Позаботься о Майки...

      За окном дождь тарабанил грустную мелодию. Звук капель, встречающихся со стеклом, создавал незамысловатую и немного тоскливую мелодию. Ты сидела в огромной, холодной и полупустой аудитории университета на лекционном занятии. Мало кто из студентов в здравом уме рано утром высунул нос из дома, да еще и в такую погоду. Преподаватель показывал на слайдах какие-то схемы, попутно разъясняя новые термины. Однако сегодня не было какого-либо интереса вникать в материал. Ты продолжала пялиться в окно, будто тебя загипнотизировали.       Уже второй год, не покладая рук учеба в университете. Новые хобби и друзья. Новая личность. Однако грязные отпечатки прошлого, то и дело напоминают о себе, и как бы говорят: «От прошлого не убежишь! От себя не убежишь!». И как назло, это тоскливое промозглое утро почему-то напомнило о делах, давно минувших дней, а именно о школьных годах. Поглубже укутавшись в свитер, ты погрузилась в воспоминания.                                                                    …       Воскресное утро. Теплый солнечный свет слепит глаза. Три старшеклассницы выходят со станции метро в сторону торгового центра.  Хината Тачибана, Эмма Сано, и я, Ацуко Судзуки. Мы идем за покупками. Впереди целые летние каникулы, поэтому мы с интересом обсуждаем планы и цели. — В конце лета у меня день рождения! Интересно, мне что-нибудь подарит Доракен… Или я ему не настолько дорога, — светловолосая девушка опустила вниз уголки губ. — Не переживай, Эмма, Доракен дорожит тобой! Он обязательно сделает тебе подарок! Ты ведь такая умная и красивая! — Хина погладила подругу по плечу и ласково улыбнулась.       Почему-то открытый взгляд и умиротворенное доброжелательное лицо Хинаты Тачибаны вселяло надежду и веру во что-то хорошее каждому, будто Иисус дарует покой грешным душам. — Но я не хочу, чтобы он дарил подарок младшей сестре его друга. Я хочу, чтобы он дарил подарок особенной девушке. Это важно для меня. Что ты думаешь, Ацуко? — Он пока слишком неопытен и юн, чтобы так доносить свои чувства, — я не знала, что ответить. Эмма нуждалась в поддержке, но сеять в ее сердце семена завышенных ожиданий, не представлялось мне правильным. — Как грубо! — фыркнула Хина, легонько стукнув меня в плечо. — Прости, я не хотела обижать своими словами, — мысль о том, что я могла ранить подругу, принесла шлейф стыда в душу, — Честно, я не подумала, что сказала… — Ацуко, ты права. Слишком наивно полагать, что он так просто признается в своих чувствах. Это же мальчишки! А они все глупые! Такемичи, конечно, исключение, — Эмма улыбнулась, махнула рукой, затем подняла вверх указательный палец. — Он у тебя герой, Хина! -Только ему это не говори! А то зазнается! — Хина усмехнулась, затем удивленно вскинула бровями, будто вспомнила что-то важное. — Кстати у свастонов сегодня собрание. Я пойду поддержать Такемичи. — Я тоже собираюсь. А ты, Ацуко? Пойдешь с нами? — Эмма одарила меня щенячьим взглядом. — Пожалуйста, ты нам нужна! И, конечно, я поплелась, зная, что буду там не особо к месту или третья лишняя, или как пятая лапа у собаки. Называйте, как хотите.                                                                          …       Когда ты покинула кокон воспоминаний о прошлых подругах, аудитория уже пустовала. Лекция закончилась пятнадцать минут назад. Все ушли. Пора выдвигаться домой, а значит, выходить в эту промозглую стужу. Пока ты спешила на остановку, на кардиган то и дело приземлялись капли. Дождь продолжал исполнять свой грустный танец. «Для свастонов я всегда была чужой. И какие бы попытки в прошлом я не предпринимала, чтобы стать ближе — все заканчивалось либо безразличием, либо презрением. Нельзя было сравнивать Хину, Эмму и меня. Эмма — сестра Майки, в особых отношениях с Кеном Рюгудзи. Все детство она провела с ними. Хина… Что сказать про Хину? Она лично доказала свое бесстрашие перед Майки, ее доброта выручает, она возлюбленная парня, который ни раз доставал свастонов из дерьма. А я? Кем я была? Я не настолько храбрая. Не настолько добрая. У меня ни с кем не было общих детских историй. Просто какое-то инородное тело, затесавшееся среди других тел, объединенных общим прошлым. Конечно, Хина и Эмма всего этого не замечали. Разницу в отношениях. Неловкие моменты. Презрение. В их картине мира все были равны. Я просто не рассказывала им о своем положении. Они скорее всего ничего бы не смогли сделать, и из-за этого чувствовали бы вину. Незачем было ставить их в неловкое положение», — размышления приостановил подъезжающий автобус.       До нитки промокшая и уставшая ты приземлилась на сиденье возле окна и стала ждать, когда транспорт двинется с места. Издалека ты заметила мужской силуэт. Высокий, с зонтом, в деловом костюме. Это все, что можно было увидеть сквозь заляпанные окна. Какое-то неприятное ощущение кольнуло в груди. Нарастающее чувство тревоги как молниеносно появилось, так и быстро исчезло. Автобус двинулся, а ты вновь стала размышлять. «А знаете что? К черту свастонов! К черту их отношение ко мне! К черту Манджиро Сано! И мои безответные чувства к нему! И плевать мне, что с ним стало… И что он какой-то опасный преступник… И что друзей своих бросил… Я сознательно приняла решение не навязываться, оставить их, не волочиться и не рисковать жизнью впустую. Я теперь другой человек. ТАК ЧТО ХВАТИТ НЫТЬ, Ацуко!!!», — ты слегка ударила себя по обеим щекам, чтобы взбодриться или начать думать о чем-то другом, но у воспоминаний были другие планы.                                                                         …       Прохлада летнего вечера, аромат трав, цветов и рев по меньшей степени сорока байков. Контраст полузаброшенного тихого и спокойного храма Муссаси и задорных шумных криков «Токийской свастики», как ни странно, идеально друг с другом гармонировали. Все члены банды обменивались рукопожатиями и последними новостями. На прошлом собрании объявили о вступлении Сюдзи Ханмы и Тетты Кисаки из «Мебиуса» в ряды «Тосвы». Бурное обсуждение до сих пор не стихло. Мы с Эммой решили встретиться без Хины. Так как они договорилась прийти вместе с Такемичи. — Доракен! Майки! — Эмма помахала рукой парням, которые стояли в кругу возле байков, затем побежала к ним, размахивая сумкой. — Я думала, что мы не успеем, а мы даже раньше пришли! Конечно, я поплелась за ней. — Эмма, сколько раз я тебе говорил, чтобы ты перестала приходить?! — Майки буркнул это себе под нос, ведь знал, что сестра не послушает. Думаю, в глубине души ему приятна такая поддержка, но он хочет уберечь сестру от лишних проблем. — Парни, это уже не смешно. Кто ей рассказывает, где и когда проходят собрания?! И она ведь еще не одна приходит… Привет, Ацуко, — он одарил меня презрительным взглядом. — Ну… У Ацуко есть Эмма. У Эммы есть Хина. У Хины есть Такемичи. По-моему все логично! — Мицуя так рассмеялся, что в уголках глаз появились морщинки. — Привет, Ацуко! — парень подмигнул мне, затем помахал ладонью. — Таканчик! Ты слишком добр к этим нарушительницам! Позже я поговорю с Такемичи! — Майки потрепал друга по голове. — Эмма? Ты что? Выросла с нашей последней встречи? — при виде младшей Сано суровое лицо Доракена в момент изменилось. Он оглядел девушку с ног до головы, по-отечески улыбнувшись. — Кажется, в последнюю нашу встречу ты была ниже… — Глупенький Доракен, я просто купила новые каблуки, поэтому кажусь выше, — девушка выставила сначала одну ногу вперед, затем другую, красуясь новой обувью. Теперь я понимаю, почему Эмма переживает, что Кен Рюгудзи относится к ней как к сестре. Тут действительно непонятно. — Ребята! Мы с Такемичи еле успели! Представляете, мы шли по дороге, а потом…- Хината набрала в рот побольше кислорода, приготовившись к длинному рассказу. — Хина! Не рассказывай это! — покрасневший Такемичи перебил девушку. — Давай забудем! — Готов поспорить, он по дороге из-за чего-то расплакался. Хина, если не ты, он уже погиб бы от эмоционального перенасыщения. Твое терпение и стойкость духа поражает! — Майки искренне улыбнулся девушке. По нему было видно, что он почитает и уважает ее не меньше своих друзей.       Все посмеялись с шутки Манджиро, и я в том числе. Хотя меня сложно рассмешить, даже самая глупая его выходка вызывала улыбку на лице. Правда, он не знал этого. Все огромной гурьбой с парковки направились к главной части храма. По пути Майки шутил с Хиной и Такемичи. Эмма схватилась за руку Кена, а тот специально пошел помедленнее, чтобы она успевала за его шагом. Одним словом, все были дружны. Одна я шла молча. Хотя нет. Еще бывшие мебиусовцы держались особняком. Кисаки внимательно наблюдал за каждым, а Ханма насвистывал мелодию, глядя в горизонт.       На собрании парни проводили переформирование отрядов, знакомились с новичками, раздавали форму и обсуждали мелкие события. Все беспрекословно слушались Майки. Еще пару минут назад он шел со всеми и шутил, а сейчас он абсолютно серьезен и настроен на решение всех поставленных проблем. И надо сказать он идеально справляется. Люди его слушают. Он честен. Справедлив. Ценит каждого члена банды. Это поражает.       В конце, когда все уже стали возвращаться на парковку, начался мощнейший ливень. Сквозь него тяжело было даже что-то рассмотреть. Все быстро прыгнули на свои байки и умчались в закат. Кроме основателей. Они решали проблему. Кто повезет Такемичи, Хину, Эмму и меня по домам. Мы ведь были без транспорта.       Я немного отстала. Застежка на туфле предательски треснула, мне пришлось остановиться и снять ее. По моему возвращении Эмма уже сидела на байке, обнимая спину Доракена. — Майки, ты ведь довезешь Ацуко до дома? — девушка выглянула из-за широкой спины. — Я не могу. Я уже везу домой Хину. А Мицуя везет Такемичи, — его слова прозвучали как лед. И дело было даже не в том, что ты жила далеко, и в такое позднее время ты вряд ли успеешь хоть на какой-то автобус. Ты в очередной раз убедилась, что совсем его не заботишь. — А как же Ацуко?! Она же очень далеко живет. Если Ацуко здесь остается, то и я вместе с ней! Или пусть Мицуя везет ее, а мы с Такемичи пойдем пешком! — Хина поставила руки на бока, готовая напасть на каждого, кто захочет оспорить ее решение. — Прости, сейчас я на собрании, и не могу ослушаться главу. Ничего личного, — Мицуя сел на байк в ожидании, когда эта неловкая ситуация закончится. — Хина, ты точно не пойдешь пешком так поздно, и тем более с Такемичи. Он же просто не сможет тебя защитить. — в голосе Майки стали прослеживаться нотки раздражительности. — Я свою девушку всегда смогу защитить! — завопил Такемичи. Спор бы продлился еще очень долго, если бы я не осознала, что мне нужно самой разрулить ситуацию. — Ребята, езжайте без меня. Мне мама дала деньги на такси на экстренный случай. Я сейчас позвоню и через пару минут уеду уже. Все в порядке, — натянула на себя показную улыбку, чтобы все смогли сбросить с себя груз вины. Очень мерзко от этого, но это сработало. — Может с тобой остаться? — обеспокоенно спросила Эмма. — Порядок. Езжайте.       Свет фар озарил автостоянку. Шум мотора несколько секунд давил на барабанные перепонки. И вот. Три мотоцикла скрылись в тиши летней ночи.       А у меня… А у меня не было ни денег… Ни зарядки на телефоне… Никаких шансов безопасно добраться до дома… Я приняла решение идти целую ночь пешком до дома, под дождем, еще и с порванной туфлей, чтобы не доставлять никому дискомфорта. Чертова терпила…       Только я настроилась на длинный и тяжелый путь, как передо мной дрифтует мотоцикл. Неужели это Майки вернулся? — Эй, красноволосая, тебя довезти? Или предпочтешь провести эту ночь, шагая босиком по тротуарам? — бывший мебиусовец, Сюдзи Ханма, сделал приглашающий жест рукой, одаривая меня хищной улыбкой.