Чертова перебинтованная скумбрия или я и ты - невозможный дуэт

Высушив волосы феном, что заняло не очень много времени, я прислушался к шуму в коридоре. Дазай по всей видимости чем-то гремел, но выходить смотреть желания не было. Шумела вода, хлопали дверцы шкафов и слышались шаги. Где-то через пол часа все стихло, потух свет, в последний раз хлопнула дверь в одну из комнат. Я выдохнул с облегчением и забрался в кровать. Лег на бочок, укрылся черним, как душа этой скумбрии, одеялом, уютненько подмял подушку под головой и закрыл глаза, надеясь быстро заснуть. Не тут то было… Сон не шел. Ну вот совсем. Вот и нет и все. Что хочешь делай, а заснуть не могу. А причина… А причин более чем достаточно. Допустим одна за стенкой, наверняка спокойно спит после того как нагремелся. Вторая - отец. Злой отец. Ожидание наказания выматывает даже больше. Но когда рядом был Дазай было странное ощущение спокойствия, что ли. Или может не спокойствия, а скорее то что Дазай является большей проблемой чем отец. Отец накажет и на этом все, как было не один раз до этого и будет еще не раз после. Да хоть мне и 16 но получаю, я часто и можно сказать регулярно. За плохие оценки, плохое поведение, замечания в школе, за любой вызов к директору, что-то разбитое или сломанное дома или в школе, но чаще и повода конкретного не надо было, то у отца настроение не очень, то проблемы на роботе, то очередная дама ему нервы мотает, то пробки на дорогах, а злость он срывал на мне. Мог просто прийти домой после работы и избить, если я не успевал скрыться в своей комнате. А потом мне приходилось еще пару недель прятать яркие синяки под одеждой. Он мог отходить ремнем на ровном месте если ему чем-то мое поведение не понравилось. Если отец был в пылу злости мне влетало сильно, удары попадали куда придётся, это заставляло просто закрыть голову руками и скрутиться калачиком на полу, пока угроза не пройдет. Если же отец успевал остыть то меня пороли просто уложив на животом на диван и стянув мешающую одежду. Было не менее больно, но не было того страха, что изнутри разрывал на части и делал боль почти невыносимой. Но это все было предсказуемо. Если отец приходил с работы поздно либо пробки или проблемы, лучше даже из комнаты не высовываться, туда он уже давно перестал заходить без очень уважительно причины. Она моя все таки. Что-то вроде крепости, собственного мира, наверно самого родного места в этом жестоком мире. За последнее пять лет я даже не припомню людей что туда входили. Где бы она не была и в какой квартире мы не жили, моя комната оставалась запретной территорией для всех. Даже отец с этим смерился, хотя пару мне влетело и за это. Если не косячить или не попадаться отцу, то неприятностей можно избежать. С Дазаем другое дело. Он одна сплошная неприятность, что сама меня находит. Его действия невозможно предсказать. Он разрывает все шаблоны своим поведением. То помогает, то явно нарывается, то откровенничает, но скрывает он не меньше, то подкалывает, то заботится, то трахает, а потом говорит что все зависит от меня. Вот что с ним делать? Псих. Дилемма такая: либо признать что мне понравилось и смирится с видиконами Дазая, либо врать дальше и делать вид, что абсолютно фиолетово. Правильным кажется второй вариант и он точно не принесет проблем. Но такое чувство будто я не могу его выбрать. И даже не из-за Дазая, а просто, не хочется вот так все заканчивать. И это не менее странно, ведь я себя геем не считал, но и не сказать что девушки мне прям нравились. Ну вот и еще одна проблема. Вопрос об ориентации стал ребром. Чрт, ну вот почему жизнь такая сложная. Пока решаешь одни проблемы то появляются другие, и в конце концов все напоминает снежный ком, что все катится и катится. Pov:Автор Дверь в комнату тихо открылась. Чуя поспешно закрыл глаза и сделал вид что спит, хотя сердце чуть из груди не вылетело. Дазай тихо прошел по комнате и присел на край кровати. Наверняка именно такой походкой убийца идет к своей жертве и это осознание буквально заставляло Чуя сейчас же вскочить и хорошенько треснуть шатену. Но он через силу продолжал лежать, сохранять невозмутимое выражение лица и привычный ритм дыхания. Дазай ничего не делал, что оказалось ещё страшнее. Но потом он плавно наклонился к лежащему парню. С почти ювелирной осторожностью убрал непослушные рыжие пряди с красивого личика. И поцеловал в самый уголок губ. Осторожно, мягко, нежно, почти невесомо. Будто боялся то ли разбудить, то ли сломать, как невероятное произведение искусства. Чуя словно даже перестал дышать от этого. - Ты просто невероятный, Чуя, - тихо, самыми губами, смакуя каждое слово и наполняя их всеми чувствами, произносит Дазай. Но это слова звучат оглушающе в молчаливой темной комнате и в голове рыжика. Вот он Осаму, что снова творит то что никак нельзя было предугадать. Шатен ложится рядом и обнимет младшенького. Старается не потревожить. Мимолетно гладит плоский животик, который скрывает твердые мышцы пресса. Упирается носом куда-то в изгиб шеи и вдыхает запах, что его так привлекает. - Мое маленько рыжие чудо, - шепчет он, и Чуя чувствует его теплое дыхание и заливается краской, хорошо что этого уже не видно, темно, да и Дазай не смотрит. Вот что делать с этим Осаму? Он псих или просто ненормальный? Ответов Чуя не знает. Дазай уже заснул. Чуе о таком только мечтать. Он осторожно поворачивается и обнимает шатена. Это приятно… Положив голову на мягкие темные пряди он засыпает, слушая размеренное дыхание Осаму.