***
Люцифер медленно закрыл дверь, убедившись, что Северус действительно уходит. Как же это было некстати! Как много он мог увидеть? Скорее всего, почти всё. Демон слишком расслабился, окружённый смертными, не рассчитал, что кто-то из них может оказаться достаточно любопытным. Будь за потайной дверью кто угодно другой, Люцифер без сожалений отправил бы его вслед за Лордом. Но не Северуса. Одна мысль о том, чтобы причинить ему боль, вызывала внутри смутное чувство отвращения к самому себе. Незнакомое. Пугающее. Асмодей, снова испачкавший ковер вином, молча ждал. То ли пояснений, то ли реакции Люцифера. Король ада повернулся к нему и с удивлением обнаружил, что Эсми тоже напуган. Кажется, он впервые видел своего Повелителя расстроенным. — Не смей даже приближаться к нему, — устало потребовал Люцифер, намекая, что объяснений не будет. Асмодей понятливо кивнул и тут же сделал вид, что ничего не произошло. Он щелчком пальцев восстановил разбитый вдребезги бокал и снова налил себе вина, устраиваясь на диване с максимальным комфортом. — Так на чем мы остановились, Темнейшество? — немного натянуто заулыбался Второй король, но Люцифер не мог его винить. Похоже, он и правда не удержал лицо, чего за всю вечность, что они были знакомы, ещё не случалось. — Ах да, что за игру ты тут ведёшь? Ты ведь мог просто разнести тут всё по кирпичику и исполнить контракт. Или тихо остановить сердца всех, кого необходимо прикончить. Чёрт, да ты мог всю страну с лица земли стереть. Даже я способен, скажем, на приличный цунами. Зачем ты лезешь в это сам, да ещё и меня тянешь? Нет, я не отказываюсь, но просто не понимаю… Асмодей всегда был тем ещё треплом, так что поток вопросов, хлынувший на его голову, Люцифера не удивил. Более того, он был бы изумлен, если бы Эсми просто взял и тихо выполнил приказ. Впрочем, удовлетворять его любопытство было делом неблагодарным, Второй король был из тех, для кого ответы порождали лишь новые вопросы. — Эсми, радость моя, что ты сейчас убил, напомни? Асмодей, по-детски выпятив нижнюю губу, обернулся на кучу ветоши на полу. — Кусок души? — предположил он, отчаянно паясничая. — Браво, — подтвердил Люцифер. — Воскрешённый с помощью некроритуала кусок души мёртв, но, как думаешь, контракт выполнен? Демон изобразил на своём лице усиленную работу мысли и, в итоге, покачал головой: — Нет. Эта тварь фактически жива и может возродиться из оставшихся кусков, — радостно сообщил он. — Умница, — похвалил Люцифер снисходительно. — Кроме того, мой призыватель скончался раньше, чем успел сообщить мне список всех виновных. Например, вот эта милая леди, похоже, тоже должна быть наказана. Ты всё равно узнаешь эту историю, так что в общих чертах изложу… Краткий пересказ жизни Гарри Поттера занял около получаса. Асмодей вёл себя как дитя, которому рассказывают сказку о волшебстве и борьбе со злом, радостно смеялся, когда Мальчик, который выжил одерживал очередную победу и хмурился, когда случались мрачные события. Люцифер это ребячество не пресекал. Такой уж был у Второго короля образ. Когда-то, вечность назад, Эсми был строгим и прямолинейным ангелом, из тех, что огнем и мечом несли Кару Господню, но после падения попросту сломался. Его разум пострадал столь сильно, что едва ли мог выдержать случившееся с ним. И Асмодей стал таким: шумным, инфантильным шутом, как и все шуты — глубоко печальным внутри, скрывающим за кривлянием и криками так и не зажившие раны. Способствовало этому и то, что истинный облик некогда прекрасного ангела претерпел ужасающие метаморфозы. Едва ли в нём осталось хоть что-то человеческое — сгусток первозданной Тьмы и склизких щупалец. Асмодей вызывал своим видом хтонический ужас даже у себя самого, а потому и коллекционировал симпатичные, но напрочь искусственные мордашки, вроде той, что была на нём сейчас. Второй король был настоящим мастером перевоплощения, что и являлось основной причиной вызвать именно его. Между тем, Люцифер дошёл до Ритуала, проведённого Гарри Поттером. Дальше рассказывать правду было чревато. Он остановился на версии, что мальчишка себя действительно убил — рассказывать о душе, оставшейся на попечении Абигора, демон не стал. Не привык он складывать все яйца в одну корзину. Каждый из его союзников должен был знать свою часть правды. — Хочешь сказать, что здесь замешан кто-то из наших? — Асмодей пытался сделать вид, что не слишком заинтересовался, но его любопытство так и пробивалось наружу. Люцифер и сам с интересом прищурился. Значит, не только у него возникли сомнения во всей этой истории. — И что же тебя, брат мой, натолкнуло на эти мысли? Асмодей, судя по всему, и хотел бы не развивать эту тему, но выбора у него не было. Вздохнув, он наконец сел на диване ровно и поставил бокал на столик. — Мы не могли не почувствовать энергии от ритуала воскрешения из куска души, — твёрдо заявил демон. — Пусть и не вмешались бы, но кто-нибудь точно должен был заметить. Граница между миром смертных и адом за последние полтора тысячелетия стала плотнее, но подобное надругательство над душой должно было нанести ей урон. Люцифер поощрительно кивнул. Всё же, когда Эсми включал голову, думать у него выходило отлично. — И сколько демонов, способных прикрыть такой взрыв, ты знаешь? Асмодей прищурил правый глаз и почесал свой острый гладкий подбородок. — Семьдесят одного, — наконец выдал он с радостной улыбкой. — Ты, с присущим тебе благородством, исключил меня и себя? — ухмыльнулся Люцифер, но к его удивлению Второй король покачал головой отрицательно. — Да нет, тебя и старину Пеймона. Ему бы просто фантазии не хватило тебя предать. Люцифер, несмотря на орду кошек, скребущих его сердце, не удержался от хохота.***
Северус заперся в святая святых любого имения чистокровных — библиотеке. О том, насколько ему доверяет живущее здесь семейство, можно было судить уже потому, что доступ к него был не только в основное помещение — просторный зал, уставленный стеллажами, но и в тайную часть — куда более скромных размеров кабинет, в котором на полках нескольких книжных шкафов хранились самые драгоценные фолианты. О нём не знала даже хозяйка дома, что уж говорить о незваных жильцах. Люциус нарушил немало правил, показав ему вход. Впрочем, эта секретная часть сегодня Северусу была без нужды. Его эйдетическая память всегда была отличным подспорьем в изучении интересных ему наук. Например, он без труда мог воспроизвести в памяти любую часть таблицы сочетаний ингредиентов, но, всё же, предпочитал полагаться не на это, а на понимание основ и тонкостей. Впрочем, сейчас, стоило лишь сконцентрироваться, он тут же вспомнил, где видел похожие на рисунок на груди Веспера символы. В книге, прочитать которую его однажды заставила скука и праздный интерес. Ещё два поколения назад Малфои совсем не брезговали вести дела с магглами. Разумеется, чистота крови всегда была для них в приоритете, но финансовые вопросы едва ли имели к ней отношение. До 1874 года Малфои неизменно имели своего представителя в Британской Ост-Индской компании, активно влияя на её деятельность и укрепляя собственное финансовое положение. Работать с магглами, особенно просвещёнными и влиятельными, нужно было осторожно, а потому в библиотеке Малфой-мэнора сохранилось немало неволшебных книг по этикету, политике, экономике и, конечно, всяческой эзотерике — похоже, кому-то из членов рода показались забавными и занимательными представления магглов о волшебстве. Люциус говорил, что его отец собирался уничтожить эту часть книжной коллекции, но не успел. Сам же он лишь скрыл книги от глаз Драко, чтобы не нахватался лишнего, да и оставил. Северус подошёл к стеллажу в самой глубине библиотеки и постучал по полке волшебной палочкой. Сотни безымянных корешков вдруг словно ожили, встряхнулись, вызвав небольшое облачко пыли. На них проявились разномастные буквы — где-то с золотым тиснением, где-то криво выцарапанные от руки. Закусив внутреннюю сторону щеки, чтобы унять волнение, Северус потянул на себя довольно тонкую книжицу, на вид не более двух сотен страниц. На корешке значилось: «Малый ключ Соломона». На обложке тускло поблёскивал в свете волшебной палочки символ. Он не был идентичен тому, что украшал грудь Веспера, но походил на него как родной брат. Северус почувствовал, как задрожали его руки, но все же нашёл в себе силы открыть книгу в случайном месте. Демоны. Семьдесят два падших Ангела. К каждому титул, описание и печать, якобы способная подчинить это бессмертное могущественное существо воле призывающего. «Губернатор Форас, — прочитал зельевар. — Тридцать первый демон. Имеет в подчинении более двадцати девяти легионов адских духов. Является в образе статного мужчины в белых одеяниях. Дарует долгую жизнь и красноречие, покровитель политиков и лжепророков». Всё это выглядело как отборный бред, но сходство символов нельзя было оставлять без внимания. Северус, задумавшись, скользнул взглядом по следующей статье: «Король Асмодей. Тридцать второй демон. Имеет в подчинении 72 легиона адских духов. Летит впереди своей армии на спине Адского дракона с копьём и знаменем. Дарует силу воину, делает его непобедимым. Призывающему может явиться в облике прекрасного юноши или сгустка первозданной Тьмы с ядовитыми щупальцами. Призывать его опасно — если явится во второй своей ипостаси, то печать его не сдержит, душа призывающего будет им пожрана и обречена на вечные муки». Король Асмодей? Как там Веспер звал того смазливого араба? Северус напряг память, пытаясь в мельчайших подробностях вспомнить подслушанный им разговор. «Второе величество» и «Эсми». Уж не сокращение ли от «Асмодей»? Да ещё и про щупальца речь шла — араб тогда надулся, словно задетый за живое. Северус уставился в книгу совсем другим взглядом. Неужели… демоны существуют?! В самых древних магических трактатах Северусу порой приходилось натыкаться не упоминание демонов. Чаще всего они служили «источником» неких тайных знаний, а потому ему казалось, что это лишь заблуждения магов прошлого, объяснение тому, что они были не в силах объяснить. И всё же, именно самых древние магические исследования были наиболее точны. Северусу нечасто попадали в руки труды по зельеварению старше тысячи лет, но в них, как правило, содержалась информация более полная и достоверная, чем в поздних работах. Казалось, всё магическое научное сообщество выбрало ошибочный путь и все дальше уходило от истины, которую некогда знало. Северус посвятил жалкие крохи своего свободного времени тому, чтобы восстановить хотя бы малую часть этой истины, что сделало его одним из лучших ныне живущих зельеваров. Догадка, зародившаяся где-то на переферии сознания теперь отчаянно царапалась, не желая укладываться в привычную картину мира. Северус судорожно принялся листать маггловскую книжонку. Едва ли печати в ней несли какую-то силу, но если предположить, что тот красивый араб это Король Асмодей, то перед кем же он мог преклонить колено? Этот снисходительно брошенный титул — «Ваше Темнейшество», если отрешиться от абсурдности предположений и принять свои размышления за верные, мог принадлежать только одному из известных Северусу демонов. Сатана. Разве не это имя выбрал «Веспер» на Арене? Кстати, «Веспер». Имя, данное римлянами планете Венера. Так они звали Венеру на закате — «Вечерняя звезда». А на рассвете планета носила имя… «Люцифер». Северус захлопнул книгу и буквально зашвырнул обратно на полку. Потом, подумав, достал и убрал в потайной карман. Всё это показалось бы полным абсурдом, если бы он не видел силы этих существ. Слишком много совпадений: имена, символы, мощь, упоминание демонов в древних рукописях. Если существует душа и её можно разорвать, то почему бы не существовать демонам и… ангелам? Неужели маггловский религиозный бред действительно имел под собой какую-то основу? Дверь библиотеки открылась почти бесшумно. Только тихий щелчок повёрнутой ручки дал Северусу знать, что кто-то вошёл. Он подумал, что это может быть только Нарцисса, а потому поспешил выйти из-за стеллажа и тут же замер на месте, на чистых инстинктах выставив волшебную палочку, которая здесь ничем не могла ему помочь. На пороге библиотеки стоял Веспер, неуловимо изменившийся, величественный и пугающий.***
Когда вино из преисподней было допито, а все разговоры о таинственности происходящих событий отложены на потом, демоны развили бурную деятельность. Люцифер внимательно проследил, как Второй король считывал воспоминания Беллатрикс, по-прежнему находившейся без сознания. Тому нужна была информация о поведении почившего Лорда, чтобы сыграть свою роль как можно достовернее. Главное, что Асмодей ничего не заподозрил о наличии печати на его груди. До сих пор Люцифер крайне беспечно демонстрировал свою грудь на той же Арене, но теперь, когда рядом наверняка был демон, которому нельзя было полностью доверять, стоило быть осторожнее. Сам факт, что он связан магическим контрактом со смертной душой уже проявлял его слабость. Нарушение подобных уз грозило серьёзным откатом даже для бессмертного. А вот то, что он и вовсе запечатан в слабом теле, имея доступ лишь к десятой части своих сил, ставило под большое сомнение его главенство. Фактически, сейчас он был вдвое слабее того же Асмодея. Например, просто развеять в прах тело с осколком души одной лишь волей, как это сделал Второй король совсем недавно, для него было весьма трудновыполнимой задачей. Собственно, потому он и предложил Эсми сделать это самому. Между тем Второй король уже принял не слишком приятный облик Тёмного лорда и активно плевался, осматривая его бледное тощее тело. Лепить его пришлось на основании воспоминаний Беллы, которая, судя по всему, ни разу не видела своего господина без балахона, а потому Эсми изрядно повеселился, приделав своей версии Волдеморта член едва ли не до колена и пирсинг в сосках. Второй король оставался в своём репертуаре. Закончив развлекаться и наконец одевшись, он оторвал Люцифера от просмотра бумаг, обнаруженных в столе. Они тоже были довольно любопытными, несколько тот даже прикарманил, чтобы изучить на досуге. — Эй, Темнейшество, — прошипел новоиспеченный «Волдеморт» довольно правдоподобно. — Ты заметил, что мы опять не одни? Люцифер, уже некоторое время ощущавший на себе внимательный нечеловеческий взгляд, молча кивнул в сторону тревожной темноты под диваном, на котором по-прежнему валялась Белла. Асмодей понятливо кивнул, наклонился и без раздумий запустил туда свою длинную паучью кисть, чтобы спустя пару секунд возни вытянуть на свет здоровенную толстую змеюку. Та отчаянно сопротивлялась и требовала её отпустить, матерясь на парселтанге. — А вот и моя любимая Нагайна! — воскликнул Эсми, прижимая к груди отчаявшийся змеиный комок, не обращая никакого внимания на ядовитые зубы, впившиеся в его запястье. Змеюка настолько охренела, что окончательно запуталась и неуверенно прошипела: — Хоз-с-сяин? Асмодей хохотнул и едва не завязал её в узел, разглядывая со всех сторон. — Темнейшество, глянь! Тут ещё один кусок, в змее сидит. Уничтожим? Люцифер устало потёр переносицу и отрицательно покачал головой. Всё же общество Эсми было довольно утомительным. — Оставь пока, — сказал он и подошёл ближе, разглядывая существо. — Забавная девочка. У неё есть собственное сознание, не до конца подавленное осколком души. Люцифер погладил ромбовидный узор на шкуре Нагайны, пытаясь проникнуть в её сознание. Змеи были его слабостью, а эта поистине оказалась уникальной. Её разум походил на разум человека, разве что был сильнее подвержен влиянию инстинктов, а присосавшийся кусок чужой души, хоть и влиял на неё, но, как и в случае с Гарри Поттером, незначительно. — Ну что, змейка, договоримся? — усмехнулся он, глядя в яркие рубиновые глаза. Нагайна перестала хлестать Асмодея хвостом по лицу и тяжело, совсем по-человечески, вздохнула.