Мы еще увидимся, Майор.

      С того самого дня Гарри не покидало чувство слежки. Довольно часто она ловила на себе чужой взгляд, но человеческое зрение не могло разглядеть кого-то поблизости. Интуиция и толика паранойи, развитые во время жизни в лесу и укрытия от Валан-де-Морта давали знать. И Гарриет больше не могла отделаться от мысли: где же она допустила ошибку? То, что ее наблюдатель вампир, можно было утверждать почти со стопроцентной вероятностью. Эти существа могли быть незаметными, когда им нужно. Но они недооценили Гарри.       Девушка не знала, что послужило тому, что клан всполошился. Прятаться волшебница не собиралась, хоть и не расстроилось бы, если ее заподозрили в чем-то ненормальном для обычного человека. Но и выдавать себя пока не считала нужным, ведь хотелось и самой разузнать о клане из тени подольше.       Сейчас ее отношения с кланом походили на то, кто кого переиграет. Это забавляло. Вот только о них Гарриет знала, а вампиры о ней ничего. Лишь подозрения, учитывая, что слежка началась.       А может это лишь ее паранойя?       Гарриет решила продолжать жить так, как было до этого момента. Разве что отказалась от магии, впрочем в последнее время Гарри все равно не пользовалась палочкой слишком часто.       Жизнь Гарриет была самой обычной, ничем не выдающейся. Иногда Гарри писала письма своим друзьям, получала такие же взамен. И все это независимо от того, что близкие ей люди сильно отдалились и давно уже обзавелись семьей. Гарриет была белой вороной на их фоне.       Сейчас девушка полностью погрузилась в работу, начиная наслаждаться тем, что имеет. Даже обзавелась приятелями и временным неплохим наставником. На этом счастье заканчивалось. Приходя в новый дом, Гарриет чувствовала, как стены давят на нее. Очень часто сон сменялся кошмаром. Прошлое преследовало неоднократно, вызывая тревогу и болезненные переживания.       После стольких лет…       Гарриет все чаще начинала уходить куда-нибудь, дабы хоть как-то избавиться от давления стен пустого дома. Обычно волшебница бродила по городу, заходила в лес, блуждая по вытоптанным лесниками дорожкам. С недавних пор она устраивала пикник, даже бывала на пляже квилетов. Там девушке удалось даже познакомиться с несколькими жителями, сыграв с ними в волейбол на песчаном берегу.        В середине декабря пришло очередное письмо от Гермионы. Та спрашивала о приезде на Рождество. Гарри не стала отказывать, уже обдумывая идеи небольших подарков для своих друзей, их детей и названной семьи.       Дни вновь потекли в нормальном темпе. Работа отблагодарила ее старания приличной зарплатой с премией, а пациенты своей улыбкой по мере выписывания. В доме появился второй житель: Гарри подобрала котенка, когда возвращалась из магазина. Жизнь была вполне размеренной.       Но даже она преподнесла сюрприз. После последнего рабочего дня накануне Рождества на парковке Гарриет поджидал Джаспер. Тот стоял недалеко от выхода из больницы, засунув руки в карманы черных джинсов и облокотившись о стену. Глаза Гарри в удивлении на секунду расширились, а сердце ускорилось. Потеряв контроль над собственным телом, Гарриет недовольно нахмурилась, а потом вдохнула полной грудью и выдохнула, приводя свое эмоциональное состояние в равновесие.       Девушка надеялась пройти мимо Джаспера, не готовая пока говорить с ним, однако небеса ее явно не услышали. Тот слегка оттолкнулся от стены и подошел к Гарри, так и не дав дойти до машины. — Здравствуй, — прошептал парень, обращая на себя внимание. Грудная клетка его почти не вздымалась, что говорило о задержанном дыхание. «Как предусмотрительно», — подумала Гарриет. Только вот магия, текущая по жилам, обволакивала кровь, защищая и скрывала ее. Это было явлением эволюции, помогало волшебникам существовать с теми же вампирами. Именно поэтому в их обществе волшебники без страха вступали в контакт с просвещенными особями, не опасаясь за собственную жизнь. А амулет, купленный заблаговременно, делал Гарриет почти незаметной для вампиров. Те просто не чувствовали ее кровь. — Меня зовут Джаспер, мы как-то сталкивались в коридоре, — начал парень, мягко приподняв уголок губ. Гарриет задержала взгляд на его полуулыбке, поняв что слишком скучала по этому. — Гарриет, но можно просто Гарри, — на автомате проговорила девушка. Джаспер вздрогнул от услышанного. Если бы его сердце могло, то забилось бы с удвоенной силой. «Просто Гарри»       Воспоминания пронеслись в его голове, отрывая от реальности на доли секунд. Грудь болезненно сковало. — Мне показалось, что мы раньше виделись, поэтому подошел, чтобы опровергнуть или подтвердить свое предположение, — объяснился Джаспер, без зазрения совести соврав. Эту девушку он видел впервые, но это не значило, что не знали о нем. И как много, майору предстояло узнать. — Вы ошиблись, в последнее время я жила в Германии. Вряд ли там мы могли пересечься, — Гарриет старалась не врать, выдавить из себя полуправду. Но, учитывая то, как недружелюбно сверкнули глаза парня, у девушки не получилось. Гарриет хотела отшатнуться, почувствовав опасность, исходящую от Джаспера. Она знала, как тот может быть опасен. И главное не записать себя во враги. — О, — выразил удивление Хейл, сканируя девушку с головы ног. На последок его взгляд снова оказался прикован к лицу, плавно переместившись на зеленые радужки. Их глаза встретились. На секунду Джаспер подумал, что готов позволить ее взгляду затянуть, но вовремя себя одернул. Эти желания губительны. — Тогда я мог бы предложить вам начать наше общение с другого. Не хотели бы вы узнать друг друга получше? — продолжил Джаспер, внутри скорчившись от излишнего притворства нормальности. Он не подросток, не человек и не мог себе позволить обычное знакомство с девушкой, возможность завести друзей среди людей. И сейчас его общение с кем-то из представителей человеческой расы выбивало из колеи. Это казалось таким ненормальным, таким лживым. Таким приятным… — Если только мы перейдем на ты, — Гарриет улыбнулась, теряя себя в этих золотистых глазах. Она могла гордиться Джаспером: тот нашел силы выбраться из прошлого и найти более человечную версию себя, найти семью и стать счастливым.       В отличие от нее. — Какие у тебя планы на ближайшие выходные? — спросил Джаспер, обдумывая то, какие вопросы лучше задать при личной встрече и где это сделать. — Я улетаю в Лондон на Рождество и пробуду там вплоть до понедельника, — объяснила Гарриет. В ее голосе промелькнула печаль вперемешку с радостью. Такое сочетание Джаспера сбило с толку. А дело было лишь в том, что Гарриет оказалась слишком окрылена предстоящей поездкой и расстроена от того, что встречу с Джаспером предстоит перенести. — Но я с радостью приму твое предложение на следующей неделе.       Сейчас все казалось слишком нереальным. Гарри ощущала себя собой, но будто новым человеком и с новой жизнью, где встретились оригинальные персонажи, но совершенно другой сюжет. Этот мир был слишком реальным и куда более непредсказуемый. Это пугало. — Мы могли бы встретиться в среду? — не обдумав, предложил Джаспер, понадеявшись, что в этот день не будет солнца. — Вечер этого дня подойдет, — чуть подумав, согласилась Гарри, уже испытывая некое волнение перед предстоящим событием. — Скажешь мне свой номер? — спросил Джаспер, с ожиданием посмотрев на Гарри. — Записывай. — Я запомню, — парень внимательно взглянул на Гарри, ожидая, когда та озвучит необходимую ему информацию. Майор мысленно улыбнулся. Эта девочка его не могла знать, да только эмоции ее говори об обратном. И за эту прогулку он рассчитывал получить ответы на все свои вопросы.

***

       Сильный ветер гонял по небу густые дымчатые облака, моросил мелкий промозглый дождь. Мимо пробегали фасады домов и безликие толпы людей спешили укрыться от непогоды в своих квартирках. Лондон в декабре серый и унылый. Время пролетело слишком быстро: последний раз Гарриет была на день Рожденье своего крестника Тедди. То был апрель.       Дом Блэков, в который Гарри первым делом решила приехать на магловском такси, встретил какой-то величественностью и…унылостью. Серое здание, сокрытое в тени между двумя соседними домами, было давно заброшенным. Внутри дом встретил давящей тишиной, пока не раздался щелчок и перед девушкой не появился Кикимер. — Хозяйка Гарриет, — протянул старый эльф, что не пожелал присоединиться к домовикам Малфоя. Тот остался верен семье Блэк и готов был остаться в одиночестве до самой смерти. Это удручало Гарри, поэтому она давно все решила для себя. — Кикимер, я хочу забрать тебя с собой, — сообщает волшебница, отчего уши существа радостно вздымаются и Кикимер смотрит на девушку с надеждой. — Но тебе придется смириться с тем, что жить ты будешь среди маглов. — Жизнь не пожалела Кикимера, — печально протянул домовик, что сник буквально за секунду после озвученной второй части новости, — Но Кикимер готов смириться ради хозяйки. — Я надеюсь на то, что ты сможешь свыкнуться с таким положением, — благосклонно прошептала Гарриет, надеясь на то, что поступает правильно. — Кикимер лишь рассчитывает, что все его мучения будут вознаграждены, — вдруг неожиданно говорит Кикимер, не страшась высказать свою просьбу хозяйке. В конце концов Гарриет не Вальбурга и не снесет голову раньше времени. — Может ли Кикимер надеяться на то, что голова бедного домовика окажется на почетной стене? — Ты можешь в этом быть уверен, — отзывается Гарри. Как бы ей не нравилась традиция Блэков вывешивать на стену головы домовиков, девушка не могла отказать эльфу в этом, если тот сам того желал.       Ближе к обеду Гарриет отправилась в Нору. Дом, который увеличил свою площадь за счет еще парочки пристроек, встретил предрождественским настроением. Каждый Уизли старался внести свою лепту, готовя места для гостей или помогая Молли в готовке.       Первым, кого увидела Гарри, оказалась Мари, дочь Билли и Флёр. Несколько подросшая с их последней встречи светловолосая девочка изящной походкой подобралась к Поттер, приобнимая ту и улыбаясь широко-широко.       На шум показался сначала Рон, затем Гермиона. Гарриет оказалась в объятиях своих лучших друзей, чьи дети также вертелись вокруг гостиь.       Пройдя в дом, девушка столкнулась с Молли, что успела расплакаться, пока обнимала свою названную дочь.       Последним ее встретил Джордж, чьи темные непривычные волосы спускались до плеч, прикрывая потускневшие глаза. Тот напоминал тень себя прошлого. И этому была всем известная причина.       Уже после Гарриет смогла спросить его о волосах, однако ответ совсем не порадовал: — Каждый день я смотрю в зеркало и вижу его. Родная мать смотрит на меня, и у нее на глазах наворачиваются слезы. Я подумал, что это хоть как-то сможет спасти меня от прошлого. Помочь убежать. Пока не получается, — со вздохом ответил Джордж, тряхнув своими волосами и открывая вид на часть головы, где должно было быть ухо. Это потревожило в Гарриет воспоминания о прошлом, о том, как каждый готов был пожертвовать ради нее. И на душе стало как-то гадко. Гарриет почувствовала косвенную вину в том, что сейчас творится с Джорджем.       Молли не раз сетовала на то, что порознь братья попадали в неприятности чаще, чем вместе. И сейчас близнецы по разные стороны баррикад. — Приезжай ко мне в гости, — рука метнулась на плечо парня, прогибая его тело от касания. — Я сейчас живу на самом северо-западе Америки. Маленький тихий городок, тебе там понравится. — Я подумаю, — Джордж выдавливает из себя улыбку, стараясь показать, что с ним все в порядке.       Ближе к вечеру в Нору явился еще один гость. Совсем неожиданный для Гарриет гость. Виктор Крам, что стал другом семьи Уизли благодаря Гермионе и Флёр, хорошел с каждым годом. Становясь куда мужественнее и привлекательнее, Крам обзавелся бородкой и уверенным взглядом.       Рядом с ним разве что не было Валерии. Из слухов Гарриет знала, что тот встречался с знаменитой в своих кругах актрисой вот уже третий год. Однако несмотря на этот факт, память Гарриет все еще была свежа на те события, когда и у нее с ним был курортный роман.       Вероятно, Гарриет сглупила, сбежав от такого красивого парня, как Виктор, уехав вновь в Германию и оставаясь там вплоть до 2008 года. Однако сейчас сожалений не было никаких. И девушка даже была рада, что ее друг нашел себе спутницу жизни. Это смягчало некую неловкость, что была лишь первую половину вечера в кругу семьи.       Следующие несколько дней пролетели незаметно. С Семьей Уизли нельзя было соскучиться. Даже некогда хмурый и несколько отстраненный Перси присоединился к прогулкам по Косому переулку, а вечером к игре в шахматы и обсуждению минувших лет.       Недолгий отпуск подходил к концу, Гарриет собиралась аппарировать на Гриммо и забрать кое-какие вещи, оставленные на домовика в знак того, что она вернется.       Темные улицы этой части города мало где освещались. Заброшен оказался не только Блэк-хаус, но и район, в котором находилось поместье древнего рода. Будто улицы опустошились вместе с вымершими родственниками Сириуса.       Однако именно в эту ночь облака расступились, уступая место звездному небу с убывающей луной в центре. Это была большая редкость зимой. Гарриет не упустила возможность выйти на улицу и пройтись по ночному Лондону, вдыхая холодный воздух и наслаждаясь тишиной, простирающейся на несколько миль вперед.       Из рта маленьким облачком вздымался пар, лаская нос и губы своим теплом. Гарриет выдохнула сильнее, накреняясь вперед и подставляя лицо. Губы растянулись в легкой улыбке. Руки посильнее прижали шарф к горлу.       Недалеко послышался странный шум, нарушая тишину и привлекая внимание Гарриет. Девушке стало не по себе, оттого из кармана тут же был вытащен телефон и включен фонарик. Рука сжала палочку в кармане кофты.       В стороне детской площадки кто-то застонал, а потом над ухом завыл ветер, выстраивая из звуков еле уловимое для слуха слово «Забери».       Гарриет непонимающе крутанулась вокруг своей оси. Никого не было, и тогда ее взгляд уперся в чернеющий пейзаж детской площадки. Фонарик никак не спас положение, имея слишком маленький радиус освещения. Мурашки пробежали по коже то ли от холода, то ли от страха. Чувствуя напряжение во всем теле, девушка решилась пройти вперед.       Где-то в районе слегка покачивающейся качели лежало тело. Гарриет отбросила всякие зачатки паники и сжала палочку сильнее. Девушка ускорила шаг, а когда подошла ближе, то убедилась, что это самый обычный человек. «Забери», — вновь прозвучал над ухом чужой голос, больше похожий на завывание ветра. Мурашки пробежали по телу от того, что за ней кто-то наблюдает. Однако этот взгляд не был уловим для глаза.       Внимание вернулось к, предполагаемо, маглу. А потом Гарриет заметила кровь, что лужей растеклась по песку под головой мужчины. Та была еще свежая. Гарри кинулась к телу в надежде успеть оказать первую помощь и спасти жертву обстоятельств.       Ветер вновь поднялся, завывая уже другие слова. Те были громче, складывались в полноценное предложение: «Забери…его…душу».       Паника, что до этого была небольшим комком, превратилась в снежную лавину, окуная Гарриет с головой. Мужчина перестал подавать всякие признаки жизни, как только рука девушки коснулась его.       Гарриет старалась сделать все возможное, в том числе магию. Но, кажется, магл умер без возможности вернуться в сей бренный мир. — Не успела, — с отчаяньем прошептала волшебница, опуская руки. Если бы только не ее медлительность… Здесь было что-то не так. До очередного случая. Этот завывающий голос, который легко можно было спутать с ветром, стал преследовать Гарриет слишком часто. Ей казалось, что она сходит с ума.       В следующий раз тот пришел к Гарриет на первом после рождественского отпуска дежурстве. «Забери». — Кто здесь? — спросила она, встав посреди палаты с пациентом. Голос затих, оставляя после себя лишь небольшое напряжение. Гарри вздохнула. Однако от мыслей, что она, кажется, сошла с ума, легче не становится. У нее галлюцинации.       Стараясь заглушить в себе тревогу, девушка подходит к пациенту. Нужно перепроверить показатели. Гарри с жалостью всматривается в умиротворенное лицо женщины, что пару дней назад попала в аварию. Ее до сих пор не вывели из комы. Состояние тяжелое, показатели низкие.       Гарри поправила манжетку на руке Френсис. Палец не дотянулся до кнопки аппарата, как жизненные показатели резко начали падать вниз. Такого в этой больнице еще не случалось, однако паниковать нельзя было. Резко хватая маску и накладывая на нос пациентки, Гарриет включила чистый кислород, после чего нажала кнопку вызова. Не в этот раз… Она спасет, она сможет.

***

— Мне жаль, — голос Карлайла действует подобно успокоительному. Гарриет крепче обхватывает теплый чай. Дрожь все еще не проходит. Ей слишком плохо от своей бесполезности и беспомощности. Она ничего не смогла сделать в очередной раз. Каково родственникам погибшей? Гарри рада, что пришлось разговаривать с ними не ей. Она бы не вынесла.       Напрягает совершенно другое. Третий умерший на ее руках за неделю. Случайность, да только это уже слишком. — Так бывает, — успокаивает Карлайл. Однако это вряд ли поможет. Случайность... Нет, уже не случайность. Состояние женщины было плохо, но оно было стабильно. Пугало и другое. Третий человек, который умирал, стоило Гарри подойти. Третий, которого нельзя было спасти по неизвестной причине.       И этот странный голос. «Нет…это галлюцинации», — думает Гарри, и ей становится тошно от собственных мыслей. — Доктор Каллен, могу я попросить о выходном? — слова срываются быстрее, чем девушка может подумать. — Конечно.       Работа сменяется давящей тишиной в доме. И даже подобранный с улицы котенок и Кикимер не спасают положение. Но она хотя бы не слышит пугающего свиста ветра, не слышит звуков, складывающихся в слова. «Забери…ее душу», — воспроизводится в голове, и тело пробирает дрожь. Это последнее, что Гарриет слышала. А потом неожиданная, сильно пугающая догадка проносится в голове.       Смех на грани истерики разносится по дому. Этот смех пугает даже саму обладательницу. Гарриет прижимает коленки к телу в надежде, что хоть так сможет спастись от внешнего мира.       Призраки прошлого кружат вокруг него. А в центре сама Смерть, что свое костлявой рукой проводит по голове Гарриет. Девушка чувствует тяжесть, как будто что-то окутывает ее. От холода и ужаса хочется сбежать.       Бежать некуда… Слезы бегут по щекам, хрип слетает с губ. Гарриет чувствует, как холодны ее конечности, как в комнате опускается температура, замораживая все вокруг. Тело будто в тисках, будто ее душа вновь заперта в клетке… Безнадежность и отчаянье обволакивают, почти удушают.       Окно резко открывается, Гарриет вскакивает с дивана от неожиданности, оглядываясь по сторонам. Резкий поток ветра врывается в комнату, обдувая Гарри заставляя поежиться. «Тело не умрет… душа окрепнет… покуда быть тебе жнецом…».       Ветер сменяется легким дуновением, в комнате становится тепло. Гарриет не мигает, уперев свой взгляд в сторону окна. Сердце все еще слишком сильно бьется, разрывая грудную клетку.       Чуть успокоившись, Гарриет дрожащей походкой подходит к окну, закрывая то. В отражении стекла она больше не узнает себя. Обезумевший взгляд немигающих глаз, над которыми нависла седая прядь.