Чертова перебинтованная скумбрия или я и ты - невозможный дуэт

На следующие утро я проснулся один. Даже постель была расправлена. Если бы не знал ни за что бы не догадался что ночью рядом лежал Дазай. Я встал и глянул на часы. 7.56. Нормально. За дверью было тихо. А вот это подозрительно. Я вышел, боясь сам не зная чего. Либо того что Дазай стоял за ней и сейчас снова что-то выкинет либо его вообще нигде нет и я сам в чужой квартире. Но все оказалось куда более прозаично. Оказывается существования скумбрии не обязательно должно влечь какой-то шум. Дазай сидел на кухне и мирно пил кофе. - Как спалось? - он улыбнулся словно действительно ничего не было. Неужели мне приснился его ночной визит. - Нормально. - Что снилось? - спросил он словно читая мои мысли и снова отпивая кофе. - Да не помню, - я сел на стул напротив него. - Ты хоть выспался? Уставший такой. Так, что-то больно подозрительные эти все вопросы. Его что подменили где-то посреди ночи. - Да, нормально все, просто еще не проснулся. - Чай? Кофе? Меня? - перечислил он. А, нет зря я за него волновался, все с ним в порядке. - Не льсти себе. На кофе я тебе не променяю. - Обидно вообще-то. Ты любишь кофе больше меня? - Завались по хорошему, - процедил я. Но на удивление затих и просто сделал кофе. Я молча его выпил. Идти к отцу не хотелось, но не идти было еще страшнее. Я направился в прихожую, что б обуться. - Так рано? - Лучше так, чем получить больше, - отмахнулся я. - Чуя, - я поднял голову на свое имя, оно снова звучало не так как я привык, словно мольба, - все так плохо? Он переживает за меня? С чего бы ему? Ладно сигареты, а тут совсем другое. - Ерунда, - снова отмахнулся я, продолжая обуваться. - Прости, - понуро добавил Осаму. - А? За что? - Это из-за меня ты не смог вовремя прийти домой. Прости, - он склонился в легком поклоне. Ну вот снова. Лучше бы уже и вовсе промолчал. - Тц. Принеси мой телефон в качестве извинения. Я его в комнате забыл. Дазай удивленно на меня глянул но таки пошел за телефоном. Я все еще смотря на место где он стоял на ощупь ухватил свою курточку, но пальто Осаму упало следом. И не то что я люблю лазить в чужих вещах, но из карма выпала маленькая визитка. Правда случайно выпала. Я из интереса прочитал надпись на ней. По содержанию понял что это визитка гей-клуба. Кхм, все понятно, это ведь Дазай. Сам не понимая почему я вместо того что б вернуть ее на место, кинул визитку в свой карман с мыслями: "Хоть бы отец е увидел". - Держи, - это вернулся Осаму с моим телефоном. - Угу, - я кинул его к визитке. - Пока, - я двинулся к двери. - Пока, - как-то растеряно ответил Осаму, закрывая за мной дверь. Добраться от дома Дазая до своего проблемы не составило, оказалось что мы не так далеко живем. Хорошая это новость или не очень зависит от обстоятельств и сейчас это сыграло на руку. Я сел под дверью своей квартиры. Лучше уж прийти раньше, чем потом терпеть гнев отца еще и того что ему пришлось меня ждать. И сейчас я не пожалел что прошел на час раньше, до боли знакомые шаги я услышал минут через двадцать после того как уютно устроился возле стены. Я не поднимал головы и так знал кто пришел, звякнули ключи, а после дважды прокрутились в замке. Отец молча открыл дверь и я буквально ощутил его взгляд, все также молча встал и зашёл в квартиру. Разулись мы так же быстро и молча. Куда идти никому озвучивать не надо. Отец в свою комнату за ремнем, а я в гостиную на диван. Никогда не любил когда меня пороли в моей комнате. Она моя все таки. Что-то вроде крепости, собственного мира, наверно самого родного места в этом жестоком мире. За последнее пять лет я даже не припомню людей что туда входили. Где бы она не была и в какой квартире мы не жили, моя комната оставалась запретной территорией для всех. Даже отец с этим смерился, хотя пару мне влетело и за это. Я знал что делать, спустил штаны и боксеры до колен, ляг животом на диван и закатил рубашку. Лягу сам - есть шанс меньше получить, хоть и не работало это последнее пару лет, но по привычка осталась. Вовремя я успел, стоило только лечь, как отец зашёл в комнату. - Знал ведь что я сказал прийти в 12 и все равно остался на ночь, что в усмерть бухой был? - упрекнул отец, пока не спеша с ударом, ожидая ответа. - Да, напился, забыл, телефон нашел только утром, - отозвался я. Сильно напился, что б переспать с парнем ещё и пассивом. И не абы с кем, а с Дазаем. Пусть это и было более суток назад, но помнил я хорошо и не мог поверить. Отцу ни в коем случаи не должен об этом знать, пусть лучше думает что я был настолько пьян, что н мог ничего сообразить, и накажет за мою любовь к алкоголю. - Научись пить, алкашня безответственная, - упрекнул отец перед первым ударом. Больно, как т всегда. Отец никогда не начинал легко, всегда бил со всего размаху, припечатывая к этому жёсткому дивану. Даже если он что-то и продолжал говорить, я уже не слышал, боль заглушала все. Оставалось только терпеть и стараться лежать смирно, буду дёргаться мне же хуже. Он бил вовсе не за не умение пить, даже не за опоздание, и уж точно не за то что он за меня волновался, бил просто за то что я ослушался его. Он буквально свихнулся на моем послушании после ухода матери. Может боялся что я однажды тоже так уйду, хлопнув дверью и больше не вернусь, а может воспринимал как угрозу его эго, ведь кто его должен уважать и слушать если не единственный сын. Странно он пытался привить уважение, пока я к нему испытывал только страх. Я никогда не понимал когда он решает превратить меня пороть и на что в этом ориентируется, на мою реакцию, заставляя в любом возрасте кричать и прослезится, или на следы что оставляет на теле, что потом не то что сидеть, а лежать на спине и даже ходить больно еще несколько дней, или на собственные ощущение, сорвал злость - остановился и ушел, оставив меня на диване и дав не боле пяти минут что б прийти в себя и одеться хоть и больно. Этот раз не был каким-то необычным. Я топил в подушке крике и сжимал ее до побелевших костяшек. Боль по телу разливалась свинцом не давая не дергаться не дрожать не хоть как-то отлепляться от жесткого дивана. Остановившись отец пару секунд постоял надо мной, то ли проверяя живой ли, то ли наслаждаясь моей слабостью. Потом он как обычно ушел. Я знал что если не встану сам через пять минут мне либо добавят либо поднимут насильно. Рисковать не хотелось. Встал, оделся и пошел в свою комнату. Там упал на кровать, на живот конечно. Вспомнил что телефон в курточке, как и визитка. Снова встал. Забрал и вернулся в комнату. Проверил нычку в столе, где лежали сигареты, на месте, значит хорошо. Снова лег и включил телефон. На экране висело было сообщение о том что неизвестный контакт отправил мне какие-то фото. Вздохнул, ожидая чего угодно. Но не был готов к фотографиям сделанной домашней работы на завтра. Присмотревшись к почерку и тетрадям понял одновременно хорошую и не очень новость - это Дазай. После фото было еще одно сообщение: "Это за вчерашний обед, теперь мы в расчете". Я тихо рыкнул и записал контакт как "Скумбрия". Подумал и дописал. В итоге вышло "Чертова перебинтованная скумбрия". Ну а что, Дазаю вполне подходит. Потом отправил короткую благодарность, снова встал в этот раз за ручкой и тетрадкой, вернулся, лег и принялся писать, радуясь что не пришлось это все решать самому, и в душе ненавидя Осаму, за то что он такой умный. Pov:Автор В это время в другой квартире телефон высоко шатена с коньячными глазами тихо вжикнул оповещая о том что абонент "Маленькое рыжие чудо" прислал сообщение. Дазай открыл чат и прочитал: "Угу. Пасиб". Улыбка растянулась на его лице только от этих двух коротких слов. Он прижал телефон к груди и упал на кровать.