Лабиринты и лестницы

« Привет, доченька!  Как ты? Почему уехала так рано? Ни с кем не попрощалась даже. Я хотела тебе с собой выпечки положить. Как добралась? Иса говорила, что ты уехала с интернатской машиной. Долорес с Мариано уже поженились! Свадьба хоть и была на скорую руку, но как это было красиво! Долорес в белом платье, с красными розами! Иса придумала эту традицию, мол каждый мужчина в семье должен на пути невесты к алтарю подарить розу.  Бабушка говорит, что сеньора Гузман слишком назойлива. Она даже сказала Мариано чтобы ноги его матери не было в Касите чаще чем раз в неделю.  Эх, как жаль что тебя и Бруно не было на церемонии… Обязательно расскажи, как ты там, мы с папой волнуемся! Хорошо учись, и всего самого хорошего доченька! Люблю,  Мама» Я задавалась вопросом, почему мама до сих пор присылает мне бумажные письма. Ответа на этот вопрос я не нашла, хоть и на мгновение подумала, что ей так проще, по-старинке. А про традицию я придумала. Помню как-то в детстве мы с Исой играли в куклы и я на ходу это придумала. Смотря на это, Иса сказала что это слишком слащаво.  Но все-таки она предложила.  В последние сутки я не могла найти себе места. Айлин похитили, насильно увезли домой. Надо было собираться в Санто-Локко, в имение клана Сол Роджо.  Но больше всего волновался Крис. Несколько раз он улетал мыслями куда-то в стратосферу прямо во время лекции. Его мне было очень жалко. Было видно что ему страшно за Айлин.  – Мира, после урока пойдём к Торрес. Скажешь что тебе нужно на свадьбу домой. А нам с Бруно нужно тебя сопроводить. Поедем за Айлин.  Еле отпустив нас, Торрес с нескрываемым подозрением посмотрела нам в след. Подозрение в ее сторону, а так же отвращение к ней проснулось в ней с новой силой.  Но всю нашу встречу я смотрела на Бруно. Он не смотрел на нее, а если его взгляд и проскальзывал по ней, то был наполнен некой ненавистью. Она же смотрела на него с надеждой и нежностью. Странно. – Так, Мира, у тебя важная задача – постоянно спрашивать меня на всевозможные темы, – говорил Крис, забираясь в машину, – мы доедем до города Айлин в считанные часы, если не будем останавливаться. Бруно уже мирно посапывал на заднем сидении, когда мы выехали за черту города. Через некоторое время, я увидела своротку на Энканто, без указателей и каких-либо опознавательных знаков. – Вот! Тут своротка на Энканто! – Та деревня, откуда вы родом? – Спросил Крис, объезжая кочку. Через минуту молчания, он взмолился, – Мадригаль, не молчи, трещи о чем угодно, хоть о том, как спариваются ежики, но не молчи! – А как ты в России жил? – мне это было реально интересно. – Ой, – Крис посмеялся, а в глазах его засверкали огоньки воспоминаний, – скажу одно – это было весело. Помню, я поселился в семье где сын был моим одноклассником. Витей его звали. Так вот, он как-то решил ускорить процесс «орусения», как он говорил. После того случая, меня начали называть обрусевший колумбиец. В России есть такая замечательная штука – баня. Ядреная вещь, я тебе скажу. Ты там варишься, аки в адском котле, – посмеялся Крис, заворачивая на объезд города, – и они, эти заразы, дабы я почувствовал все прелести русской жизни, взяли меня за руки и за ноги, вынесли на улицу и бросили в снег! Ты представляешь? Я – человек, который увидел снег впервые буквально две недели назад, лежу голый, распаренный, в нем, холодном и мокром. Тогда я впервые заматерился на чистом русском. Они даже мне похлопали. А еще, был один случай. В то время пошла ярая мода на пирсинг. Все делали дырки везде где можно и где нельзя, – мужчина протяжно зевнул, – найдем там гостиницу, я сразу завалюсь спать. Так вот, я подумал, чем я хуже? Хотя уже тогда я решил связать свою жизнь с философией и даже преподавать ее, то пирсинг на лице мне не подходил. И я решил сделать пирсинг на сосках, – в этот момент я посмотрела на него со смесью смущения и непонимания, – господи, будто ты не знала что у мужиков соски есть, ей богу! Нашел салон, записался. Единственное что меня отговорило, это то, что за час до моего сеанса лавочку прикрыли коллекторы. Да и слухи ходили что кто-то ВИЧ через пирсинг заразился… Потом я конечно проколол уши, но я это за пирсинг не считаю, – тут я услышала резкий хлопок, Крис увел машину на небольшую полянку около дороги. В темноте было видно лишь свет от фонарика телефона Криса, и через несколько секунд раздалось протяжное, – Твою мать! Колесо пробили!  В этот момент проснулся Бруно и так же вышел проверить колесо. – Мы не доедем, придется ждать утра. – А заменить никак?  – Запаска в багажнике, но тут хоть глаз выколи, темно как в… Из обрывка их разговора, я поняла одно. Нам нужно оставаться в лесу на ночь.  – Мира, вылазь! – скомандовал Крис, – сейчас будем делать кровать королевского размера!  Вскоре, машина превратилась в одно сплошное лежбище, где могли поместиться минимум пять человек. Крис достал ноутбук, и чтобы хоть как-то отвлечься, включил новую серию сериала. Как он сказал, скачал перед выездом. – Какого… – далее следовала комбинация слов не совсем мне понятная, – Почему?! Во имя чего?! – снова комбинация, но уже длиннее, – Какого черта, Марикоса?!?! Но ладно, но за что вы так с Долорес?!?! Поставив на паузу, Крис еще несколько минут ходил кругами вокруг машины и выдавал по несколько комбинаций в минуту. Когда он более менее успокоился, Бруно предложил. – Тут только половина серии, давай досмотрим. – Я не могу смотреть на этого мелкого выпердыша! – сокрушался мужчина, – Ну и что, что у тебя там бабушка в твоем родном ауле? Там у Маго такая трагедия, что твоя курит в сторонке! Человека эксплуатировали, а ты хоть за работу деньги получаешь! С горем пополам, они досмотрели серию. К счастью Криса, она нашла преподавателя и станцевала с ним танец. Музыка была очень красивой, и я едва не пригласила потанцевать Бруно. Нет, я все еще на него злюсь. И очень сильно злюсь. Вскоре после титров, Крис улегся спать, а мы с Бруно сели в багажнике и стали смотреть на звезды. Это был такой интимный и значимый момент, прерываемый лишь нашим с ним дыханием. Звезды словно смотрели на нас в ответ и выжидали чего-то. Бруно резко выдохнул, и, обернувшись ко мне, спросил:  – Я могу объясниться с тобой? – взгляд был преступно виноватым, и выражал истинное желание извиниться. Дав свое молчаливое согласие, я начала слушать. *** Я всегда был обделен вниманием девушек. Зачастую я был лишь тенью своего дара. Ни одна мать даже не интересовалась помолвкой своей дочери с сыном Мадригаей. Но с переездом все изменилось. Торрес. Она вне сомнения привлекательная, но не никогда мне не нравилась в романтическом ключе. Как начальник, да, она хороший руководитель. Но как женщина… Нет, она определенно не в моем вкусе. Каждый божий день она вызывала меня в свой кабинет. Все по рабочим вопросам. Естественно я не мог отказать. Но тот день… Снова вызов в кабинет, только вот она поджидала меня около самых дверей. Вдруг она подошла вплотную. В нос ударил запах духов. Приятный, но не такой родной как у Миры. Я не понял, как она положила мои руки к себе на талию, но очнулся я когда она меня поцеловала.  Несколько секунд я стоял будто в анабиозе. Не знал что делать. Но вскоре руки стали меня слушать, и я ее оттолкнул. – Вы что себе позволяете!?! – Брунито, – сказала она приторным голосом, – Я же понимаю, ты одинок, тебе не хватает тепла и женской ласки… – она провела рукой по моему плечу, я сразу же ее сбросил, – я тебя люблю, сладкий, – несмотря на маленький рост, она смогла зажать меня в угол. – А я вас нет, – отрезал я, пытаясь выбраться, – мое сердце навеки отдано другой. В этот момент в ее глазах вспыхнула ярость.  – Вы меня отталкиваете? – со злостью спросила она, я твердо кивнул, – если не хотите по-хорошему, будет по-плохому, – она достала телефон и набрала какой-то номер, – добрый день, мистер Маркес. Айлин находится в женском интернате с углубленным изучением гуманитарных наук. Да, комната 307. Да, точно.  Сердце ухнуло. Она… – Я оповестила нужных людей. Не сдавала ее лишь по доброте душевной, и потому что он твой друг. Но сейчас нет смысла ее скрывать. Передай профессору Гарсиа, что тыи только ты виноват в этом! Я уже не слушал ее. На полу лежала валентинка, помятая, но еще теплая. Она все видела.  Начхав на все запреты я ринулся к ней. Боже, что я наделал. Я скребся в ее дверь, в беспочвенной надежде, что она откроет.  – Уходи! Не хочу тебя даже слышать! На глаза набежали слезы. Слова резали сердце раскаленными кинжалами. Боже, что я наделал… Вскоре оказалось, что она ушла. Куда неизвестно, зачем тоже. Сердце металось и болело за нее. Я позвонил Крису, они с Айлин сразу же сорвались из Медельина. Боже, как же тошно от самого себя. Я стал причиной того, что скоро Айлин лишать свободы. Все слишком ужасно. Но я ошибался. Самый ужасный момент наступил когда пришла она. С ненавистью в глазах, сжатыми от обиды кулаками и заплаканными глазами. Моя девочка… Она оттолкнула меня, и это заслуженно… Она не простит меня, и я не буду ее в этом винить. Я сам все это создал. Я сам разбил ей сердце. *** – Я знаю, прощения мне нет, – на щеках выступила влага, – я чувствую себя таким виноватым, и перед тобой, и перед Крисом, и перед Айлин…  В эту секунду, я обняла его. Он полностью раскаялся. Чистосердечно и беззлобно. Он чувствует себя просто отвратительным.  – Я не заслуживаю тебя, Мира, – всплакнул он, – я слишком ужасный… – Нет, это неправда… – прошептала я, и в моей груди что-то перевернулось, – я люблю тебя, mi corazon, я тебя прощаю… В тишине мы просидели еще долго. Вскоре мы залегли спать, и ради экономии места, Бруно меня обнял. Я впервые с того дня почувствовала себя в своей тарелке. Это то чувство, которое не передать словами. Будто ты кусочек пазла, и тебя поставили на свое место.  – I love you too much. To live without you loving me back, – это ведь та самая песня, которую он пел мне, когда признавался в любви, – I love you too much. Heaven’s my witness and this is a fact. I know I belong. When I sing this song. There’s love above love and it’s ours, Cause I love you too much… Каждое слово было пропитано любовью, нежностью и глубочайшей привязанностью. И я прижималась к нему, дабы он почувствовал и мою любовь тоже.  Как же мне его не хватало. Он стал той частью моей жизни, которую просто так не выкинешь. Он стал самым главным человеком в моей жизни. Утром мы отправились в город. Времени было катастрофически мало, но мы купили все нужное к обеду. Уже в гостинице мы обсуждали план действий. Этот вечер клан Сол Роджо запомнит надолго