Вкус победы

*** Это было чертовски несправедливо, ведь он единственный болел за эту идиотскую парочку как никто другой. Видимо, благими намерениями вымощена дорога за пределы зоны комфорта. Холодная вода в целом действует отрезвляюще, когда ты не хотел прыгать за борт. Да и возможности зацепиться за отплывающий корабль не было. Шансы выжить в холодной воде уменьшались с каждой секундой, и это чертовски пугало. Люциус решил смириться. Он закрыл глаза и приготовился к просмотру ретроспективы своей жизни, прежде чем море заберёт своё. Быть может, стоило послушать матушку и остаться на суше, жениться и… — Мать твою, парень, хватит играть в «покорми рыб», хватай верёвку! — шипел знакомый голос. Люциус открыл глаза и увидел Клыка и Айвана, машущих ему с палубы корабля. Он опустил взгляд на верёвку, тянущуюся от корабля, и жажда жить всё же взяла верх. Сприггс из последних сил поплыл следом. Наконец, ему удалось схватить пеньку. Обледеневшие пальцы предательски скользили, но если Люциус чему и научился на корабле, так это вязать морские узлы. Стуча зубами, он обернул вокруг талии конец верёвки, завязывая как можно туже. Мужчины тянули верёвку, тихо переругиваясь, а Люциус блаженно думал о том, что флиртовать с более чем одним мужчиной было всё же лучшим решением в его жизни. *** — Не могу поверить, — сказал Стид, едва ступив на островок. Команда восторженно хлопала его по плечам, пока капитан обеспокоенно оглядывал свою вторую семью. — А где же остальные? Где Джим, где… — Мы полагаем, мистер Тич решил оставить их себе, — процедил Таракан. — А ещё лично я думаю, что нас решили промариновать на этом кусочке суши, чтобы хорошенько поджарить, а затем вернуться и съесть. Команда опустила глаза в песок. Несколько минут назад они сами были готовы есть друг друга, но чудесное появление капитана невероятным образом возвращало надежду. Стид вздохнул. Лодка была недостаточно большой, чтобы вместить всех. Им нужен был план, включающий в себя корабль. В идеале это должен был быть его собственный корабль, но в сложившейся ситуации выбирать совершенно точно не придётся. Боннет хлопнул Олуванде по плечу. — Отойдём на пару слов, мой друг. А вы, ребята, не подслушивайте. Нам ещё многое предстоит обсудить. *** Что я буду делать, если снова его увижу? Пожалуй, это был самый идиотский вопрос, который Эдвард задавал сам себе. Он не считал, сколько времени прошло с того момента, как Боннет кинул его на причале. Капитанская каюта из светлой превратилась во что-то грязное, непохожее даже на его собственную каюту на флагманском судне. Кракен пугал даже Израэля, хотя тот повидал немало дерьма за свою долгую службу. Как капитан отплатил за его преданность? При любом удобном случае Эд норовил запустить в первого помощника любым предметом, который попадался под руку. Пират угрюмо посмотрел на дно бутылки. Возможно, стоило предложить команде повеселиться. Всем вместе. Когда-то они так делали. Стид собирал всех их вечерами. Отчего-то стало сложно различать, какие воспоминания принадлежали Эдварду, а какие - Кракену. Всё смешалось, вызывая раздражение и головную боль. Ему было противно думать о себе как о человеке, нарушившим свои же принципы, но бороться с этим сейчас было выше его сил. Пиратское упрямство, его собственная натура или просто глупость крайне редко позволяли мужчине покидать пределы каюты. Он выходил только за ромом. Иззи как-то раз ворчал про то, что выпивка не доведёт до добра, на что Эдвард красноречиво разбил бутыль о стену рядом с первым помощником и предложил ему пойти ко всем чертям, если он не хочет простоять на битом стекле остаток ночи. Иззи умел затыкаться, когда от этого зависела его жизнь. Ценное качество для пирата. Возможно, Эдварду тоже не стоило открывать рот на том дурацком острове, когда в его голову пришла идиотская мысль поцеловать тупого Стида Боннета в его тупой незамолкающий рот. Тем не менее, в дураках остался лишь Эдвард Тич, а вот капитан Боннет вышел сухим из воды. Прямо как настоящий пират. Эдвард улыбнулся. Да, ведь и правда, поступил как типичный пират. Наобещал и исчез, оставляя рану поглубже, чтобы я не забыл тебя. Грёбаный Стид Боннет. Кажется, зря он выбросил Люциуса за борт. Парень мог бы отработать с лихвой своё пребывание на корабле. На данный момент с партнёрами в целом было глухо, поскольку плыть куда-то Кракену просто не хотелось. Его устраивали краткие набеги на небольшие суда в этих водах. Свою команду Эдвард даже не рассматривал для подобных утех. Как бы преданно не заглядывал ему в рот Иззи, это всё было не то. Все они были не... Пират откинул голову, упираясь затылком в перегородку на подоконнике. Никто из них не был мягким, как чёртов Стид. Он ненавязчиво пробрался под кожу, отозвался теплом в венах и остался, продолжая греть изнутри, сводя с ума. Как чёртов наркотик. Ещё тогда Эд стал больше курить. Несколько недель ушло на осознание этого пиздеца, но факты говорили лишь об одном: ни к одному живому существу Эдвард Тич не испытывал то, что он чувствовал, находясь рядом с Боннетом. Он стал жаждать его компании. Даже сейчас при одной только мысли об этом мужчине Эдвард всё равно не может найти в себе силы ненавидеть его. Стид Боннет не был тем человеком, который бы причинил ему боль намеренно. Только если пират не придумал все взгляды, которые бросал на него Боннет. Значит, это было взвешенное решение. И кто же он такой, чтобы спорить с выбором, который был сделан не в его пользу. Стоит уважать право держаться в стороне от такого, как Эдвард Тич. Кракен. Пират лениво сполз с подоконника, отшвыривая пустую бутыль в сторону. Израэль приберёт за ним, как и всегда.