Гарри всё ещё смотрел выпуск «Пророка» за 20.02.98, где было сказано, что семья Дэвисов в полном составе погибла от Адского пламени. Гарри предоставил Сириусу Чашу Пуффендуя, которую авроры «нашли» под окном. И Глава Правопорядка заявил, что Хепзибу Смит, скорее всего, убил Саймон Дэвис, отец Роджера.
Захария Смит был единственным из наследников Пуффендуя, кто предъявил права на часть Хогвартса. И Дафна, по приказу Гарри, нашептала ему на ухо, чтобы Чаша стала достоянием школы, как и меч Гриффиндора. Захарию поздравляли с таким наследием, Дафна не выпускала из постели, и все были счастливы. Все, кроме Гарри.
— Когда Том вернётся, то он поместит все предметы основателей в специальную магическую сферу, из которой смогут вынуть эти вещи только мы двое.
— Я чувствую его душу в Чаше, — улыбался Дамблдор, разглядывая её. — Завтра прибудут Сириус и Джеймс, чтобы показать студентам дуэльные уроки.
— Не хочу видеть Поттера. Он увидит мой побитый вид и будет ухмыляться. Мало того, что у него наконец-то родился сын-альфа, так и первенец-омега может потерять жениха.
— Ты преувеличиваешь. Я видел, как к тебе подходила мисс Грейнджер несколько раз, — заговорчески произнёс Альбус.
— Директор, Вы легилимент, смысл мне отвечать, но отвечу. Я пока не дал Гойлу ответ. Вообще не понимаю, как он на неё повёлся! — фыркнул парень.
— Мистер Гойл понимает, что кровь нужно разбавлять, а мисс Грейнджер нужна опора. Гарри, девочка действительно считает, что магглорождённых могут выгнать.
— Кто ей это внушил? Хотя… Ответ я знаю… Решать будет Том.
— Если дашь ей шанс, я оставлю её на своём месте в Отделе регулирования магических популяций и контроля за ними. Я главный в управлении по связи с кентаврами, а они, как известно, вольный и строптивый народ. Мисс Грейнджер им понравилась.
Гарри засмеялся, понимая тактику старика. Тот до последнего желал не запятнать души студентов больше, чем те уже сделали, а ещё хотел уберечь жизнь Гермионы.
— Гарри, мистеру Гойлу нужен кто-то дисциплинированый и умный, а мисс Грейнджер слишком напугана, чтобы плести заговоры. Она мстила за Рона, постой! — Дамблдор видел, что Гарри собрался возразить. — Оба не правы. Они напали первыми на тебя, но будь выше. Грэгори Гойл влюблён, парень и так неумный, пусть порадуется такой партии. И он слизеринец, Гермиона перестанет относиться к змеям предвзято. Пощади Гермиону, как пощадил Уизли.
— Кто сказал, что Уизли я пощадил? Мы с Томом проклянём их, как только он обретёт плоть. Старшие будут умирать лет десять, здоровье подведёт, Перси окажется бесплодным, и тоже умрёт, но Джинни, — Гарри засмеялся. — Это моя личная месть и обряд уже проведён. Каждый её плод будет умирать на пятом месяце, и седьмой выкидыш убьёт её. Это не говоря о том, что кости её рук и ног станут очень хрупкими. Это вопрос времени — смерть рыжей четвёрки.
— А если она не захочет семь раз заводить детей?
— Захочет, Империус уже наложен, — засмеялся брюнет.
— Ты стал истинным змеем, Гарри.
— Я Певерелл. И я мщу за себя и Тома. Не взывайте ко мне. Но Гойл… Драко тоже за него просит… Думаю, Гермиона останется жить, и кентаврами кто-то должен заниматься, раз вы уйдёте с поста.
— Рад слышать благоразумие в твоём голосе. Диадема возле Тома, а медальон?
— Хочу, чтобы Том почувствовал крестраж, и, конечно, они останутся в школе.
Кики появился внезапно, сияя и плача одновременно, а Гарри и без слов всё понял:
— Хозяин вернулся…
— Директор.
— Иди, завтра выходной. Сириус придёт на три часа, может, вернётесь до того времени оба, — ухмыльнулся Дамблдор.
Певерелл ухватился за руку эльфа, и перенёсся в мэнор. Нагайна уже лежала сыта. Гарри отдал приказ эльфам, что, если вернётся Том, скормить фамильяру мать Роджера Дэвиса, а отца подбросить Василиску. Древний змей каждый день ждал лакомый кусочек и вот сегодня дождался, зная, что господин вернулся.
Гомункул держал в руках Диадему, лёжа на диване. Он испуганно смотрел на любимого, который взял его на руки и обнял.
— Мой хороший, ты вернулся. Кики, веди к алтарю Роджера Дэвиса.
Когда Сириус поймал Роджера и перенёс в мэнор, то вызвал и Гарри. Певерелл становился с каждым днём всё сильнее, Патронус исчез, ведь тёмная душа считала светом только любимого.
Роджер тогда кричал, что любит Гарри, что сделает его счастливым, что у них была бы крепкая семья из пяти детей, а Гарри работал бы аврором. Но это не были мечты самого Певерелла. И Гарри пообещал вечную мýку Роджеру.
Гомункул боялся дышать, боялся спугнуть Гарри, но с любовью к нему тянулся. Гарри оставил Диадему на диване, как и медальон, приказав эльфу отнести предметы в спальню, а сам направился в подвал к алтарю. Эльф удерживал Роджера Дэвиса, пока Гарри не обездвижил его взмахом палочки. Зелье в котле было готово, и только ждало своего часа.
— Потерпи.
Гарри поместил любимого в котёл, затем разморозил руку Морфина, бросая её туда же, куда и Тома. Порезав свою ладонь ритуальным кинжалом, наполнил зелье и своей кровью. Гарри поднял в воздух Роджера и ухмыльнулся.
— Желаю вечного ада, уёбок!
— Гарри!
Больше Роджер ничего не успел сказать, падая в зелье, которое сразу поглотило живого мага. В котле появилось зелёное пламя, затем предмет распался, а перед ним оказался Том, вот только выглядел он лет на тридцать, да и Гарри так же. Ритуал забрал то, что посчитал нужным.
— Том…
Слизеринец стоял обнажённым, живым и улыбался, глядя на руки, нащупывая нос. Гарри ухватил его за руку, аппарируя в спальню прямо перед зеркалом, чтобы брюнет узнал себя.
— Гарри…
— С возвращением.
Том охватил лицо любимого, жадно целуя.
— Я был уверен, что воскресну уродом и ты… бросишь меня…
— Я никогда тебя не брошу! К тому же, я твой жених, и я тебя люблю. Ритуал сработал лучше, чем мы ожидали. Магия, Смерть или кто-то с того мира поженил нас.
Гарри показал левую руку с синим сапфировым кольцом вместо тату. Том перевёл взгляд на свой палец и засмеялся.
— Ты рад? Потому, что я безумно рад стать твоим мужем, мой бесстрашный шоколадный омежка.
— И я рад стать твоим мужем, Том. Я так скучал…
Слизеринцы одновременно припали друг к другу, целуя до боли губы. Им нужно было почувствовать вкус жизни, вкус любимого. Гарри магией толкнул Тома на кровать и магией же уничтожил на себе одежду.
— Приняв тёмную сторону, — парень уселся на бёдра альфы, который сжал до боли ягодицы омеги, — я стал сильнее.
— Я тоже, шоколадка.
Гарри озорно улыбнулся, видя ухмылку на лице Тома. Наверное, всё было очень символичным, учитывая, что альфа вернулся домой первого марта — расцвела новая жизнь, как и новая весна.
Младший супруг спустился к шее Тома, оставляя засосы, а после новую метку. Том зашипел, но улыбаться не переставал. Он желал снова почувствовать своего мальчика, желал снова целовать его смуглую кожу. Пока Гарри опускался к члену Тома, то сам аспид развернул к себе задницей Гарри. Оба получат ласку.
Головка Тома желала побывать в жарком рту омеги. Он соскучился по любимому. Гарри вылизывал член, вылизывал основание, сжимал мошонку, боясь, что альфа может вновь исчезнуть. Но Том никуда не исчезал.
Он протолкнул змеиный язык во влажную дырочку Гарри, которая сочилась в предвкушении секса. Гарри не мог долго сдерживаться и выпустил член изо рта, полностью насаживаясь на лицо Тома, а тот был рад этому. Он ухватил за бёдра омегу и буквально кусал губами и зубами сфинктер, вкушая смазку.
— Том… Том… Остановись… Я хочу твой член внутри себя!
— Садись, — приказал альфа, и Гарри сразу же насадился так, чтобы почувствовать пенис, а губами припал к губам Тома.
Двигая бёдрами, вылизывая дёсны аспида, Гарри стонал и таял от ощущения наполненности. Не выдержав пытки только получать, Том перевернул любимого на спину, делая новую метку на его шее, оставляя засосы и синяки, чтобы втрахивать в матрас кровати омегу так сильно, чтобы тот задыхался от наслаждения.
Он соскучился. Он желал пометить своего Гарри вновь, чтобы никто на него не смотрел. То, как Гарри стонет, закатывает глаза, сжимает его плечи до боли, даровано созерцать только Тому, и он желает вновь ощутить любимого всей душой, всем телом.
Жаркие стенки сжимали член альфы, заставляя того рычать от удовольствия. Только тело Гарри, только сам Гарри могли выводить холодного мага на чувства и эмоции. И сейчас, толкаясь в это прекрасное податливое тело, в тело
его мужа, Том жалел только о том, что не решился заговорить с ним раньше. Они оба давно были бы Певереллами, Сириус бы заботился о Гарри, а тот стонал бы под Томом не первые месяцы их отношений, а годы. Но Том отогнал эту мысль, целуя опухшие от укусов губы омеги. Они вместе. Это главное. Этот омега дал ему небывалую силу. Этот омега подарил древнейшее и темнейшее наследие. Этот омега разделит с ним власть и бессмертие. Этот омега родит его ребёнка. И этот омега никогда не соврёт о своей любви.
Том кончил первым в омегу, а тот спустил семя следом. Оба смотрели друг на друга безумным взглядом, и Том засмеялся. Его глаза после создания крестража и принятия тьмы стали алыми, поменяли форму на змеиную, а у Гарри глаза остались изумрудными, но внутри вместо круглого глазного зрачка был разрез змея.
— Мой тёмный омежка, — прошептал Том, любуясь мужем и новой меткой на шее, в принципе, у Тома тоже новая.
— Это ты меня испортил.
— Отличный комплимент, любовь моя.
Оба засмеялись, целуясь вновь. Том выдохнул, положив голову на грудь Гарри, который сразу его обнял. Не хотелось проверять Диадему и Медальон, не хотелось чиститься, не хотелось знать, куда Гарри подевал палочку и перстень Гонтов. В данный момент оба желали лежать в объятиях друг друга, слышать мирное дыхание любимого и не думать о завтра.
***
Кики принёс завтрак прямо в постель, пока хозяева стонали в ванной комнате. После, обнажённые, но довольные, залезли на ложе и принялись есть фрукты. Гарри рассматривал Диадему, а Том — крестраж Гарри. Младший супруг уже отдал палочку и кольцо любимому.
— Значит, поместим их в сферу? Отдадим школе наследие с частицей наших душ?
— Да.
— А кто придумал на Дэвисов повесить труп Хепзибы?
— Сириус, — гордился Гарри.
— Спасибо ему. Теперь твой отец точно отстанет от меня?
— Кажется, он уже не считает смерть Сары твоим творчеством, учитывая, что шестнадцать Авад засекли в районе, где живут Реддлы.
Том засмеялся, отложил медальон и обнял Гарри со спины, который сразу же вдохнул любимый запах тела.
— Давай явимся в школу на дуэль и покажем, что наши Авады могут отбиваться? — попросил Том. — Мы не можем убить друг друга.
— И покажем могущество?
— Да, — оскалился аспид.
— Блестящая идея, родной. Но вначале нужно провести ритуалы для Уизли.
— На счёт Грейнджер, — напомнил Том, — раз Гойл и Драко просят, раз Дамблдор готовит её к кентаврам, которых все обходят стороной, пусть живёт. Но вставит палки в колёса и скормим дементору. Давай не будем ссориться со стариком перед пенсией.
Гарри засмеялся, согласно кивнув. Учитывая, что Директор на многое закрывает глаза, то оставить в живых Гермиону, это меньшее, что они могут сделать для него.
— Том, а как так вышло, что тебя слушают Малфой, Снейп и Крауч? — Гарри давно это было любопытно, и Том, поглаживая любимого за щеку, глядя в его прекрасные изумрудные глаза, решил рассказать.
— Люциус растил нас с Драко так, чтобы мы имели огромные амбиции и планы на жизнь. Когда Драко заявил, что хочет стать Министром Магии, крёстный оценил. Затем спросил меня, чего я хочу добиться в жизни. И я ответил, что власти, но не такой, как Драко. Тогда Люциус только улыбнулся. Но каждый раз, приезжая к нему на каникулы, я находил папку с делами, которые ни Люциус, ни Барти не могли решить так, чтобы маги были довольны. Я пробирался ночью в кабинет, я писал на полях, что нужно сделать. Конечно, они знали мой почерк. И спустя пару лет, Люциус снова вызвал меня к себе и спросил, как я хочу добиться власти. Они попались на удочку третьекурсника, Гарри! — смеялся Том. — Конечно, говорили они со мной после пятого курса, но я хорошо их обработал за два года. Когда я выложил планы на блюдечке, они заявили, что мне нужны последовали, армия и крысы в Министерстве. Я ответил, что и последователей, и армию, и крыс создам сам. Уже это делаю. И либо они помогут мне всего добиться на пару лет раньше, либо, когда я приду к власти, уничтожу их. Крёстный знал мою породу. Гонты, Певереллы, Слизерины никогда не славились тем, что прощают врагов и работают с перекинщиками. Они заявили, что помогут мне стать Тёмным Властелином.
— А взамен?
— Власть.
Гарри восторгался мужем. Он смотрел на него, как на божество, которым никогда не станет. Но ещё омега помнил, что в первые дни их общения Том предложил Гарри помощь. Сказал, что будет решать его проблемы. И сейчас Гарри понял, что оказался в надёжных руках. Они изменили друг друга, став сильнее.
***
Звуки дуэлей было слышно на весь Большой зал. Сириус и Северус устроили настоящее шоу, пока Джеймс наблюдал в стороне. Он искал взглядом Гарри, но не находил.
Абсолютно все студенты и преподаватели учуяли тёмную магию. К двери подходили две тёмные фигуры, держась за руки. Драко, не раздумывая, бросился обнимать Тома. Никто не знал, куда подевался Гарри. Тот часто пропадал в комнате Тома или с Василиском.
— Они как-то постарели, да? — прошептала Пэнси.
И слизеринцы согласно угукнули, но сказать об этом ребятам никто не рискнул. Драко впервые в жизни при посторонних дал волю эмоциям. Том был ему братом.
— С возвращением, — прошептал Малфой, отступая.
— Спасибо, дружище. Сириус, а можно нам с Гарри стать в спарринг? — ухмыльнулся аспид.
— Конечно.
Проходя мимо Гойла, Том что-то прошептал ему, и тот счастливо закивал, а после направился к Гермионе, у которой скоро течка. Если на их союз Гарри и Том дали согласие, то девушка перестанет страдать, а ещё получит работу и защиту.
Том и Гарри сняли пальто, оставаясь в чёрных ботинках, рубашках и брюках, призывая любоваться собой всех. Тёмная аура заставила Джеймса немного поёжиться, но ему было интересно посмотреть, как вырос Гарри.
Их дуэль была танцем, заставляя всех ахать и охать. А в конце две Авады слетели с палочек и ударились друг в друга.
— Авады не отбиваются, — вскрикнул Джеймс.
— У них одинаковые сердцевины палочек, — ухмыльнулся Сириус.
— Авроры не налетят? — беспокоился Поттер. — Я понимаю, это демонстрация, но всё же, запрещённое заклинание.
— Я дал добро, — прошипел Блэк.
— Кто бы сомневался, — фыркнул Джеймс.
Авады заставили вокруг ребят образоваться купол, который погас, как только парочка опустила палочки.
— Браво! — Альбус был доволен представлением. — Может, у вас есть объявление?
— Два! — заявил Гарри.
— Первое: мы нашли в семейном хранилище Диадему Кандиды Когтевран, и решили передать её школе вместе с медальоном Салазара Слизерина, защитив сферами магии. Никто не украдёт, — заявил Том.
— И вторая новость: магия Певереллов нас поженила! — он показал кольцо, которое до этого никто не замечал. — Можно я перееду жить к Тому в башню?
— Можно, — ответил Альбус, тепло улыбаясь.
Сириус заключил крестника в объятия, поздравляя со свадьбой, под аплодисменты студентов. Джеймс наблюдал за тем, каким сильным магом и омегой стал сын за полгода без надзора семьи, и грустно улыбнулся. Он ломал такую мощь! И прощения ему нет. Он и не стал бы просить. Гордыня слишком велика, а Гарри не простит. Ему это прощение больше не нужно, ведь он счастлив с любимым супругом.
