Зло множится в тени

             Утро понедельника принесло Сергею несколько неприятных сюрпризов. Во-первых, Красно Солнышко таки пронюхал, что они с Полиной трясут архив на предмет потерянных документов по делу Портнева, а во-вторых, мать устроила стенания по поводу немедленной покупки холодильника, так как старый, по ее мнению, уже доживал последние дни. Холодильник принялся окончательно «умирать» ровно в тот момент, когда Сергей согласился на оплату нового. Вечером ему предстояло тащиться сначала к матери домой, а потом уже с ней ехать в магазин – доверить сыну выбор она отказывалась наотрез.          От Князева отделаться было сложнее. Полковник умудрился приехать в одно время с Сергеем, и если сам Потоцкий был достаточно компактным человеком и, в принципе, мог спрятаться за машинами, то его внедорожник резко контрастировал со скромными, чисто городскими автомобилями коллег и был заметен с любой точки парковки. Вообще, Сергею почти удалось избежать столкновения с похмельным начальством, он обошел Князева по широкой дуге, намереваясь проникнуть в здание через черный ход. Каково же было его удивление, когда обнаружил полковника, поджидающего его в коридоре возле кабинета. А ведь сонный Сергей по-детски наивно полагал, что если доберется до своей норки, Князев не сможет его там достать.       Гордеева как всегда не стремилась попасть на работу до начала рабочего дня, и Потоцкий оказался один на один с Князевым. Он был полностью уверен, что дело «подражателя» у него сейчас отберут, никакой другой причины для столь раннего и внезапного визита Князева Сергей придумать не мог.       – Сережа, в следующий раз, когда в ваши пустые головы взбредет гениальная идея, сделайте наоборот – толку будет больше, – не скрывая злости, заявил Князев, когда за ними закрылась дверь. – Не могли меня попросить?       Сергей выбрал стратегически правильную точку, стараясь держаться от Князева подальше, он оказался в противоположном конце кабинета и уперся спиной в стену возле окна. Шеф выглядел грозно, и Сергей побаивался, что сейчас его схватят за загривок и встряхнут, как щенка.       – Что попросить? – не понял Сергей, однако уже заранее приготовился к разносу.       До него сегодня все доходило туго. Выходные прошли не то чтобы очень хорошо. Нервное напряжение после разговора с Ларисой преследовало Лешу, он не мог полностью расслабиться, а его эмоциональное состояние в свою очередь передалось и Сергею.         – Данные по Портневу! – низко рыкнул Князев.        Испытывать на себе силу его гнева очень не хотелось. Сергей уже пару раз попадал под Князевскую горячую руку и повторять предыдущий опыт не имел никакого желания, осталось только отвлечь его внимание и составить план побега.       – Я… – а вот придумать, чем бы таким оправдать себя, с наскоку не получалось, Сергей пялился на Князева и понимал, что если не изобретет внятный ответ, то будет испепелен на месте.         – Сережа, я не собираюсь отбирать у тебя дело, – устало вздохнул Князев.         – Тогда зачем? – растерялся Сергей. Он пытался собрать мозги в кучу и понять, чем все же обязан визиту высокого начальства.        Заметив, что Сергей моргает, как сова, и выглядит абсолютно не проснувшимся, Князев смягчился. Он закрыл дверь на ключ и кивнул Сергею на стул.         – Сережа, ты думаешь, тебе дело «подражателя» досталось за красивые глаза?       – Нет, я был свободен... Оу! – стресс, наконец, сыграл свою роль и запустил голову лучше Лешиного кофе. – Палыч, прежде чем отдать мне дело, сначала позвонил вам. Логично. А я еще гадал, почему это «дежурка» так лихо распределяет дела.        – Ну, слава богу! – вздохнул Князев. – Я уже думал тебе все разжевывать придется. Да, я попросил Палыча вызвать именно тебя и не хотел, чтобы влез Петр.       Получалось, Князев сделал все, чтобы Артемьев-младший не получил дело. Анализируя все последние поступки Петра, не сложно было догадаться, что он пошел бы по пути сокрытия, и убийца имел бы все шансы снова уйти от правосудия. Отсюда напрашивался вывод, что Князев тоже считал расследование Артемьева фикцией. Более того, в голове Сергея начала выстраиваться логическая цепочка – Князев и Артемьев на момент поимки Портнева работали вместе, и кто, как не Красно Солнышко, был свидетелем бесчинств коллеги? Однако уже тогда у Артемьева имелось прикрытие, позволяющее ему уйти от ответственности. В темные времена беспредела в органах правопорядка Борис Глебович, точно имевший какие-то делишки с братвой, оставался неуязвим. Сейчас же ситуация изменилась, хоть и не настолько радикально, чтобы можно было побороться с ним в открытую. Сергей в глазах Артемьева выглядит достаточно безобидно, и тот просто не стал бы его трогать, полагая, что Потоцкий не сможет никак повлиять на старое дело, тем более, у него просто не хватило бы навыков разобраться в хитросплетениях прошлого.       – У вас есть копии материалов во Портневу? – сбросив последние крупицы неуверенности, спросил Сергей.        – Есть, – Князев улыбнулся. Оказалось, начальник не такой уж и страшный. – Я пришлю тебе адрес, вечером заедешь и заберешь коробки.        – Обалдеть, – не в состоянии скрыть своей радости, Сергей засуетился, прокручивая в голове варианты дальнейших своих действий.       – Да, я тоже приятно удивлен твоим талантом следователя, – заметив вопросительный взгляд, Князев уточнил. – Ты первый человек, который нашел связь между жертвами.         Сергей чуть не брякнул нечто такое, что легко бы развеяло его ауру «талантливого следователя», но прикусил язык, решив повременить с саморазоблачением. Вместо этого он спросил:        – Палыч тоже принимал участие в расследовании?        – Да, но косвенно, – не совсем внятно ответил Князев. – Как ты пришел к выводу, что убийца выбирал жертв по совершенным ими преступлениям?        – На самом деле, я оттолкнулся от дела Никитиной, а затем ситуация с Машковой только подтвердила мои догадки. И так как у меня закрались подозрения насчет виновности Портнева, я стал копать и в итоге нашел информацию, что и жертвы прошлой серии тоже так или иначе спровоцировали чью-то смерть. Не все, но картина вырисовывается.         – Молодец! – сдержанно похвалил Князев. – Я сделаю запросы по другим женщинам. На быстрый ответ не надейся, я не хочу светить свой интерес. Полагаю, тебе не надо объяснять причину.        Сергей кивнул. Он отлично понимал, почему Князев не хочет делать официальные запросы. Артемьев при всей видимости спокойствия все же всполошился, иначе его сынок не полез бы с угрозами к Потоцкому. Петр зависим от отца и, скорее всего, рассказал ему о своей инициативе. Теперь, когда сын допустил такую глупость и натолкнул Сергея на след, Артемьев будет отслеживать активность следствия и если заметит, что Потоцкий или кто-то, связанный с ним, копается в старом деле, может помешать. Отследить запросы не сложно, особенно в век технологий. Кроме того, не следовало исключать и факта, что у Артемьева есть глаза и уши не только в отделе Князева, но и в других городах. Чтобы не дать ему вмешаться и разрушить расследование, необходимы железобетонные доводы. В глазах Бориса Глебовича Сергей должен оставаться головастиком, барахтающимся в луже, и выглядеть как человек, на которого легко в любой момент надавить. Если он обнаружит покровительство Князева, ситуация рискует в корне измениться.       Впрочем, надежду на положительный исход вселяло то, что Артемьев не являлся последней инстанцией, и у него тоже есть свои начальники, однако к этим людям на кривой кобыле не подъехать, им нужны неоспоримые факты, способные пошатнуть авторитет такого титана, как Артемьев.       – Сережа, мы друг друга поняли? – спросил Князев.        – Так точно, товарищ полковник, – бодро отозвался Сергей.        – Великолепно, – подмигнул ему Князев. Затем взглянул на часы, отмечая, что до начала рабочего дня осталось десять минут. – И передай Гордеевой, чтобы больше не трясла Марковну по этому вопросу.         – А по другим можно? – на всякий случай уточнил Сергей.        – Да пусть хоть на дыбе растягивает, главное, чтобы Марковна не орала на каждом углу, что вы тянете старое раскрытое дело на свет.        – Ладно.        – Все! – хлопнул в ладоши Князев. – Работай, следак.        Сергей смотрел на закрывшуюся за Князевым дверь до тех пор, пока в нее не вошла озадаченная Полина. Она на всякий случай еще раз выглянула в коридор и, наконец, стала снимать верхнюю одежду.       – Что это было? – наиграно хлопнув глазами, спросила она.       – Он знает, что мы объединили старое дело с новым.       – Ого! Откуда?       – Палыч передал ему наш с ним разговор, – поделился подозрениями Сергей. – Но Князев обещал посодействовать.       – И ты хочешь воспользоваться рукой помощи?       – Нет, конечно! – состроил скептическую гримасу Сергей. – Но он пусть думает, что я открыт для диалога и обмена наработками. В любом случае, если он захочет слить нас Артемьеву, у него, кроме общей информации, больше ничего нет. Я не думаю, что пока дело выглядит как классический «висяк», большое начальство захочет тратить свое время. Палыч рассказал Князеву, что мы нашли общий знаменатель для всех жертв, но, по сути, это ничего не значит. Это лишь малая часть головоломки.       – В этом есть смысл, – согласилась Полина.       Она толкнула дверцу шкафа-купе, намереваясь повесить свою куртку, как вдруг заметила обновку Сергея.       – Ничего себе! – обрадовалась она, словно это в ее гардеробе появилось пополнение. – Все-таки съездил!       – Ага, – уклончиво ответил Сергей.       Полина, не спрашивая разрешения, достала пуховик и принялась разглядывать его. Закончив осмотр, она подняла на Сергея озадаченный взгляд.       – Ты где его купил?       – В стоке, – не чуя подвоха, соврал Сергей.       – Сережа, про сток будешь маме своей втирать! – возмутилась Полина. – Куртка из коллекции этого года, поверь, я знаю, о чем говорю, сама нежно люблю эту фирму и знаю их модельный ряд как свой собственный шкаф. Даже с учетом сезонных скидок эта шмотка стоит три мои зарплаты.       Сергей прикусил язык. Он ни разу не задумывался о таком варианте. В отличие от него, Полина ориентировалась в брендах. Стоило подумать, что Леша – не из тех людей, которые станут покупать ширпотреб или отовариваться в стоке.       – Тебе его кто-то подарил! – осенило Полину. Заметив, как затравленно бегают глаза Сергея, она решила не добивать его и улыбнулась. – Человек о тебе позаботился.       Сергей молчал.       – Ладно, конспиратор, – подмигнула она. – Ты только скажи, это не тот мужик, с которым ты тогда в «Парадоксе» вел задушевные беседы?       Сергей хотел было спросить, откуда она знает про Лешу, но вовремя вспомнил, что в «Парадоксе» он познакомился не только с ним, причем это знакомство произошло как раз при Полине.       – В любом случае, я рада, что в твоей жизни появился хороший человек, – загадочно улыбаясь, Полина вернула куртку на место и села за свой стол.       – Спасибо, – сдержанно поблагодарил Сергей.        Рассказать ей о связи с Брагилевским он пока не решался. Полина относилась к Леше с неприязнью, и Сергей очень бы хотел найти способ изменить ее мнение, показать, что Леша вовсе не такой, как она о нем думает. Но его всегда что-то останавливало, словно для таких откровений время еще не настало.       До обеда они плодотворно поработали, иногда делая короткий перерыв на кофе. Без него их мозги отказывались шевелиться, и организм требовал дозаправки. В целом, перебирание бумажек навевало скуку. В кино работу следователей показывали более яркой и насыщенной, но большая часть их деятельности проходила в кабинетах, а оружием служила простая шариковая ручка.       Около часа дня они выбежали перекусить. Полина, заглянув в меню столовой, заявила, что сегодня здесь травиться не будет, и предложила посетить небольшой ресторанчик самообслуживания в ближайшем торговом центре.       Рутину понедельника разбавил визит самого господина Машкова. Не зря Сергей стращал его и секретаршу, обещая неприятности. В половину третьего в кабинет настойчиво постучали, и на пороге возник крупный лысоватый мужчина в дорогом деловом костюме.       – Вы Сергей Потоцкий? – он обвел маленькими темными глазками комнату и вперил недовольный взгляд в Сергея.       – Да, – улыбнулся Сергей, чем еще больше разозлил Машкова. – Я Сергей Александрович Потоцкий. Полагаю, вы Леонид Михайлович Машков?       – Да! – казалось, Машков сейчас зарычит. – У меня мало времени, давайте покончим с этим как можно быстрее.       Вокруг Полины, наблюдавшей за происходящим со стороны, соткалась аура любопытства, она усердно делала вид, что работает, но на самом деле навострила уши, ловя каждое слово чужой беседы. Сергей не мог открыто пригрозить ей, но она, девочка умная, и так поняла, что не стоит раскрывать рта.       – Присаживайтесь, – Сергей указал на стул перед своим столом, все так же играя доброжелательного следователя и надеясь таким образом усыпить бдительность Машкова. – Леонид Михайлович, расскажите, не было ли ничего странного в поведении Маргариты Евгеньевны, ну, скажем, за месяц до смерти?       – Ничего, – ожидаемый ответ. Все родственники почему-то упорно отрицали этот факт.       – А как она переживала гибель Лиды?       – Тяжело, – после короткой паузы ответил Леонид Михайлович. На его лице промелькнули первые настоящие эмоции, рана после гибели дочери болела, и он не мог скрывать ее за маской безразличия. – Рита старалась помочь Лиде преодолеть подростковый кризис, но не преуспела. После ее смерти не могла найти себе места, все время спрашивала, что она упустила.       – А какие у них были взаимоотношения до смерти Лиды? – спросил Сергей.       – Какое это имеет значение для данного дела? – снова набычился Машков.       – Я хочу выяснить, когда именно убийца заприметил Маргариту Евгеньевну, – почти честно ответил Сергей. По сути, ему не нужна была информация о поведении Машковой до инцидента с падчерицей, в тот период убийце она не была интересна.       На самом деле, найти общий знаменатель между жертвами мало, необходимо выяснить критерии отбора уже внутри этих рамок. Первая серия строилась на скрытых преступлениях, а для новой убийца выбирает резонансные дела. Сергея беспокоило такое резкое изменение поведения преступника. Маньяк решил снова заявить о себе и в этот раз хочет, чтобы следователи знали его мотив. Он считает себя благородным рыцарем, несущим возмездие, однако эта теория разбивалась о метод убийства. Эта мысль осенила Сергея недавно, и он пока не рисковал высказать ее Полине, поскольку даже для самого себя не мог найти достаточного обоснования.       – Лида закрывалась от нас. Не хотела слушать ни меня, ни Риту, – через силу ответил Машков.       – А как Маргарита вела себя, когда ей предъявили обвинение?       – Она была ошарашена, искала у меня защиты, плакала, что ее обвиняют в том, чего она не делала, – судя по реакции и тону, он действительно верил в невиновность жены.       Однако отчет следователя говорил не в ее пользу. Да, доказать в суде ничего не удалось, к сожалению, закон прописан так, что его можно вывернуть себе в угоду.       – Когда она попросила поддержки в своем блоге? – Сергей старался не менять интонации, его голос должен был оставаться беспристрастным. Задача не из легких, особенно когда в голову пришла новая, не совсем понятная мысль.       – Да почти сразу, – мотнул головой Машков. Он не скрывал своего раздражения, и все указывало на то, что он не одобрял поступок жены.       Сергей задавал много вопросов. Кое-что он спрашивал по нескольку раз, меняя контекст. Такая техника позволяла удостовериться, что допрашиваемый не врет. Машков не верил в то, что Марагарита специально доводила дочь до самоубийства, но не сбрасывал со счетов вероятность косвенного влияния некоторых ее поступков. Из документов, присланных коллегами, ведшими это дело, Сергей уже знал, как проходил процесс, что именно сделал Федорчук, чтобы отмазать Машкову, и, видимо, его блестящая речь в суде сыграла немаловажную роль в оправдательном приговоре. Все бы ничего, но заседание проходило в открытом режиме, и туда мог явиться кто угодно. В любом случае, жители страны узнали бы обо всем из многочисленных СМИ, но убийца доподлинно знал о вине Машковой, был уверен, что она приложила руку к гибели Лиды. Маргарита не просто ушла от правосудия, а сделала это с максимальной оглаской, да еще и пафосно давала интервью журналистам, а потом писала о справедливости Фемиды в своем блоге.       – Сережа, что там в твоей голове происходит? – спросила Полина, дождавшись, когда за Машковым закроется дверь.       – Не знаю, – признался Сергей. – У меня такое ощущение, что я что-то упускаю. Ведь в случае с Никитиной и Машковой у дел была огласка, а о преступлениях жертв первой серии никто не знал до недавнего времени.       – И? – подтолкнула Полина. – К чему нас это ведет?       – К тому, что убийца потерял доступ к внутренним кругам правоохранителей! Раньше он мог найти себе жертв, пообщавшись со знакомыми в структурах, а сейчас вынужден довольствоваться тем, о чем все знают. А это означает, что он надолго выпадал из привычного круга.       – Ну, таких несколько человек в нашем списке, – сказала Полина.       – Нужно проверить, у кого был доступ к документообороту, – нахмурился Сергей.       – Снова подозреваем Брагилевского? – криво улыбнулась Полина. Ей очень хотелось порыться в грязном белье Леши, невзирая на то что они вычеркнули его из списка.       – Нет, – покачал головой Сергей. – Он человек, конечно, умный, но в пятнадцать лет ему было бы очень сложно добраться до отчетов милиции. Наш убийца старше и опытнее.       – Нам очень нужен психиатр, – пробубнила Полина. – Он хоть обрисует рамки.       Сергей сунул руку в карман джинсов и достал немного помятую визитку. Он не хотел звонить Ларисе Брагилевской, и так слишком много людей в курсе расследования, но она была единственным специалистом такого класса среди знакомых Сергея. Поразмыслив немного, визитку он забросил в ящик стола. К сожалению, дело для семьи Брагилевских слишком личное, и привлекать ее к созданию профиля преступника стоит только в случае, если других вариантов не останется.       Полина возилась с делом Залужного почти до самого вечера. В конце дня она громко хлопнула папкой об стол и устало подперла голову кулаком.       – Знаешь, я теперь не удивляюсь, как Технику удается так долго и уверенно держать свою группировку в тонусе.       – Что-то еще откопала?       – Да, и лучше я это обратно закопаю, – вздохнула Полина. – Залужный причастен к ликвидации Ромы Кривого, и вот за это ему стоит сказать спасибо. В остальном его похождения — это какой-то боевик. И ничего из этого нам не пригодится.       – Ладно, значит, сегодня не повезло, – пожал плечами Сергей. – Я вечером съезжу за коробкой Князева, а там посмотрим. Может, найдется что-то полезное.       – Я так понимаю, что холодильник откладывается? – оскалилась Полина.       – Да, не успеваю. Ты так этому радуешься, не стыдно? – Сергей покачал головой, пытаясь устыдить коллегу, но Полина только фыркнула.       – Нисколько! Я сегодня вечером как раз прочитаю очередной опус. Ты не представляешь, какой она пишет сериал, м-м-м, закачаешься. Голливудские сценаристы должны к Ольге Павловне в очередь выстраиваться, а сам Джордж Мартин умереть от зависти. «Вот это поворотов» у нее на каждый пост по два.       – Вообще, я странно себя чувствую. По логике вещей я должен бы сейчас кинуться на защиту матери, но почему-то не хочу. Только становится паршиво на душе. Мне ее очень жаль, и ты права, она и в половину так не упахивается, как пишет, но ей не хватает внимания, а в сети она находит сочувствие, причем столько, сколько не может получить от родственников. Пусть пишет, что хочет, выдает желаемое за действительное, если ей так легче.       – Прости, Сереж, – Полина опустила глаза, ей действительно не приходило в голову, что Сергею неприятно от этих разговоров. – Я больше не буду поднимать эту тему.       – Да нет, говори, если хочешь, просто не злорадствуй так уж откровенно, ты же понимаешь, что все, что связано с мамой и Юрой, задевает и меня.       – Да, действительно, я не подумала.              Следующих два дня прошли так, что ни Полина, ни Сергей не смогли бы объяснить, чем занимались. Они выезжали «на труп», составляли кучу никому не нужных отчетов, общались с патологоанатомами и ни разу так и не смогли заняться делом, которое считали основным. Для полного счастья на город стихийным бедствием обрушилась оттепель. Пригрело солнышко, и все, что было скрыто снегом, предстало во всей красе. В ближайших лесах и парках появились первые «подснежники» – тела, которые из-за сугробов не бросались в глаза. На таких выездах обычно творился полный бардак, потому что заниматься еще и случайными смертями никому не хотелось. Количество бесполезной работы росло, а в душах следователей расцветал свойственный их профессии махровый цинизм. Убитые не воспринимались ими как люди, они получали свой номер, а папки с их делами откладывались «на потом».       Сергей не долго радовался новой куртке, уже на следующий день на месте преступления ему пришлось снять верхнюю одежду, чтобы не упариться насмерть. Приветливо улыбающееся солнышко к полудню начинало усиленно греть, и пуховик, рассчитанный на солидный минус, превращался в переносную сауну. Куртка вызывала у Сергея бурю позитивных эмоций, она все время напоминала ему, что о нем кто-то заботится, но пришлось выбирать между комфортом и желанием себя потешить. Из Лешиных подарков он носил только шарф.       Ситуация с холодильником набирала обороты. Сергей никак не мог оторваться от дел и съездить за ним с матерью. Проблема состояла в том, что Ольге Павловне было неудобно время, в которое освобождался ее старший сын. Она требовала, чтобы он приехал к ней днем, чего Сергей не мог сделать физически. Мать сетовала на его неблагонадежность, Сергей делал вид, что ему стыдно. Полина молчала, не желая рассказывать Сергею, что пишет Ольга Павловна, а сам он забыл пароль от аккаунта и не мог зайти на сайт. И как назло, пересекаясь с Полиной, все время находились какие-то срочные дела, и он вспоминал, о чем хотел ее спросить, только поздней ночью.       В четверг Сергей в очередной раз не смог съездить в магазин и вернулся домой хорошо за полночь. Машину пришлось оставить на круглосуточной парковке, так как мест во дворе последнее время становилось все меньше, и ездить искать свободное у Сергея не было ни желания, ни сил. Он бодро шагал по темной улице, желая поскорее добраться домой. Завтра, точнее сегодня, уже пятница, а это значит, что совсем скоро он снова поедет домой к Леше. Брагилевский на неделе почти не писал, в основном, это были короткие сообщения, но их содержание поднимало Сергею настроение на сутки – Леша всегда интересовался, как у него дела, и каждый вечер желал спокойной ночи. Сергей чувствовал, что нужен кому-то сам по себе, как человек, а не средство достижения целей и не как домашняя техника, которую в любой момент можно убрать в чулан.        Погруженный в свои мысли, Сергей не сразу услышал, что к нему кто-то обратился.       – Эй, ты что, глухой?! – окликнули его.       Сергей поднял голову и столкнулся нос к носу с молодым парнем. Наметанный взгляд следователя сходу отметил приличную одежду с логотипами известных брендов и дорогую прическу. Так выглядела золотая молодежь, однако вопрос, озвученный этим странным типом, не вязался с его образом.       – Слышь, сигареты есть?       То, что у него неприятности, Сергей чувствовал загривком. Он понимал и то, что просто так уйти у него уже не получится, краем глаза заметил еще две фигуры, прячущиеся в тени дома на неосвещенном фонарями участке.       – Эй, пацаны, он, кажется, все-таки глухой! – гадко посмеиваясь, заявил неприятный тип.       – Мы сейчас прочистим ему уши! – раздалось сбоку.        Так и есть, парочка – подельники неприятного типа. Они вышли на свет, и Сергей явственно осознал, что исход у этой встречи один – драка. Бойцом он был однозначно плохим. С одним противником он бы, может, еще и справился, не зря же проходил подготовку для работы в полиции, но трое – уже перебор.       – В чем дело? – кажущимся спокойным голосом спросил Сергей.       – Тебе же сказали – сигареты у нас кончились, – заговорил тот, что был у этих упырей за главного. – Вот же ж, делиться не хочет, а зря! И чужое ты взял зря!       Первого удара Сергею кое-как удалось избежать. Похоже, странные гоп-стоперы сами не были особо опытными в этих делах, и напасть всем вместе у них не получилось. Сергей понимал, что на пустой улице ждать помощи неоткуда, но был шанс, что в доме найдется хоть один неравнодушный житель.       Сергей поднырнул под руку главаря и успел сделать ему подсечку. Они стояли довольно близко ко внешнему входу в подвал дома, а его крыша, к счастью, была покрыта листовым железом, на котором летом так любили греться коты. Падение сопровождалось диким грохотом, и Потоцкий надеялся, что шум привлечет внимание соседей. Отчаянный маневр сыграл против Сергея, его повалили на землю и принялись с остервенением избивать, закрываться руками было бесполезно. Носок чужого ботинка врезался под ребра, и Сергей мог поклясться, что слышал хруст. Левый глаз заливала кровь, а нога горела огнем. Ему казалось, что экзекуция длится вечность, и ей не будет конца, но один из нападавших вдруг взвизгнул и отскочил в сторону, следующий отстал от него ненадолго.       – Дед, свали! Не твое дело! – послышался запыхавшийся голос главаря.       – Мое, пацаны, мое! – своего спасителя Сергей узнал. Михалыч! Пожилой сосед, любитель беленькой, но вполне адекватный дядька, с неплохим чувством юмора, и, похоже, с отсутствующим напрочь инстинктом самосохранения.       Главарь попробовал сделать шаг в сторону, и тут Сергей услышал звук, который никогда и ни с чем не спутал бы – кто-то передернул затвор. Не видя, что происходит, Сергей дернулся, пытаясь как-то обезвредить своего обидчика. Он был полностью уверен, что это главарь достал оружие.       – Э! Дед! Тихо! Мы уходим.       Через несколько долгих мгновений Михалыч гаркнул:       – Свалили, пока я вам бошки не поотстрелял!       Повторять дважды не было нужды. Связываться с дедом, который и в обычной жизни выглядел немного невменяемым (что уж говорить, когда он взвинчен), никому не хотелось. Сергей с трудом приподнял голову, он хотел быть уверенным, что эта троица ушла. Михалыч беспечно опустил свое оружие, а ведь опасность еще не миновала.       – Сережа, лежи спокойно, я сейчас «скорую» вызову. За что же тебя так?       – Не… – попытался ответить Сергей.       – Все, понял – ты не знаешь, – Михалыч сунул ему под голову сверток, сильно пахнущий машинным маслом. Кажется, свою куртку. – Алло! Нужна бригада, побои… Что? Тяжелые!... Девушка, тут кровь хлещет из всего человека, откуда я знаю, какие у него повреждения, я боюсь его даже перевернуть! Мужчина, лет двадцать пять, сотрудник полиции! Так бы сразу!       Михалыч назвал адрес и после короткого «жду» сбросил звонок. Сергей еще никогда не был так рад видеть этого человека. Он много раз сталкивался с соседом, иногда беседовал. Прошлой зимой он помогал Михалычу во время болезни. Тот умудрился поймать сезонный грипп и слег, не в состоянии сходить даже в аптеку. Заказывать через интернет в силу возраста Михалыч не умел. Смелый и бесстрашный дед попробовал выйти в магазин под домом, но не смог уйти дальше крыльца своего подъезда. Там его и нашел Сергей. Для него не составило труда вернуть бойкого старика в квартиру и закупить ему все необходимое. После эпопеи с болезнью они почти не общались, но при встрече всегда здоровались.       – Эх, Сережа! – Михалыч суетился, не зная, с какой стороны подойти и чем помочь. – Хорошо, что я услышал! Как ты?       Видя, что Сергей норовит отключиться, Михалыч стал говорить громче, силясь привлечь к себе внимание.       – Начало первого, а за окном грохот! Думаю, ща уши поотрываю паршивцам. Смотрю в окно, а там ты! Ну, я схватил ружье и побег вниз. Упыри, подонки! Трое на одного!       Михалыч ярился, но благодаря его громкому зычному голосу и эмоциональному рассказу Сергей смог удержаться в сознании. Он цеплялся взглядом за руку Михалыча, пытаясь сосредоточиться на ней. Увы, старик все больше нервничал, а как следствие, жестикулировал, и Сергея начало подташнивать. Он не сомневался, что заработал сотрясение, и все, о чем он мог думать – боль. В каждой клеточке тела, от макушки до пяток. Один сплошной комок боли.       Поездку в «скорой» он вообще не помнил, врач вколол обезболивающее, и стоило ему начать действовать, Сергей практически отключился. После перенесенных мучений и сдерживаемых криков, облегчение затопило сознание, вызвав нечто похожее на состояние эйфории. С ним что-то делали еще по дороге, его осматривали и крутили уже в больнице, от него чего-то пытались добиться, но Сергей смог озвучить только свое имя.                     Леша битый час вразумлял трусливого Мишу Вальцмана, пытаясь донести до него свою мысль. Миша, увидев масштаб проекта, откровенно испугался, сообразив, какой взрыв последует в конце. В своем начальнике он ни капли не сомневался, он опасался реакции Завардина.       – Миша, ты же сам видишь, что Солодовников клюнул. Он изучает рынок и пытается перехватить у нас контракт.       – А если он сообразит?       – А ты сразу понял, где таится подвох? – кровожадно улыбаясь, спросил Алексей.       – Нет, – потупился Миша. – Мне в голову не пришло проверять названия.       – Все верно, Солодовников торопится, а это нам на руку. Он думает, что спешу я, и ориентируется на мои же выводы. Тот случай, когда Федя пытается у меня на хвосте заехать в ворота, – без особой радости сказал Брагилевский.       Сегодня Леша пребывал в отвратительном расположении духа. Едва увидев его в начале рабочего дня, Леночка обзвонила всех заинтересованных лиц и сообщила, что Алексей Николаевич чем-то недоволен. Сотрудники, которые планировали добиться аудиенции высокого начальства, тут же эти аудиенции отменили и сделали вид, что заняты по уши. Пожалуй, это было стратегической ошибкой, вместо того чтобы занять босса и отвлечь работой, его оставили вариться в своих негативных эмоциях, что вылилось в разнос уже во второй половине дня. Миша снова боялся идти к нему в кабинет, но как раз его Брагилевский не тронул, опасаясь, что Вальцман с перепугу что-то напортачит.       – Миша, иди работай, – приказал Брагилевский, Вальцман его предложением мгновенно воспользовался.        Утром Леша еще сдерживался, хотя, не получив стандартного утреннего приветствия от Сергея, предположил, что тот закопался в дела по уши. Дождавшись полудня, Леша сам написал ему, желая узнать, когда Сергей планирует закончить работу, однако и это сообщение осталось не отвеченным. Легкое беспокойство поселилось в душе уже тогда, а своего апогея достигло после попытки дозвониться до Потоцкого. Если бы Леша услышал длинные гудки, он бы, скорее всего, не стал поднимать на уши Лесового, но телефон сообщил, что абонент недоступен.       Всю вторую половину дня Леша пытался работать, но кидался на любой сигнал мобильного, надеясь, что объявилась его пропажа. Лесовой отправил своих людей на работу к Потоцкому, но там тоже не знали, куда он пропал. Гордеева обрывала телефоны и готова была отгрызть голову своему незадачливому коллеге. За этими угрозами крылось беспокойство, справиться с которым Полина не могла, и в итоге люди Лесового вернулись с тревожными новостями.       Леша набирал номер Сергея каждые полчаса, а Лесовой был вынужден собственноручно заняться поисками, скорее всего, опасаясь столкнуться с взвинченным Брагилевским в офисе. К полуночи ситуация дошла до своего пика. Леша уже не сдерживался и чихвостил свою службу охраны в лице Лесового, а Лесовой сам начал волноваться, понимая, что Потоцкий не мог исчезнуть на сутки просто так. Константин лично позвонил его матери и выслушал длинный монолог, в котором о пропаже сына было всего пару предложений. Ольга Павловна заверяла, что Сергей просто не хочет ехать покупать холодильник и прячется от нее.       – Костя, что? – Леша предпочел оставаться в офисе, хотя Лесовой настаивал, чтобы тот ехал домой.       – Ничего, у меня нет новостей ни хороших, ни плохих, – он сделал акцент на последнем слове, надеясь немного успокоить Брагилевского.       Когда Леша сошелся с Сергеем, Лесовой не представлял себе масштабов бедствия, но сейчас для него стало кристально ясно – Брагилевский любит этого человека. Когда он успел так к нему привязаться, оставалось загадкой. Каждую минуту неизвестности о местонахождении Сергея Леша выворачивал себя наизнанку. Его эмоции были как оголенные нервы, в присутствии Константина он не утруждал себя попытками скрыть свой страх.       – Леша, повтори, когда ты последний раз с ним связывался? – снова спросил Константин.       Была одна зацепка, о которой Лесовой не решался сообщить. Его бойцы нашли машину Сергея на обнесенной забором парковке в двухстах метрах от дома, они прошли тремя вероятными маршрутами, учитывая все возможные места, куда Сергей мог зайти по дороге, и обнаружили несколько кусков чудом не растаявшего снега с явными следами крови. На глаз сказать, кому она принадлежала, было невозможно, поэтому Константин опустил эту информацию.       – Вчера вечером около шести он написал, что будет работать до ночи. Потом я отправил ему сообщение с пожеланием спокойной ночи, но опять после двенадцати, и оно все еще висит как «не прочитанное». Я не волновался, потому что Сережин телефон переходит в режим «не беспокоить» автоматически ровно в полночь.       – По словам охранника парковки, Сергей поставил машину в двенадцать…       – И что? – тут же перебил его Леша. – Получается, что он пропал в промежуток с двенадцати до семи утра. Костя, это огромный отрезок времени!       Леша почти перешел на крик, вены на шее в раскрытом вороте рубашки вздулись, выступили на покрытом испариной лбу. Брагилевский пока сдерживался, но в нем закипала гремучая смесь из ярости и страха за Сергея, когда это все рванет – одному богу известно, но рванет обязательно. Думать, что произойдет, если Сергея найдут мертвым, Лесовой даже не хотел.       На рабочем столе Леши стояла запечатанная бутылка виски, и это было еще хуже, чем если бы он с горя нализался. Алкоголь расслаблял его, но вместо него Брагилевский глушил кофе как не в себя. Константин решился на диверсию, он подошел и сам открыл бутылку, разлил виски по стаканам и протянул один Леше.       – Выпей, тебе нужно отрезвить разум, как бы это парадоксально ни звучало.       Брагилевский сверлил Лесового злым взглядом, но все же осушил стакан.       – Где твои бойцы? – прохрипел он.       – В городе, – это было правдой. Все его люди сейчас катались по больницам и моргам, перепроверяя самих себя. Один толковый молодой сотрудник предположил, что Сергея могли не опознать по причине травмы, а если опознали, то было более чем вероятно, что записали его имя и фамилию неправильно. Такое уже случалось, а граждане, работающие в ночную смену в государственных больницах, зачастую не славились особой внимательностью. Лесовой приказал проверить.       Леша дернулся от звонка мобильного.       – Лесовой, – бросил в трубку Константин и замолчал. Он мучительно долго слушал собеседника, а Леша вглядывался в суровое лицо, пытаясь по нему вычислить, о чем думает его начбез. – Я понял.       Константин сбросил вызов, а Леша едва не вцепился ему в ворот пиджака. Ему казалось, что Лесовой издевается, тянет паузу, нервы натянулись как струны, вот-вот лопнут.       – Сергей в больнице, – поспешил поделиться информацией Константин. – Его прошлой ночью доставили.       – Поехали! – Леша сорвался с места и вылетел из кабинета.       – Что произошло? – уже в машине спросил Леша.       – Его избили, это пока все, что могу тебе сказать. Врачи его стабилизировали, но он получил травму головы. С документами вышло именно то, что и предполагали. «Скорую» вызвал сосед, но он, чтобы продиктовать данные Сергея, вытащил его документы и потом забыл отдать. Врачи перепечатали фамилию с кредитной карточки, а там хромает транскрипция.       – Найди тех, кто это сделал, – прошипел Леша.       – Уже ищу.