***
Полуторачасовая лекция Арсения оказалась довольно познавательной. Где-то в самых глубинах памяти остались обрывки моих бесед с родителями, которые всегда говорили: «Если встретишь на улице психа, старайся делать все так, как он сказал, иначе он набросится на тебя и не факт, что ты выберешься из его лап». Однако приятель рассказал совсем иные правила, лишь отдаленно похожие или сходившиеся со словами отца и матери. Первым, что сообщил Арсений, была краткая инструкция, которую знают все люди, чтобы избежать неприятных последствий от встреч с подозрительными личностями, а именно — обходить темные места, смотреть в глазок входной двери и не открывать незнакомцам, а также не заговаривать с ними. В целом, все по классике, а дальше началось самое любопытное. По словам друга, если уж ты встретил психа, который ну никак не желает оставлять тебя в покое, то нужно обязательно сохранять спокойствие и не выдавать страха — он является спусковым крючком к неприятным действиям и позволяет психопату почувствовать себя всесильным и безнаказанным. Если человек пытается вывести тебя на беседу, общаться с подобной личностью нужно крайне осторожно, желательно перед этим хотя бы «на глаз» определив примерный список расстройств, которыми страдает собеседник. «Но поскольку в данный момент времени мы имеем дело с выдуманными убийцами, то все намного проще, чем могло бы показаться», — заметил Арсений и сразу перешел к основному: — Итак, крипипаста. Абсолютно все персонажи страшных историй — психически больные люди, в большей или меньшей степени демонстрирующие это в период обострения. Конечно, поскольку они были «рождены» в Интернете, узнать болячки каждого из них не проблема, но! — тут парень сделал паузу, привлекая внимание. — Не стоит забывать о том, что в мире города Крипипасты свои правила и сами персонажи живут собственной жизнью, а следовательно, некоторые вещи у них могут измениться, появиться или исчезнуть, однако вот «скелет» в любом случае останется таким, каким был на момент их создания. Возьмем, например, одного из самых известных персонажей страшных историй, Джеффа. Что мы видим, когда заходим в Википедию и смотрим информацию о нем? Правильно, что он страдает следующими расстройствами: шизофрения тяжелой формы (степени), нарциссизм (это мы можем наблюдать в конце истории, когда в ванную комнату заходит мать и застает сына за разрезанием рта), а также несколько других заболеваний, но они практически не проявляются. Так вот, допустим, что кто-то из вас, например, Ленок… — я вздрогнула и похолодела. Ну почему именно я? — …случайно встретился с Джеффри в узком переулке ночью. Давайте представим, что первоначально данный психопат никак не желал прибить Лену, однако вследствие каких-либо обстоятельств между ними в итоге завязывается разговор. Ленок случайно поднимает тему семьи и так же абсолютно случайно затрагивает прошлое убийцы. Что происходит дальше? Как вы думаете, господа? Арсений вел лекцию во дворе, сидя рядом со мной на лавочке, остальные устроились полукругом. Там, где можно было сесть, уселись, а там, где нет, стояли. Джейн с Салли пришли чисто за компанию, ибо у них необходимости в выяснении загонов «коллег» и способов избежать с ними драки не было. После вопроса друга я похолодела еще сильнее, потому что прекрасно знала, чем все далее обернется. Говорить свои догадки совершенно не хотелось, и поэтому я просто сидела и молчала, изображая глубокую задумчивость. Не видя какой-либо активности со стороны слушателей, Арсений кивнул и продолжил: — Если вы подумали о том же, к чему веду и я, то могу вас поздравить. Итак, Лена затрагивает прошлое Джеффри, о котором тот много лет пытается окончательно забыть. Таким образом, она ударяет по весьма больному месту Вудса, и — щелк! — курок спускается, Джефф в ярости нападает на Ленок. Ну а дальше — как пойдет. Либо он ей перерезает горло, либо она каким-то чудом спасается. Надеюсь, господа, что я смог наглядно показать вам, почему стоит знать предисторию каждого персонажа крипипасты. Встретив психа и начав с ним разговор, стоит быть предельно осторожным. Один неверный шаг — и вы сорветесь с тропинки, столь сложно прокладываемой через пелену тумана его нелюбимого прошлого, а вас убьют. Есть вопросы по данной части лекции? Вопросов ни у кого не было. В особенности у меня, оцепенело сидящей на месте и представившей во время рассказа Арсения безрадостный конец своей жизни. Зато наглядно, что уж сказать.***
— Да ладно тебе, Ленок, это же был всего лишь пример. — Я знаю, Сонь, — хмуро ответила сестре, сидя на полу у самой бетонной стены и нехотя подняв голову с поджатых под грудь коленей. Беседа с ней длилась лишь пару минут, а внутри меня уже что-то странно дрожало, и я едва сдерживалась, чтобы не сорваться… — Тогда почему ты расплакалась и забилась в угол? …однако этот вопрос стал последней каплей. — Да не знаю, почему! — внезапно со злостью прошипела я. — Отстань уже, а? В моей спальне повисла тишина. Наталья, сидевшая в кресле и наблюдавшая за нашей перепалкой, удивленно посмотрела на меня. Соня же, присевшая рядом со мной на корточки, тихо спросила: — Лен… Тебя что-то волнует? Внутренние тормоза отказали, а злость никуда не делась. Я закричала: — Да, волнует! Волнует, какого хрена я здесь, волнует, почему нельзя оставить меня в покое, волнует… Да меня все волнует, блин! Хоть раз вы можете ко мне не приставать?! Нутро клокотало, чужой мужской голос в голове что-то настойчиво и вкрадчиво заговорил, ладони, прежде спокойно лежащие на коленях, сжались в кулаки. Хотелось рычать. Хотелось материться, наплевав на то, что девушек нецерзурщина портит. Хотелось разнести весь этот дом к чертовой матери… Все мое тело буквально излучало жгучую ненависть, я чувствовала это. В ту минуту я ненавидела все: жизнь, город, друзей, даже сестру с мачехой. И не могла понять, почему. Картинка перед глазами чуть размылась; только область или предметы, на которые я отныне смотрела, были более-менее четкими. Когда-то уже я видела подобное… Соня, видимо, догадалась, что со мной что-то не так, и поспешно встала, отойдя на пару шагов. Вслед за кулаками, все также пребывающими в напряженном донельзя состоянии, сжались и челюсти. В глазах сестры отразилось непонимание и тревога. — Сестренка… Я же не со зла. Я просто хотела узнать, почему ты стала меняться. Если тебя что-то волнует, расскажи. Мы… мы с мамой постараемся тебе помочь. Все ее лицо источает детскую наивность, а слова так глупы, что я через сжатые зубы начинаю шипеть. Как же… как же ее большие серо-зеленые глаза бесят! В них нет и капли осторожности. Глупая, глупая, глупая девчонка! Она не знает, что за ношу я держу в себе! Глупая девочка, которую надо научить уму-разуму. Вижу, что Соня вдруг испуганно прижимает ладонь к губам. Злобно усмехаюсь. Готова поклясться, что она увидела мои настоящие глаза. Однако, испуг на ее лице выглядит так мило… сразу добавляет ей пару-тройку лет, которые просто необходимо иметь, иначе ей не поздоровится. — Помочь? — спрашиваю каким-то странным, холодным голосом. — Мне не нужна помощь, сестр-ренка. Наталья, что прежде сидела в кресле и никак не участвовала в происходящем, резко встает и выходит из комнаты. Я же остаюсь наедине с Соней, втайне испепеляя ее взглядом. Сижу, сжав челюсти и кулаки. Жду. Люди так глупы. Что же мачеха предпримет? Внезапно мне хочется куда-то деть энергию, давно скопившуюся в напряженных ладонях, выплеснуть ее как можно быстрее. Соня стоит совсем недалеко, дотянуться вполне можно. Усмехаюсь. Медленно раскрываю ладони; пальцы скрючиваются, мне уже не терпится освободиться от лишнего. Соня, кажется, ничего не замечает. Глупая девочка, которую надо наказать. За невнимательность. За наивность. За лживую боязнь. Усмешка становится еще шире. Очень аккуратно меняю позу, с сидящего положения переходя на корточки. В предвкушении чуть облизываю губы. Сейчас я наконец все исправлю. Делаю бросок. Мои руки смыкаются вокруг шеи сестренки плотным кольцом. Слышу, что мужской голос смеется, а чей-то другой внутри — плачет. Мой голос. Начинаю смеяться. Истерический хохот заполняет помещение. Краем глаза вижу, что забегают Наталья с остальными обитателями дома Дэна. Поздно, мамочка. Ты не успела. Я плачу и смеюсь, продолжая сжимать руки; сестра задыхается и совсем скоро мякнет в моих ладонях. Арсений подлетает ко мне и начинает тормошить. Чувство неожиданно для меня слишком естественное, не такое приглушенное и размытое, как все остальные. Что-то здесь не то. Что-то здесь не так. Моя идиллия начинает рваться на кусочки. — Ленок! Ленок, очнись! Ты чего задумалась?***
Я резко подняла голову на звук, и увидела, что Соня меня отчаянно тормошит, а заметив, что я пришла в себя, сестра тут же спросила: — Лен, что с тобой произошло? — Не знаю, — прошептала, быстро посмотрев на свои руки. Ладони с дикой силой вцепились в колени, конечности дрожали, меня бил озноб. Молниеносно отыскала взглядом Наталью. Она так же сидела в кресле, однако была готова в любую минуту подойти и помочь. — А… а что произошло? Только сейчас обратила внимание, что за Соней в воздухе висел Арсений. Господи, как хорошо, что он здесь. — Когда твоя сестра спросила, почему ты расплакалась и забилась в угол, ты словно отключилась, выпала из реальности, — ответил мне призрак. — Ну, знаешь, уснула с открытыми глазами. Естественно, Соня сразу же помчалась ко мне, как наиболее сведущему в подобных вещах, а Наталья осталась. Дэн, как оказалось, был знаком с твоей ситуацией, и решил облегчить нам задачу. Позвал Салли — Джейн недавно направилась в библиотеку — она открыла мне и парню доступ, перекинув на себя часть темной энергии, ну и вот. Дэн закапал какие-то капли, благо, что тебя не парализовало — а такое, по его словам, тоже вполне может быть — и я тебя разбудил. Повисла недолгая тишина, после чего раздалось абсолютно правдивое от меня: — Ничего не поняла. — И не надо, — посоветовал зашедший в спальню Дэн. Улыбнувшись, парень потрепал меня по голове, и мои волосы вмиг превратились в подобие «гнезда». А потом наклонился и чмокнул в лоб. Я обомлела. Глаза округлились, челюсть слегка отвисла. Соня с Натальей рассмеялись, Дэн чуть усмехнулся, Арсений… Я могла поклясться, что в глазах у него блеснуло нечто, похожее на ревность. Салли, залетевшая несколько секунд назад и заставшая произошедшее с самого начала, тоже не осталась равнодушной к ситуации, став полной копией меня. А Джейн… А Джейн, к сожалению, не было, но почему-то возникло чувство, что она бы присоединилась к сестре с мачехой. Остаток дня прошел хорошо. Черноволосая благополучно вернулась домой и сообщила любопытной мне, что записи в моей книге Жизни никак не поменялись. Это было странно, учитывая факт нахождения в моем теле призрака. Пробудившаяся вовремя Лукас соизволила объяснить незадачливой ученице девятого класса подобный феномен, и объяснение его было как нельзя простым и легким. Задача ревенантов — поселиться в подходящем сосуде и спокойно жить-поживать, а потому Слендер наделил их дополнительной способностью «невидимки» даже для всевидящих книг Жизни. Точнее, сосуществование человеческого сознания с сознанием ревенанта должно было всегда обеспечивать безопасность последнего, а потому принято считать, что даже тело с призраком внутри считается просто телом, прежним и безо всяких изменений. Мир города Крипипасты с каждым днем становился все сложнее и сложнее, наполняясь новыми подробностями. Казалось бы — все началось в начале 2000-х годов, когда стали появляться первые страшные сетевые истории в Интернете. Впоследствии их объединили в единую вселенную, однако никто никогда не задумывался о ее устройстве. Только Дом Крипипасты, ставший «вторым каноном», имел какие-то правила, позволившие людям создать в голове нужный или примерный образ данного места. Но Дом Крипипасты — это не город. Он всегда был прост, и каждая история о нем напичкана клише и — что уж скрывать? — частичной неправдой в плане сожительства психопатов, ведь последнее никак не возможно. Город Крипипасты — действительность. Здесь все на своих местах. Здесь больше правил, больше законов, больше пространства. Та информация, которую я получила за всего лишь практически одну неделю пребывания в нем, только небольшая часть предстоящих открытий. «И знаешь, я вполне могу с тобой согласиться», — внезапно подала голос Дейзи. Я вздрогнула. «Ты… Ты еще и мысли читать умеешь?!», — возопила я, понимая, что теперь точно обречена. Лукас рассмеялась. «Нет, конечно. Просто я прожила в городе много лет и прекрасно знаю, что тебя будет ждать в будущем. А поняла я твои мысли исключительно из-за того, что после моего объяснения по поводу текста в книгах Жизни у тебя должны были быть определенные размышления в голове», — отсмеявшись, ответила бывшая пятая прокси Слендера, заставив меня облегченно выдохнуть. Блин, ну она и вправду хитрая гадина — так пугать, пожалуй, меня еще никто не умел. А ведь прошло еще чуть меньше суток с момента ее «заселения»… Эх, что-то будет дальше, я это чувствую.***
Уснула я часов в девять вечера, намереваясь выспаться и проснуться пораньше, прекрасно помня недовольство Джейн. Вырубилась практически сразу, вот только почему-то проснулась около одиннадцати. Прислушавшись к своим ощущениям и миру, поняла, что очень захотела в туалет, и тихонько встала, бесшумно шагая к закрытой двери спальни. Я всегда так делала, даже в Питере, чтобы спокойно спать — Соня с Натальей ложились позже меня, а без закрытой двери спать было нереально. — Не сильно надо? — раздался вдруг до ужаса знакомый голос где-то позади. Замерев, ощутила, что в груди бешено заколотилось сердце от страха, а саму меня буквально через секунду захлестнула дикая волна холода, на несколько мгновений даже умудрившись парализовать. Это он. Это снова он. Причем холод стал намного сильнее, чем когда я с Ниной в библиотеке была. Значит, она слабее его. Хотя это логично, если учитывать, что он… необычный призрак. — Думаю, что да, — тихо проговорила, старательно борясь с собственным страхом. Он усмехнулся. Я не видела его, но знала, что после моих слов в силу его характера он должен был усмехнуться. — Небось сказалось сегодняшнее, да? — продолжал собеседник допрос, все так же усмехаясь. Чертов садист, которому, как и всем остальным, до колик в животе от смеха нравится играться с душами людей. Беззащитными душами несчастных людей. — Наверное, — ладони сами по себе сжались в кулаки. Нахлынула череда картинок; я вспомнила то злосчастное утро, когда все и началось. Снова резко захотелось дать в морду этому… козлу. Тишина, повисшая в комнате, заставила тревогу поселиться в моем сердце. — Ты злишься? — уже абсолютно серьезно спросил Он. Молчу, стиснув зубы. — Злишься, — резюмировал призрак без тени усмешки или веселья. Снова заиграла звенящая тишина, которая давила на меня, заставляла задыхаться. Она сейчас была равносильна страху… Лес. Звук электрического разряда и ощущение, что живот выворачивает наизнанку. Собачья тень в кустах. Пропасть. Огни города. Смерть в челюстях пса. Кошмар завершился. …а страх сильнее всего. Всегда. Ощутила чье-то мимолетное прикосновение. Напряглась. Что-что, а ожидание скримера в виде моего собеседника было мучительнее, чем сама перспектива увидеть его лицо. — Зачем ты здесь? — севшим голосом спросила, смотря в пол. Никуда больше глядеть не хотелось. Он снова усмехнулся, а после рассмеялся. Его смех… его безумный смех был единственным в своем роде — приятным на слух, обманчиво красивым, затягивающим в свой манящий омут ненормальности. Хитрый, показывающий все его подлое нутро. Хотя чего ожидать от человека, над которым издевались и который после своей смерти решил всем отомстить, убив своих обидчиков? Пожалуй, только у Салли с Джейн еще смех приятен, у остальных же приступы веселья вызывают лишь ужас и… такое правильное, такое нормальное отторжение. — Глупая девочка, — отсмеявшись, веселым голосом подарил мне «комплимент» призрак. — Неужели ты не понимаешь, что бороться бесполезно? Я все это время следил за тобой по ту сторону монитора, и знаешь, ты такая смешная в своей глупости!.. И вот теперь мое желание врезать ему со всей силы достигло предела. — Заткнись. Ледяная сталь разрезала пространство и, как я надеялась, задело уши садиста. Второго по силе из таких же, как он. На третьем месте всегда стоял Лост Сильвер — жалкое подобие и пародия на моего собеседника. А первое место досталось… Эгзешнику. Монстру, что наслал иллюзии в библиотеке, когда у меня случился припадок. В тот момент мне хотелось обернуться в сторону призрака, рвануть с места и ударить его в морду. Но я понимала: если нападу на него — умру. Если нападу сама… Озарение заставило меня улыбнуться. Да! Как я могла об этом забыть! «Дейзи… Ты же поможешь мне?», — тихо спросила сожительницу, надеясь, что она услышит. И Лукас откликнулась практически мгновенно: «Конечно. Одолеть этого малолетнего придурка мне не составит никакого труда. Для меня он — ничто», — добавила бывшая прокси с усмешкой. «Для меня он — ничто». Ничто… Ничто… Ничто… «Не бойся, с тобой все будет хорошо, — раздалось от Дейзи. – Чтобы открыть мне доступ, расслабься, закрой глаза и представь темное пространство. Откуда-то сверху льется свет, окружающий широким диском тебя, сидящую на большом серебряном троне, что стоит на темно-фиолетовом матовом полу; ты прикована наручниками к подлокотникам и скована одной цепью, концы которой, опоясывающей твой живот и спинку трона, крепятся к этим наручникам. Наручники должны быть не отдельно от подлокотников, они должны крепиться к ним. Теперь представь, что верхние половины каждого наручника открываются, как крышки шкатулок, и ты высвобождаешь свои руки; цепь немного ослабевает, что позволяет тебе забраться на сидушку с ногами, встать на нее и шагнуть вперед. Ты идешь в темное пространство. Дальше, дальше, еще дальше…» По мере того, как она говорила, я все делала в точности так, как было нужно, и каково было мое удивление, когда сквозь непроглядный мрак увидела силуэт Лукас. Она улыбнулась. Я остановилась перед ней. — А теперь я займу твое место, — сказала Дейзи, мягко потрепав меня по голове. В ее глазах я увидела пляшущих чертиков, а улыбка стала больше походить на усмешку. — И… что потом произойдет? — спросила, ничего не понимая. — Увидишь, — ответила та и отправилась к трону. Подойдя к нему, обернулась ко мне и наконец разъяснила: — Это место — твое сознание. Когда призрак поселяется в теле человека, его сознание оказывается здесь, ибо носитель и неупокоенная душа становятся единым целым. Бесформенное сливается с материальным, и при желании — при желании носителя — душа может занять главенствующее место на неопределенное время, пока носитель не захочет вернуться обратно. Этот трон своего рода наше внутреннее «Я». Место, которое ты представила, находится не в мозгу, а где-то около сердца. В данном случае мое «Я» — гость в твоем теле. Должна предупредить — смена души в первый раз дается любому телу тяжело. Это как перерождение. Перерождение тоже очень болезненный процесс, на самом деле. Именно поэтому новорожденные дети плачут и кричат, не только из-за первого вдоха, но и из-за поселения новой души. — Как все сложно, — не удержавшись, вздохнула я. Лукас слабо улыбнулась. — Понимаю. Не забивай этим голову. Лучше скажи — ты точно хочешь, чтобы я стала тебя контролировать? Мне это несложно, более того — как призрак, я этого очень хочу. Ну что ж… Все когда-то случается в первый раз. Однако вот кое-кого все же не мешает проучить. Поэтому я ответила: — Просто помоги мне. …В той реальности я готовилась отдать свое место ревенанту, слуге Тощего. В этой, вынырнув из реальной фантазии, обернулась к противнику и вновь увидела черные провалы глазниц с красными светящимися точками, излучавшими сами ужас и смерть в своем первозданном виде. Хитрый, подлый, умный и в какой-то мере обаятельный Недо-Питер-Пэн по имени Бен Утопленник, кажется, все понял. — Сыграем? — резанул по ушам его голос, полный предвкушения и усмешки. Неужели он все знал? Я бы с удовольствием задала ему этот вопрос, если бы одно событие не прервало мои планы. Дикая боль в голове, затем во всем теле и, наконец, ощущение, что у меня рвутся барабанные перепонки и вытекают глаза, заставили меня схватиться за уши, зажмуриться и в бессилии закричать. Ужасающий вопль разнесся по всей улице города Крипипасты, а может, дошел и до владений Слендермена, оповещая всем обитателям страшную весть. …Сквозь боль и слезы в наступающем перед глазами мраке я прокляла тот день, когда позволила чужой душе встать на мое место.