can't you see me?

Когда занимаешься увлекательным делом, жизнь потихоньку начинает вытекать сквозь замок пальцев. Есть ещё такая классная поговорка: время существует именно для того, чтобы всё в этой жизни не случилось одновременно, потому что это нас убьёт. Проходит целая ощутимая неделя с момента договора между двумя одногруппниками, однако Нил всё ещё не спешил хвастаться эфемерными успехами в своей невгласной миссии. Парень не оставляет и минуты без возможности подчинить себе фобию Миньярда, отчего, конечно, и не мало получал мощный ответ. Его голову уже не лечит перевязка, которую Нил охотно уже через пару дней сменил на обыкновенную спортивную повязку, не желая и дальше подобным видом вызывать не только неподдельный интерес, а и приступы вины в чужих карих глазах. Однако одну порцию бинтов заменяет другая эластичных: Джостен блестяще забывался в собственных желаниях и безукоризненно мог резко хватать Эндрю, трогать за плече или притягивать за тонкие кисти. И если обыденно он предупреждал и давал необходимую возможность приготовиться, то в такие моменты одногруппник был полностью с нагим ожидаем и с закрытым предчувствием. И, естественно, кулак Миньярда своими ударами в области лёгких не забывал напоминать Джостену, что он не позволит себя приручить и его цель избавить старшего от антисоциальности – абсолютно бессмысленна с самого зачатия. Всего за неделю предельного внимания Нил и сам успевает на собственной шкуре ощутить все ожоги от искр, кинутых в сторону Эндрю. У самого Джостена, сколько он себя помнит, никогда не было лёгкой, сладкой и счастливой жизни – только проведённые два года в университете позволяют ему ощутить лёгкое прикосновение адекватности, на столько хрупкое, что парень не редко ругает себя за поспешность в ознакомлении с одним из самым загнанным и ненавистным студентом за время его учёбы. И эти вражда и отвращение к белобрысой персоне отчётливо впечатываются так же и в нелепое существование самого Нила: он всё чаще замечает, как останки еды в столовой выбирают голову Эндрю как за цель, из-за чего тот абсолютно объективно остаётся всё чаще обедать в пустом кабинете психолога; как преподаватели принципиально занижают оценки, хотя Миньярд непринужденно по знаниям мог занять первое место в списке – и у всех агрессию это выводило ещё на ряд выше; даже доходило до того, что пару раз с верхних этажей на голову Эндрю выливалась то ледяная, то грязная вода – ответ за то, что к нему нельзя прикоснуться не получив травмы. Эти жесты непринятия всё больше и больше задевают нутро Нила, но он, до крови прикусив язык, напоминает себе, что высовываться не стоит, если хочешь сохранить и без того мнимое будущее. — Мы можем просто быть честны? Я никогда не был таким плохим, как вы меня выставили. Вам просто нужно, чтобы я был плохим, для того, чтобы вы мог оправдать свое хуевое отношение ко мне. Однако спустя целую неделю молчания Нил сдаётся, когда Эндрю насильно компания старшекурсников отводит к университетскому бассейну и начинает на него пока что только психически давить. Они заставляют его прыгнуть в холодную воду – как не крути, на улицу протекает период морозной осени, однако голос Миньярда не выражает и капли эмоций – почему-то Нил был уверен, что внутри у него такая же пустота – и это лишь больше выводит студентов из себя. В руках у них длинные и толстые деревянные палки: попробуй Эндрю напасть первым – получит в разы больнее и он это прекрасно осознает, на вид отстранённо, но в голове хаотично пытаясь сообразить план побега. — Точно! Вы издеваетесь, да? – Джостен слишком резко и неожиданно оказывается рядом, в очередной раз перебывая в поисках Эндрю, который негаданно не оказалось в его потайном месте. Исчезновение одногруппника уже не было чем-то новым, однако Нил каждый раз неустанно искал его, не желая оставлять одного, и парень искренне надеялся, что старший этого не сильно замечает. Джостен облокачивается о перила на другой стороне местности и ядовито улыбается, делая вид, что поддерживает чужой умысел. — Да ему просто окунуться захотелось. – Подаёт голос высокий, широкоплечий парень, и по хитрому выражению лица Нил удостоверяется в наглой лжи. Блондин кидает наигранно искристый взгляд на Эндрю и совсем не подаёт виду, что его бит сердца ускоряется примерно вдвое: парень стоит босиком на небольшом бортике, с которого обычно студенты прыгают в глубины бассейна. Он одним лишь взглядом пытается осушить всю воду, каждую секунду себе напоминая, что одно лишнее движения, и на его жизни можно ставить крест. Нил уверен, что Миньярд узнал его голос, однако рад тот этому факту или нет – никак не мог распознать. — Вот как.. Что, прям в одежде сиганешь? – Джостен продолжает кривиться в лживом недоумении, задавая неразумный вопрос уже самой жертве, точно зная, что остальная компания ведётся на его уловку. — Видимо, да. Жарко же. – Голос Эндрю не только безжизненный, а и ужасно тихий в этот момент, что Нил с трудом разделяет его бормочение. Парень ещё больше заметно напрягается, стоит после вынужденного ответа получить концом палки в худой бок от ближе всего стоящего хулигана. — Хм, мне тоже! – Миньярд губы в злобе поджимает, Нил же в ответ своими уголками выдает оскал. Не ожидая какого либо ответа, Джостен под обжигающее изумление отбегает назад и с небольшого разбега, перепрыгнув мешающую кладь, с высоты прыгает прямо в объятия живительной влаги. Вынырнув и удостоверившись, что брызги задели рядом стоящих парней, ему тут же становится невыносимо холодно, однако ожесточенное адское пламя в глазах напротив него греют лучше какого либо солнца. Он сам солнечно улыбается, укутывая своей заботой явственно все понимающего Эндрю, который вопреки всем ситуациям все ещё яро отталкивает и отрицает все возможные проявления внимания и защиты от других со стороны Нила. Не доверял Миньярд даже самому себе. Прежде, чем кто-то успеет столкнуть мнущегося на одном месте Эндрю, на негативные возгласы прибегает мимо проходящий преподаватель. Старшекурсники как всегда в происходящем обвиняют самого Миньярда в их состыковке, кто-то даже посмел заикнуться о том, это именно он скинул бедного Нила в ледяное царство, однако их двоих это ничуть не волновало. Лёд таял, пусть сами они это бешено отвергали и не признавали – хрупкое доверие на самом дне души пробиралось сквозь страх и мрачность в карих глазах, более явно подтверждая сам факт нежеланной привязанности, чем какие-либо слова. Спустя ещё неделю безостановочных попыток прикоснуться к Эндрю, старания Нила становятся более настойчивыми. У них никогда не было как таковых серьёзных разговор, не изредка они даже забывали друг с другом поздороваться, однако слова Джостену совсем не нужны были: при любой возможности он уже не просил вытянуть кончик пальца, найдя для погашения дистанции между ними уже новый способ: блондин все ещё аккуратно и заботливо касается, слегка щипает острый локоть Миньярда, в каком бы положение не находилась его рука. Конечно, не обходилось без вынужденных жертв, однако результат не мог не радовать: спустя эти две недели неустанного контакта, из-за этих маленьких, иногда совсем неощутимых столкновений Эндрю уже не вздрагивает и не огрызается. Несколько раз парень даже умудряется ввести Нила в искренний ступор, когда самостоятельно, сгребая всю смелость и надежду в кучку и по пути спаливая, просит у Джостена повторить процесс соединения. Такие моменты на столько были личными и выигранными, что их студент, кажется, уже никогда не забудет. На выходных Ники предлагает собраться в кафе всем пятерым. Это было достаточно внезапно и слишком рано утром, раз Нил все таки соглашается – был слишком сонным, ведь только успел провалиться в мир Морфея после очередной бессонной ночи. Он более чем уверен, что близнецы не придут на эту непредусмотренную встречу, однако все равно принимает душ – больше чтобы прогнать остатки кошмаров – и даже надевает недавно подаренный самим Ники теплый черный вязанный кардиган поверх толстовки, который сегодня как никогда согревал его, ведь день казался по новому холодным, а полученная простуда после вынужденного времяпровождения в бассейне только-только прошла. Приятному удивлению нет конца, когда на пороге небольшого кафетерия появляются братья. Кто из них был инициатором их собственного прихода и кто на кого повлиял Нил знать не мог, хотя поджатые губы Эндрю и следом за Аароном вошедший Кевин безмолвно всё говорили сами за себя. Зона комфорта Эндрю снова безжалостна нарушена, однако Джостен не мог не радоваться его появлению, распространяя по крови уже внутреннее тепло. — Привет, ты тут случайно долбоеба не видел? Выглядит примерно как ты. – Первым «здоровается» Дэй, пока близнецы все ещё недоверчиво мнутся на пороге здания, а Ники, как все и ожидали, опаздывает на доброе количество времени. Первым пришел Джостен, поэтому он уже успел занять один из немногих свободных столиков около панорамного окна. — Мразь ты ой извините здрасьте. – Отпечатывает Нил и широко улыбается. Его не наигранная улыбка не спадает даже когда к ним наконец присоединяются братья. У Эндрю резко останавливается пульс из-за вида младшего, но в ответ он лишь коротко кивает головой – и так часто видятся. Он садится ближе к блондину, а Аарон – к расслабленному Дэю, который все ещё краснеет и спотыкается о собственные фантазии, хотя уже более конкретно что-то из себя представляет и не боится хотя бы равномерно дышать рядом с близнецом. Нил невольно ловит себя на мысли, что их отношения развиваются более комфортно, чем его собственные. Хочется как-то задеть Кевина, снова подстебать, но не успевает: у стеклянных дверей появляется Хэммик. Будь на месте Ники кто-то другой, Джостен непритворно удивился бы, однако, когда старшекурсник более быстрым шагом приближается к их столику и на половине пути умудряется подскользнуться на мокром кафеле, незамедлительно вызывая к своей персоне внимание – он никак не изумляется. Парень прыскает в кулак и уже готовится помочь старшему, как к нему подбегает официант. Незнакомец был ниже Ники, однако с прекрасно отточенным телом, красивые рельефы которого виднелись даже сквозь рабочую ткань. Поэтому Нил звёздно понимает и принимает почему брюнет незамысловато машет ему рукой, намекая, что здесь его сейчас никто не ждёт. Пока все трое пар глаз с интересом и кое-кто без наблюдают, официант с Хэммиком перекидуются только им двоим известным парой слов, после чего работник подбирает упавшего за плечи, позволяя одну руку перекинуть себе через плечо, и аккуратно, придерживая боязно за талию, помогает дойти до их столика. — Ещё раз извините, это наше вина. Уборщица забыла поставить предупреждающую табличку. Пожалуйста, закажите что-то за счёт заведения в знак наших извинений. – Эрик, как пишется на небольшом бейдже, с поджатыми губами ожидает ответ, изучая только глаза Ники, который, в свою очередь, лучезарно улыбается комку смущения рядом. — «Наполеон» и твой номерок. – Официант краснеет, проглотив кинутую просьбу, и скрывается в комнате для персонала, попутно передавая продолжения заказа, которое парни уже успели сделать во время ожидания. — Кажется, у тебя что-то застряло в глазу. А, стой, это всего лишь искра. – Слышать подобное от Кевина было ещё более неожиданно, чем ранее появление близнецов, однако, видимо, на столько на него повлияло сегодняшнее предложение Хэммика, позволяющее чуть больше провести время с Аароном – у каждого свои способы благодарности. Наконец-то день переставал быть томным. — Он такой красавчик! Я бы не задумываясь провел с ним нескончаемое количество ночей! – Ники мечтательно лепечет и лишь украдкой осматривает свою компанию. Появление двух персон его не волнует – мыслями он был уже далеко не с ними. Всё это время никто не замечает, как Нил педантично поглаживает и пощипывает локти Эндрю, пытаясь этим жестом как помочь раствориться в этой к ничему не обязывающей атмосфере, так и продолжить бывшие пытки касаниями. — Ты что, извращенец? – следом подаёт голос Аарон, и Джостен не понимает кого больше передёрнуло: Эндрю, заряд тока которого передался и на него самого, или же Кевина. — Для тебя, свити, могу быть кем угодно! — Фу, бля, - Миньярд отмахнулся и ближе придвинулся из-за вынужденной ситуации к Дэю, при этом уже полностью жалея, что задал этот вопрос с явным ответом. Нил же удивляется как таким магическим образом у Кевина ещё не пошла из носа кровь от безжалостно бьющего в голову давления. Видимо, в их недоотношениях все таки есть сдвиг, и блондин надеятся, чтобы этот сдвиг не стал психическим. — Ты совсем не веришь в любовь? – уже интересуется сам Кевин. Возможно, он хочет подметить будет ли для него подходящий момент для признания, однако каждое произнесённое слово и реакции только отнимают момент принятия и откровения. Аарон долго изучает его взглядом, и лишь только после того, как на их столе оказывается заказ, а рядом с Ники ещё и сомкнутый кусочек листочка с записанным номером, парень отвечает: — Ну что же.. Конечно верю. Подожди, у меня телефон звонит. Наверное, это Санта Клаус по поводу того горшочка с лепреконским золотом, который я должен банку фей в качестве взноса по кредиту за маленького единорога, которого я даже не довёл до дома, потому что его съел дракон. – Аарон абстрактный и живёт в мире своего разума, и кем бы он не был – всегда остаётся собой. — Пипец как польщен твоим мнением. – Дэй примерно такой ответ и ожидал, хотя узел в животе все таки неприятно сжимается. Что же, не в этот раз. — Нежности в тебе – как в том долбаном кактусе. – Подытоживает Нил и отдает свою порцию закусок Эндрю, ведь теперь знает: он их очень любил. Это вызывает изумление абсолютно у всех, кроме самого Миньярда – тот вообще никак привычно не реагирует, хотя с более заметным наслаждением пробует предоставленную еду. Джостен уголком губ ухмыляется и больше не достаёт старшего, чтобы не спугнуть и так запрятанное облегчение – хищник и так в нём доволен. — Блин-блинский, у меня сейчас такая кожа сухая! И волосы отросли! Та и вообще эта одежда теперь на мне так не красиво сидит. Кевин, дорогой, скажи, как долго я уже урод? – Ники наигранно хмурится, и так же игриво то поправляет прическу, то трогает кожу – всё в нём было прекрасно до зависти, однако такова его натура: он просто выпрашивал комплименты. — Хм.. сколько тебя помню. Темненький, маленький урод. – Дэй же, по своей последовательности, не понимает даже элементарных намёк, и, по его мнению, отвечает довольно честно и предельно объективно, вводя всех в состояние сдерживания приступа смеха, а выражение лица Хэммика призывая отобразить неподдельные эмоции. — Можете отсадить меня в другую страну, – не выдерживает уже и молчаливый Эндрю, который серьёзно задумался над тем, кто из них в этой компании психопат. Ники делает вид, что обижается, но, заметив около стойки мирно ожидающего заказы Эрика, бросается к нему на встречу, попутно доставая для чего-то телефон. Нилу уже искренне становится жаль парня. — Это нож у тебя в руке или ты просто рад меня видеть? – с опаской интересуется подошедшая резко к ним девушка. Джостен не замечает ни ее появления, ни блеск от металла, и сможет это сделать лишь только после того, как кинет беглый взгляд на напряжённую руку Эндрю, в которой бережно хранился нож, а после и на сама гостью, попутно распознав в ней нашумевшую Кейтлин. — Тебя как послать? Интеллигентно или по честному? – Миньярд не даёт возможности скучковаться и ответить. Его оружие все ещё сверкает в руке, напоминая о неприкосаемости к его личному, однако напряжение исчезает без следа, хотя девушка остаётся стоять на месте. — Я бы посмеялась над тобой, но жизнь это уже сделала за меня. – В следующую минуту Нил хватает Эндрю за капюшон, крепким зажимом прямо намекая, чтобы тот не вёлся на очевидную провокацию. Это работает лучше любого отрезвителя – парень остаётся сидеть на месте, жадно испепеляя взглядом чужое существование. Кейтлин же довольно хмыкает и полуоборотом поворачивается к Аарону. Близнец сидел в таком же натянутом состоянии, и Кевин мог поклясться, что на несколько минут того затрясло. — Аарон, дорогой, я же тебе говорила, что у нас сегодня встреча, ты чего так и не пришел? — А я говорил, чтобы ты потерялась и больше меня не трогала. Если ты не понимаешь человеческий язык, то могу повторить на твоём псином. – Будто чувствуя настроение брата, небо вдруг разрывает молния, которая тут же сопровождается звуковым сигналом, после чего сразу становится понятно: земля с небом поссорились. — То есть, ты не пойдёшь? И ради кого, ради этих психов? Один на людей с ножами бросается, второй до безумия помешан на экси, а третий вообще ужасный лжец, которому ничего никогда не нравится. Им всем плевать будешь ты здесь или нет. – Чужие слова явно задевают девушку, и всё, что остаётся – незамедлительно переходить на личности. Однако в одном она была права: всем троим было глубоко все равно, вот только на её кинутые слова, а не на существование Аарона. — Забери свои слова обратно в жопу. – Вдруг за поникшего Миньярда заступается Кевин, которого чужие слова задели больше всех. И Нил готов был поспорить, что далеко не из-за экси – ведь это и так была чистая правда. — Твои эмоции мы уже увидели, есть что-то по факту? Нет? Тогда завали ту штуку, что у тебя вместо рта, притворись веником и выметайся. – Раньше разозлить и заставить примкнуть к действиям Дэя мог только проиграш на поле, поэтому сейчас покрытое агрессией выражение лица и нескрываемый яд в словах приятно привораживали. В первую очередь, самого Аарона, которого тот так яростно защищал. — И больше никогда к нему не лезь, если хоть немного имеешь смекалку. В чём я очень сомневаюсь.   Девушка в ответ обозленно, но не слишком громко, на сколько это возможно, выпаливает словами желание обидеть и задеть, но, не уловив ожидаемых эмоций, толкает с силой чашку Миньярда, что та вдребезги разбивается и незамедлительно расстворяется в дожде, что так неприятно и непрерывно бился о стекла. Аарон, как и почти все остальные из компании, не тянется за осколками, однако прожигает их нечитаемым взглядом. Нил догадывается: для него, наконец, это возможный знак полного разрыва всех несуществующих отношений. — Она не имеет права требовать, чтобы её любил тот, кого любит она сама… Никто не обязан разделять твои чувства и отвечать на них. Если чувства совпадают – это великое и редкое счастье. Если они не совпадают – это обычное явление. – Ники, что только успел в это время прибежать на звук, откровенно и вслух ахуевает от чужих слов. От того, что чашка разбивается ближе к Эндрю, который скрыто от чужого взора успел уже протянуться к разной величины осколкам, Нил слегка поздно замечает, но все же позволяет себе побеспокоиться за него: он предлагает парню пересесть на свое собственное место, а сам подставляет для себя новый стул рядом, тем самым также давая лучшую возможность официанту убрать последствия их состыковки. Аарон же спотыкается об понимание и с полностью растоптаным чувством чужой правоты всматривается в лисий разрез глаз Кевина. Тот отвечает хмурым взглядом, опасаясь, что ляпнул что-то лишнее. На самом деле, эти слова были нужны больше всего именно ему самому, хотя правоту высказывания было принять очень тяжело, поэтому, не выдержав испытания, он отводит взгляд, рассматривая абсолютно все вокруг, но только не затравленного Миньярда, который смог прошептать лишь одно: — А ты не простая цаца, мне интересно узнать, что будешь дальше. — Стоп, ты бросил на пол перед ним? – Ники задаёт риторический вопрос, когда в то время, как Эрик поспешно заметает остатки чашки, рядом с ним проходят двое парней, один из которых рядом с официантом кидает обёртку от съеденного шоколада. Эрик молча проглатывает этот жест, однако самого Хэммика такое поведение попросту и незаменимо выводит из себя, особенно после брошенных слов «он же убирается». — То есть ты бросил обертку от завтрака к его ногам, а не донес до мусорки, как нормальный человек? – Незнакомец пожимает плечами и выражение уверенности теряется с каждым словом Николаса. — Вот только какого хрена? Он тебе не прислуга. Я понимаю, ты один из тех придурков из города, где снимают «Большую маленькую ложь» и носят джинсы за сто баксов. —Та для джинсов это нормально, – всё, что может высказать в защиту посетитель, однако ответ, очевидно, ярого зверя не удовлетворяет. Ники заслоняет собой Эрика, позволяя тому быстрее закончить свое дело, но и ближе к другому человеку не приближается, все ещё сохраняя расстояние. Уже не сосчитать сколько раз Нил пожалел, что ответил положительно на предложение поучаствовать в совместном завтраке. Всё, что успокаивало его затравленное внимание – маленькая привычная возможность трогать Эндрю, который так же апатически ни на что не реагировал. — Закрой хлебало. Не у всех даже в этом кафе есть деньги. Некоторым приходится работать, потому что когда они приехали, оказалось, что они бедные. Да, может у меня нет последнего айфона и я не знаю что такое кускус, но я, мать твою, как и официант, человек. Вот и обращайся с нами соответствующе, понял? – Только рядом сидящий Аарон замечает, как успокаивающе Эрик гладит крепкую спину Ники, мысленно прося его расслабиться и отпустить ситуацию. И впервые этот жест не вызывает у близнеца отвращение и тошноту. — И джинсы не должны стоить дороже сорока! – уже напоследок в уходящую спину кидает Хэммик, после чего, как ни в чем не было, садится обратно за столик, который до этого официант так же успел начисто убрать от недоедков. — Я настолько забывчив, что утром поставив турку с кофе на плиту, вспомнил о ней только вечером. Но из-за того, что я забыл включить плиту, все обошлось. – В своем репертуаре начинает Ники и у всех, наконец, отлегло. ★★★ Когда спустя не мало времени, которое пятеро парней провели уже в более расслабленной атмосфере, которую Хэммик самостоятельно то разбавлял совсем не смешными шутками, то потоком попыток пытался нагнать все упущенные моменты в компании с двоюродными братьями, а холодный ливень все не прекращался, компания решила разбежаться кто куда, как только Ники изъявил желание досидеть здесь до самого конца, чтобы после смены прогуляться вместе с Эриком, а у двух игроков на носу была домашняя игра, которую желательно было бы обсудить – наконец есть такая возможность, и Кевин ни за что это её не упустит теперь. Поэтому, ничего не оставалось кроме как остаться с Эндрю Нилу наедине, ведь, стыдно было признать: расставаться с таким пассивным и на удивление почти не агрессивным парнем совсем не хотелось. Он полностью отличался от того, кого Джостен знал буквально две недели назад, и что делать с этой информацией и замирающим сердцем – пока что совершенно не знал. — Мы можем сходить ко мне, это в двух шагах от сюда. – Вдруг предлагает блондин. Он не боится отказа близнеца, хоть и не мало будет жаль потерянного шанса. Плавится в ожидании долго не приходится: — Если начнёшь распускать руки, я тебе их отрежу прежде, чем ты успеешь моргнуть. Приняв это за явное согласие, Нил мотивированно ухмыляется. Первым оказавшись около двери, он игнорирует сопение раздражённого воробья, и сам вылетает на улицу. Движется торопливо и хаотично, но так, чтобы постоянно иметь на горизонте зрения своего спутника. Уже спустя 15 минут они оказываются на пороги чересчур скромной квартиры Джостена, полностью промокшие после противостояния с непробиваемой стеной ливня. — Почему ты не ушел с Аароном? – вопрос почему они вообще появились на их встрече Нил с хрипом проглатывает. Блондин был добрую десятку сантиметров выше и крепче Эндрю, поэтому одолженная тёплая одежда мило на нем свисала, но совсем не мешала своим великоватым размером. Они расположились на старом диване в гостиной, которая так же по совместительству была и спальней, и Нил хватает собственную подушку, привычно в сидячей позе обнимая. Так выглядело для всех, для него же этот жест – защита от лишнего взора на собственный живот и, в принципе, всего тело. Это не уходит и от внимания расслабленного Миньярда, который, на зло Нилу, заметил такое ярое желание защитить каждый уголок своей кожи ещё с самого начала их учебы. — Ты хочешь сыграть в правду? — Можем рискнуть. — Аарон мой брат и я буду защищать его всеми способами независимо от ситуации. Но у меня есть только я, потому что, когда ты в полном одиночестве в два часа ночи лежишь на полу, плача, дрожа и желая, чтобы все наконец закончилось, кто будет с тобой? Только ты сам. Это ты должны встать с пола и найти силы для того, чтобы продолжать свою жизнь, хотя я и не вижу в этом никакого смысла. – Эндрю отвечает монотонно, но с яркими дольками заинтересованности, и Нил знал, что у такого человека, как он, эмоции всегда неподдельные в те редкие моменты, когда они появляются. Если ради сближения ему надо открыть и свои карты, то блондин думает, что он точно готов. — Теперь мой вопрос, – когда Нил положительно кивает, Эндрю кидает взгляд на объект в чужих руках и задаёт вопрос, не дожидаясь, пока младший начнет строить догадки, — я так понимаю, если я попрошу у тебя подушку, ты мне её не отдашь. Почему? – за этим простым вопрос скрывается более личный и Джостен сильно недоумевает как тот смог его раскусить, когда же пошла трещина в его системе защиты. — Да, не отдам. Было тяжёлое детство. — Да что ты знаешь о тяжёлой жизни. Что такого могло случиться, что ведёшь себя как зашуганая жертва? – казалось, что Эндрю специально обесценивает, специально выводит на эмоции, давая понять, что игра только начинается. И Нил, как на зло, ведётся на все уловки: — Это после того, как меня ударили бутылкой. Это от того, как в меня бросили тарелкой. А это после того, как меня обожгли сигаретой. Множество раз. На моей спине, пояснице, ногах полно отметин от ремня, которым меня били. Ты всё ещё думаешь.. я не знаю, что ты чувствуешь? – Нил каждое свое слова сопровождает четкими действиями, позволяя увидеть каждое уродство на его теле, и то повышает голос, то рычит, с силой пытаясь отогнать вместе с агрессией и сами соленые слезы. Он не хотел выдавать все сразу, не хотел вот так доверяться старшему, однако неспособность описать почему он это сейчас рассказывает – выводит ещё больше. Он мысленно возращается назад, хватается за каждые пропитанные болью воспоминания, которые почти все были связаны с семьёй, и утопает в попытках бороться с нарастающей паникой, что так явно распространялась по всему телу, сбивая тяжёлое дыхание, создавая ощущение сдавленных костей. — Мой биологический отец забил мою маму досмерти у меня на глазах. Ты все ещё.. ты думаешь, я не знаю, что у тебя на сердце? Джостен бы и дальше загнивал в мире собственных увечий, если бы чужие невесомые прикосновения не отдались приятным разрядом тока по всему телу. Миньярд не обнимает и не пытается успокоить напрямую – он лишь маленькими ладошками позволяет вырывающейся панике потеряться в них, стоит пальцами накрыть тревожное лицо Нила. Джостен замирает в удушающем чувстве быстрого восстановления спокойствия и не решается в ответ потрогать руки Эндрю, которые хаотично блуждали то по мокрым волосам, то спускаясь к жилкам на шее. Миньярд не скрывал, что испугался такому поведению, ведь в жизни тот почти всегда умело выполнял роль самодостаточного студента, поэтому что дальше делать с полученной информацией – становилось для старшего новой задачей жизни. Нил так же делал вид, что запечатал страх в коробку и задвинул её на самый край сознания, но Эндрю с ноги сорвал с петель двери и ворвался во внутрь его души. — Я ведь не хотел, чтобы тебе было больно. Ты сам пожелал, чтобы ты меня приручил. – Миньярд не позволяет долго себе изучать задумавшееся лицо, одним уверенным движением позволяя чужой голове упасть себе на плечо. Летняя кофта никак не сглаживала острый угол, но Джостену на удивление было ужасно удобно на нем лежать, отчего хотелось протянуть этот момент на целую вечность, что уже говорить про мирно лежащую ладонь на его загривке. — Ты никому раньше не рассказал? — Нет. А зачем? Рассказываешь человеку про свои травмы, говоришь про то, сколько дней тебе было тяжело, и что еле справляешься. Показываешь свою ранимость, ждёшь, чтобы поддержали и в ответ получается разочарованное: «ты серьезно такой слабый?». – Нил скрывает, что это самая малость из кучи причин, почему носить свою спрятанную личность в мешочке и никому не показывать – правильный и надёжный вариант. Он и так наговорил проблем на десятку лет вперёд. Закон психологии 2. Закон циркуляции. Будьте готовы отпустить что-то, чем вы владеете, чтобы получить что-то, что вы желаете. — Когда бога молят о терпении, он даёт терпение или возможность это терпение проявить? А тот, кто просит отвагу, получает отвагу или возможность быть отважным? Когда бога просят о счастливой семье, ты думаешь бог обрушивает на них душевное тепло и нежность? Или он даёт возможность доказать свою любовь? – возможно, слова Эндрю были полной противоположностью его собственному поведению, учитывая, что ни во что и ни в кого он не верит, однако Джостен до боли по всему телу понимает две вещи: блондин мало того, что настоящий и, вопреки всей скрытности, он и есть сейчас самый настоящий человек, так ещё и пытается его поддержать. Это так сильно бьёт поддых, что дышать снова стает невыносимо. Это ведь он должен его защищать, а не наоборот, и это очень грустно. — Если я спрошу твою историю, ты расскажешь? – заданные вопросы Нил оставляет витать в воздухе, оставляя на языке горечь протеста, и наконец поднимает голову. В глаза смотреть боится, и это помогает очень вовремя заметить достаточно глубокий порез вдоль линии пальцев. — Тогда почему каждый раз, когда ты смотришь на экран, у тебя такой вид, будто ты хочешь убить себя или всех вокруг? – Эндрю ожидаемо отрицательно машет головой и не успевает что-то предпринять прежде, чем Джостен потянется к своей ежедневной сумке и не достанет оттуда обязательный для повседневности материал – небольшую стопку лейкопластыря. —  Ты лезешь туда, куда не звали, Нил. – Кислота в голосе неприятно режет слух, но парень уже и так довольствуется тем, что может спокойно обработать и полечить руку старшего. Второй же рукой Эндрю держит чужое согнутое колени, слегка надавливая и намекая, что одно резкое движение и он – труп. — Это во благо тебе. — Может, я сам решу, что для меня будет лучше? – Нил изгибает вопросительно бровь и, закончив процедуру, нехотя отпускает мягкую ладонь, возвращая свои руки обратно на подушку, но уже больше для удобства, чем для попытки скрыться – он невыносимо устал и если бы не шаг навстречу со стороны Эндрю, нервный срыв обязывался оказаться последним. — И всё же. Миньярд своим тяжёлым молчанием разжижает будто весь имеющийся воздух вокруг них. Комната, что и так до безобразия была маленькой, ощущается как небольшая нора в холодной стене. Конечности Нила будто немеют, а плечи под тяжёлым грузом опускаются. Нил и забыл как парализует чувство безысходности. — Я не верю в семьи. Мы с Аароном кровные братья, но воссоединились относительно недавно. До колоний и после – я всегда жил в приемных семьях. Нынешняя же доставляет мне.. множество проблем, которые я пока что не могу решить. – Джостен даже боится предположить какие существуют ситуации, которые сам Эндрю не может разобрать, но видимо это тот случай, когда не помогают ни слова, ни ножи. — Я тебя предупреждал, что склонен к саморазрушению, и ничуть не врал. Я вообще ненавижу ложь в любом ее проявлении. Не существует никакого вранья во благо. – Миньярд растворяется в собственной речи, а Нилу хочется кричать как маленькому ребенку. — Я так думаю ты знаешь что такое депрессия. Депрессия – это когда твое тело говорит тебе «пошел ты, я больше не хочу быть этим персонажем. Я больше не хочу поддерживать этот аватар, который ты создал для этого мира. Это слишком для меня». Всем нужно воспринимать слово «депрессия» как «deep rest» – твоему телу нужен глубокий отдых от персонажа, которого ты пытался играть. Теперь попробуй умножить это состояние на множество десятков и получишь примерное мое состояние. Я безнадёжен и никто и слезы не пустит, если я умру. Вместе со мной безнадежны и твои попытки. — Мне всё равно на остальных. И у меня есть один вариант. – Нил позволяет чужому упрёку в одно ухо залететь и во второе вылететь, при этом обещая самому себе обязательно позже более конкретно распробовать и расставить по полочкам бьющий по угнетенному состоянию смысл монолога. Сейчас же он пользуется возможностью снова завести разговор про их договор, а точнее про способ достижения цели. — Я уже записал нас на каток. Я знаю, что ты раньше катался на роликах, это не сильно, но может помочь. И, если ты не знаешь, то я с самого детства занимался фигурным катанием – одно из того, что приносило мне хоть какие-то кусочки хрупкого счастья. — У тебя ничего не получится. – Задумывается и огрызается, но попробовать позволяет.