Далия и дневник Тома Реддла

Том В течение пятидесяти лет Том надеялся, что другая половина его души пошла дальше, чтобы совершать великие дела. Конечно, иногда эта надежда была окрашена обидой и даже откровенной ненавистью, но он никогда не мог погасить последнюю искру надежды. Теперь, когда это невысказанное желание наконец осуществилось, он потерял дар речи. Смесь шока, триумфа и гнева пробежала по его воображаемым венам, пока он пытался осмыслить то, что сказала Далия. Волдеморт - это его имя, которое он придумал на втором курсе и начал использовать среди других слизеринцев на пятом. Очевидно, другой Том стал Темным Лордом и прожил довольно блестящую жизнь. Но он умер. Даже с Крестражем это было бы не очень приятно. Примерно через минуту Том понял, что до сих пор не ответил Далии. Он приложил перо к бумаге и озвучил один из многих вопросов, которые вертелись у него в голове. Так как же он умер? Далия, казалось, на мгновение задумалась. Это была самая странная вещь, на самом деле. Он убил много людей, но в конце концов был побежден ребенком. — Что за? —Том бормотал себе под нос, сгорбившись над маленьким столом в своей иллюзии общей комнаты Слизерина. Написал он довольно нетвердым почерком: Убит младенцем? Как это вообще возможно? Не убит, глупый. Побежденный. Я не уверена, как это произошло, но существуют виды магии, о которых большинство людей даже не знают. Хотя я понятия не имею, как ребенок мог сделать то, что не смогли некоторые действительно опытные волшебник К удивлению Тома, Далия не стала дожидаться, пока он напишет ответ. Она снова взяла перо и добавила: Я думаю, все всегда не так, как кажется. Чувствуя себя довольно безрассудно, Том ответил: Особенно я. Это так? Том практически ощущал эмоции в ее письме. Далия дразнила его, почти флиртовала. Хотя она не казалась типичной хихикающей, одержимой мальчиками девочкой-подростком, она начинала заставлять его чувствовать себя немного неловко. Хочешь узнать, что я имею в виду? Том не был точно уверен, что он делает. Возможно, на него все еще повлияло то, что Далия сказала о лорде Волдеморте. Или, может быть, его скука и разочарование наконец стали невыносимыми. В любом случае, Том знал, что должен предпринять какие-то действия. Его первым делом было бы прекратить обманывать Далию. Она была милой девушкой и не заслуживала, чтобы ей лгали. Конечно, она не заслуживала ничего из того, что Том мог с ней сделать. Но с этим ничего нельзя было поделать. Том хотел бы просто использовать другого ученика для своих целей. Какой-нибудь нытик из Хаффлпаффа или чрезмерно благородный гриффиндорец. Но Далия была единственной, кто писал ему последние несколько недель. Далия была единственной, кто разделял ее чувства и высказывал свое мнение. Она была одержима Томом и уже была связана с ним. По чисто магической причине это должна была быть она. Далия Что-то в Томе начинало вызывать у нее чувство неловкости, но она не могла точно определить, что именно. Не то чтобы он ей не нравился. Он был одним из немногих людей, с которыми она действительно могла поговорить, поделиться своими чувствами. Если бы он не был воспоминанием, сохранившимся в книге, они могли бы быть друзьями. Если бы он был настоящим мальчиком, она бы попыталась встречаться с ним, независимо от того, как он выглядит. Хотя такой обаятельный парень, вероятно, не очень привлекателен для глаз… Далия заставила себя перестать размышлять о том, как Том мог выглядеть в жизни. Она отвлеклась в сторону. Несмотря на его обаятельный характер и старомодную харизму, в нем было что-то немного не так. Эта странная, таинственная манера его поведения только усилила интуитивные чувства Далии к нему. Хорошо. Я хочу знать, что с тобой происходит. Ты знаешь, что делать, даже если не помнишь. Просто прикоснитесь пером к странице дневника и удерживайте его там. Далия смутно припоминала, что однажды уже делала это раньше. По какой-то причине мысль о том, чтобы сделать это снова, пугала ее. Она не могла вспомнить, что произошло после того, как она в первый раз поднесла перо к странице, и следующий день после того, как она это сделала, был одним из самых странных в ее жизни. Она все еще не могла понять, почему Эрик избегал ее, но ей пришла в голову мысль, что это как-то связано с Томом и его дневником. Хотя она не хотела делать то, о чем просил ее Том, она чувствовала, как будто странный магнетизм притягивал ее руку к страницам дневника. Это было странное, неконтролируемое чувство. Она не была уверена, что смогла бы сказать Тому "нет", даже если бы очень захотела. В любом случае, она вроде как хотела знать, что он задумал. Как и пресловутая кошка, любопытство убивало ее! Далия сделала быстрый, нервный вдох. Затем, не раздумывая и не обсуждая дальше, она коснулась пера страницы. В одно мгновение у нее закружилась голова, она была так сбита с толку, что ей показалось, будто она плывет. Она не чувствовала своего собственного тела, только образы, которые возникали перед ней и вокруг нее – как на маггловском телевидении. Действие первой сцены происходило в маленькой, душной комнате. В углах ржавели груды хлама, а в воздухе лениво носились пылинки. Маленький бледный мальчик стоял в центре комнаты, уставившись в потолок. Его одежда была поношенной, тусклого цвета и поношенной. Один из его глаз был покрыт синяком, из-за чего ребенок выглядел еще более жалким, чем в противном случае. С другой стороны, выражение его лица на самом деле не соответствовало образу. Уголки рта мальчика приподнялись в улыбке. Пока Далия наблюдала, улыбка сменилась выражением мрачного удовлетворения, поскольку мальчик продолжал смотреть на кролика, подвешенного на веревке к стропилам. Сцена замерцала, затем растворилась. Его сменила блестящая черная поверхность озера, в котором Далия узнала озеро рядом с Хогвартсом. Ночь превратила воду в чернила, но темноту периодически нарушали маленькие, покачивающиеся огоньки. Должно быть, это была первая ночь в школе, потому что каждый из огней принадлежал лодке, которой управляли первокурсники. Мимо проплыла одна из лодок, и Далия увидела, что ее единственным пассажиром был тот же мальчик, за которым она наблюдала ранее. Он яростно греб, умудряясь не отставать от остальных, хотя у него не было напарника, который мог бы ему помочь. Все это время его взгляд был прикован к самому большому замку Хогвартс. Далия могла бы поклясться, что это был тот самый мальчик, который убил невинного кролика несколько минут или лет назад… Но было ли это выражение невинного удивления в его глазах? Обстановка снова изменилась, превратившись в интерьер общей комнаты в Хогвартсе, в которой Далия никогда не была. Он был оформлен в цветовой гамме, почти полностью состоящей из зеленого и серебристого, так что было не особенно трудно догадаться, какому Дому он принадлежал. Прежний мальчик, теперь выглядевший лет на двенадцать-тринадцать, развалился в зеленом кресле у камина. Рядом с ним, в другом кресле, сидела девушка с длинными темными волосами. — Вира ты хорошо шутишь? — сказал мальчик. — Это действительно лучшая анаграмма, которую ты можешь придумать для Вероники Дженкинс? Девушка слегка покраснела, ее бледные щеки слегка порозовели. — Я бы хотела увидеть вашу версию, - с вызовом сказала она. — Что вы можете сделать из Тома Риддла? — Не так уж много, — признался мальчик, в котором Далия теперь знала, что это был сам Том. Осознание этого неприятно отозвалось в ее невидимом животе, особенно когда она вспомнила о кролике из прошлого. — Но если я добавлю свое второе имя. — продолжил он. — Тогда что? Том на секунду смутился. — Ну что ж… Это какой-то странный случай. Если я составлю анаграмму из своего полного имени, то получу «Я - Лорд Волдеморт». — Это по-французски, — сказала девушка. — Что-то о бегстве и смерти. — Ты думаешь, я не посмотрел это? — рявкнул Том, и общая комната начала расплываться. Мысли Далии кружились даже быстрее, чем ее окружение. Том, ее Том, был тем, кто придумал имя "Волдеморт"? Должно быть, он оказался самим Темным Лордом! Но как могло воспоминание о его подростковом "я" оказаться запечатанным в таком неодушевленном предмете, как этот дневник? Затем начало формироваться следующее воспоминание – Далия теперь знала, что это были за сцены. Это была короткая, всего лишь секундная вспышка изображения. Темный коридор, бродящий мальчик-первокурсник, высокая фигура в углу, поднимающая палочку в сторону ребенка. После этого появилась ванная комната. Далия узнала в нем дом Плаксы Миртл, плаксивой девушки-призрака, которая умерла при загадочных обстоятельствах почти пятьдесят лет назад. Ванная была затоплена, вода превратила пол в огромное зеркало. Одна из раковин была сломана, не просто треснула или протекла, а сдвинулась достаточно далеко в сторону, чтобы открыть зияющую дыру в полу. Рядом с дырой лежала девушка, не двигаясь и даже не дыша. Далия узнала характерные косички Плаксы Миртл. Хотя Далия все еще не чувствовала собственного тела, от этого зрелища ей стало физически плохо. Затем она услышала, как что-то движется в одной из кабинок. Она резко обернулась на шум, и оказалось, что это снова был Том. Он сидел на унитазе – к счастью, в штанах, – что было бы довольно забавно при других обстоятельствах. Он выглядел не слишком хорошо. Он наклонился вперед, обхватив голову руками, и его кожа была еще бледнее, чем в других воспоминаниях. На глазах у Далии он с видимым усилием выпрямился и поднял с залитого водой пола палочку и книгу. Это был его дневник, тот самый, в котором Далия писала всего несколько минут назад. Том выглядел так, словно мысленно готовился к чему-то, напряженно глядя прямо сквозь Далию, потому что на самом деле ее там не было. Затем, подняв все еще капающую палочку и прикоснувшись ею к обложке дневника, он произнес заклинание, которое Далия могла поклясться, что где-то слышала или видела в письменном виде раньше.