Чертова перебинтованная скумбрия или я и ты - невозможный дуэт

Вернуться домой оказалось еще проще. Хотя у меня чуть сердце в пятки не ушло. Стоило мне подойти к поезду, как от туда вышел мой отец. Я спрятался за дверь так быстро как это просто позволяли законы физики. А когда он ушел, спокойно поднялся в квартиру словно так и надо. Только потом я осознал, что его одежда была парадна выходная. На работу? Вряд ли. Неужели к женщине? Нет, нет и нет, просто забудем данный факт. Я пошел в свою комнату, закрыл окно и плюхнулся на кровать. Зазвонил телефон. Видеозвонок. Абонент "Чертова перебинтованная скумбрия". В принял вызов и едва не выронил телефон. Камера стояла так, что я видел тело Дазая с наполовину снятыми бинтами. - Кхм, - я вежливо отвернулся. - Сейчас, - послышался его голос и он начал устанавливать телефон, так что б все таки было видно его лицо, но через несколько четных попыток телефон и того полетел на пол. Я чисто из интереса повернулся на шум. И именно в тот момент когда он поднимал эту злосчастную технику и в камере был его пах, я залился краской. Я наконец-то установил камеру на свою физиономию. - Ты чего такой красный, Чуя? - протянул он. Вот же гад, не случайно у него телефон упал. - Завались! Чего звонишь?! - Посмотреть на твое красное личико, оно мне так нравиться, - он по дурацки улыбнулся в точно как тогда я лапал его идя по парку. - Увидел?! Хватит! - я уже хотел прекратить вызов, камера как раз снова съехала, показывая его тело и призывно распущенный бинт на шее и там я увидел засос, свой. Он был такой яркий фиолетовый, на бледной коже Осаму был настоящей меткой, что не скоро сойдет. И мне это нравилось, нравилось что он наконец-то принадлежит мне. Грело осознание того что он только мой, но это было настолько сокровенным, что хотелось сохранить в тайне, мне словно казалось, что расскажи мы об этом, то это счастье куда-то денется, перестанет быт настолько родным и теплым. - Только попробуй завтра не закрыть его бинтами, я тебя лично придушу. - Конечно, - я не видел его улыбки но знал что она там была. Он отошел от камеры и принялся снимать бинты до конца, казалось правильным закончить звонок и оставить его одного т он будто позволял это, был достаточно далеко от телефона, что б не было возможности его коснуться. Он оставлял этот выбор мне, уйти или же остаться. Я давно понял что бинты для него нечто особенное, тогда при разговоре на его кухне, и когда мы были в клубе. Он проявил доверие ко мне, я не мог этого упустить. Белая марля легко опадала на пол. Я видел как местами трусились его руки, как он порывался повернуться и посмотреть смотрю ли я. Но он продолжал разматывать свою "броню". Наконец-то ни одного бинта не осталось на его теле. Он остался полностью открыт. Шрамов было много, они белыми нитками пересекали его кожу. Он робко повернулся ко мне лицом, но опустил взгляд. - Вот что я прятал, подумал, что тебе можно показать. И объяснить почему не дал тогда отдать флэшку. Там на ней такие же шрамы, я их хочу спрятать, не хочу показывать, хочу избавиться от них. Понимаешь? Я молчал я не знал что говорить. Он так открыт предо мной, что я даже не знаю как реагировать. Он не стал для меня хуже или что-то в этом роде, просто такое доверие ко мне…разве я его заслуживаю? - Ты наверно даже не смотришь сейчас, - тихо сказал он. - Осаму… - он растеряно поднял голову и посмотрел на меня. - Ты какой красивый, - я сам не знаю что сподвигло меня это сказать, но это была правда, сейчас он был красив. Но краской залились мы оба. - И еще, можешь посмотреть что на той флешке, я знаю тебе интересно… - Нет, - перебил я. - Мне плевать что там, мы завтра ее сожжем и забудем о ее существовании. - Спасибо, - едва слышно прошептал он. Мы немного помолчали просто обмениваясь взглядами. - Спокойной ночи, Осаму, - разорвал я молчание. - Сладких снов, Чуя. Я закончил звонок. После всех приключений вырубился я быстро, не смотря на картину почти полностью обнаженного Дазая перед глазами. Только вот на утро это уж сильно аукнулось. В виде стоящей проблемы в штанах. Папа еще спал либо еще не вернулся, уже легче. Я схватил вещи и побежал в душ, только опоздать не хватало. Не сказать что раньше я не дрочил в душе, мы все мы люди и я не святой, но вот дрочить на Дазая приходилось в первые. Вспоминая его тело, то что мы с ним делали, его голос, жесты - все что мог, я такого было не мало. И черт подери, я помнил его касания ко мне там и мои руки казались на столько меньше его, что это ставало невыносимо. Я пытался представить сейчас здесь его. Как бы он что-то шептал на ухо своим низким голосом, как бы его руки гуляли по моему телу, как его дыхание обжигало кожу круче кипятка, как его губы целовали раз за разом. Колени подгибались, пришлось опереться локтем в стену душевой и прижаться лбом к холодному кафелю, что б хоть как-то сбить температуру. Я буквально ощущал как его колено бы в этот момент раздвигало мои бедра, а пальцы оглаживали задницу. Кончил я с его именем на губах и просто упал на колени. Дожил. Время на душ и вообще утренею рутину, сократилось почти в дважды и меня был риск опоздать и все из-за чертового Дазая! Я вылетел с ванны и ударился об грудь своего отца. - Утро, - буркнул он. Он слышал? Надеюсь что нет. - Доброе, пап, - я выдавил улыбку, хотя сердце снова ушло в пятки, а если таки слышал? - И с днем рождения, - перевел я разговор в другое русло. - Спасибо, - отец улыбнулся, при чем искренне. Я побежал в комнату собираться и заодно найти подарок. На скорую руку оделся и привел волосы в порядок, собрал рюкзак, хоть бы ничего не забыть. А потом схватил рюкзак и подарок и побежал в коридор, где отец уже собирался. - Пап! - окликнул его я. - Что? Я молча протянул свой подарок и подождал пока он возьмет его и откроет. Когда крышка была снята, отец улыбнулся и счастливо прикрыл глаза. А потом случилось то чего я никак не ожидал, он обнял меня. Крепко. По-отцовски. - Спасибо, Чуя, - почти прошептал он и нежно погладил мои волосы, хотя ненавидел их всей душой. Так мы стояли пару секунд, мне было жутко неловко. Потом он меня отпустил и я кинув пару фраз на прощание убежал в школу. В том что я опоздал я был уверен. Когда я пробегал мимо охранника на входе и глянул на часы, уже пять минут урок идет. Какова вероятность, что Куникида-сан меня убьет? Вообще без вариантов, мне не жить. Я остановился у кабинета и переводил дыхание, что б хоть извиниться нормально. После короткого стука я зашел про себя проклиная Дазая с его бинтами. - Простите, за опоздание можно зайти? Первыми я встретил спокойные глаза учителя, а потом довольные глаза Дазая, что как раз был у доски. - Привет, Чуя, - улыбнулся он, я едва не скрипел зубами, а потом увидел кое-что. Засос на его шее! Он не закрыл его! - Скумбрия, я убью тебя! - я метнул в него рюкзак, тот словил его у пал, а потом довольно улыбнулся и провел пальцами по яркому пятну на своей шее. - Чуя-кун, сядь на место, - будто проигнорировав всю эту сцену сказал учитель. - Дазай-кун, встань с пола и решай пример. Я подошел на свое место, ловля на себе удивлённые взгляды. Поскольку портфель у Дазая я просто сидел за пустой партой и как и все делал вид, что пишет Осаму на доске, хотя там ни черта не понятно, а вникать мне лень. Дазай закончил, учитель проверил и поставил ему отметку, после чего тот пошел на место, захватив мой рюкзак. Он вальяжно приземлился на стул и вручил мой "метательный снаряд", а его горячие дыхание опалило мое ухо. - Вставай раньше, если будет желание дрочить, и я бы хотел увидеть хотя бы видео, - под конец его голос стал наигранно грустным и томным. - Завались, - рыкнул я, а только потом… - Как? Как ты узнал? - Ты одет неопрятно, футболка шиворот на выворот, а волосы на загривке до сих пор мокрые, значит что-то задержало тебя в душе, как два плюс два, - он хихикнул. - Завались! - снова рыкнул я, хотелось его прибить. Он поцеловал меня в висок. И сел на своем стуле ровно. Посмотрев на свою футболку, я понял что она таки шиворот на выворот. После звонка Куникида-сан привлек наше внимание. - Русского у вас не будет! Будет физика! - А с чего так, Федор-сан не хочет нас видеть?! - со всей наивностью спросил Дазай. Мне тоже стало интересно, что же помешало ему прийти в школу. - Я вот тоже не сильно горю желанием, - вздохнул учитель, но продолжил уже громче, - Федор-сан на больничном, у него перелом ребра, когда у вас снова будут уроки, пока не известно. Я аж опешил. Вариант того что учитель неудачно упал, казался глупым. Это выходит я ему ребро сломал, тем ударом. Я улыбнулся, Осаму рядом тоже и сжал мою руку в своей под партой. После этого нас отпустили. Пришлось неумного подождать когда в классе станет меньше народу, а потом только переодеваться. Я стянул футболку и поймал на себе не менее пяти девичьих взглядов, взгляд Тачихары, что завидуя отвернулся, взгляд Аку, взгляд Дазая, и что странно взгляд Ацу, который залился краской. А после Дазай подошел и не дал мне надеть футболку обратно. Он провел рукой по моему прессу и обнял за спину, притягивая к себе. Послышались удивлённые возгласы и на нас смотрело куда больше народу. - Ты что творишь? - шиплю я сквозь зубы. - Ласкаю своего парня, а что не видно? - он провел пальцами вдоль моих позвонков и засунул свою руку в мой задний карман. По писку понял, что девочки на грани обморока. - Посреди класса? - Ммм, да, - он сжал мою задницу в пальцах. - Только не говори что тебе не нравиться, - шепчет он самими губами. Я хмыкнул, что ж зрители только заводят. Я тоже запустил руки ему за спину и удобно разместил одну в его кармане, а второй поглаживал его бедро. - А что делаешь теперь ты? - протянул Осаму. - Тоже самое что и мой парень, - я звонко шлепнул его по упругой заднице, он аж подпрыгнул от неожиданности. А судя по грохоту, кто-то из зрителей упал на пол. - Отпусти меня и дай одеться, а то я устрою так что у тебя встанет, сам решать будешь, - прошептал я на его ухо. - Это месть? - Это предупреждение, - я прикусил его ухо. Он хихикая отпустил меня. Я получил возможность одеться. Но стоило мне надеть футболку, как он обнял меня со спины и запустил под нее сои руки. - Признайся, когда дрочил мое имя кричал? - он говорил настолько тихо, что слышать мог только я, но это его не спасет. - Падла! - я замахнулся, но он уже умчал из кабинета, спасаясь бегством. Я побежал за ним, под провод десятков удивленных глаз.