Любовь под запретом...

«Уинстон перестал плакать, но слезы еще сами собой текли из глаз. Он поднял лицо к О'Брайену. — Я не предал Джулию, — сказал он. О'Брайен посмотрел на него задумчиво. — Да, — сказал он, — да. Совершенно верно. Вы не предали Джулию.» – ухмыльнувшись, Джеймс продолжил совершенно спокойным и ледяным тоном, – Но вы её предатите, точно так же, как предали себя. Откажетесь от неё, как отказались от себя...Вы погубите и себя...и её. Внезапно у Смита в душе проснулось что-то страшное, что-то темное. Он закричал со всей яростью и злостью: никто не смеет забирать его последнюю надежду и веру в то, что он не отребье, а человек. - Что вы можете знать о любви?! Вы бесчувственный и помешанный на политике министерства человек! Такой как вы просто невозможны на любовь! Уинстон упал на пол, опустив голову, этот акт ненависти забрал все последние силы, но он смог твердо прошептать: - Я никогда её не предам! Он ожидал чего угодно: новых унижений, ледяного тона, ударов по ногам и рукам. Но... ничего из перечисленного не было, была только тишина. Немного подождав, Уинстон осмелился поднять голову и его поразила картина, которую он увидел. Джеймс О'Брайен - человек, который загубил и сломал множество жизней, верный пёс министерства, блюститель правил, смотрел пустым, безжизненным взглядом в стену. Он выглядел как труп: его лицо осунолось, кожа посерела, а морщины, словно грозовые молнии, вырезались на его лице - всё это произошло за считанные мгновения. И тут Уинстона осенило, что этот чёрствый, помешанный ученый любил, любил так сильно, что был готов подступиться с правилами министерства, но не смог этого сделать, не смог спасти её. Шок от осознания отразился на его лице, сглотнув, он хрипло спросил: - Что с ней случилось? О'Брайен, выдохнув, ответил: -Я убил её... Его голос был невыносимо тих и пропитан грустью, он продолжал: - Убил... я сам её убил...Я...давал ей шанс спастись,- он закрыл руками лицо, голос его был надорванным шепотом, словно он говорит Смиту свою самую страшную тайну, - она...не захотела...меняться...не смогла отказаться...от...своих чувств, - он опустился на колени, голос был все тише и тише, будто он боялся, что кто-то услышит его, - я пытал её... я слышал её крики...они были...невыносимы...я пытался..спасти её...я умолял её... умолял её... Голос его стал совсем тих, Уинстон уже не мог разобрать его слов... Он не мог поверить в то, что человек, которого он уважает и которым восхищается, выглядел как сумашедший в самом сильном бреду, но казалось бы странным, разочарования Уинстон не чувствовал: он знал, что этот человек пытался что-то изменить, спасти свою любовь, просто...не смог... -Ты сильно её любил? Убрав руки с лица, О'Брайен посмотрел на него, в его глазах были видны слезы: -Да, сильно, она была моим солнцем, хоть ей об этом я и не говорил, о чем сильно жалею - немного помолчав, он уставшим голосом сказал Смиту, - просто сдайтесь,Уинстон, вы не сможете пойти в одиночку против всего общества... Оно сломает вас, переломит все ваши кости и вывернет душу... Просто отступитесь и сберегите себя... -Я попытаюсь. - прервал его Смит - Пусть сломит, я не хочу сдаваться просто так....И...спасибо, что открылись мне, товарищ О'Брайен.