******
Долговязый юноша стоял на коленях на траве, сжимая в руках окровавленный нож. Его слегка раскосые карие глаза были широко раскрыты и невидящим взглядом смотрели на труп, лежавший возле его ног. — Эй, Белка, ты чего замер? — ехидно спросили его. — Статуей притворяешься? Белка молчал, продолжая невидящим взглядом смотреть на труп. — Отстань от него, Билли! — резко окликнули говорившего. — Лучше займись обозом. Нам нужно забрать всё ценное до того, как сюда стражу пришлют. Напротив Белки остановился невысокий тощий мужчина со шрамом на левой щеке. — И, правда, на статую похож, — хмыкнул он и пнул мертвеца, чтобы удостовериться, что тот точно мёртв. Плюнул в сторону и вновь посмотрел на застывшего парня. — Вот же… — мужчина недовольно цыкнул и присел напротив Белки. — Бе-е-ерни… Ты меня вообще слышишь? — он помахал ладонью перед его глазами, когда реакции не последовало, он резко ударил его по щеке. — Приходи в себя, придурок! Берни дёрнулся, перевёл взгляд на мужчину, потом вновь на мертвеца, и его забила крупная дрожь, а после и вовсе вырвало. — М-да… Трудно шлюхе убивать, правда? — ехидно спросил он, не ожидая ответа. Когда Белка проблевался, он взял его за запястья, заставил подняться на ноги и оттащил подальше от трупа. — В глаза мне посмотри! — потребовал он, видя, что взгляд Бернарда метался по сторонам, натыкаясь на другие мёртвые тела, а дыхание участилось. — Я перед тобой стою. В мои глаза посмотри! — мужчина встряхнул Белку и тот, наконец, послушался приказа. — А теперь слушай меня внимательно. Смотри только на меня. Сделай глубокий вдох и медленно выдыхай. Слушай мой голос, хорошо? Давай, вдох-выдох. Так, ещё раз… молодец. Бернард начал медленно успокаиваться. Его пошатывало от слабости. — Сурок… я… это не повторится, — неразборчиво промямлил он, опустив взгляд. — Конечно, не повторится! — оскалился Сурок. — Первое убийство не повторяется. Не думал я, что тебя так знатно жмыхнет с этого. Смотри, чтобы тебя мои остолопы не задразнили за это. Ты знатно их повеселил сегодня. — Эй, Бернард! Бернард, мать твою, просыпайся! — раздался громкий и звонкий голос над ухом. — Ты так всё проспишь к чертям! Бернард с трудом разлепил веки и наугад махнул рукой, пытаясь отогнать от себя подальше назойливый «живой будильник». — Отстань, Том, если я просплю одну пару, мир не перевернётся… — промычал он, переворачиваясь на другой бок. — Зато успеваемость съедет. Кто там стипендию вернуть хотел? Ты последнее время много спишь. Вставай, давай! — ещё громче заорали ему прямо на ухо. Бернард резко сел и кинул подушку, метя Томасу в голову. Тот ловко увернулся, отскочив в сторону. — Хоть иногда мог бы относиться ко мне уважительнее, я твой старший брат, всё-таки… — сказал он обиженно. — А я и уважаю, — с широкой улыбкой ответил Том, поднимая подушку с пола и слегка взбивая её. — Ты последнее время много спишь. Это всё из-за этих странных снов, да? Тебе пора завязывать изучать историю средневековья. — Это другое, — Бернард нахмурился, вспоминая сегодняшний сон. — Они не похожи на обычные сны. Они слишком… реалистичны, что ли? Я словно чувствую на своей шкуре абсолютно всё, что там происходило. — Ты никогда их мне не рассказывал подробно, — Том положил подушку на кровать и сел рядом с братом. — Что там такого, что ты рассказать не можешь? — Меня мать убьёт, если узнает, что я рассказываю тебе подобное, — насупился Бернард. — Скажет, малолетних развращаю. Тебе же ещё четырнадцать! — А-а-а, я понял. Тебе там средневековая порнушка снится, тогда тем более рассказывай! — Том нездорово оживился. — Я ей ни слова не скажу! Бернард промолчал. Рассказывать свои сны он остерегался не из-за этого. В этих снах судьба его брата и его самого была столь тяжёлой, что он просто не хотел говорить об этом вслух, боясь сглазить их спокойную жизнь. Поэтому он пришёл к выводу, что настало время посетить психолога. Сны тревожили его не на шутку. Беседа с психологом была непростой. Женщина старательно настаивала на том, что сны являются следствием его подсознательных страхов и тревог. Бернард сомневался в этом. К подобным мыслям совершенно не было предпосылок. Поэтому следующим пунктом поисков ответа стали всевозможные форумы. На одном из них ему попалась коротенькая заметка о том, что иногда во снах можно было увидеть прошлую жизнь. Такое предположение было больше похоже на правду. Но если его сны — правда, тогда всё становилось ещё страшнее… Большая городская площадь была до отказа забита народом. В центре площади возвышался эшафот с тремя перекинутыми через жердь петлями. Около них стояли трое приговорённых к смерти. Три молодых парня. Одному было лет девятнадцать, два других — чуть помладше. Светловолосый парень, бывший самым старшим из них, что-то тихо говорил дрожащему и бормотавшему молитву мальчишке, пытаясь подбодрить его улыбкой. Младшего повесили первым. Светловолосый был на очереди. Он улыбался до последнего, лишь часто моргал, пытаясь сдерживать слёзы. Бернард проснулся с криком и в холодном поту. Он судорожно откинул одеяло, поднялся на ноги и быстро прошёл в соседнюю комнату. Его брат мирно дремал в своей кровати. Бернард облегчённо выдохнул и сел около его кровати, держась за голову. С каждым днём его сны становились всё страшнее. — Том, знаешь, я думаю, что всё-таки могу рассказать тебе о своих снах, — нерешительно сказал Бернард на следующее утро, когда они завтракали на кухне. — Точнее, я обязан этим поделиться. Иначе у меня крыша поедет от тревоги. — Да? — Том довольно улыбнулся. — Я знал, что ты расскажешь. Ты долго темнить не умеешь. Мама на работе, так что, давай, говори смело, что у тебя там за страсти во снах творятся? — Сначала пообещай, что ты на меня не разозлишься и не обидишься, — потребовал Бернард. — Ты же не поменяешь обо мне своё мнение? — С чего бы? Это же сны. — Пошли в гостиную, там опасных предметов нет… — А мне есть, за что тебя калечить? — Том пошёл вслед за братом, прихватив с кухни тарелку с нарезанными дольками яблока. — Думаю, что да… — Бернард удобно устроился на диване, его брат сел рядом. — Эти сны… я вычитал, что это могут быть сны о прошлом. — И кем же ты был в прошлой жизни? Рабом, что ли? — ехидно предположил Том, поставил тарелку себе на колени и съел одну дольку. — Нет… — он замялся, подбирая слова. Но как не крути, всё равно звучало грубо. — Я был… сначала проституткой, потом бандитом. Том поперхнулся и постучал себя по груди, чтобы откашляться. — Ты это сейчас серьёзно? — спросил он, откашлявшись. — Серьёзнее некуда. — А мы с сестрой были там? — спросил Том с подозрением. — Да, — Бернард кивнул. — Мария умерла в восемь лет. Мне показалось, что у неё было слабоумие. Хотя, скорее всего это был аутизм с какими-то осложнениями на мозге. Моя мать была ужасной женщиной и пыталась избавиться от Марии ещё в младенчестве. В прошлой жизни мы с тобой не были родственниками. И ты… — он замялся. — Давай, продолжай, раз уж начал, — Том отставил тарелку в сторону, чтобы случайно её не уронить. — А ты был вором… я видел тебя повзрослевшим. Там тебе было лет девятнадцать… и тебя повесили, — Бернард помрачнел, опустив голову и смотря на свои руки. — О-о-о… ну, это ожидаемо, — через пару минут молчания отозвался Том. — Вор… это даже мило. На лорда я не рассчитывал. Хотя и хотелось бы. И что нас связывало в прошлой жизни? Вместе караваны грабили? — он слегка оживился и подался вперед. — Неа, — Бернард отрицательно помотал головой. — Не это… Нас связывало не это. И это главная причина, почему я не рассказывал о своих снах подробно. — Ну, давай, не тяни кота за хвост. Что там такого страшно? Мы твою маму грохнули? Я тебя подставил, мы вместе казну грабанули, изнасиловали кого-то или ещё что-то подобное? — стал предполагать Том, загибая пальцы на руках. — И всё мимо, ну, частично, — Бернард грустно улыбнулся. — Ты не угадаешь. Такое сложно угадать. В прошлом я воспитывал тебя как родного брата, когда ты лишился всех своих родных… но со временем наши отношения стали… любовными. Мы поссорились. А через время, когда вы и, правда, грабанули казну… я вас сдал страже, и вас из-за этого казнили. Тебя, и ещё нескольких парней. Правда, я не знаю, кем были те двое. В этой жизни мне они не встречались. — Да там нехило закрученный сюжетец получился! — хмыкнул Том. — Прям, всё есть… и эротика, и бандиты, и предательства… Круто же. Но чего ты нюни распустил? Мы же все живы. Я напротив тебя сижу. Мама у нас хорошая. Сестра у бабушки гостит за городом. Батя в командировке. Да и сейчас не средневековье, а двадцать первый век. Прошлое, оно когда было? Давно! И ещё неизвестно, правда все это или тебе меньше всякой мути читать надо. Бернард грустно посмотрел на брата. Когда Том сказал свои мысли вслух, его сны и, правда, стали казаться ему лишь частью прошлого. Страшного, но всё-таки прошлого.******
— Ох уж эти размытые границы сна и яви. Иногда легко потонуть в собственных кошмарах. Но рядом всегда есть те, кто смогут вытянуть из этого плена. Нужно только принять эту руку помощи. Прошлое этих двоих было страшным. Но они заслужили более мирную жизнь. Один искупил свои грехи ещё при прошлой жизни, другой — после смерти. Живя, нужно помнить о том, что в первую очередь нужно беречь душу. Это сложно. Ведь искушений так много. Но чистая душа — залог бессмертия. Смертные так редко задумываются об этом. А так жаль. Ну что ж, наше время подходит к концу. Я отпущу тебя! Надеюсь, тебе понравились мои истории… и, знаешь, я верю в то, что Судьба будет благосклонна к тебе, Дитя моё.