***
Переключив режим энергопотребления в главном модуле на минимум, Амелия перешла в лабораторный отсек. Инкубаторный бокс, переливающийся огоньками контрольных панелей, был идиллически спокоен и тих. Плацентация «образца» прошла успешно, и первая тревога Брэнд отступила — в заботах о хлебе насущном. Теперь машины поддерживали всю обменную систему, и оповещали о малейших колебаниях в показателях. Периодически Брэнд инспектировала бокс лично, и, удовлетворенная результатом с профессиональной точки зрения, всякий раз удалялась в совершенно растрепанных чувствах и скрывалась подальше от Купера и роботов на остаток дня. Цианобактерии не задавали неприятных личных вопросов. Конечно, она переживала за колонию бактерий гораздо сильнее, чем сообщила об этом Куперу — уменьшенное энергоснабжение лаборатории могло уничтожить результаты двухнедельной работы почти до нуля, и руки опускались от одной мысли о том, чтобы начать все сначала. Времени снова оказалось катастрофически мало. Термостаты работали стабильно, но выбирая между большим и меньшим риском, Амелия на полтора градуса уменьшила температуру, снизив потребление электричества. Если работа пойдет насмарку, то не все ли равно, от чего? Но визуальный осмотр колонии немного успокоил ее: зеленоватые разводы по-прежнему выглядели вполне успешными. Брэнд усмехнулась. А ведь у них гораздо больше шансов освоить этот чужой мир. Высокоразвитым приматам нужно слишком много: одна искусственная матка-инкубатор чего стоила. А эти ребята готовы творить чудеса из света, воды и минимума кислорода. Она отошла чуть дальше, где стояли подготовленные препараты «внешней» воды: предстояло определить ее пригодность для обновления их внутренней системы. Совершенно прозрачные утром, три пластиковые колбы опалово отблескивали мутью — выпадала осадком пыль. Тест на насыщенность кислородом прошел прекрасно, даже лучше, чем иные показатели на Земле, и Амелия была воодушевлена результатом. Она направила свет прямо сквозь колбы, установив датчик позади устройства — на прозрачность. Первая — отлично, вторая — отлично… В центре третьей колбы колыхнулся легкий отблеск. Наверное, не вся пыль осела, — подумалось Амелии, и она осторожно повернула банку другой стороной. В центре колбы, независимо от массива воды, свет преломлялся в едва заметной линзе. Поправив пластиковый защитный экран на лице, она приподняла колбу над столом. Луч света, поменявший положение, перестал отсвечивать от центра, и вода вновь стала совершенно однородной. Уверившись, что виной обману зрения усталость, Амелия возвратила колбу на место. Не обращая больше внимания на препараты, она занялась внесением данных в аналитический центр. Химические показатели были приемлемыми, но Амелия остерегалась вводить внешнюю воду в систему обитаемого комплекса, хотелось подождать до окончательного результата от ионизационного рецептора. Конечно, никакую органику она обнаружить не рассчитывала, но процедура есть процедура. Амелия развела четверть унции кристаллов марганца в стакане воды из их внутренней системы. Слабо-розовый раствор с помощью шприца она последовательно ввела в каждую из трех колб — для исследования на радиомагнитном детекторе. Успешно приземленные Купером резервные емкости с пероксидом водорода и катализатором для него теперь должны были послужить на благо людям в целях обустройства нового мира. Из разумной предосторожности они были размещены на внушительном расстоянии от жилых модулей, да и не один день Купер провозился с задачкой по безопасному извлечению химикатов из полностью герметичных капсул с топливными элементами. Где-то в жилом модуле запищал маячок вызова: Купер собирался пожелать ей доброй ночи из своего добровольного изгнания? В любом случае следовало прерваться: близилась эдмундсианская полночь, и начинали слипаться глаза. Напоследок Амелия бросила одобрительный взгляд на своих цианопитомцев: кажется, понижение температуры не слишком сказалось на их благополучии. Еще раз проверив термостаты, она погасила освещение, оставив только аварийное, и вышла, плотно прикрыв за собой створку шлюза.***
Новые пределы обитаемых земель порадовали людей любопытной находкой. Минеральный состав рыхлой поверхности включал в себя не только гипсы, но и глинистые пласты, и это было по-настоящему интересно. Северная часть равнины базового лагеря походила на своеобразный безопасный залив в пыльном море открытой местности. Бури очень редко докатывались туда самыми разрушительными ударами. При исследовании местности дронами, а затем и наземными роверами, не было выявлено ничего интересного в рельефе — равнина упиралась в почти отвесные скалы. Быть может, базальтовые гиганты работали в этом море ветров волнорезами. И глинистые участки формировались там именно благодаря защите каменных стен. Это одновременно обнадеживало и озадачивало. После установки второго модуля, менее поврежденного взрывом, но с уничтоженными до основания автоматическими системами, Купер, точно так же затянув остов сверху брезентом, проверив крепления, занялся регулированием ручного механизма отпирания-запирания внешнего шлюза. Сама шлюзовая дверь не была повреждена, но пазы от механических и термических перегрузок разошлись, и крепления-запоры не вставали на места. Поэтому почти весь световой день вторых суток вылазки Купер потратил на примитивный ручной труд. Он не роптал, да и КЕЙС был неподалеку, собирая данные со стационарных маячков, экономя время. Если не получится попасть в базовый комплекс до заката, то ночевать вновь придется в холодном модуле, в гермокостюме, завернувшись в слои брезента. Однако, думал Купер. Даже минимально комфортные условия жилых модулей так их разбаловали. Быстро. Человек привыкает ко всему, его потомки уже не будут знать ничего другого, кроме кубов базового лагеря. Пройдет не одно поколение, минут века, пока не появятся привычные зеленые лужайки, низкие заборы, покрашенные в пастельно-розовый или бледно-сиреневый или хотя бы каменные дома в привычном понимании. Весьма вероятно, что колонии будет непросто. Но разве на Земле или по пути сюда было легко? Они проделали долгий путь не из праздного авантюризма, не из высоких научных целей. Их миссия — выживание, не правда ли? Интересно, есть ли где-нибудь в коллективной памяти железяк старый, еще прадедовский мультсериал про Флинтстоунов?.. Купер подавил улыбку. Несмотря на всю неординарность всего произошедшего, он был потенциально готов к этому, и его дети тоже будут открывать для себя этот мир. Поколения охотников и собирателей, покорившие большую землю, полную опасностей. Жмущиеся по ночам к свету костров, отгонявшему демонов и ночных тварей. Дрожавшие от дальнего рыка в чащах. Но с каменными ножами в руках ходившие на пещерных медведей и горных львов. Преодолевавшие снежные и песчаные пустыни — пешком. Жажда, уводившая за горизонт. За горы и перевалы. За моря, на суденышках из связанных веревками из пальмового волокна бревен. Эволюционный механизм, сделавший их такими, какими они ступили на борт межзвездных кораблей. Эта жажда, вместе с антителами, сейчас вливалась в маленький эмбрион, еще даже не пульсировавший сердечным ритмом, едва различимый на глаз. Вечерний сеанс связи Купер едва не пропустил — занятый весь день герметизацией модуля, после заката он занялся наконец данными, собранными КЕЙСом. Только когда Амелия с беспокойством в голосе окликнула его, Купер очнулся. И тут же устыдился — он так и не прочитал накануне присланное сообщение. Но Амелия не обмолвилась и словом о том, что что-то ему отправляла, и Купер решил, что ничего важного там не было, и он может прочитать его сразу после завершения разговора. Она выглядела измотанной, и Купер предположил, что она опять работает по ночам. Только бы обошлось без сюрпризов на этот раз. Брэнд описала ему текущую стадию работы с эдмундсианской водой, поделилась и наблюдениями о странных фотоэффектах. Купер вполне разделил ее опасения и поддержал в том, что не стоило пока смешивать внутреннюю и забортную воду. Сам он собирался сообщить новости о глинах уже по прибытии — это немного взбодрит приунывшую Брэнд, которая, судя по всему, снова потерпела неудачу. И надо было нагрузить роверы образцами с собой, для окончательного анализа уже в базовом лагере. Купер приберег для личного разговора еще кое-что. Им следовало договориться о не самой приятной вещи. Вопреки земным добродетелям и принципам гуманности и взаимопомощи, впредь нужно было понимать, что жизнь каждого из них является приоритетной. Излишняя жертвенность могла привести к гибели всего взрослого населения колонии, и не было гарантии что даже с помощью роботов дети и уж тем болееэмбрионы выживут. Во избежание нельзя было следовать за вторым, если существовала угроза обоим. Придется каждому из них выучить, накрепко запомнить, что при возникновении реальной опасности нужно бежать, спасая собственную жизнь и, соответственно, судьбу маленького лагеря. Не соваться в пекло и не лезть на рожон. «Сначала наденьте кислородную маску на себя…» Амелия, конечно, ответила бы на это предложение, что Купер опоздал где-то на три четверти века. Не он ли храбро пожертвовал собой на дальней орбите Гаргантюа, выводя из смертельного захвата маленький межзвездный корабль? Но Куперу было не до шуток. Не теперь. Это решение коробило его, выворачивало душу. Он сам некогда смешивал с грязью аргументы про спасение всего человечества. Не мог мыслить такими категориями. Но сейчас все было по-другому, и сами условия диктовали новому маленькому человечеству принципы выживания. Придется принять и это правило. Если они хотят выжить.***
Эдмундсианская ночь, светлая, переливавшаяся короной Гаргантюа и высокими перистыми облаками, тихо катилась к середине. Облака, белые, изредка серо-волнистые, выглядели как легкая вуаль в недосягаемой высоте. Здесь, на севере, почти не было ветра, хотя датчики рядом с базовым лагерем показывали умеренные порывы. Возможно, в ближайшие несколько дней их снова ждет шторм — с юго-запада двигался небольшой фронт, но пока сложно было сказать, будет ли он продвигаться напрямую, через равнину, или отвернет по воле ветра в пустыни за холмами. Купер вновь пересматривал статистику по образцам грунта. Спать ему совсем не хотелось. Все-таки не ко всему человеческие существа привыкали легко. Глина, песок, вода и воздух. Заготовка будущего основания пищевых пирамид всех видов, форм и размеров. Прах, из которого росло все живое. Если у Амелии получится добыть волшебный катализатор-преобразователь из неживого в живое, цианобактериальную матрицу, то, быть может, сотворение мира пойдет скорее. Амелия!.. Господи, Купер вновь забыл про сообщение. Наверное, Брэнд в ярости, что он до сих пор не ответил. Но, с другой стороны, если там было что-то важное, то она бы спросила при разговоре… Отложив таблицы с данными почв, Купер попросил КЕЙСа вывести сообщение на навигационный ноутбук, которым пользовался для сведения данных. Увы, он опоздал. Окошко сообщения было пустым, рядом стояла отметка «Ошибка доставки» и отчет об удалении. Может быть, Амелия была настолько сердита, что удалила сообщение, и поэтому его ни о чем не спросила?.. Нет, не могло такого быть. В последнее время Брэнд была гораздо спокойнее, и не стала бы устраивать истерик по пустякам. «Удалено». Ну вот еще, хмыкнул Купер, открывая герметичный пакет с какой-то витаминизированной пастой. Будто ему не приходилось восстанавливать самые зашифрованные на свете отчеты. Ничего особенного в удаленном сообщении не было, простой список препаратов с расписанием приема. Таблетки утром, витамины днем, еще какая-то химия — вечером. Рутина выживающих. Только вот... Что-то было не так. Это был не его список. Беглый, но уже любопытный взгляд по строчкам — кое-что все-таки отличалось. Нужно было узнать, что именно. В ответ на его запрос по названиям, КЕЙС вывел на монитор навигаторской машины короткую статью-описание. Разумеется, не его. Потому что не Купер ввел себе в рацион противозачаточные. Недоверчиво хохотнув в пространство, еще раз перечитал описание и список. — Брэ-энд… — ласково проговорил он, чувствуя, как по спине, по позвоночнику поднимается к загривку азарт первобытного охотника, готового добыть себе огонь, дюжину пещерных медведей и свою единственную женщину.