× × ×
Сынмин был выдающимся магом. Его уважали все в «Levanter» — в его родном городе и во всей стране «Skz». Про него ходили много слухов и даже легенд. Мало кто видел парня лично, так как тот всё время совершенствовал свою магию и создавал новые заклинания, путешествуя по всему миру под прикрытием. Сынмин обожал свою жизнь. Ему было приятно из-за того, что люди восхищались им. Ему большего не надо было. Он почти дописал величайшее новое заклинание, которое, скорее всего, изменит весь их мир, перевернув с ног на голову. Хоть парень и любит делится своим творением, но про это заклинание не знал никто. Ким находился далеко от дома, в проклятом лесу. Путешествует он обычно для вдохновения. Во время уединения с природой его разум и мысли очищаются, давая возможность поразмыслить над заклинаниями. Сынмину остаётся последний штрих. Он поправляет очки, черкая в бумаге символы, не переставая думать, какой же он всё-таки одарённых везунчик. А потом всё покрылось темнотой. Глаза будто закрыты, хотя Ким уверен, что это не так. Его воротит, все органы будто вперемешку смешиваются, косточки ломаются за косточкой. После и сознание теряет свою чёткость и поток вопросов. Даже сны не снятся. Просто пустота и ничего больше. Сынмин открывает глаза, когда чистое жгучее солнце светит в лицо, обдавая жаром. Зрение всё ещё затуманено, мышцы неимоверно сильно ломят. Он видит траву и чистое поле без деревьев. Разве он не в лесу находился? Поднять руку, сложно будто та была вовсе не его. Из глаз почему-то текут слёзы, как и у… Мальчик? Дрожащий, плачущий мальчик, нависающий над ним. — Слава богу, ты жив, Мини! — кричит он, брызгаясь слюной. И как бы противно Киму не было, сейчас важнее было то, что он вот совсем не понимал, что происходит. — Ты кто? Мальчик выгибает бровь, выглядя озадаченным. — Тебе тот волк что, и мозги ещё вышиб? — саркастично мямлит паренёк. — Или ты забыл, как твой папаня заставил меня два дня назад начать тебя, тупого дурака такого, научить мастерству меча. Хотя ты даже и ведро воды не можешь донести нормально до дома. — Ч-что?! В голове была полная каша и какие-то странные обрывки воспоминаний, которые, как он точно знает, не проживал самолично. Как будто его жизнь смешалась с чужой. — Идиотина, лежи и не двигайся. Иначе кишки твои обратно как попало засуну. И как ты умудрился наткнуться на дьявольского волка и не сдохнуть при этом? Потерпи, я тебя залатаю. — А зовут тебя как? — Ты че, серьёзно, что ли? Или шутишь? — но увидев напряжённый взгляд раненого, мальчишка замер, с недоверием округлив глаза. — Да ты издеваешься.× × ×
— Ян Чонин, значит. И ты мастерски владеешь мечом, да ещё в таком малом возрасте. А я какой-то левый тюфяк, которого тебе впихнули в ученики за пять золотых? — Ага. Богатеньким и проблемным оказался ты, Мин. Парни сидели в довольно уютном доме посреди холма. Чонин оказался неожиданно хозяйственным, с умелыми руками и огромными знаниями. Ким был перевязан, чувствуя себя более менее хорошо, но почему-то места в его теле для магии было так катастрофически мало. Да и сама сила волшебства стала смехотворной. — Зови меня Сынмином. Ким Сынмин. Ян захихикал. — Пытаешься косить под величайшего мага — Сынмина? Какой ты смешной и малость жалкий, — издевался Чонин, но Ким знал, что это было всего лишь в шутку. — В каком смысле? — Ну, тот чувак, который перевернул мир магии в 153 году. — А мы… Стой, погоди. Что за бред? — Я, конечно, понимаю, что ты память отшиб, но чтобы настолько. Мы в 279. Добро пожаловать, блин. Повторюсь, ты такой проблемный. Сынмин додумался взглянуть в зеркало и найти там совершенно другого человека. Этого же просто не может быть, да? В зеркало на него смотрел худенький паренёк с длинными, чуть пухлыми губами. Цвет волос кардинально отличался от его предыдущих, покрашенных навечно магией в вишнёвый оттенок. А сейчас в зеркале был простой хилый мальчишка с ссадинами на лице. Привыкать пришлось долго, но не сложно. Как никак, он был самым одаренным магом и если пораскидать мозгами, можно ведь добиться логичного объяснения. Скорее всего он умер в том теле и может быть его чрезмерно большая магическая сила летала годами в атмосфере, ведя за собой душу, воспоминания и желания жить. По рассказам Чонина он мог понять, что на некого Мина напали непростые волки и такой дохляк не выжил бы в такой ситуации. И, видимо, душа и мощь магии Сынмина нашли того, в ком можно было бы возродиться. А иначе как это объяснить, он без понятия. Чонин был в шоке, когда взяв меч в руки, Ким одной правой обезоружил младшего. Потом, кончено, мышца была растянута, да и рука дрожали пару дней подряд. Это тело было ни к чему не пригодным. Надо было хотя бы начать развивать магию, которой владелец этого тела вообще не пользовался. Ян хоть и звал его бесполезным, спустя неделю как-то краснел, ведь Мин изменился до неузнаваемости. Много знал и умел. А Чонин любил таких людей, ему нравилось их слушать и учиться новому. Вскоре всё неожиданно резко изменилось. Почему-то Сынмину очень нравилось тренироваться с Чонином по утрам и вечерам вдали от города. Пить с ним чай и наблюдать, как его перевязывают. Но больше всего ему нравилось, когда младший улыбался. Эта жизнь Мина была куда проще, чем у Сынмина. А ещё в этой жизни был Чонин, внимательно слушающий его рассказы часами подряд. Там, хоть он и был известным, такой роскоши, как друг, у него не было. А сейчас этот друг становился чем-то таким, за кого хочется жизнь отдать в сложной ситуации. Сынмин многому научил Яна, который хоть и стеснялся, но благодарил время от времени, сквозь стиснутые зубы называя его хёном. Это было так Приятно. Тепло разливалось по груди каждый раз, когда он смотрел на Яна. И… может быть это было не случайность, что он оказался в этом теле? Может быть это его новая магия, придуманная из-за одиночества, которую он назвал «счастье»? Неужели в прошлой жизни он добился успеха в последнем заклинании? Да не, бред какой-то. — Пойдём кушать? — Чонин стоит на крыльце, обводя взглядом уже крепкое тело Мина, хоть и до сих пор худенькое. Ким улыбается как щенок, кивая головой. Он бежит, раскинув руки для объятий. — Фу, изыди, нечисть. Ты потный, грязный и вонючий. Бегом купаться. — Если только ты пойдёшь со мной. — Отстань, извращуга. Фу, не вытягивай свои губы, всё равно я никогда тебя не поцелуя. А-а-а, — кричит Чонин, убегая от доставучего старшего, пока тот от души смеётся, играясь и забавляясь от реакции Яна. Для Сынмина счастьем оказался Чонин. Молодой мечник с улыбкой ангела.