Зло множится в тени

             Сергей проснулся, когда за окном еще серели предрассветные сумерки. Стоило заставить себя пошевелить рукой или ногой, как все тело прошило болью. Если и были сомнения о его местонахождении, то острый запах лекарств их тотчас развеял. Оглядевшись, Сергей попытался хотя бы повернуться. О том, чтобы сесть, речи даже не шло. Его телефона нигде не оказалось, но зато зловещим красным светом горела кнопка вызова сестры. Немолодая, но бойкая женщина появилась на пороге спустя минуту. Сергей даже удивился, что в государственных больницах такой шустрый персонал.       – Как вы себя чувствуете? – спросила она низким, больше похожим на мужской, голосом.       Сергей по привычке брякнул:       – Нормально, – и обрадовался, что медики народ недоверчивый, а медсестры так и подавно.       Она смерила пациента профессиональным, полным сомнения, взглядом. Выглядел он плохо, даже с учетом, что большая часть травм пряталась под повязками. «Нормально» себя чувствовать он просто не мог.       – Я позову доктора, – вынесла вердикт медсестра и скрылась за дверью.       Сергей попробовал окликнуть ее, но было поздно. Он завозился, пытаясь осмотреться и найти свой телефон, но оказалось, что сделать это самостоятельно он не сможет. В палате он был один. Тусклый ночник давал мало света, но его хватало, чтобы хоть частично оценить скудную обстановку. На фоне довольно простенького и не очень аккуратного ремонта его новомодная электрическая кровать смотрелась чужеродно. Рядом стояла видавшая виды тумба – элемент старого интерьера. Арочные окна говорили о том, что больницу построили еще до революции, как и высокие потолки. В таких местах Сергею всегда было неуютно. Оставшись в одиночестве, он почувствовал всю тяжесть своего состояния. Беспомощность, которая его сопровождала, мгновенно погрузила в панику. Глядя на своего брата, он до нервного тика боялся момента, когда не сможет обслуживать себя сам. Будь он в чуть более адекватном состоянии, смог бы понять, что положение это временное, но мозг упорно отказывался входить в привычный рабочий режим, и тиски страха сжимались сильнее. Сергей попробовал согнуть ногу, но это вызвало резкую боль в колене, руки тоже слушались плохо, опухшие пальцы еле сжимались. Общая слабость только усугубляла его и без того плачевное положение.       – Доброе утро, Сергей, меня зовут Георгий Валентинович Катц, я ваш лечащий врач. Как вы себя чувствуете?       Сергей вскинул голову. В палату вошел человек лет сорока в белом халате, на шее вместе со стетоскопом болтался бейджик, подтверждающий личность врача и его должность. Именно на нем Сергей задержал взгляд, искренне удивляясь, что к нему пожаловал сам завотделения.       – Нормально, – опять непроизвольно соврал Сергей.       На самом деле, он хотел признаться, что ощущает себя так, словно его сбил поезд, проще назвать, что не болит, чем описать обратное. Он боялся глубоко дышать, в легких ощетинилась рыба-еж, а сверху на грудь положили огромный валун. Правое колено пульсировало, а в левом локте все время что-то «стреляло». Врач воспринял ответ со здравой долей скепсиса, уделив внимание не словам, а выражению лица пациента. Он достал из кармана наполненный шприц и передал его медсестре. Укола Сергей не почувствовал, но по телу почти сразу прошла приятная волна, боль отступила, а в голову набилась вата, вытесняя оттуда все мысли. Последнюю Сергей с трудом ухватил за хвост.       – Который час?       – Начало девятого, – Катц улыбался как-то подозрительно доброжелательно. Сергей с врачами сталкивался часто, почти все они вели себя вежливо, но Катца с его улыбкой можно было снимать на рекламный плакат какой-то платной клиники. Подозрительное поведение.         – Хорошо. Нужно позвонить на работу и предупредить, что я опоздаю, – в данную минуту, ощутив все прелести действия обезболивающего, Сергей верил, что будет в состоянии сносно потрудиться до вечера.       Более того, он надеялся, что сможет отлежаться у Леши, если, конечно, тот не устроит ему взбучку за помятый вид. Черт! А ведь Леше тоже как-то надо позвонить. Сергей ведь нарушил ритуал и не пожелал ему доброго утра.       – О! Не волнуйтесь, все уже сделали, – Катц принялся за осмотр, действуя аккуратно и уверенно, не давая пациенту возможности уклониться от своих рук. Ощущения не из приятных, но их можно было потерпеть. Все равно ведь не отпустят.       – В смысле? Когда успели?       – Еще вчера, – огорошил его Катц.       – Сколько я здесь валяюсь?! – Сергей резко дернулся, мгновенно пожалев о своем поступке, лекарство лишило его возможности критично оценивать ситуацию, но сообразить, что он выпал из жизни почти на сутки, ему удалось.       – Вы долго спали, Сергей Владимирович. Для вас это очень хорошо, и вы идете на поправку…        – Мне срочно нужен телефон! – перебил Сергей. Его накрывало паникой, ведь если уже настала суббота, то он пропустил встречу с Лешей. Брагилевский будет очень зол, хотелось верить, что он сжалится и помилует, узнав причину.        Катц укоризненно покачал головой, но не стал комментировать поведение больного, вместо этого он достал из кармана новенький телефон и протянул его Сергею.       – Алексей Николаевич просил вас позвонить, как только вы будете в состоянии, – пояснил Катц.        Сергей соображал очень плохо, однако настолько очевидные вещи даже его затуманенный наркотиками мозг не мог игнорировать. Да, он был в государственной больнице, куда его привезли по «скорой», но он лежал в одноместной палате, а они всегда были платными. Врач и медсестра услужливы и доброжелательны, укололи его чем-то сильным и быстрым. Ну, и последний пункт – телефон. Леша знает, что произошло, и он нашел Сергея. Он не понимал, чего хочет больше – плакать или смеяться от радости. Вероятно, со стороны Сергея это выглядело, будто он тронулся умом.       Недолго думая, Сергей по памяти набрал номер и с замиранием сердца ждал ответа. Леша снял трубку после третьего гудка. Услышав его голос, Сергей воспрянул, на мгновение забыв, что не один.       – Леша…              Не добившись от Сергея внятного ответа о его состоянии, Леша перешел в деловой режим и по привычке «построил» всех вокруг себя. Сергей не успевал за ним, пришлось соглашаться на все.       Брагилевский появился в больнице через сорок минут после телефонного разговора. Сначала заглянув в палату к Сергею и бегло оценив его внешний вид, потом пошел вытряхивать душу из персонала больницы. Пока Леша выяснял все насущные вопросы с Катцом, в палату впорхнула медсестра. Она старательно измерила Сергею температуру, применив сразу и пирометр, и классический ртутный градусник, вручила горсть таблеток и пообещала, что его скоро покормят.       Леша вернулся в палату злым, его взгляд предвещал скорую расправу, правда, пока непонятно кому. Все заверения врача о здравии пациента на него не действовали, он верил своим глазам, и увиденное его поразило в самое сердце, больше впечатляли опухшие гематомы и ссадины на губах, в левом глазу лопнули сосуды и склеру почти полностью залила кровь.       Под пристальным взглядом Сергей съежился, он сам не знал, как выглядит сейчас, но верил, что паршиво, и очень не хотел, чтобы Леша видел его в таком состоянии.       – Как тебя угораздило?       – Я не знаю, – Сергей совсем расклеился. Радость от встречи сменилась страхом.       Брагилевский вдруг спохватился, сообразив, что его поведение истолковали неправильно. Он подскочил к Сергею и замер, не зная, с какой стороны к нему можно хотя бы прикоснуться.       – Сережа, я найду тех, кто это сделал, – пообещал Леша, а Сергей в красках представил, что тот может сотворить с обидчиками.       – Леша, не вздумай! – выпалил Сергей.       – Почему? – Леша все же решился и аккуратно взял Сергея за ладонь, надеясь, что такое прикосновение не будет слишком болезненным.       – Их нужно отдать под суд, но не…       – Так, подожди, я не собираюсь никого закапывать в карьере, если ты об этом, – Леша криво усмехнулся и, кажется, не обиделся. – Но прежде, чем они попадут к твоим коллегам, я хочу с ними побеседовать лично.       – И о чем же ты хочешь поговорить?       – Это потом, – уклонился от прямого ответа Леша. Опять. – Сможешь рассказать, как все было?       – Сомневаюсь, – Сергей по привычке качнул головой и тут же зашипел. Несколько ран отозвались болью, а в черепной коробке ударили в набат. События того вечера он помнил очень смутно. Собрать их в какой-то внятный рассказ будет очень сложно.       – Так, я все понял, – Леша бережно положил его руку на кровать и отошел на полшага назад. – Сейчас оставим все как есть, но мы еще вернемся к этому разговору.       – Ладно, – не сопротивлялся Сергей, прекрасно понимая, что Леша с него не слезет.       – Сережа, поспи. Я все улажу, а завтра заберу тебя к себе.       – Не пойдет, – возразил Сергей. – Я лучше домой поеду.       – Чем же это лучше? – возмутился Леша. Наседать он не решился, но оставлять его вопрос без внимания не следовало, если Сергей не хотел растянуть выяснение отношений на все утро.       – Мне будет легче, если я буду на своей территории, – попытался объяснить позицию Сергей. Он приготовился отстаивать свое мнение, но Леша в очередной раз его удивил.       – Хорошо. Если тебе так будет комфортнее, то я отвезу тебя домой, – спокойно сказал он. Не успел Сергей как следует удивиться его покладистости, как тот безапелляционно заявил. – Но я останусь с тобой.       У Сергея не было иного выхода, как согласиться. В данный момент его уже не беспокоил беспорядок в комнатах или тот факт, что по сравнению с Лешиными апартаментами квартира Сергея больше походила на конуру.       Мать дала о себе знать лишь вечером и то написала гневное сообщение, когда Сергей установил все свои приложения. Леша поступил благоразумно и не стал покупать дорогой телефон, вместо него он взял новую модель той же фирмы, что была у Сергея, и с копированием данных не возникло проблем. Чуть ли не первой объявилась Полина. Она позвонила и от полноты чувств наорала на Сергея. Только выпустив пар, она перешла на нормальную речь, и принялась за допрос, не скрывая беспокойства.       Гордеева явилась в больницу в районе часа дня и каким-то чудом не столкнулась с Лешей в коридоре. Оставалось загадкой, случайно ли Брагилевский уехал в это время или он специально оставил их вдвоем, не желая раскрывать тайны отношений. Полина мигом оценила обстановку и присвистнула, заглядываясь на обед Сергея. Леша по-своему понимал выписанную врачом диету, но упрекнуть его в несоблюдении предписаний никто бы не смог. Полина не стала вытряхивать личные подробности, скорее всего, осознавая, что Сергей ее обломает, но не оставила избиение своего коллеги и друга без внимания. Осмотрев все видимые побои, она повела себя примерно так же, как и Леша – взбеленилась.       Сергей вынужден был повторить для нее все то же, что еще с утра рассказал Лесовому. В этот раз он добавил подробностей, которые предпочел скрыть от Лешиного начбеза, опасаясь, что тот проигнорирует закон и таки прикопает хулиганов где-нибудь в лесу. Впрочем, Гордеева тоже не стремилась действовать легально и снабжала рассказ Сергея садистскими комментариями, обещая страшные мучения его обидчикам.       Медперсонал скакал вокруг Сергея целый день. Обезболивающее кололи строго по часам, благодаря чему пациент слишком поверил в свои силы. Он наотрез отказывался от катетера или утки и порывался сходить в туалет сам, но так как тот находился в конце коридора, туда его провожала целая делегация. В какой-то момент Сергею стало страшно, он не мог даже представить, какого шороху тут навел Леша. Он устыдился, что из-за него кто-то из пациентов мог недополучить внимания, поэтому перестал хорохориться и в конечном итоге сделал вид, что уснул, чтобы медсестры перестали бегать к нему.       Для Леши понятие «часы посещения» отсутствовало. Вернувшись ближе к четырем, он просидел с Сергеем до одиннадцати, развлекая его, как умел. На помощь ему периодически являлся Лесовой, но его методы развлечения Сергею не нравились – Константин продолжал свои расспросы.       Ничего путного Сергей ему рассказать не смог, он видел лицо только одного нападавшего, да и то улицу освещал единственный «умирающий» фонарь, и его света не хватило, чтобы заметить какие-то особые приметы.       На следующий день Леша снова переполошил всю больницу, но главврач так плясал вокруг него, что у Сергея закрались нехорошие подозрения, что Брагилевский вбухал в его лечение много больше, чем казалось на первый взгляд. Выписывали Сергея чуть ли не под звуки фанфар. Сначала он удивился столь быстрому развитию событий, понимая, что с травмами как у него людей просто так домой не отпускают, но разгадка пришла в лице доктора Катца, явившегося вечером к нему на дом.       Брагилевский привез с собой большой чемодан и несколько кофров с костюмами, дав понять, что не намерен оставлять Сергея одного. Он не возмущался неудобствами, всего лишь раз вскользь заметив, что у него дома было бы куда проще. Сергей промолчал, а Леша больше тему не поднимал.       Ночь прошла очень беспокойно. Сергей никак не мог удобно улечься, обезболивающее в таблетках не давало такого же мощного эффекта, как укол, а если ему удавалось устроиться так, чтобы не болела нога, то тут же начинали ныть ребра. В случае, когда он находил более удобную позу, в которой они не беспокоили, о себе давал знать локоть.       В половине шестого утра Сергей сдался. Пришлось подняться хотя бы в ванную, не говоря уже о том, чтобы поесть. Леша все еще спал, и Сергей поймал себя на мысли, что застал этот момент впервые. Он хмурился, не похоже было, что даже во сне он способен полностью расслабиться. Сергей прикоснулся к его плечу, погладил по груди, скользнул пальцами по животу и остановился, только когда его пальцы коснулись бодрого, в отличие от хозяина, члена.       – И тебе доброго утра, – сонным голосом сказал Леша.       – Прости, я не хотел тебя будить.       – Не бери в голову, я все равно просыпаюсь в это время.       – Без будильника? – подозрительно сощурился Сергей.       – Привычка.       Сергей многое бы отдал за способность подниматься так быстро. Сам он установил на телефоне аж пять будильников и все равно постоянно рисковал их все пропустить. Леша же выглядел отдохнувшим, что не вязалось с четырехчасовым сном. Утренний распорядок был нарушен, и Сергей не смог попасть в ванную. Леша захватил ее на полчаса, а Сергей побрел на кухню и умылся там. В принципе, делать ему там было нечего, разве что попробовать заварить себе чай. Он сильно сомневался, что у него хватит сил поднять чайник.       Холодильник он открыл рефлекторно. Это непроизвольное действие входило в обязательную утреннюю программу, иногда Сергей находил продукты, из которых можно соорудить завтрак, но в основном там хранились не очень полезные перекусы. Сейчас же холодильник был забит едой под завязку. В нем нашлось, кажется, все, чем изобиловали полки супермаркетов. Удивлялся Сергей недолго. Леша оказался предсказуем в этом вопросе, о чем Сергей тут же сообщил, стоило Брагилевскому появиться в дверном проеме.       – Чего же ты свой холодильник так не заполняешь? – поддел его Сергей.       – Хочешь – буду, – сбил ему весь настрой Леша. – Раньше в этом не было смысла. Я дома почти не бывал, да и готовить у меня времени нет.       – А ты умеешь? – удивленно вскинул бровь Сергей.       – Да, – Леша почти сразу принялся демонстрировать свои умения.       Правда, первое, за что он взялся, был кофе. Среди кухонного инвентаря появилось несколько новых предметов. Для Леши приготовление кофе давно стало утренним ритуалом, он предпочитал варить его в джезве, игнорируя все новомодные приспособления. Оказалось, он способен справиться и с овсяной кашей, и не той, что продается фасованной в пакетиках, а обычной такой, из большой пачки. Сервировкой Леша не заморачивался, фрукты он свалил в одну миску и поставил ее перед Сергеем, приказав съесть все.       – Стоит прибрать во второй комнате, – походя, бросил Леша.       От его слов у Сергея волосы встали дыбом. Он совершенно забыл, что там творилось, однако беспорядок был меньшим из зол. Брагилевский намекал на документы, разбросанные по всем возможным поверхностям. Назвать Лешу деликатным человеком язык бы не повернулся. Он, скорее всего, утолил свое любопытство и заглянул в папки.       – Сережа, с тобой все нормально? – Леша мгновенно оказался рядом, заглянул в лицо Сергею, но не прикоснулся, опасаясь лишний раз его тревожить.       – Все хорошо, – сумев вытолкнуть из легких воздух, почти неслышно ответил Сергей.       – Что-то ты мне не нравишься. Давай-ка в постель.       Только устроив Сергея на кровати, Леша решился начать разговор.       – Ты подозревал меня, – в голосе не слышалось обиды, лишь сухая констатация факта.       – Леша, клянусь, я не хотел в это верить, но ты сам был следователем и должен понимать, что, имея на руках такие разрозненные факты, нельзя сбрасывать со счетов ни единого шанса…       – Так, прекрати панику, – Леша, едва касаясь, погладил Сергея по плечу. – Я тебя понимаю, и, как видишь, меня это вовсе не задевает. Но я хочу понять твою логику относительно других подозреваемых. Я видел там веселую диснеевскую доску.       Леша не сдержал тихий смешок, Сергей его поддержал в этом и тоже захрюкал. Их с Полиной способ визуализировать подозреваемых смотрелся, мягко говоря, жутко. Большинство людей, представленных на нем, обладали самой что ни на есть бандитской внешностью, а так как Полина принципиально крепила фотографии, установив магнит четко по центру лба, все это попахивало шизофренией.       – Можно я потом тебе все объясню? – взмолился Сергей.       Он чувствовал себя сейчас самым несчастным человеком на земле. Стресс вызвал головную боль, а она только усилила ломоту во всем теле. Леша несколько секунд оценивал его взглядом, а потом молча достал шприц и жестом приказал перевернуться. Не сказать, чтобы он хорошо умел делать внутримышечные уколы, но Сергей легко мог перенести небольшой дискомфорт ради последовавшего за ним облегчения.       – Ты ночью нормально спал? – опомнился Леша.       – Я вообще не спал, – признался Сергей.       – Напомни мне вечером сделать тебе второй укол.       Сергей даже не был уверен, что ответил. Боль отступала под напором лекарства, и сон пришел сам собой. Проснулся Сергей уже ближе к обеду. Леша окопался на кухне с ноутбуком и, похоже, просидел там с момента, как Сергей отключился.       – О! Привет! – Леша улыбнулся, разглядывая заспанного, но куда более похожего на живого человека Сергея.       – Привет, – Сергей хотел приземлиться на стул рядом с Лешей, но застыл, услышав звонок в дверь.       Леша опередил его, метнувшись в коридор на недопустимой для Сергея скорости. Прийти мог кто угодно, и Брагилевский имел все шансы сейчас нос к носу столкнуться с Полиной. Это сулило неприятности, но не настолько существенные, чтобы Сергей несся сломя голову их разнимать. Он здраво рассудил, что эти два взрослых индивида все равно придут к нему сами, но услышав голос внезапной гостьи, Сергей бросился за Лешей, игнорируя все свои травмы.       – Сережа! – мать растерянно переводила взгляд с Леши на Сергея и обратно. – Как это понимать?       Оба они – и Сергей, и Леша – вытаращились на Ольгу Павловну. На их лицах отразился синхронный вопрос, поскольку ни один из них не понял, о чем она говорит.       – Мама? – первым очнулся Сергей. – Что ты имеешь в виду?       – Сережа, мы с тобой еще на прошлой неделе договорились поехать за холодильником, – Ольга Павловна демонстративно порывисто стала вытряхивать свое пухлое тело из объемной куртки.       Леша, опомнившись, помог ей, но все так же выглядел, словно не Сергею, а ему съездили по голове чем-то тяжелым.       – И что я узнаю?! – картинно всплеснув руками, сделала она театральную паузу.       – Что? – окончательно потеряв надежду разобраться в ходе ее мыслей, эхом отозвался Сергей.       – Что ты взял больничный и отсиживаешься дома! А ты ведь знаешь, что Юрочка очень чувствителен к звукам. Я ведь тебе столько раз говорила, что старый холодильник шумит. Но нет, у тебя всегда находятся более важные дела! Права тетя Аня, ты – неисправимый эгоист!       По ходу своей пламенной речи Ольга Павловна прямым курсом направилась в кухню. Сергей, прихрамывая, поплелся за ней. На Лешу он боялся поднять глаза, испытывая жгучий стыд от того, что он стал свидетелем этой сцены.       – Сделай мне, пожалуйста, чаю и собирайся, – велела Ольга Павловна. Складывалось впечатление, что она не замечает, в каком состоянии ее сын.       Сергей решился мельком глянуть на Лешу и обрадовался, что сделал это вовремя. Брагилевский готов был полыхнуть, как факел. На скулах играли желваки, а на смуглой коже уже отчетливо виднелся нездоровый румянец. Хуже всего был взгляд, направленный на мать Сергея. Мгновенной расправы не последовало, хотя Сергей вообще сомневался, что Леша способен поднять руку на женщину, однако в его арсенале имелось нечто пострашнее увесистого тумака. Ситуацию спасла трель дверного звонка.       Леша бросил на Сергея нечитаемый взгляд и пошел открывать.       – Это с ним ты снимаешь квартиру? – Ольга Павловна проводила Лешу долгим заинтересованным взглядом и уставилась на Сергея. – Сережа, ну отомри ты, я ехала к тебе через весь город, замерзла.       Сергей молча ткнул кнопку чайника, прислушиваясь к голосам в коридоре. К Леше прибыло подкрепление в лице Лесового, но, пожалуй, это к лучшему, так как у Константина была поразительная способность гасить Лешины вспышки ярости. Это Сергей подметил еще в больнице. Стоило Брагилевскому начать закипать, как в дело вступал Лесовой, и угроза кровавой расправы отступала.       – Плохо выглядишь, – сказала мама. – Сможешь вести машину?       Леша с Константином вошли в кухню как раз вовремя, чтобы услышать ее последний вопрос. Вся работа Лесового по усмирению чудовища пошла прахом, Леша снова стал похож на готовый извергнуться вулкан.       – Господа, – Ольга Павловна приветливо улыбнулась. Ей и в голову не приходило, что сейчас она находится под ударом. – Вы не против, если я заберу Сергея на пару часов?       Сергей краем глаза заметил, как Лесовой вцепился в Лешин локоть и сжал его стальными пальцами. Леша был явно против, но из последних сил держал рот на замке. Выражение на его лице, правда, изменилось. Теперь на нем отражалась крайняя степень удивления, хотя при более внимательном изучении охарактеризовать это состояние можно было только очень неприличным словом.       – Против! – все-таки не выдержал Леша.       Сергей приготовился защищать Ольгу Павловну. Как бы она к нему ни относилась, отменить того факта, что это женщина является его матерью, Сергей не мог. Он понимал, почему Леша взбеленился, сам чувствовал смесь досады и глубокой обиды.       – Но, – Ольга Павловна хлопала глазами. Она так привыкла, что все вокруг ей сочувствуют и стараются угодить, что жесткий и безапелляционный ответ немного сбил с нее спесь. – Ой, вы, наверное, не знаете! У Сережи есть брат, и он очень болен. Нам нужно съездить купить холодильник. Не обессудьте, но какие бы у вас с ним сейчас ни были дела, эта покупка важнее.       Леша вытаращился, словно увидел перед собой самого черта. Он на всякий случай посмотрел на Сергея и, убедившись, что тот все еще выглядит настолько же паршиво, как за пару минут до прихода Ольги Павловны, издал нечто похожее на истеричный короткий смешок. Расценив его как выражение поддержки, Ольга Павловна заулыбалась и снова обратилась к сыну:       – Сереженька, давай, собирайся. Юру нельзя надолго оставлять одного. Я и так много времени потратила на дорогу. О! Какое вкусное печенье! – Ольга Павловна подцепила несколько песочных ракушек из вазочки и одну за другой отправила в рот.       Сергей как в тумане побрел в коридор, но тут снова вмешался Леша. Сергей со всей ясностью осознавал, что сейчас на голову его матери обрушится ярость, сравнимая с гневом древних богов.       – Стоять! – скомандовал Леша, пригвоздив Сергея к месту. Он говорил на полтона тише обычного, но жути от этого только прибавилось.       На самом деле, Сергей был рад услышать этот приказ, получить повод ослушаться мать. Пока Леша молча наблюдал за развитием ситуации, Сергей чувствовал себя беззащитным, голым перед толпой враждебно настроенных селян с вилами и факелами. Ему становилось все хуже, в голове нарастал гул, и какая-либо критичность в оценке ситуации терялась в волнах боли.       Остановленный на полпути к кухонной двери, Сергей устало плюхнулся на ближайший стул и поднял умоляющий взгляд. Он не решался попросить в голос, но надеялся, что Леша его поймет и не сделает чего-то непоправимого. Любой негатив, который он сейчас спустит на Ольгу Павловну, все равно потом отразиться на самом Сергее.       – Ольга Павловна, – предельно вежливо заговорил Леша. – У Сергея сотрясение мозга, он физически не в состоянии вести машину.       – Что же делать? – Ольга Павловна вела себя так, словно не понимает проблемы, однако она, скорее всего, правильно оценила ситуацию и пыталась поиметь что-то на выходе, а именно – возложить на кого-то из друзей сына его функции.       – Я дам вам машину и человека, он поможет с оформлением, – ответил Леша.       Сергей бы и рад был выдохнуть с облегчением, но это был не тот случай, когда все прошло гладко. Мать вполне может решить, что это акция «два по цене одного» и сесть потом на шею Леше. Хотя Брагилевский не тот человек, с которым этот номер прокатит. На него где сядешь, там и слезешь, он немного отойдет, остынет и найдет способ отвадить мамашу Сергея.       – О! Это так любезно с вашей стороны, – всплеснула руками Ольга Павловна. – Спасибо. А то я уже думала, что все, мучиться с этим холодильником придется до весны.       Сергей собрал последние силы и сходил в комнату, отмахнувшись от Лешиной поддержки. Он не хотел быть грубым, но матери вовсе не обязательно было знать, какие между ними отношения. Он не боялся, что откроется правда о его бисексуальности, в общем, никогда и не прятал своих пристрастий, скорее, не хотел давать матери такой мощный козырь.       Вернулся Сергей с небольшой пачкой денег.       – Это на первый взнос, – сказал он.       Леша нахмурился, в его голове быстро прошел какой-то вычислительный процесс, и он молча попытался развернуться на выходе из кухни. Но тут Сергей первый раз с момента их знакомства проявил твердость. Он заступил Леше дорогу и помотал головой, едва подавив дурноту.       – Это моя забота, – одними губами произнес Сергей.       Он ясно понимал, что не в состоянии сейчас препираться со взбешенным Брагилевским, но должен был предпринять хоть что-то, чтобы остановить его и не дать вмешаться. Как ни странно, Леша его понял. Он попыхтел пару секунд, одарив Сергея злым взглядом, но отступил.       Машина дежурила под подъездом на случай, если бы Леше понадобилось куда-то ехать, поэтому маму Сергея удалось спровадить довольно быстро.       Стоило двери за ней закрыться, как Леша налетел на Сергея.       – Что это было?!       Сергей не хотел объясняться, поэтому выбрал лучший способ, чтобы избежать неприятного разговора – он потерял сознание.              С докладом Лесовому пришлось подождать до вечера. Сначала Леша приводил Сергея в чувства, потом разбирался с Катцем и воевал с Потоцким. Катц, чтобы не нервировать ни своего пациента, ни его взвинченного бойфренда, предложил положить одного под капельницу дома, а второго уколоть успокоительным. Леша был согласен только на манипуляции с Сергеем, себя же он в руки врача отдавать отказывался.       Лесовой не видел начала ситуации, но по итогам составил свое впечатление. Психующий Брагилевский не был для него чем-то новым, а уж когда кто-то топчется по его больному месту, удивляться «взрывам» не приходится. Константин и сам с трудом поддерживал образ непробиваемого солдата, а это задача не из легких, когда каждое слово Ольги Павловны было иллюстрацией устойчивого выражения «со дна постучали». Если так продолжалось всю сознательную жизнь Потоцкого, то вообще странно, что ему удалось вырасти относительно нормальным человеком. Впрочем, теперь некоторые особенности его поведения становились понятны.       Лесовой не трогал Лешу, пока тот выяснял отношения с Катцем. Оба они игнорировали робкие протесты очнувшегося пациента и прямо при нем решали, нужно ли вернуться в стационар или можно продолжить лечение дома. Вмешиваться Константин не стал, но про себя отметил, что Брагилевский точно так же, как Ольга Павловна, лишает Сергея права голоса и диктует ему свои условия. Впрочем, Брагилевский сам исправил свою оплошность, предоставив принять окончательное решение Сергею. Тот просиял и тут же отказался от госпитализации, пообещав, что будет следовать всем советам врача. Именно в этот момент Константин порадовался, что не влез со своим ценным мнением. Леша хитро улыбнулся, и тут стало ясно, что таков был изначальный план. Катц запретил пациенту нервничать, а Леша получил от Сергея обещание, что тот сведет общение с матерью до минимума на ближайшие несколько дней. Способ не особо надежный, но единственный, позволяющий убрать стрессовый фактор, не противопоставляя себя Ольге Павловне.        Обколов Сергея лекарствами, Катц уставился на Брагилевского. Он не стал комментировать его внешний вид и настаивать на визите к профильному врачу, но предложил «на всякий случай» как-нибудь наведаться в больницу. Леша отказался, даже не возмутившись повторным предложением и намеком на взвинченность. Стресс доконал и его, но он еще не настолько отчаялся, чтобы прибегнуть к радикальным методам. Лесовой про себя даже посмеялся, вздумай Сергей сопротивляться, ему бы популярно объяснили, зачем нужно отдыхать, жаль, что до Леши простую истину донести некому. Хотя на всей планете Земля существовал один такой человек, но звонить Ларисе Николаевне с жалобами на брата Константин бы не стал.       Сергей уснул под действием снотворного, его состояние, по словам Катца, можно было считать удовлетворительным, хотя самому Константину казалось, что это не так. Леша немного успокоился, оставил Сергея спать в маленькой комнате, а сам, поманив Константина за собой, ушел в ту, которая в этой квартире считалась большой.       – Что у тебя? – Леша сел на диван и устало вытянул ноги.       – Пока не особо много, – у Константина не было тех новостей, которых так ждал Брагилевский. Он явно хотел услышать, что ублюдки, напавшие на Сергея, найдены. – Но кое-что тебе будет интересно узнать. Я могу с уверенностью сказать, что никто из твоих конкурентов не причастен к этому инциденту.       – Вот как? – вскинул бровь Леша. – А кто же причастен? И почему ты сделал такие выводы.       В голосе звучала сдерживаемая злость вперемешку с издевкой. Информация показалась ему интересной, но не более.       – В том-то и дело, что будь это кто-то типа того же Завардина, они бы не стали действовать так неумело и хаотично. Чтобы тебя напугать, они наняли бы профи.       – Да, но, может, в этом и была задумка?       – Леша, чтобы припугнуть тебя, Сергея нужно было хорошо отделать, но не убивать, а в данном случае, если бы сосед не выскочил с ружьем, все могло бы закончиться похоронами, – Константин проигнорировал полыхнувшую во взгляде Леши ярость. Не время реагировать на его закидоны. – Ты прекрасно знаешь, как работают наемники – они стараются причинить как можно больше боли, избегая настоящего членовредительства. Эти же недобитки действовали наобум. Они мешали друг другу в процессе и, по словам Михалыча, потеряли вообще всякий контроль.       – Кто такой Михалыч? – из всего вышесказанного этот момент привлек внимание Леши.       Он смотрел выписку Сергея, говорил с врачами и сам прекрасно видел результаты избиения. Будь это профи, они бы не стали бить в голову, рискуя не рассчитать удар и прикончить жертву.       – Сосед, который спас Сергея. Бедный старик переволновался и, когда узнал, что с Сергеем все в порядке, едва не расплакался от счастья. Нам повезло, что дед сохранил хорошее зрение и не страдает проблемами с головой. Описание он дал исчерпывающее, и это еще одна причина, по которой я считаю, что никто из твоих конкурентов не заказывал этого, – Константин сделал короткую паузу, чтобы перевести дух. Ему приходилось рассказывать быстро, чтобы не испытывать терпение Брагилевского. – Нападавшие приехали на белой Инфинити, номеров Михалыч, к сожалению, не увидел. Одеты были «как пижоны» – это дословная цитата. Если ничего не придумал, это больше похоже на клубный прикид, чем на одежду для кровавого дела. Да и машина приметная.       – Ты хочешь сказать, что Сергей стал жертвой банального хулиганства? По твоим словам, выходит, что шайка богатеньких отморозков решила поразвлечься и отметелить первого встречного.       – Я не то сказал! – возмутился Константин.       – Нет, именно этот вывод и напрашивается! – шикнул Брагилевский.       – В любом случае, я ищу этих зверей, и если они не успели сдриснуть из страны, пока мы возились, то я приведу их к тебе.       – Рад, что ты все отлично понимаешь, – кивнул Леша. – Но я обещал, что их накажут по закону.       – Ты и правда считаешь это хорошей мыслью? – удивился Константин.       – Я обещал, – настойчиво повторил Леша, делая ударение на первом слове. – Их отцы вполне могут быть высокопоставленным людьми, если ваш Михалыч не напутал с описанием. Но я собираюсь предоставить это полиции. В случае, если мои бывшие коллеги запорют дело, я испорчу жизнь всем участникам этой авантюры.       Константин кивнул. Леша действительно всегда предпочитал обходиться без лишней крови, но его методы порой были страшнее физической расправы.       – Ты дал денег Михалычу? – мимоходом спросил Леша.       – Он не взял, – пожал плечами Константин. – Более того, чуть морду мне за это не набил.       – Серьезно? – Леша даже улыбнулся. Он действительно удивился, отвык, что есть люди, которые не хотят брать чужие деньги.       – Да, обложил меня такими отборными матами, что я аж заслушался. Подозреваю, мужик имел отношение к армии, потому как нигде, кроме военных частей, я не слышал таких витиеватых эпитетов, – тоже улыбнулся Константин, вспоминая свой короткий, но насыщенный разговор с Михалычем.       – Ладно, дед не хочет денег, но отблагодарить его необходимо, я не люблю оставаться в долгу.       – Леша, я думаю, не стоит, – вздохнул Лесовой. – Из того, что я понял, Михалыч сам отдавал долг твоему Сергею. Вот уж не знаю, чем его облагодетельствовал Потоцкий, но старик в нем души не чает.       Брагилевский выдал мало что объясняющее «хм» и поднялся. Он сделал нечто такое, что казалось Лесовому невозможным – открыл окно, высунулся по пояс и зажег сигарету. Брагилевский всегда курил в помещениях, исключения составляли только квартиры, где жили дети, но в них он не задерживался дольше часа. Потоцкий не имел этой пагубной привычки, но стоически терпел запах. Захоти Брагилевский покурить с комфортом, Сергей бы не пикнул, но Леша предпочел не задымлять маленькую квартиру, заботясь о комфорте Сергея.       Лесовой только подтвердил свои выводы. Потоцкий стал для Леши чем-то большим, чем короткая интрижка, превратился в эмоциональную привязку, пробив огромную брешь в защите Брагилевского. Если бы кому-то взбрело в голову повлиять на Алексея, то им стоило бы ударить в Потоцкого.       Однако не в этот раз. Люди Лесового проделали огромную работу, но изначально Константин чисто интуитивно знал, что нападение с самим Брагилевским никак не связано. Проблема состояла в том, что Леша сейчас открыто показал свой повышенный интерес, и те, у кого есть глаза и хотя бы зачатки разума, быстро сложат куски мозаики в общую картину. Впрочем, волноваться об этом рано, пока ничего еще не случилось. «Пока» – это слово ударило в голову, начав длинную и жуткую логическую цепочку.       – Что происходит в стане врага? – оборвал его мысли Брагилевский.       – Пока ничего, – Лесовой был рад смене темы. – Завардин приказал следить за отгрузками с заводов из твоего списка. Солодовников консультируется с юристами.       – Он Мышкина привлек?       – Нет, Мышкин ясно дал понять, что не желает заниматься торговыми контрактами.       – Тогда какого хрена он вернулся? – Леша затушил окурок в чашке и закрыл окно.       Он бросил тревожный взгляд в сторону спальни Сергея, прислушался и кивнул сам себе. Тишина была хорошим знаком.       – Ведет развод Шувалова, – отчитался Лесовой. Он поднял дело Мышкина и некоторое время не особо навязчиво следил за ним. Именно поэтому был в курсе его отказа Солодовникову.       – А! – рассмеялся Леша. – Я и забыл, что там свой маленький спектакль разыгрывается.       – Я бы не сказал, что маленький, – закатил глаза Лесовой. – Из-за развода Шувалов очень психует, и это сказывается на его работе. Пока он возился с женой, Завардин увел у него кусок бизнеса, а это, как ты понимаешь, еще больше расшатало нервы Шувалова.       – Вообще, логично, – пожал плечами Леша. – Завардину бы убрать Шувалова с дороги, дискредитировать, чтобы тот потерял позиции и не пытался захватить место Техника. Может, поддержать его?       – Тебе только этого не хватало! – шикнул на него Константин. – Пусть друг другу глотки перегрызут.       – Знаешь, я все думаю, почему нужно выбирать из двух зол меньшее? – нахмурился Леша.       – О чем ты?       – Почему не ввести в игру третьего кандидата? – Леша бросил на Лесового многозначительный взгляд.       – Ты же не собираешься?.. – Лесовой выглядел как человек на грани сердечного приступа.       – Нет, я уж точно не собираюсь занимать место Техника, да и мои увлечения придутся братве не по душе. Я думаю, почему бы не ввести в гонку Валеру Левчука? В отличие от этих двух реликтов девяностых он настроен на более конструктивную игру.       – Ну, он, конечно, лучший вариант, но ты навлечешь на свою голову кучу неприятностей.       – Костя, я сейчас голыми руками могу горы свернуть, – Лешино лицо светилось от счастья.       Константин задумался. Леша пока не начал действовать, но если ему такая идея взбрела в голову, вполне вероятно, что он от нее не откажется. В задачу Лесового входило обеспечение безопасности всего предприятия.       – Чего же так сложно-то? – простонал он.       На его вой отчаяния Леша выдал свою классическую безумную улыбку. Он придумал себе новое дело.