***
Это произошло самым обычным днем. Нужно было вновь идти в школу. Он уже и не помнит, сколько раз туда поступал, прикидываясь школьником. Место было слишком невыносимым: вампира окружало слишком много людей на столь маленькой площади. Столь большое количество источников эмоций кружило голову. Он чувствовал желание впиться в шею какого-нибудь подростка. Слабый контроль, ослабляемый жаждой семьи, рушился. Ему было безумно тяжело, но Джаспер терпел. Больше он не хотел себя терять. И он был готов держаться до тех пор, пока Эдвард не совершил ошибку: спас смертную от неминуемой смерти. Как же его злило поведение младшего брата. Тот не понимал всю серьезность ситуации: эта девчонка слишком много видела. Проблем добавляло и то, что мысли смертной были недоступны Эдварду. Раньше они часто полагались на ментальные способности Эдварда, чтобы вовремя в случае чего уехать с насиженного места и предотвратить раскрытие тайны. И никогда они еще не были так близки к провалу. Скажите, Джаспер слишком пессимистичен. Но майор предпочитал рассматривать самое худшее развитие событий, чтобы быть готовым ко всему. В противоположность ему названная сестра Элис была слишком оптимистично настроена и верила в то, что Белла никому не расскажет. Остальные давно уехали в больницу, чтобы оценить ситуацию. Джаспер не мог позволить себе такую роскошь, как просто зайти в медицинское учреждение. Все еще шаткий контроль мог подвести: в таких местах могут быть раненные. Но неожиданно Элис, которая оберегала Джаспера и старалась оградить от таких ситуаций, схватила его за руку и повела в больницу. — Я не смогла увидеть, что произойдет там, то было как будто в тумане. Но я чувствую, что это очень важно, — быстро проговорила Элис, будто не желая терять времени. И он поддался, позволяя себя вести в нужном для сестры направлении. То, что увидела Элис, могло быть как предостережением, так и толчком к действию. Ни она, ни он не знали об этом. Никогда еще Элис не видела настолько затуманенное будущее. Джаспер решил довериться Элис: если событие важное, значит оно должно случиться. Элис впервые не знала, что делать. Дойдя до больницы, она остановилась, растерянно взглянув на вывеску на двери «приемное отделение». — Мы могли бы пока найти остальных, — предложил Джаспер, положив на плечо сестры руку в качестве поддержки. Та кивнула, благодарно улыбнувшись. Они открыли дверь, пройдя вглубь отделения. На секунду Элис замерла, увидев, как из смежной двери вывозят перебинтованного парня, в местах на повязках выступила кровь. Девушка даже подумала, что она зря поддалась интересу и привела сюда Джаспера. Однако отступать уже поздно. Схватив брата за руку, Элис ускорилась, развивая скорость, превышающую человеческую. В этом коридоре нет ни камер, ни людей, а значит можно не стесняться в движениях. Нужно лишь быстрее пройти мимо двери, из которой вывезут раненного человека, до того, как та откроется. Зацикленная на видении, Элис не сразу сообразила, что кто-то идет им на встречу. Сбавив скорость, вампирша все равно чуть не врезалась в девушку, что хотела завернуть в коридоре им на встречу. Джаспер среагировал быстрее, поддерживая сестру и останавливаясь. Ради интереса майор взглянул на человека, попавшегося на пути, по привычке задерживая дыхание. На него смотрели ярко-зеленые глаза, окунувшие на секунду в затуманенные последние часы его человеческой жизни. Забавно, но смертная девушка, облачившаяся в медицинский халат, имела такие же ярко-зеленые радужки, как и ныне покойная Гарри. А потом он почувствовал слишком непонятные для этой ситуации эмоции. Эта девушка была шокирована. Эта эмоция, разбавленная ноткой грусти и какой-то тоски, оказалась слишком яркой, проходила невидимой материей через него. Не сводя взгляда с девушки, Джаспер видел в ее излишне распахнутых очах узнавание. Страх заволок его сознание. Им хватало Беллы, а теперь ко всем проблемам примкнула какая-то девица, чьи эмоции показались излишне подозрительными. Злость из-за всего происходящего промелькнула в его глазах, а потом Джаспер почувствовал, как хватка Элис усилилась. Он пропустил мимо ушей то, что сестра что-то сказала этой девушке. Джаспер уже пожалел, что ступил на порог этого учреждения, пожалел, что пошел на поводу у сестры. А потому предпочел поскорее уйти, потянув за собой Элис. На последок он почувствовал отголосок невыносимой душевной боли от удаляющейся девушки. И какая-то вина за собственные эмоции накрыла Джаспера. Положение дел ухудшилось тем, что Белла стребовала с Эдварда объяснения. И тот не мог их дать. Нужно было думать, как поступить дальше. В их семье гуманность была превыше всего. И лишь Джаспер считал, что иногда можно поступиться правилами морали во благо родных. И в этом его поддержала Розали, для которой семья была превыше какой-то человеческой жизни. Названную сестру поддержал Эмметт. Но они все равно были в меньшинстве. Это удручало. Но Джаспер не сдавался, уступив Эдварду лишь в том, что брат убьет Беллу сам, если та посмеет навредить хоть как-то семье. Пока что майора успокаивал тот факт, что Элис видит или смерть этой девчонки, или обращение. И раз с Беллой вопрос на время решился, Джаспер решил обратить внимание на другие возникшие проблемы. Эдвард мог читать мысли, Элис видеть будущее. И это давало некую безопасность семье. Но лишь Джаспер мог здраво оценить ситуацию и принять нужное решение, даже если то будет противоречить взглядом Карлайла. Майор знал: что бы ни говорил Эдвард, тот не решится убить смертную. К непониманию Джаспера, тот уже влюблялся в Беллу. Уитлок знал, что сделает все возможное для безопасности семьи, даже если придется лишить Эдварда любви. Карлайл пару раз упоминал о своей ученице, приехавшей из Европы прямиком в маленький, богом забытый городок Форкс. Что здесь забыла молодая девушка с перспективой и хорошим будущем, Уитлок не знал. Как и не понимал природу противоречивых эмоций, когда та взглянула на него. И именно это майор хотел выяснить. Опыт показывал, что беда может прийти оттуда, откуда и не ждали. И стоит уделять внимание даже обычному шелесту листвы. Ведь даже это может являться указкой на начинающийся ураган, что сломает дерево. Джаспер никогда не говорил, куда идет, лишь заверяя, что будет осторожен. И семья верила ему, потому что Элис не видела чего-то плохого, что может случиться с Джаспером. Знание, что майор никого не загрызет случайным образом, успокаивало их. Что не скажешь о Джаспере. Он понимал, что слишком слаб, имеет плохой контроль в сравнении с другими и не может иногда позволить себе слишком много вольностей. Он понимал опасения семьи. Но это и удручало. Они как будто не верили в него. Это подкрепляло ничтожность и неверие в собственные силы. Но Джаспер держался, успокаивал себя тем, что ему всего лишь кажется. Что и являлось реальностью. Все это было лишь заботой, с которой семейство Калленов иногда перегибало. Та же Элис, что старалась не отходить далеко и часто держала за руку, будто пытаясь передать свою поддержку через тактильные ощущения. Или Эдвард, каждый раз контролирующий его мысли в школе и других людных местах. Это не оттого, что брат желает покопаться в чужом белье, нет. Это очередное проявление беспокойства. Чего стоит Эсми с ее материнской заботой, теплыми объятиями и взглядом, до краев наполненным любовью. Карлайл, который никогда не осуждал и старался направить на нужный путь. «Каждый может ошибаться», — вот что вертится в голове Джаспера, когда тот вспоминает отца. Эмметт всегда старается перевести любую промашку Джаспера в шутку или меняет тему, чтобы хоть как-то прекратить самобичевание братца. Розали предпочитает молчать, но ее эмоции говорят сами за себя. Она оказывает поддержку ментально, подбадривает и одобряет каждое правильное решение своего названного близнеца. Джаспер благодарен даже несмотря на то, что семья делает его мягче. Помогая забыть о всякой дисциплине и не требуя многого, Каллены дают совершенно другое. Он чувствует себя необходимым здесь, и от этого в душе теплеет. И лишь ради этого он готов подумать о безопасности и взять на себя всю грязную работу. Выследить, где живет девушка, не составило труда. Проблемой оказалось пробраться в ее дом без шума, поэтому эту затею Джаспер оставил на другое время. Вместо этого вампир забирался на высокое дерево к вечеру, когда темнело. С такого место открывался вид на окно ее спальни. Джаспер не считал себя извращенцем, так как проворачивал такой трюк всего несколько раз. Ничего подозрительного в поведении девушки он не мог найти. Разве что немного непонятное ему хобби каждый вечер. Та писала что-то даже не на бумаге, а на пергаменте, и далеко не ручкой. Прочесть Джаспер написанное не мог из-за не лучшего угла обзора. Но каждый раз с интересом наблюдал, как девушка кидала написанное в камин и наблюдала за этим. Та расслаблялась и обхватывала себя руками, будто избавлялась не от пергамента, а от чего-то большего. Эта девушка порой разговаривала сама с собой. Это забавляло. А еще та любила выбираться на природу. За прошедшую неделю коллега Карлайла сделала это по меньшей мере раза три. Небольшой пикник в одиночестве посреди леса. Вероятно так, девушка находила уединение с самой собой. Помимо этого девушка оказалась тренированным человеком. Почти каждое утро она выполняла необходимый набор упражнений, а потом оттачивала несколько техник ведения рукопашного боя. Уитлок восхищали такие люди. Его восхищала неизвестная ему смертная. Девушка оказалась немного замкнутой. Джаспер ни разу не видел, чтобы та с кем-то общалась. Разве что со своей соседкой перекинулась парой фраз на выходных. Но это не отменяло тот факт, что сердце девушки было добрым. Та никогда не отказывала в помощи и вела себя достаточно воспитанно. А еще вампир смог увидеть другую сторону всегда улыбчивой девушки. Та почти постоянно испытывала одиночество, что сказывалось и на самом эмпате. Более того наблюдаемая очень часто по кому-то скорбела. Он чувствовал отголоски боли. И один раз увидел, как та сидела на полу, пустым взглядом уставившись в соседнюю стену. Тогда Джаспер впервые себя устыдился за то, что вторгся в чужую жизнь. В конце концов он все равно не смог пока увидеть чего-то странного. Вот только совсем скоро вампир осознал, что уже не сможет отказаться от своего нового хобби. Вся эта ситуация разбавляла серые будни вечного существования. И даже убедившись в отсутствии каких-то подозрительных действий, Уитлок будто оттягивал момент, когда прекратит преследовать смертную. Он решил по другому. Джаспер не мог читать мысли, как Эдвард, или видеть будущее, как Элис. Но его преимущество было в другом. Он мог чувствовать эмоции, в особенности ложь. И чтобы прояснить ситуацию и понять природу непонятных ему эмоций, Уитлок должен был столкнуться с этой человеческой девушкой лицом к лицу. Он лишь убедится в безопасности семьи.Часть 16. Подозрения и сомнения.
10 августа 2022 г. в 23:45
Он прекрасно помнил тот день, когда Гарри покинула его. Та ушла, и в душе образовалась какая-то воронка. Она затянулась…не до конца, но затянулась, стоило ему увидеть Марию. Ее образ будто пожрал те чувства, что он испытывал в тот день, когда отпустил подругу.
А подругу ли?
Джаспер отпустил ее. А потом чувства будто притупились. Что-то неладное творилось в этом клане. Что-то ему как-будто недоговаривали. Мария занимала все его внимание. И лишь оставаясь наедине с самим собой, Джаспер мог чувствовать себя живым. Будто завеса спала, открывая ему истинного себя. Майор будто вновь мог смотреть в невидимое зеркало и видеть там отражение собственных чувств.
Он скучал по Гарри. Скучал по ее нежным чувствам, теплым объятиям и искрящимся глазам. Хотел прижаться к ее хрупкому стану, скрепить свои руки на спине девушки и не отпускать. Он хотел слушать ее приятный слуху голос, хотел сделать так, чтобы улыбка расцвела на ее лице.
Но нужно ли Гарри такое чудовище? Девушка старалась сохранить свою человечность даже в таких условиях, как мексиканский клан. Оставалась человеком даже будучи вампиром. Что же он? Джаспер даже не пытался. Забыл о всякой человечности. Пил кровь невинных. Гарри не была слепой, она должна была видеть в нем животное, монстра. И все равно никогда не отворачивалась. Все равно готова была держать за руку и спасать до конца.
Но даже такой крепкой девушке, как Гарри, не выдержать такой жизни. Она ушла, и Джаспер не винил подругу. Больше всего он винил себя.
«Отчего ты не последовал за ней?», — крутилось в голове. И Джаспер не знал ответа на свой вопрос.
Что-то держало его подле Марии. Он забывал о своем обещании всякий раз, когда их глаза встречались. Всякий раз, когда руки Марии касались его. И было что-то в этом тошнотворное, но ощущалось так слабо, что Джаспер не мог доверять своим ощущениям.
В 1890 году он обратил Питера, который в последствии стал ему лучшим другом и напарником. Единственный, кто помогал справиться с армией новорожденных. Единственный, кто прикрывал спину. Единственный, кто не осудил в клане за вылазки в лес за животной кровью. Джаспер изо всех сил старался вытащить наружу свою человечность, свой рассудок, который был бы сильнее инстинктов вампира. Но жажда, которую испытывал каждый в этом чертовом клане, смешивалась с собственной и не давала Джасперу и шанса исправиться.
Как же он ненавидел себя за слабость.
А после и Питер не смог выдержать всего происходящего в клане. Друг захотел покинуть эти земли, и Джаспер не упрекал его. Майор позволил сбежать Питеру и его паре Шарлотте.
Всякий, кто становился дорог Джасперу, уходил из этого клана. Побег это или смерти — не имело значения.
Уитлок не знал как поступить. Он любил Марию, верил, что любил. Но любовь эта была странной и болезненной, периодами заглушенная грустью и отголосками чувств к Гарри. Уитлок скучал. Все еще сомневаясь в своих действиях, Джаспер покинул клан, уходя в неизвестность. И даже продолжительное преследование не остановило его. А потом…
Потом он вдруг почувствовал свободу. Больше не было никаких чувств к Марии, будто те по щелчку пальцев ушли из души без возможности вернуться. Он чувствовал лишь облегчение и необходимость исполнить обещание.
Но тогда появились первые сомнения. Ждут ли его еще? Он обыскал чуть ли не всю Америку, даже был в Британии. Джаспер корил себя за то, что плохо ищет. Начинал все заново, пока не повстречал снова Марию.
Джаспер начал догадываться, что женщина как-то влияла на него. Вся та любовь была сплошной ложью. Он не хотел пересекаться с ней. Не хотел возвращаться, но все-таки выслушал.
А потом майор узнал горькую правду. Все это время его Гарри была мертва. Жил полвека с убийцей той, которая стала слишком близка сердцу. Очаровался Марией и не желал открыть глаза на свои истинные чувства. Джаспер чувствовал себя ослепшим.
Сначала он пришел в ярость. С каким же наслаждением Джаспер убивал Марию. Он убил и ее сопровождение в лице Хосе. Чувство мести было присуще вампирам. И майор поддался ему, хотя никогда не мог назвать себя эмоциональным. Опыт, накопленный в боях, позволил с легкостью осуществить задуманное и отделаться малой кровью в виде всего лишь оторванной руки.
Смотря на то, как горят остатки тел вампиров, Джаспер осознал, что он может быть еще и жестоким. Забавно, что, убивая многочисленное количество вампиров и обращая столько же, майор таким не был. Он жалел каждого убитого, но не сейчас.
А потом пришло опустошение. Чувствуя себя подобно приведению, он слонялся по земле в оболочке вечно молодого тела. Без возможности умереть, Джаспер сожалел о каждой потраченной минуте в мексиканском клане. О том, что не смог сберечь Гарри. Не смог помочь ей сбежать.
Чувствовал себя так, будто сердце придавила могильная плита — сковывала движения, не давала согреться, отравляя могильным холодом. Холодели и без того окоченелые кончики пальцев, померк свет, льющийся из глаз, и сам вампир посерел, выцвел, выгорел, словно потухло сияние, исходящее от него.
Именно таким, потерянным и умершим внутри, его нашла Элис, подарив призрачную надежду на нормальное существование.
— Я видела, что ты станешь моим названным братом. Мы будем частью большой семьи. Просто доверься мне…
И Джаспер доверился, став частью действительно прекрасной семьи. Каллены, с их необычными золотистыми глазами и взглядами напоминали ему Гарриет. У той в последнюю встречу красные глаза были пронизаны медово-золотистыми крапинками. Тогда майор не понимал, почему это выглядит таким особенным и необычным для вампира. И лишь окончательно перейдя на животную кровь, он все понял.
«Если бы у тебя было чуть больше времени. Смог бы я еще раз увидеть твои глаза? Золотистые, как у Калленов…».
Скучая по Гарри, Джаспер продолжил влачить свое существование в этом мире. Он старался стать человечнее для нее.