Немного о...

      Январь завораживал огнями, оставшимися после рождественских ярмарок, и запахом глинтвейна, разносившегося по улице из каждого кафе; колкостью свитера, по глупости надетого на голую кожу; и той потрясающей красотой, когда в свете фонаря падает снег.       И все-таки, как бы прекрасны не были и улочки Хогсмида, и Косого переулка, Гарри любил гулять по магловским улицам, возможно, не таким ярким, не таким теплым, не таким волшебным, но цепляющим какой-то особенной простотой. Всех вдохновляла суета, а Гарри любил спокойствие. Медленное и тягучее, когда вокруг ничего не движется магически, не летают Санты, горят обычные фонарики теплым светом, а запах глинтвейна силен, не потому что усилен магически, а потому что хозяин ларька просто только что его сварил.       На рождественских магловских улочках хотелось остановиться, застыть, позволяя всему времени мира течь сквозь тебя и мимо, и думать, что зима все-таки прекрасна, даже если ее не с кем провести.       А магловский каток был спрятан в парке. Динамик играл хоралы, и на льду шебуршились в основном дети. Гарри, поддавшись вдохновению, взял на прокат коньки, и когда ступил на лед, невольно замер, потому что фигуристку, с разъезжающими коньками и державшуюся за бортик, он, кажется, знал. Вот кого он точно не ожидал увидеть на магловском катке.       Малфой, в полупальто, короткой юбке с темными рейтузами, и на коньках, из которых виднелись полосы теплых носков, выглядела очень уютно. А пытаясь еще и кататься — мило.       Пока Гарри ехал к ней, думал, что скажет, но уже перед ней из головы вылетели все задуманные фразочки на разные варианты развития событий.       Когда он подъехал ближе, Драко повернула к нему голову, узнала и, панически неловко перебирая ногами, все-таки не удержалась и вытянулась на льду, на попе. Гарри только оторопело моргнул, не ожидая. А Малфой тем временем, все еще не торопясь подниматься, мрачно взглянула на него снизу вверх. На распущенных светлых волосах таили снежинки, и Гарри отстранено подумал, что ей бы шапку. Сам-то он готовился к долгой прогулке — куртка, шапка, шарф, все как полагается. Не то что у этой. — Ты один? — подумав, спросила Драко, и Гарри кивнул, — Хорошо. Поднимай меня.       Пока он правда помогал ей подняться, сам едва не растянулся на льду, но в итоге, Малфой благополучно вцепилась в борт, пытаясь собрать упорно разъезжающиеся ноги. — Почему магловский каток? — спросил Гарри терзающую его любопытство мысль. — А ты хочешь, чтобы я в магловских коньках каталась с волшебниками? Ты представляешь этот скандал. Меня домой не пустят, — фыркнула она и, решившись, сделала попытку отцепиться от борта. Она проехала пару метров, тихо себе под нос что-то поскуливая, и взмахнув руками снова растянулась на льду, для разнообразия уже на коленях, и Гарри интуитивно кинулся ее поднимать. — Есть же магические коньки, — не понял он, — с ними легче учиться. — Ага, с ними каждый дурак может — надел и поехал, — пробормотала Малфой снова делая сосредоточенную попытку проехаться. На этот раз Гарри ее поймал, прижал к себе, и Драко повисла на нем, пытаясь собрать ноги. — Это как каблуки, — сказала она, стараясь выровняться, — Главное поймать ритм и спину прямо держать. — Нууу, — с сомнением протянул Гарри, окидывая ее взглядом, — Сложно сказать. Дай руки. Малфой остро взглянула и вздернула тонкую бровь. Вместе с тем, что она неловко балансировала на коньках, это было даже комично. Гарри вздохнул. — Просто дай руки. — Поттер, то что я тебя не послала в начале, еще не означает, что меня можно унижать своей, якобы, «помощью», — заключила она, и Гарри покачал головой, потирая переносицу. — Дурная, — медленно произнес он, устав бороться с чужими тараканами и загонами, и просто взял ее руки в свои, медленно начиная отступать назад. Каталась она без перчаток, и пальцы у нее оказались ледяные. Она послушно пыталась двигаться за ним. — Не шагай, а отталкивайся, — сказал Гарри. — Легко говорить, — процедила она, снова едва не наворачиваясь.       Они катались всего час, примерно, но казалось, что весь день. Под конец, когда Драко кое-как освоилась, а Поттер выдохся ее ловить, он мягко направил ее к боту: «давай, сама» — и понял, что, да, при волшебниках так кататься нельзя.       Потому что Драко Малфой, гордая, надменная, элегантная, которую можно было сразу на обложку журнала моды фотографировать, у которой в укладке каждый волосок был на своем месте — Драко Малфой, которая, размахивая руками, согнув спину и отклячившись, не то шагала, не то отрывисто скользила к бортику — было зрелище непередаваемое. Этакая кракозябра на льду.       Не рассчитав, она едва не врезалась в борт, и Гарри поморщился и с облегчением выдохнул, когда она более менее устояла на ногах. Был бы там сугроб, из него уже торчали бы только ноги в заснеженных рейтузах. Определенно зрелище не для магического общества — такого разрыва шаблона Драко бы не хотела допускать.       Так что на скамейку Малфой плюхнулась задолбанная и уставшая, с ноющими мышцами. «Укатал» — всплыла у Гарри мысль, и получилась как-то двусмысленно. Драко тем временем расшнуровывалась. — Не смотри на меня так, Поттер, — фыркнула она, — Между нами ничего не меняется, вражда, и все такое. — Ага, — усмехнулся Гарри, — Как насчет снова покататься послезавтра? Малфой что-то прикинула. — Хорошо. А почему не завтра? — Ну, как бы сказать, — замялся Гарри, — Завтра ты ходить не сможешь, не то что кататься. — Посмотрим, — с вызовом вздернула бровь Драко, и Гарри едва не рассмеялся. — А, и еще, — елейным голосом прошептала она, оказываясь вдруг очень близко так, что на секунду сбилось дыхание, — Если об этом кто-то узнает… — О том, что ты не умеешь кататься или что я тебя учу? — Обо всем. Так вот, если кто-то узнает, я сделаю твое пребывание в школе невыносимым. — А, то есть, то, что у нас происходит обычно, это еще нормально? — ухмыльнулся Гарри, и Малфой улыбнулась тонкой, едкой улыбкой. — Обычно — это я развлекаюсь, а когда я берусь за дело всерьез, люди исчезают, Поттер. Не потому что с ними что-то случается. А потому что позор настолько сильный, что они не могут его пережить. — Я учту, — выдохнул он, и Малфой удовлетворенно отступила, забирая с собой и легкий запах духов, лака для волос и хвойного шампуня. Остро захотелось вдохнуть поглубже. — Так что, до послезавтра, — махнула она на прощание. — Да. И шапку не забудь надеть!