюю ночь я пропустить не мог, но сбежать с нее после официальной части вполне, хоть заранее и не планировал. После перекуса стало заметно, как Тимоти с трудом держит глаза открытыми: он подпирал голову рукой и зевал практически без перерыва. После очередного зевка Арми не выдержал: - Иди наверх, поспи. - Я могу и здесь на диване. - Нет, здесь я буду шуметь, а тебе надо отдохнуть. Тимоти колебался, но предложение мягкой кровати звучало слишком заманчиво. - Разбуди меня, когда все будет готово. Арми кивнул и улыбнулся. Он смотрел вслед удаляющейся тонкой фигуре и думал о том, что происходящее слишком хорошо, чтобы быть правдой, ему казалось, что он моргнет, и видение растает, что это галлюцинация, мираж, да что угодно, имеющее фантазийную форму. Но он моргнул раз, другой, а Тимоти как поднимался по лестнице, так и продолжил это делать. - Я по-прежнему могу выбрать любую спальню? - с улыбкой спросил Тимоти, остановившись почти на самом верху и перевесившись через перила. - Нет, тебе направо, - ответил Арми и для верности указал пальцем. Тимоти рассмеялся и, перемахнув сразу несколько ступенек, скрылся из виду. Арми сложил грязные тарелки в посудомойку, одним глотком допил свой остывший кофе и, прислушавшись к тишине наверху, отправился на веранду курить. Судьба в разное время преподносила ему разные сюрпризы, но таких приятных он припомнить не мог. Он был по-настоящему ей благодарен и чувствовал редкое воодушевление. Он знал, что их время конечно, знал, что оно закончится быстрее, чем он сейчас может себе представить, но оно есть и он постарается прожить его на максимум и сделать так, чтобы Тимоти захотелось вернуться к нему когда-нибудь потом, в будущем. Арми прекрасно знал, что их жизненные темпы не совпадают, что актерство помимо творчества, славы и денег тянет за собой множество других непростых моментов, знал, что порой Тимоти не принадлежит сам себе, так как он может принадлежать кому-то другому. Но несмотря на все это он также знал, что готов и сам сорваться и приехать к нему, куда бы он ни позвал. Любовь к Тимоти ширилась, заполняла его изнутри все плотнее, держала все крепче и уже точно не дала бы ему соскочить. А то, что это была именно она, у него не осталось сомнений, не после сегодняшнего. Когда они изредка перебрасывались сообщениями за все полтора месяца разлуки, Арми скучал, он маялся, ему было все время мало, и он кидался к телефону всякий раз, когда тот пиликал входящим, но только в момент, когда сегодня увидел его выходящим из такси, понял, насколько сильно он пропал. Сейчас, несколько запоздало, до Арми начало доходить, что именно накрывшее его стихийной волной чувство любви вызвало в нем ту заторможенность, неловкость и даже отчаяние, которое он пытался скрыть теми неловкими попытками изобразить норму. Но он не был нормален, он был болен. Болен своей любовью, и скрывать это ни от себя, ни от Тимоти больше бы у него не получилось. Оставалось принять и наслаждаться, и пока не думать о том, как будет жить потом время без него. Когда Арми закончил с ужином и выключил плиту, наверху все еще было совсем тихо. Он прислушался, подумал пару минут, что делать дальше, и все-таки решил подняться в спальню. Может, он своими шагами или присутствием разбудит Тимоти, потому что будить нарочно и прямыми методами не очень хотелось. Но план не сработал. Его неожиданный гость как спал лежа на боку прямо в одежде поверх покрывала, так и продолжал это делать, сколько бы Арми на него ни смотрел. А зрелище знакомой фигуры на собственной кровати было очень даже привлекательным и волнующим, настолько, что не хотелось ничего с этим делать. Никого другого кроме самого Арми в ней никогда не было, только Тимоти, но с ним он разделил свою постель не задумываясь, не колеблясь ни секунды. По-другому он и не представлял, даже тогда, в первый раз. И если уж признаваться себе во всем до конца, то никого больше он в ней и не хотел видеть. Арми посмотрел на часы и решил, что если он сходит погулять с Арчи, а потом все-таки его разбудит, то ничего страшного не произойдёт, а еду можно поставить на подогрев, чтобы совсем не остыла. Аккуратно достав из шкафа теплый свитер, он тихо вышел из комнаты, и прикрыл дверь, стараясь не тревожить чужой сон. Но когда почти через час они вернулись с прогулки, замерзшие и голодные, он с удивлением услышал, как наверху в душе течет вода. Не привыкший к тому, что в его доме кто-то кроме него самого и Арчи издает звуки, Арми сначала напрягся, а потом расслаблено выдохнул. Насыпав еду в собачью миску, он вымыл руки и принялся накрывать на стол. - Пахнет просто сказочно, - услышал он за своей спиной. Тимоти с мокрыми волосами, убранными за уши, в свободной футболке в неярком свете лампы над столом выглядел так по-домашнему уютно и даже несколько трогательно, что Арми невольно ощутил прилив нежности. Тимоти был невероятно красив на ковровых дорожках, официальных мероприятиях или профессиональных фотографиях, красив и недоступен, но сейчас без какой-либо защиты в виде дизайнерской одежды и того, что с ним обычно творили стилисты, выглядел еще лучше, нравился Арми своей реальностью и естественностью только больше. Его красота сейчас была настоящей, а он сам таким, каков есть на самом деле, а не таким, каким хотел казаться или его хотели показать. Перед ним был человек, а не образ. - Как себя чувствуешь? - спросил Арми, даже не пытаясь отвести взгляд. - Странно, но, надеюсь, это пройдет. - Я приготовил ризотто с курицей и креветками, надеюсь, ты не против? - О чем ты? Я вообще неприхотлив в еде, а то, как здесь пахнет… Да я с закрытыми глазами готов есть. Арми довольно усмехнулся и все-таки продолжил подготавливать стол. - Выпьем что-нибудь? - спросил он, застыв у шкафа с бокалами. - Да, давай. - Шампанское? - он как раз вспомнил о прихваченной напоследок бутылке. - Нет, только не шампанское, - скривился Тимоти и сел за стол, - я его столько выпил за эти дни, что скоро польется из ушей. Есть что-то посерьезнее? - Скотч? - Да, супер. Арми достал подходящие бокалы, бутылку и поставил на стол: - Разливай, а я пока закончу с едой. И пока он раскладывал основное блюдо, Тимоти болтал, стуча стеклом и булькая алкоголем: - Такого необычного первого января в моей жизни еще не было. Хотя поверь, в моей жизни бывало разное. Очень непривычно от такого спокойствия и тишины. - Хочешь, включим музыку? Телевизор? - Да нет, не надо. Мне нравится. На самом деле я устал от всего этого. Хочу так. - Надеюсь, тебе не скучно? - Что? Нет! Даже не думай. Мне хорошо и как-то… душевно? - А сейчас еще будет сыто и пьяно, - усмехнулся Арми, ставя наполненные тарелки на стол. - Идеально, - улыбнулся Тимоти и тут же хитро добавил, - хотя нет. - Нет? - Арми сел на стул справа от него и взял свой бокал. - Идеально будет чуть позже наверху. - Не слишком большие порции для дальнейших подвигов? - кивнув на еду, спросил Арми. - Нет, вечер длинный. Мы подождем. Могло ли быть еще лучше, Арми не знал и не хотел знать, он и без этого был счастлив. Они соприкасались бокалами, говорили по очереди пожелания (Тимоти буквально требовал этого каждый раз, когда они собирались выпить), ели и болтали о всякой разной ничего не значащей ерунде. И несмотря на сытный ужин медленно и верно хмелели. Глаза Тимоти слегка помутнели, волосы подсохли и, сколько он их не пытался пригладить, непослушно торчали в разные стороны, а губы горели алым на бледном лице. Арми чувствовал, что наконец согрелся, что внутри разлилось тепло и наполнило его до краев, и щеки от этого горели. Он снял свитер, оставшись в футболке, и, положив руки на стол, тут же почувствовал прикосновение к своему запястью: - Ты носишь его, - прозвучало не как вопрос, а как факт, сузивший пространство до минимума, а восприятие – до прикосновений. Арми затаив дыхание смотрел, как тонкие пальцы перебирают черные бусины, гладят и прокручивают вокруг оси. Он на самом деле не снимал браслет, разве что в душе, и настолько привык, что перестал его на себе ощущать, и думал о его прежнем хозяине каждый раз при взгляде на него. Это было напоминанием того, что их связывало. Закончив с браслетом, Тимоти провел самыми кончиками пальцев по внутренней стороне его запястья, покружил по ладони и когда дотронулся ими до подушечек, Арми прошибло таким мощным разрядом, что он невольно вскинул взгляд, чтобы понять, почувствовал ли Тимоти то же самое. И судя по тому, как он напрягся и внимательно смотрел на их руки, его тоже проняло. Как будто близость была не тактильная, а гораздо более глубокая, как будто эти прикосновения всколыхнули внутри что-то находящееся в подвешенном состоянии, разбудили и дали толчок. Это было интимнее, чем всякий секс. - Надо покурить, - сказал Тимоти и резко встал со своего места, - дашь что-нибудь накинуть? Арми поднялся следом, сходил за куртками и протянул одну Тимоти. Тот сразу ее надел и накинул капюшон на голову, спрятавшись окончательно. Арми был несколько растерян, но пока не стал ничего говорить. Спросил позже, когда они молча почти прикончили по сигарете. - Все нормально? - Да, - быстро ответил Тимоти и замолчал. В лицо дул прохладный ветер с океана, волнующегося больше обычного, но темнота скрывала эти масштабы, донося до них лишь звук накатывающих друг на друга волн. Небо было черное, луны и звезд совсем не было видно, а где-то вдалеке играла музыка. - Меня немного пугает то, что я чувствую, - негромко сказал Тимоти. Арми его понимал, но сам давно перестал бояться. - Ты бы этого не хотел? - спросил он, готовый к любому ответу. - Мне кажется, я к этому не готов. - Думаешь, к подобному можно подготовиться? - Я не знаю. Арми молча покусал губы, думая, как лучше сформулировать мысль. - Тимоти, - наконец выдохнул он, - если тебе будет легче, то не думай об этом. Я тебя ни к чему не призываю, и никаких обещаний не требую. Как ты сегодня сказал? Как по кайфу. Давай придерживаться этого правила. - Ты не понимаешь, дело не в тебе и не в каких-то там обещаниях, - Тимоти опустил голову. - Дело в моих ощущениях. Я пытался не думать ни о чем все это время, но ты же сейчас тоже почувствовал? - дождавшись кивка от Арми, он снова отвернулся. – Тебе, может быть, неприятно сейчас будет это слышать, но я всегда воспринимал отношения с парнями как развлечение, как потребность, которую мне просто иногда нужно удовлетворить, и идти дальше. А с тобой все по-другому. Арми не думал, что такой легкий по атмосфере ужин перерастет в подобные откровения и в столь непростой разговор. Он чувствовал, как Тимоти напряжен, чувствовал, что настроение переменилось, что между ними растет напряжение. - Это уже не просто влечение или даже влюбленность, - прозвучало совсем тихо. - Чем мне тебе помочь? Сказать, что все ерунда и мы просто хорошо проводим время? Сказать, что я ничего не чувствую и что все это ничего не значит? Тимоти покачал головой: - Это ничего не изменит. - Что тогда? Начинаешь жалеть, что приехал? Я, конечно, не смогу тебя сейчас отвезти в аэропорт, но утром вполне. - Что? - Тимоти растеряно посмотрел на него. - Ты хочешь, чтобы я уехал? - Нет! - Арми отрицательно мотнул головой. - Конечно, нет. Я хочу, чтобы ты остался, я хочу просто быть с тобой, раз такая возможность появилась. Но я не знаю, как тебя успокоить. Он не знал, что Тимоти увидел в его лице в тот момент, но он шагнул ближе и уперся головой в грудь, прямо туда, где бешено стучало сердце, колошматилось о ребра так, что было больно. - Прости, - он потерся о него макушкой, и колкость слов сгладилась чуткостью действий. - Я сам приехал к тебе, сам этого хотел, а теперь выношу тебе мозг. Давай отмотаем немного назад и сделаем вид, что этого разговора не было? Арми обнял его, прижал поближе, но ничего не ответил. Он только что прокатился на таких эмоциональных качелях, что его всего потряхивало, а дыхание вырывалось неровными толчками. Он не мог сказать, что да, давай просто забудем, поболтали и ладно. Но и оттолкнуть его не хотел. Поэтому без слов просто стоял и прижимал к себе. - Арми? - услышал он через некоторое время и, чуть отстранившись, посмотрел вниз. Тимоти взглядом искал ответ на свой вопрос и, не найдя, потянулся за поцелуем. Его губы дрожали. - Ты замерз? - спросил Арми первое, что пришло на ум. - Нет, - парень в его руках качнул головой и снова прижался к губам, только уже более крепко и смело, вероятно так, чтобы замаскировать эту дрожь. Арми ответил на поцелуй со всеми чувствами, которые у него были, со всеми невысказанными словами и мыслями, со всей страстью, которая копилась в нем все долгое время разлуки. И чем дольше они целовались, тем больше узел в груди, закрученный разговором, распускался, а все напряжение спускалось ниже. Он прижал Тимоти к бортику веранды, притиснул собой и сунул бедро между его ног. Их губы почти не размыкались и чем глубже и откровеннее становились поцелуи, тем больше увеличивалось трение внизу. - Я хочу тебя, - прошептал Тимоти, разорвав поцелуй и глядя на него шальным взглядом. – В этом я уверен на сто процентов. Арми отступил и, взяв его за руку, повел наверх, в свою спальню. В эту ночь он не давал Тимоти вести ни на секунду, он делал все, как хотел сам, полностью подавив его собой и своими желаниями, но судя по тому как тот стонал и льнул к нему, ему это нравилось. Арми перехватывал его руки, удерживал его бедра, сжимал крепко и делал все, чтобы вытеснить из головы Тимоти любые мысли. Брал его на пределе своих и его возможностей, до пустоты в голове и до полного изнеможения, пока тот кончив не отключился почти мгновенно. А потом долго лежал, рассматривая его профиль в темноте и обещал и себе, и ему, что не сдастся просто так, что не отступит, не даст оттолкнуть и постарается не испортить все сам.