Когда меня не станет

В доме Изуку и Т/и Мидории обычно царит полная идиллия. Здесь спокойно и тихо, кроме как, разве что, когда к ним приходят гости, чего стоит тот же Кацуки. Блондин редко навещает эту семью, но каждый раз, когда он появляется на пороге дома, в нём тут же перестает витать умиротворённая атмосфера. С недавних пор эта обстановка «тихого места» регулярно нарушается ещё одним маленьким проказником, поселившимся тут с момента приезда Т/и из роддома. Обычно маленький Мидория шумит каждую ночь, заставляя своих дорогих родителей совсем забыть про сон. Прямо как сейчас. — Кенске проснулся, — полусонным уставшим голосом констатирует Изуку и переворачивается на спину, в надежде ухватить ещё хотя бы минутку сна, но ничего не выходит. Его жена, в ответ на это, лишь зевает, медленно поднимаясь с кровати. На лицах уже три недели ни капли бодрости, зато у их сыночка энергии хватает на всю семью. Женщина аккуратно наклоняется к кроватке, в которой ворочается её ребёнок, и бережно поднимает его на руки, покачивая. Скривившаяся в крике мордашка постепенно успокаивается, и на время оба родителя чувствуют облегчение. В один момент в комнате снова становится тихо, как раньше. В спокойной пустоте слышны лишь посапывание младенца и убаюкивающие мотивы матери. Т/и усаживается на край кровати, и та, словно на зло, противно поскрипывает, и от этого внутри всё слегка сжимается от страха, что ребёнок проснется. Изуку шумно выдыхает, усаживаясь рядом с супругой. Рядом с ней тепло и комфортно. Эта женщина вскружила ему голову еще тогда, десять лет назад, когда они только познакомились, и продолжает держать его трепещущее сердце у себя в плену по сей день. И вот она — девушка его мечты, укладывает их маленькое чудо в кроватку. Он смотрит на гладкое круглое личико сына, и порой не совсем понимает, что всё это происходит с ним. Неужели, он действительно счастлив? Брак с прекрасной любимой женщиной, работа мечты, маленькое чадо — чего ещё ему желать? Верно, ничего. Он уже всего добился, достиг всего, что для него важно. И он не просто счастлив находиться здесь, в своей спальне, обнимая двух самых дорогих ему людей, это больше, чем обычное счастье. Изуку наконец может сказать, что гордится собой и тем, кто он сейчас. — Спасибо тебе, — шепчет он, укладывая голову на плечо Т/и. — Спасибо за всё, — молодая мама замучено улыбается и треплет тёмные кудри. Оба уставшие и сонные, молча сидят перед спящим сыночком и наслаждаются редкими минутами покоя. Несмотря на все бессонные ночи, на множество волнений и забот, это было прекрасным временем. Временем, когда они вместе, только они трое и прочные стены дома, в который хочется возвращаться. В конце концов, настоящий дом — не то место, где ты живешь, и он не там, где ты прописан. Дом — это люди, наполняющие его. Это люди, встречающие тебя после долго дня, те, что рядом в такие моменты, в которые ты бросил бы сам себя от греха подальше. Дома безопасно, уютно и тепло. — А знаешь, все еще будет, — распевает тоненьким, еле слышным голоском Т/и и продолжает покачивать колыбель, где спит их малыш. А Изуку, уже почти уснувший, устраивается на плече жены удобнее. — Южный ветер еще подует, — За окном шумит листва деревьев, проезжают машины, фары которых слегка отражаются в окне. Глаза постепенно закрываются от навязчивой сонливости. — И весну еще наколдует. И память перелистает… — Я люблю тебя, — Деку прерывает любимую, почти окончательно проваливаясь в сон, и в ответ получает легкий поцелуй в лоб. -И встретиться нас заставит, — кажется, пора ложиться спать, но нарушать покой только заснувшего мужа она не решается, поэтому опускает свинцовую от недосыпа голову на кудри и снова зевает. — И встретиться нас заставит. И еще меня на рассвете губы твои разбудят, — молодые родители погружаются в тревожный сон, который вновь будет нарушен примерно через часа два, но даже это дарит необъяснимое чувство радости, и, что самое странное — душевного спокойствия.

Ради таких моментов стоит жить.

Звонкий смех, заполняющий своим заливистым звучанием всю квартиру, какая-то простенькая детская песенка на фоне и куча бегающий и снующих в разные стороны детей. Среди ребятишек есть и, конечно же, Мидория Кенске, виновник сего торжества. Мальчик следует за дочерью Мины и Эйджиро, ведомый вместе с остальными в одну из комнат, для продолжения какой-то замысловатой игры. С ним близняшки Иида, восторженно рассказывают что-то по пути и размахивают руками. Давненько в доме Мидории не было так шумно и оживлённо, и Изуку успел даже отвыкнуть от такого. С минуты на минуту придут Шото, Асуи и Шинсо, и все будут в сборе. Почти все. Несмотря на наполненность хоть и просторной квартиры, несмотря на гостей и радостные лица вокруг, не хватало одного человека, чье отсутствие было бы просто недопустимым. Т/и предупредила, что задержится, решив забрать подарок, пришедший на почту только сегодня. Она сказала, что попала в приличную пробку, но сделает всё возможное, чтобы подоспеть во время. Она опаздывала уже больше, чем на час. Честно, Изуку не хотел злиться на неё, он всё понимал, но не мог с собой ничего поделать. Гости уже подозрительно посматривали на него, явно чем-то озабоченного и тревожного, но Мидория лишь нервно улыбнулся, отходя к спальне, подальше от всех. Мужчина нервно набирает номер жены и стучит шершавыми пальцами по стене, в ожидании ответа. — Изуку, я спешу, как могу, — тут же тараторит Т/и, только подняв трубку. — Второй час сейчас пойдёт, — выдыхает герой. — Кенске несколько раз спросил, где мама. Скоро он начнет думать, что мама не придёт. — Не говори чепухи, ладно? Сейчас всё немного рассосется, и я поеду в объезд. Целую, — Мидория собирался сказать «будь осторожна», но его прервал писк окончания звонка. Оставалось поверить ей на слово и продолжить уворачиваться от вопросов сына. Про-герой вернулся на кухню, думая занять себя хоть чем-нибудь до прихода жены, но не находил себе места. Было неловко перед гостями и очень стыдно перед сыном. Хоть Кенске и веселился с друзьями, бегая по квартире, он, будто по часам, регулярно подходил к отцу с вопросом, когда придёт мама. И Изуку знал, что он спрашивает не потому, что ждёт подарка, не потому, что без мамы они не начнут праздник, а потому, что он ждал именно её. Когда Изуку значительно поднялся в геройском рейтинге, он всё реже мог найти время на себя и свою семью. Вечные командировки, опасные миссии — несовместимо с фактом существования жены и ребёнка. Он знал, что младший Мидория всегда с замиранием сердца смотрит новости, надеясь услышать, что его отец в порядке, потому что сам он не часто находил в себе силы позвонить и сказать об этом лично собственному ребенку. Знал, что сын прекрасно видит, как мать пьет таблетки от сердечной боли, потому что кроме мужа-героя, она имела свою собственную работу и уйму других проблем. Кенске весь день в детском саду, и крайне редко его забирает Изуку. Обычно мальчик с мамой приходят домой, ужинают, смотрят телевизор и ложатся спать. Точнее, чаще всего именно Кенске смотрит телевизор, а мама, уставшая от тяжелого рабочего дня в больнице, засыпает рядом на диване. Такие дни, как этот, были редкостью, поэтому Кенске с нетерпением ждал свой день рождения. Мама и папа берут выходной, весь день проводят с ним и не отходят от него ни на шаг. Но сегодня только папа возится с сыном, а мамы всё нет и нет. Каждый раз смотреть на входную дверь, в надежде, что там появится мамочка и подбежит к любимому сыночку, принимая его в теплые объятия — всё, что остается. Проходит и второй час. Т/и всё нет. Она не отвечает на пятый звонок, и Изуку начинает казаться, что его игнорируют, и это сильно напрягало. Т/и всегда была ответственным человеком, а телефон, по долгу службы, всегда держала при себе. Пропустить вызов она могла в друх случаях: сломала телефон или потеряла его. Другого не дано.

Она так спешила на праздник сына, всю дорогу сгорая от стыда перед мужем, Кенске и перед собой. По приезду обещала себе ни на шаг не отходить от ребёнка весь этот день, готова была на коленях просить прощения за такую грубую ошибку, за такое ужасное поведение. Она не самая лучшая мать, но чадо своё любит больше жизни, больше, чем кого-либо, и как же ей хотелось, чтобы младший Мидория в этом никогда не сомневался. Голова разрывается от собственных мыслей, становится тяжелее и думать. «15:38» отображается на экране телефона, когда женщина поворачивает в сторону лесополосы, дабы сократить дорогу, но не успевает обратить внимания на замигавший телефон, как встречается взглядом с ослепительным светом. Лязг тормозов, скользящие по мокрому асфальту шины, и оглушительный звук сигнала грузовика. В этом проезде всегда было темнее, чем на других дорогах. Темнее и скользже. Нечто мягкое сию же секунду врезается в лицо, и Т/и хотела бы облегченно выдохнуть. Но почувствовав в легких недостаток воздуха, вцепилась в спасательную подушку, вбившую её в кресло сидения, словно в чугунный спасательный круг — ты крепко хватаешь его, и вместе с ним идёшь на дно. Бившаяся в конвульсиях, она старалась отодвинуть свой «спасательный круг» дальше от лица, но всё не могла справиться с паникой и напором, созданным при столкновении. «А знаешь, всё ещё будет» Чудом функционирующий телефон завибрировал где-то в районе заднего сидения. «Южный ветер ещё подует» На вдребезги растрескавшемся экране большими буквами светится надпись «Изуку». Мелодия, сама по себе приятная, теперь звучала, как похоронный марш. Женщина отчаянно машет руками, в надежде, что зацепится за что-то, кроме воздуха. Бесполезно. Кислород кончается, и тогда, из последних сил дёрнувшись, она в последний раз отчаянно бьёт по подушке. «И весну ещё наколдует, и память перелистает» А дальше пусто, снова всё вокруг — последствия сна. Кажется, все эти крики и копошение снаружи так далеко. Это что-то, что не относится к ней, важнее всего бесполезная попытка вздохнуть перед тем, как полностью обмякнуть в объятиях своего мягкого спасителя-убийцы. Холодно. «И весну ещё наколдует, и память перелистает» Трубку никто не берёт, в салоне полусмятой машины некому даже отозваться на звонок. Бездыханное тело, голова которого зарыта в дебрях подушки безопасности, заглушенные закрытыми дверьми и стёклами крики откуда-то снаружи. И стёкла прочные, тонированные, Мидория постарался. Всё ради комфорта любимой. «И встретиться нас заставит» Последнее, что пронеслось в её голове перед тем, как остаться трупом: «Прости меня, Кенске».

Изуку уже начинает грызть ногти. Это четвёртая попытка дозвониться до жены, которая, судя по всему, окончится очередным провалом. Было уже не так важно, что она опаздывает на день рождения собственного сына, важнее было, где она и почему не берёт трубку. Но тут противный звук гудка ожидания прерывается, и Мидория, резко даже для себя, подрывается с кресла, в котором сидел. — Ну наконец-то! Почему ты не отвечала?! Где ты есть?! — герой намеревается продолжить поток сообщений, пока его не прерывает, на удивление, хриплый мужской голос. — Здравствуйте, Изуку Мидория? — уточняет мужчина по ту сторону телефона. Чуть помедлив, утвердительно представляется. — Кем вы приходитесь владельцу этого телефона? — начинаются трястись руки. Миллионы, триллиарды мыслей и тревог в одно мгновение обрушиваются на голову Мидории мощным ураганом. — Я муж, — недоверчивым тоном поясняет он. — Простите, что случилось? Кто вы такой? — Меня зовут Рюро Коба, я фельдшер скорой помощи, — теперь трясутся и ноги. — У меня для вас печальные вести, Господин Мидория. Вы когда-нибудь чувствовали, как за пару мгновений рушится ваш мир? Всё то, что так аккуратно строили, чинили, бережно хранили и оберегали, сыпется, словно карточный домик? Всё, что казалось важным, из чего состоял ваш мир и на чем начиналось и заканчивалось ваше счастье — исчезает. Вы чувствуете пустоту, будто кусок вашего существа взяли и вырвали, а после бросили, словно мусор, и словно это не было частью вас. Это немного от половины того, что чувствовал Изуку. Он падает на колени, не чувствуя, как колотится сердце. Оно будто и не бьется вовсе. Пропустило последний удар на словах «Произошла авария на проезде возле главное трассы, мы не успели спасти её. Нам очень жаль.» и больше не откликалось.

Время смерти: шестнадцать часов пятнадцать минут.

— Пап, а когда мама приедет? — в комнату заходит маленький Кенске, сильно удивленный сидящим на полу отцом, смотрящим в пустоту, пока по щекам катились слезы. В опущенных руках он держал телефон. Мужчина не сразу переводит затуманенный взгляд на сына, в полутрансе вглядываясь сквозь него еще пару минут. — Мама не приедет, малыш, — наконец выдавливает он. Мама не приедет.