***
Прошла почти неделя, а Тэхён так и не придумал, что подарить юноше, которого он так мало знает. Думал о всевозможных видеоиграх и приставках для них, но позже осознал, что семья у них всё-таки обеспеченная и подобные игры у него должно быть имеются. Игрушки, украшения, брендовая одежда, картины, статуэтки — всё не то. От бессилия Ким созвонился с Джином и попросил рассказать об увлечениях парня. — Ну, он любит Японию и всё, что с ней связанно, смотрит аниме, читает мангу, ходит на плавание, не профессионально, нет, чисто поддержать здоровье и быть в хорошей физической форме, — перечисляет рутину сына, что тот так любит, — не помогу тебе с подарком, для самого это та еще проблема, — усмехается сам себе Джин. — Это лучше, чем ничего, спасибо, — Тэхён поболтал ещё пару минут с мужчиной, с которым как-то быстро сблизился за последнее время и снова окунул себя в размышления. — Япония, — тянет Тэ, пробуя на вкус, — манга и аниме...хм..., — поднимает голову к потолку и крутится на офисном кресле, — лучший подарок тот, который ты можешь выбрать сам, — раздумывает. Ким расширяет веки и опускает голову, уставившись в никуда, будто бы познал Вселенную. Он щёлкает пальцами и затейливо улыбается, словно нашёл выход из самой дерьмовой ситуации, одними губами себе под нос выговаривая заветное: — Акихабара...Сердца, бьющиеся в унисон
25 июня 2022 г. в 09:41
Чимин, закинув ногу на ногу, вальяжно восседал в мягком кресле с бокалом белого вина в номере Намджуна, пока хозяин принимал душ. Парень рассматривал чужие апартаменты и удивлялся педантичности мужчины, который все свои вещи хранил в полнейшем порядке.
В его номере стояла большая кровать недалеко от окна, по бокам располагались белые небольшие тумбочки, на одной из которых аккуратно лежали часы мужчины и смартфон. Кровать была заправлена чёрными шёлковыми простынями, что изящно переливались от приглушённого света включенного ночника. Два кресла стояли поодаль окна, недалеко от двери в ванную комнату, из которой доносились звуки струящейся воды.
Чимин подхватывает кончиками пальцев свежую клубнику и отправляет в свой маленький рот, обводя пухлыми губами нежную текстуру ягоды. Парень смакует вкуснейшее вино и упивается моментом наслаждения, расслабляется, теряясь в собственных чувствах. В голове так много мыслей, но Пак не хочет ни о чём думать, желает отдаться татуированному мужчине, предвкушает их близость, прикрывает веки и представляет как крепкая рука страстно обхватывает его шею... Чимин резко открывает глаза, пугаясь своих мыслей. Он никогда не замечал за собой каких-либо намерений разврата, но с этим мужчиной ему хочется попробовать новое, неисследованное, неиспытанное.
Вода перестаёт течь, комнату поглощает внезапная тишина, в которой слышны лишь тихие шаги выходящего из душа мужчины. Тот выходит из более светлой комнаты, от него исходит горячий пар, что устремляется ввысь и растворяется в воздухе. Чимин переводит взгляд на влажные рассыпанные тёмные пряди, спускается ниже и встречается глазами с более уверенными, направленными лишь на молодого парня, не видя ничего другого. Пак двигается дальше, расслабленно озирает крупную шею с выпирающими венами, ведёт ниже к массивной груди, что медленно и равномерно вздымается. Переводит свой взгляд на плечо, на котором распускаются чернильные цветы, что ведут вниз по руке несколько иероглифов и каллиграфических надписей доходящих до локтя мужчины, на кисте же красуется свирепая морда тигра со страшным оскалом, Пак наконец-то рассматривает скрытое под одеждой искусство. Возвращает взгляд выше, очерчивает тёмные ореолы сосков, тянет чуть ниже к стальным кубикам пресса, в который, по видимому, вложили не мало сил, задерживается на них, наблюдает как крохотные капли воды стекают по рельефному торсу и движется вслед за ними, упираясь в кромку махрового полотенца.
Намджуну нравится, как младший исследует его тело желанным взглядом, как упивается красотой мужчины, пропуская через себя, как сосредоточенно, чуть нахмурившись, проводит блестящими глазами подкаченные мышцы. Мужчина любуется его видом. Такой открытый для него, индивидуальный, созданный специально для Намджуна. Парень сидит в открытой позе, расставив руки по обе стороны от себя на подлокотники, медленно вертя в руке бокал со сладким напитком. Замечает как тот машинально обводит розовым язычком свои малиновые губы, дойдя до прикрытого места мужчины. Ему нравится иметь контроль над Чимином.
— Хочешь принять душ? — сверху вниз смотрит на парня, становясь совсем близко..
Для Чимина картина ближе открылась, тот глаз увести не может, желает прикоснуться к идеальному телу, губами очертить выпирающие вены на крепких руках, мечтает утонуть в блаженстве, попробовать на вкус мужчину, что одними глазами возбуждает парня.
— Хочу, — Пак медленно встаёт и упирается во влажную грудь, чувствуя на себе чужое дыхание, — дождись меня, — шепчет в приоткрытые губы, обводя их тающим взглядом.
— Если будет нужно, я всю жизнь ждать буду, малыш, — Намджун грубо вгрызается в мягкие губы, сминая в страстном поцелуе, не в силах больше сдерживаться.
Чимину удаётся вырваться из сладкого поцелуя, что передал так много чувств, и отойти на пару шагов назад, дабы дать себе шанс скрыться за дверьми ванной комнаты.
— Подожди ещё немного, хорошо? — улыбается, не прерывая зрительный контакт, — я быстро.
Когда Чимин скрылся из вида, Намджун пропустил сквозь пальцы влажные волосы, зачёсывая их назад. Мужчина держит своих демонов на крепком поводке, раз до сих пор не дотронулся до мальчишки, что дразнит своим видом, вызывает у Кима дикое желание. С этим мальчиком хочется сделать так много плохих вещей, грубо взять его, трахать до потери сознания, до искр перед глазами, хочется уродливые отметины раскидать по всему телу, чтобы только его и больше ничей, чтобы в его сторону смотреть боялись, чтобы все голову склоняли при виде ангельского лица. Намджун бредит им, каждая минута даётся ему с адским трудом. Мужчина достаёт пачку сигарет из небольшой чёрной сумки, стоящей в коридоре, и отправляется на открытый балкон.
Намджун прикуривает, опираясь локтями на балконное ограждение, и глубоко затягивается, смотря на темное небо, усыпанное мелкими, почти невидимыми, звёздами и яркое полнолуние, что словно дарит фантомный знак, растворяясь в табачном дыме. В глазах Кима бесы бушуют, намеривают сыграть с ним, но мужчина не поддаётся. Не хочет напугать мальчика, не хочет сделать больно, навредить. Не может показать своих истинных желаний, не подготовив к этому, не такой первый раз должен быть с чистейшим ангелом.
Мужчина докуривает и остаётся стоять на свежем воздухе, разглядывая уютные дома в округе и светящиеся вдалеке неоновые вывески. Ночная тишина немного расслабляет, свежий воздух чистит разум, голова становится свежее, но желание никуда не исчезает, а лишь с каждой секундой увеличивается.
Сзади послышались несмелые шаги, Джун не двигается, ожидает, когда цель сама забредёт в логово хищника. Чимин, подойдя вплотную, прижался обнажённой грудью к широкой спине и обвил жилистыми руками торс мужчины, поглаживая маленькими пальчиками выпуклые мышцы на животе. Ким долго не думает и поворачивается лицом к парню, сталкиваясь с глазами, полными желания. Мужчина большой ладонью проводит по влажным белокурым волосам, собирая скатывающиеся капли прохладной воды. Опускает руку чуть ниже и гладит округлую щеку большим пальцем, притягивая мальчика ближе к себе и утягивает в глубокий поцелуй, исследуя языком чужой.
Намджун отрывается от манящих губ, переходя к тонкой шее. Он губами собирает цветочный аромат, языком обводит линию вен, поднимается к раскрасневшемуся уху, нежно посасывает мочку и улавливает совсем тихий, но такой сладкий стон, что отдался в теле Намджуна кроткой волной тока, усиливая напряжение внизу живота. Мужчина переходит к острым ключицам, обрамляет языком, чуть прикусывает, не смея сдерживаться. Исследует парня поцелуями, носом водит по гладкой груди, прикусывает маленькие соски, крепко держит парня, чувствуя как тот обмяк в его руках. Возвращается к губам, что так развратно приоткрыты, целует в беспамятстве, насладится не может этим ягодным вкусом, с ума сходит от покорности мальчишки, что ногтями впивается в напряжённую спину.
Джун проводит правой рукой по впалому животу, подмечая для себя потрясающую фигуру, от которой невозможно оторваться, медленно спускает ниже, натыкаясь на препятствие в виду мягкого полотенца. Ким, не получив сопротивления, нагло скидывает ненужную ткань с чужих бёдер, не отрываясь от сладкого поцелуя, и обхватывает каменный член крупной ладонью.
Мужчина отрывается от манящих губ и напирает на парня, вжимая его в стекло. Тот рвано дышит, наблюдает за действиями Кима расфокусированным взглядом, покрытым пеленой возбуждения.
— Намджун, — шепчет в ухо, задевая его мокрыми губами, — нас могут увидеть, — не может отдышаться.
Старший переходит к шее и лакомиться ей, словно лев куском мяса, ведёт носом по линии челюсти и утробным голосом басит:
— Тебе не нравится, когда кто-то смотрит? Или ты боишься, что нас заметят, — мужчина сильнее сжимает чужой член и начинает интенсивно двигать рукой по всей длине, выбивая из Чимина тянущиеся стоны.
— Не хочу, чтобы кто-то видел меня, — судорожно выдыхает, — кроме тебя.
Намджун соглашается с парнем и, долго не думая, подхватывает младшего под бёдра. Тот в свою очередь обхватывает торс мужчины ногами и скрепляет их на чужой пояснице.
Джун легко заносит мальчишку в комнату и укладывает на шёлковые простыни, от которых исходит древесный аромат мужчины. Он отстраняется, дабы узреть всю красоту парня под ним, встаёт на колени меж ног Чимина и собственнически рассматривает обнажённое тело. Белая кожа, словно россыпью бриллиантов покрыта, хочется до каждого участка тела дотронуться, ничего не пропустить, оставить сотню поцелуев и столько же услышать ответных стонов.
Пока Чимин точно в бреду кончиками пальцев проводит по прессу партнёра, у Намджуна срывает крышу. Младший снимает полотенце с выпирающих косточек, мужчина снимает с себя ограничения.
Тот резко впивается в бёдра Чимина до белых отметин и притягивает к себе вплотную. Наклоняется над ёрзающим телом и останавливается у губ, опаляя их жаром.
— Ты готов, малыш?
Чимин поднимает руки и обхватывает лицо напротив, ласково целует в губы и отстранятся, выговаривая с улыбкой одно слово, которое разделит жизнь на до и после:
— Да.
Комната вобрала в себя два смешавшихся между собой аромата, воссоздавая что-то новое, неизвестное, пугающее, но такое приятное. Тишина, что царила под покровом ночи, разбавлялась тягучими стонами, что отдавались эхом в ушах Намджуна.
Мужчина достал из прикроватной тумбочки тюбик с лубрикантом и немедля открыл его, обильно выдавливая себе на пальцы, после чего провёл ими меж ног младшего, от чего тот незатейливо пропищал.
— Холодная, — улыбается парень, сводя брови от пока ещё неприятных ощущений, коими награждает его Ким, проталкивая один палец в узкую дырочку.
Хлюпанья от смазки возбуждали сильнее, развратный вид молодого тела заставлял демонов встать на колени перед ним, пухлые губы соблазнительно открывались, вырисовывая в сознании мужчины аморальные картины.
Ким добавляет второй палец, растягивая мальчика для себя. Он проскальзывает на две фаланги в нутро Чимина и тревожит влажные стенки, разводя пальцы внутри. После десяти минут манипуляций и успокаивающими поглаживаниями Намджуна, Пак был готов к чему-то более серьёзному.
Старший обхватывает свой окаменелый орган и выдавливает небольшое количество смазки, растирая по всей длине. Подносит изнывающий член к узкой дырочке, скользит по ней несколько раз, дразнит, чем вызывает у младшего недовольный стон. Тот сам приподнимает бёдра, упираясь ногами в обжигающую постель.
— Джун-а, — мычит парень, — войди, пожалуйста.
У мужчины крышу сносит от голоса, вида, запаха — от всего, что связано с блондином, чьи волосы хаотично рассыпаны по ненужной подушке. Он плавно толкает член, вызывая у Чимина небольшое жжение между ног. Тот протяжно скулит, но не отстраняется, помогает мужчине войти полностью. Ким наклоняется над расслабленным телом, смазано целует в уголок губ, шепча успокаивающие душу слова. Мужчина обхватывает запястья парня и заводит руки над головой, упираясь в спинку кровати. Он начинает медленно двигаться внутри Чимина, вырывая тёплые стоны, опускает голову и впечатывает в своё сознание ангельское лицо, с которого тонкой струйкой стекают капельки пота. Джун добавляет темп и двигается уже значительно быстрее, вдалбливая парня в мягкий матрас.
Нарастающие звуки шлепков влажных тел, звонкие стоны, срывающиеся с малиновых губ, утробное рычание мужчины, что ничего вкуснее не пробовал. Чимин для Намджуна как героин, что расползается по венам, оставляя за собой высохшую в жилах кровь, словно виски тридцатилетней выдержки, что в забвении заставляют подчиниться. Ким прямо сейчас понимает, что стал зависим от блондина, что так развратно стонет под ним. Его слово будет законом для Джуна, он душу ему сейчас вручает, не предупреждая.
Ким резко выходит, переворачивает младшего на живот и ставит на колени. Тот хватается за спинку кровати, крепко держась в ожидании. Намджун одним толчком входит на всю длину и начинает рвано двигаться, сгорая от узости Чимина. Тот так приторно и сладко стонет, что у мужчины выдержки не хватает, он берёт его сильнее, резче вдалбливаясь. Сжимает татуированной рукой ягодицы и зажимает меж пальцев, не останавливая процесс.
Намджун, окутанный возбуждением, на поводу желаний подносит левую руку к шее мальчишки и не сильно сдавливает, не прекращая интенсивно трахать. Чимин не сопротивляется, лишь глаза закатывает от подступающего наслаждения, что растекается по венам тонкой струёй лавы. Парень вжимает пальцы в спинку кровати, что есть сил и получает неземное удовольствие, когда Ким проходит по заветному месту, от чего искры из глаз, голос срывается, хочется кричать громче, но старший сдавливает горло сильнее, от чего дышать становится тяжело.
Джун заводит вторую руку за бедро парня и обхватывает возбуждённый член, из которого обильно стекает смазка. В такт своим толчкам, он дрочит Чимину и сильнее сжимает пальцы на тонкой шее.
— Ты с ума сойдёшь от кайфа, я тебе обещаю, малыш, — шепчет в ухо обмякшего парня и принимается вылизывать ушную раковину, словно самый желанный в мире леденец.
Чимин ничего не соображает, только сорвано стонет, получая наслаждение по-максимуму. Эрогенная зона парня — уши, Ким сам догадался и пользуется этим очень умело. У Пака сил уже нет, голова кружится, мрак так близок, воздуха не хватает, резкие толчки по простате выбивают дух из молодого тела, а умелая мастурбация вот-вот принесёт парню незабываемые ощущения.
Намджун прикусывает мочку уха и продолжает умело работать языком и телом, ни на секунду не останавливаясь. Он чувствует, что разрядка парня уже совсем близко, его стоны стали иными, а трясущиеся руки только подтверждали догадки мужчины. Ким ускоряется, делает ещё несколько быстрых движений по члену парня и спустя несколько секунд комнату оглушает продолжительный стон, свидетельствующий о семяизвержении Чимина. Ким отталкивается от младшего, выпуская его из захвата, обхватывает мягкие ягодицы двумя руками и начинает бесконтрольно вбивается в растянутую дырочку. Он шлёпает парня по половинке и хватается обеими руками за вторую, чуть меняя положение. Он резко вбивается, вжимая Чимина в матрас, глубоко и сорвано дышит, сходя с ума от подступающего оргазма. Через мгновение Намджун быстро вытаскивает своей член и кончает на спину младшего, вытирая головку члена о его ягодицу.
Мужчина обессилено валится рядом с Чимином и смотрит в блестящие глаза, от которых сердце наружу вырывается, слова теряются в забвении и время останавливается. Мальчишка смотрит на него влюблённо, словно только что новую жизнь начал, будто до этого он не жил вовсе, существовал. Намджун пришёл и подарил ему не билеты в Рим, сердце своё, перемотанное подарочной лентой, вручил.
— Где же ты раньше был, Ким Намджун, — не спрашивает, сам себе говорит, но смотрит точно на собеседника.
— Прости, что задержался, — Ким заботливо оглаживает влажную щёку парня, вызывая мягкую улыбку на чужих губах.
— Кажется, будто вся моя жизнь была сплошным обманом, — Пак прикрывает глаза и растворяется в моменте.
— Мы вместе начнём новую главу, Чим-а, приготовься к лучшей жизни, — даёт обещание мужчина и целует в растрёпанную макушку, — а теперь давай примем душ? — улыбка играет на лице Кима, вызывая теплоту, что паутиной расползается по телу.
— Пойдём, — отвечает Чимин и целует мужчину в милую ямочку на щеке.