Человек из ниоткуда

Глава двадцать червертая УЖИН Краткое содержание: Брайан идет на ужин с доктором. Сентябрь 2000 г. Пятница, 8 сентября 2000 г. Брайан провел бОльшую часть утра пятницы, сидя в приемной Медицинского центра. Он взял с собой ноутбук, думая, что сможет немного поработать над статьей, но в итоге все время просидел в оцепенении. Брайан устал от целой ночи с Джастином. «Уроки» были великолепны, и Брайан позаботился о том, чтобы Джастин получил максимум практики до утра. Но вся эта чертовщина измотала его. Было время, когда он мог сутками не спать, работая на чистой энергии. Или ему так казалось. Но слишком мало сна, слишком мало еды и слишком много энергии в постели заставили Брайана чувствовать себя тряпкой, выжатой и оставленной на полу ванной. Забавно, но когда он высадил Джастина в Академии Сент-Джеймс утром, Джастин был не слишком измотан. На самом деле, он казался удивительно оживленным. Но Джастину было семнадцать лет, и он мог жить, как тот кролик на батарейках в рекламе. Еще не было и полудня, и, хотя Брайан выпил столько кофе, сколько смог переварить, глаза буквально закрывались. Поэтому он убрал ноутбук и просто попытался выпрямиться в кресле. Через некоторое время Брайан встал и принялся расхаживать по приемной. Может быть, он мог бы поговорить с доктором Кумаром и отменить сегодняшний ужин? Брайан знал, что обещал старику пойти с доком и сделать ему приятное, но это было последнее, чего он хотел, особенно в последнюю ночь в городе. Да, он сказал Рону по телефону, что не знает, когда вернется — или вернется ли в Индиану вообще. Но понимал, что должен. У него был контракт с университетом, и он не мог его нарушить, иначе никогда больше не будет преподавать — администрация позаботится об этом. И встречаться с доктором Кумаром в последнюю ночь в городе для чего? Недели? Месяцы? Когда он сможет встретиться с Джастином? Пригласить его на ужин? Отвезти в мотель? Заняться с ним любовью?.. — Извини, дорогой, тебе что-нибудь принести? — это была медсестра за стойкой регистрации. — О, нет. Вы не знаете, доктор Кумар в своем кабинете? Медсестра улыбнулась Брайану. Это была худая чернокожая женщина с седеющими волосами и добрым лицом. Бейдж на ее униформе гласил: «Д. Стоукс, Р.Н.» — Доктор Кумар сегодня утром в больнице Святого Луки. Но он будет здесь днем. Ты с мистером Кинни, — это было утверждение, а не вопрос. — Да, — ответил Брайан. Ну, вот и все. По крайней мере, сейчас. Дока здесь нет. Вероятно, не найдется даже пяти минут, чтобы поговорить с ним о сегодняшнем вечере. — Я думал, он будет здесь с утра, и примет моего отца. — Он придет после обеда, чтобы поговорить с тобой и твоим отцом. Его коллега, доктор Шоу, встречается сегодня с мистером Кинни. — Да, я говорил с ним утром, — сказал Брайан. Доктор Шоу был первым онкологом Джека, врачом, который рекомендовал им проконсультироваться с доктором Кумаром. Сестра Стоукс кивнула ему. — Хочешь кофе, дорогой? — Нет, спасибо. Я уже так полон кофе, что едва могу двигаться. Брайан стоял у стойки регистрации, неловко переступая с ноги на ногу, как пятилетний ребенок. У него не было причин находиться здесь и беспокоить медсестру, но Брайан чувствовал, что ему нужно с кем-то поговорить, а она казалась дружелюбной и сочувствующей. — Может быть, хочешь немного прогуляться? — предложила женщина. — Если тебе нужно размять ноги? Брайан пожал плечами. На самом деле идти было некуда — Медицинский центр был окружен оживленными дорогами и стерильными торговыми площадями, и Брайан не имел ни малейшего желания иметь дело ни с тем, ни с другим. — Ты Брайан. — Что? — Брайан посмотрел на медсестру. Она перебирала какие-то бумаги и складывала их в папки. Брайан вытянул шею над столом. Может быть, у нее там есть какое-то досье на НЕГО. Но это было невозможно. — Да, я Брайан Кинни. Медсестра рассмеялась. — А я Диана Стоукс. Так что мы квиты! — она протянула руку Брайану. — Не волнуйся так, милый! Я просто очень любопытна. На днях ты уже привозил сюда своего отца. — Да, в среду. Среда. Казалось, это было несколько недель назад. До того, как он побывал на Либерти-авеню. До того, как встретил Джастина. Целую жизнь назад. — С этого момента ты будешь регулярно приводить его сюда? Брайан покачал головой. — Нет, я живу в другом городе. Моя мать, вероятно, будет с ним. — О! Ну, это хорошо, — она продолжала перебирать бумаги и складывать их в папки. Вошла другая медсестра, принесла еще несколько карт и папок и вышла. В среду офис гудел, но сегодня было тихо. Почти слишком тихо. Брайан боялся, что если снова сядет в кресло, то сразу же заснет. Он снова остановился у стойки регистрации. — Могу я задать вам действительно глупый вопрос? Сестра Диана кивнула. — Конечно, милый. — Это действительно глупо, но… как зовут доктора Кумара? Я имею в виду, его имя. Я… Мне просто любопытно. Брайан задумался, выглядит ли его лицо таким же красным, как и ощущается. — Это совсем не глупый вопрос. Доктора Кумара зовут Радж. — Радж. Правильно, Р. В., — сказал Брайан, наполовину самому себе и посмотрел на медсестру, которая наблюдала за ним с удивлением. — Тебе еще что-нибудь нужно знать, дорогой? — сестра Диана подняла брови. — Нет. Спасибо, — сказал Брайан, подумав, что ему следует сесть, но он не чувствовал себя таким усталым, пока разговаривал. И медсестра доктора Кумара изо всех сил старалась, чтобы он чувствовал себя непринужденно. — Вы давно работаете с доктором Кумаром? — Около шести лет, — ответила она, — с тех самых пор, как перевелась сюда из Кливлендской клиники. Но я бы не беспокоилась о твоем отце — доктор Кумар лучший. И я говорю это не только потому, что работаю на него! — О, у меня нет никаких сомнений на этот счет. Я уверен, что он великолепен, и очень… хорошо образован. Теперь Брайан действительно чувствовал себя идиотом, пытаясь вытянуть информацию из дружелюбной медсестры. Но он так мало знал об этом человеке. И Брайан ненавидел мысль о свидании практически вслепую. Понятия не имея, каким на самом деле был Радж Кумар. Каковы были его интересы. О чем с ним говорить… Кабинет доктора Кумара был настолько безвкусно обставлен, что не давал Брайану ни малейшего представления о том, кто он такой. Несколько гравюр Моне. Большой стол в стиле Стикли. Много темного дерева. Все дорогое на вид и рассчитано на впечатление. Но и полностью универсально. Любой врач может сидеть за этим столом, принимать пациентов в этом кабинете. Не было даже намека на что-то индийское или экзотическое, ничто не говорило о том, кем был Радж Кумар. Брайан вообще ничего не мог в нем разглядеть. И даже то, что он был геем. Приглашение на ужин застало Брайана врасплох. С другой стороны, офисы Брайана — маленькие и невзрачные — кричали о его интересах, навязчивых идеях и ориентации. Афиши его любимых фильмов — «Незнакомцы в поезде», «Красная река» и «Грязные танцы». Репродукции суперобложек классических гейских романов, таких как «Комната Джованни», «Олимпиец» и «Ночной город». Фотография Оскара Уайльда и его любовника Бози. Уолт Уитмен. Очень молодой Трумэн Капоте, развалившийся на диване. Джон Речи, позирующий без рубашки и в узких джинсах, с сигаретой в руке. Старинная гравюра с изображением парламента, которую он купил на уличном рынке в Лондоне, когда навещал Рона много лет назад — его единственная поездка за границу. Да, любой, кто зайдет в офис Брайана, поймет о нем хоть что-то — если умеет читать знаки. — О, доктор Кумар ОЧЕНЬ хорошо образован, — заявила сестра Диана, — Кембриджский университет в Англии. Медицинская школа Джона Хопкинса. Клиника Кливленда. Только лучшее. — Верно. Самый лучший, — ответил Брайан. Итак, он был из Индии, и посещал лучшие школы. Это было хорошо для пяти минут разговора. Если только Брайан не болтал о себе. Нет, он ненавидел говорить о себе. Он всегда так много боялся сказать. — Сегодня здесь довольно тихо. Я имею в виду, по сравнению со средой. Черт. Дальше он будет говорить о погоде! — Многие врачи делают операции в пятницу утром, — ответила она, — и пятница, как правило, довольно сдержанная. Но просто приходите в понедельник утром — и вы не найдете здесь свободного места! — Так вы просто плывете по течению? — О да! Мы все плывем по течению! — сестра Диана рассмеялась. — Ты ведь тоже этим занимаешься, милый? — Почти, — признал Брайан. «Я плыву по течению». Брайан откашлялся, смущенный тем, что задает так много личных вопросов о докторе. Медсестра, вероятно, подумала, что он какой-то преследователь. — Значит, доктор Кумар кажется хорошим парнем. — О да, — ответила она, — его пациенты находят его очень доступным. Некоторые врачи довольно отталкивающие, но доктор Кумар действительно сострадательный человек. Я уверена, что твой отец сочтет это благословением. — О, боюсь, мой отец ничто не считает «благословением», — мрачно сказал Брайан, — особенно то, через что он сейчас проходит, каким бы замечательным ни был доктор. — Многие пациенты поначалу такие. Но они откликаются, в конце концов. — Посмотрим, — фыркнул Брайан. Он сомневался в способности своего отца быть хорошим пациентом, по крайней мере, долго. Быть упрямым и невозможным старым ублюдком было ближе к его стилю. Мириться с Джеком Кинни! Конечно! Тогда они все увидят, насколько «сострадательным» на самом деле был док! Брайан снова сел и попытался читать журнал, но в итоге просто уставился в пространство. Время от времени он бросал взгляд на стол и видел, что медсестра с любопытством наблюдает за ним. Незадолго до полудня зазвонил телефон, и медсестра коротко поговорила, а затем подозвала его к столу. — Мистер Кинни… Брайан… если вы пройдете по коридору, то сможете забрать отца и отвести его в кафетерий Медицинского центра, чтобы перекусить. И, пожалуйста, приходите сюда в два, чтобы поговорить с доктором Кумаром. Все в порядке, дорогой? — она протянула Брайану карту и небольшую стопку папок. — Будь любезен, отнеси это в палату 215 и отдай медсестре. Брайан посмотрел на кучу. — Она обменяет эти бумаги на моего старика? — О, я уверена, она отдаст ЕГО бесплатно! — сказала сестра Диана. — Держу пари, — ответил Брайан. Он взял футляр с ноутбуком и сунул карту и папки под мышку. — Спасибо, что терпели меня и мои глупые вопросы все утро. — Было очень приятно, дорогой, — медсестра улыбнулась Брайану, — и хорошо провести время сегодня за ужином. Брайан открыл рот. — Вы знаете… об этом? Насчет… ужина? Она склонила голову набок. — Нет ничего, чего бы я не знала о докторе! И ЭТО самая большая новость за всю историю. На самом деле, я подала ему идею, когда увидела тебя в среду, — сестра Диана широко улыбнулась Брайану. — Я сделал замечание о ТЕБЕ, дорогой! Я СКАЗАЛА ему: «Доктор, НЕ позволяйте этому человеку выйти за дверь, не пригласив его на свидание!» — Что вы… сделали? — Брайан просто продолжал смотреть поверх стола. Казалось, что в этой поездке все в Питтсбурге пытались подцепить его или свести с кем-то! — Я целую вечность пытаюсь уговорить его пойти на свидание! Так что не вздумай его огорчать, слышишь? Брайан все еще был ошеломлен. — Я… не буду. — И оденься очень красиво. Потому что я знаю, куда ты идешь! — Знаете? — Конечно! Я сама заказала столик, — гордо заявила сестра Диана. — Просто помни, доктор Кумар — замечательный человек, и ты не ошибешься. — Спасибо. Я думаю, — сказал Брайан в замешательстве. И медсестра снова рассмеялась, когда Брайан вышел из кабинета и пошел по коридору за Джеком. *** — Между твоей медсестрой и моим отцом… Такое чувство, что меня обманули, — пробормотал Брайан. Он сидел за угловым столиком в очень тускло освещенном и дорогом ресторане под названием «Папагано» в районе Шейдисайд в Питтсбурге. Когда Брайан был мальчиком, он всегда хотел жить в этом районе. Ему казалась здесь так красиво и зелено. И дома были большие, старые викторианские, которые выглядели обжитыми и хорошо ухоженными. И, конечно, его старик говорил, что там живет кучка педиков, так что Брайан думал, что это должно быть идеальное место. И нисколько не удивился, узнав, что доктор Кумар владеет большим домом в Шейдисайде. Но Радж Кумар только рассмеялся. — Я могу позвать Санджая, чтобы он отвез тебя домой, пока твоя добродетель не скомпрометирована, Брайан, — сказал доктор, — если хочешь. Санджай был водителем доктора Кумара. Брайан был удивлен, когда большой «Мерседес» остановился перед мотелем, из него вышел невысокий смуглый индиец и открыл дверцу перед Брайаном. — Я ужасный водитель, — объяснил Радж в машине, — проще оставить это Санджаю. — Уже двенадцать лет, как моя добродетель не может быть скомпрометирована, — ответил Брайан, — но все равно спасибо за предложение. На Брайане было кое-что из его новой одежды — брюки «Перри Эллис» и темно-синяя шелковая рубашка, которую он отутюжил утром в родительском доме. И черная кожаная куртка. Он задавался вопросом, было ли это уместно. Медсестра доктора Раджа — Диана — предупредила его, чтобы он оделся для «свидания». И с приличным галстуком он, безусловно, больше соответствовал бы дресс-коду «Папагано». Радж посмотрел на кожаную куртку и быстро потрогал рукав, когда Брайан скользнул на заднее сиденье рядом с ним. Тот знал, что выглядит хорошо, и ему было приятно видеть, как кто-то открыто восхищается им. Потому что, как бы Брайан ни ворчал, он был удивлен, что на самом деле хорошо проводит время. Очень хорошее время. И это беспокоило его больше всего на свете. В конце концов, у него был преданный партнер — предположительно — в Индиане, а также новый молодой любовник, которым он не мог насытиться, и который нетерпеливо ожидал в своем доме в пригороде. Так что он не должен получать удовольствие от третьего парня. Не должен. Но получал. Брайан попытался вспомнить, когда в последний раз ему было так весело гулять с Роном, но не мог вспомнить ни одного случая за последнее время. Нет, ничего за последнее время. И это заставило его вздохнуть. И одна из причин, по которой Брайан так хорошо проводил время, заключалась в том, что Радж Кумар был очень интересным человеком. Не самонадеянный и напыщенный, как многие профессора, с которыми работал Брайан, или даже каким Рон мог быть в своем худшем настроении. Действительно увлекательно. Он получил образование в Индии, Англии и США, но также путешествовал повсюду — то, что Брайан всегда стремился сделать. Он провел время в Африке и Японии, и жил по всей Европе и Азии. Помимо двух «родных» языков — хинди и английского — он также говорил на урду, бенгальском, французском, итальянском, немного немецком, немного японском и латыни. — Это ПОТРЯСАЮЩЕ! — изумился Брайан. — Никто не говорит на латыни! Я имею в виду, никто, кроме священников. — О, Брайан, но именно поэтому я ДОЛЖЕН был изучать латынь, — настаивал Радж, — в конце концов, я провел восемь лет в очень строгой католической школе-интернате! — Так ты католик? — спросил Брайан. Это было то, о чем он мог разговаривать. Особенно католический фактор вины. — Боже мой, нет! — воскликнул Радж. — Но все в семьи моих родителей отдавали своих детей в католические школы. Мои две сестры ходили в школу, которой управляли ирландские монахини, и они ДО СИХ ПОР говорят по-английски с ярко выраженным дублинским акцентом! — Ты шутишь! Брайан попытался представить себе целую школу, полную маленьких индуистских девочек, разговаривающих как его старая бабушка Кинни с ее акцентом «Легкий шарм». — Вовсе нет. Но моя школа была иезуитской, и большинство священников были британцами — отсюда моя безупречная речь! — Радж подмигнул Брайану. Да, помимо того, что он был интересным, он был еще и очаровательным. И богатым. И красивым. Так почему же этот парень должен был появиться именно сейчас, когда все в его жизни было так запутанно? Потому что Брайан знал, что в других обстоятельствах, более простых обстоятельствах, он мог бы ОЧЕНЬ заинтересоваться Раджем Кумаром. Радж заказал бутылку дорогого вина в начале трапезы, и официант потратил много времени на то, чтобы наполнить бокал Брайана. Да, Брайан не был мудрым во многих вещах, которые происходили с ним в последнее время, но он определенно понимал, когда кто-то пытался напоить его. И Брайан набирался, медленно, но верно. И было приятно быть пьяным. Все туманно и тепло. И вещи, которые говорил док, казались все остроумнее и остроумнее по мере того, как трапеза продолжалась. Да, он БЫЛ интересен. И красив, тоже. И еда — Брайан не привык к такой дорогой еде. «Папагано» подавал какую-то итальянскую кухню «фьюжн», в которой было много странно ароматизированных макарон и сыров, а также комбинаций трав и бальзамической заправки с различными овощами и морепродуктами, которые не звучали здорово в меню, но на вкус были довольно хороши. Но, конечно, с достаточным количеством этого экстравагантного вина, все пойдет легко. Обычно Брайан ел немного, но ему удалось поглотить довольно много равиоли со шпинатом. Рон любил поесть вне дома, но он был разборчив в отношении того, что ел и где он это ел. У него было несколько любимых мест, которые, как был уверен, не отравят его, и большинство из них были китайскими или тайскими ресторанами. Но Рон порой изменял своим пристрастиям, иногда настаивая на еврейской комфортной еде вроде той, которую готовила Лилит, и которую Брайан научился точно копировать. А иногда он увлекался различными причудливыми диетами, которые рекламировал один из его друзей или о которых читал в каком-то мужском журнале. Рон часто называл Брайана ипохондриком, но на самом деле именно Рон всегда думал, что Брайан находится на грани физического срыва, будь то сердце, печень или простата. И Рон сидел на диете, чтобы «исправить» каждую из этих вещей. Это означало, что Брайан также должен был придерживаться режима питания Рона «для его же блага». Сначала страдая от «сыроедческой» диеты, затем диеты «без глютена». И, в другой раз, неделями есть только белую пищу — рис, белые бобы, белый сыр, молоко. Желудок Брайана взбунтовался с первого дня ЭТОГО фиаско, но диета продолжалась до тех пор, пока Рон, наконец, не устал от всей этой преснятины и не заказал огромную порцию, пряной тайской еды, которая уложила Брайана в постель на два дня с несварением желудка. Предоставленный самому себе, Брайан обычно питался рогаликами, яблоками и попкорном из микроволновки. — Так почему же ты не учился за границей, Брайан? — спросил Радж, потягивая дорогое вино. Брайан понятия не имел, что это за вино, но оно было хорошим. Рон не одобрял прием каких-либо «веществ», особенно учитывая аддиктивное прошлое Брайана. Один бокал шерри на факультетском приеме был обычной дозой употребляемого Брайаном алкоголя. — Я думал, что первый курс за границей — это практически ритуал посвящения для американских студентов? — Я хотел… но время было неподходящее, — сказал Брайан, опрокидывая еще один бокал красного вина, который официант тут же наполнил. Он вспомнил, как Рон сказал, что он ни за что не поедет в Европу даже на семестр, не говоря уже о целом учебном годе! Мало того, что Рону нужны были все его деньги для проекта в то время серии коротких документальных фильмов, которые он делал для WNET, канала PBS в Нью-Йорке, и он не доверял двадцатилетнему Брайану исчезнуть из его поля зрения даже на пять минут, не говоря уже о пяти месяцах. Конечно, пару лет спустя, когда Рон получил должность приглашенного профессора в Англии, он без колебаний уехал, оставив Брайана в квартире одного почти на девять месяцев. Но Брайан не возражал против этого. Это единственный раз в его жизни, когда он был хотя бы отдаленно независим. Но вместе с этим помнил, какое облегчение испытал, когда Рон вернулся навсегда. И Брайану больше не приходилось держать свет в квартире включенным всю ночь. — Я думаю, что время, проведенное в Англии, жизненно важно для изучающего английскую литературу, — сказал Радж, беря меню десерта и пролистывая его. — Я американист по специальности, так что не особо, — ответил Брайан, — но я провел четыре недели, навещая моего… друга, который преподавал там. Он работал в университете в Норвиче — это недалеко от Кембриджа и Лондона. Я ездил по всей стране на поездах. Это было здорово! — Брайан мечтательно улыбнулся. — Но так и не попал на Континент или что-то в этом роде. Ну, в Брайтоне — я смотрел через Ла-Манш, но не мог увидеть Францию! — Значит, никакого Парижа? Или Рима? Или юга Франции? — Радж явно думал о СВОИХ любимых местах на Континенте. — Какая жалость! — С другой стороны, я близко знаком с Югом Индианы, а также с дорогой через Юг Огайо, которая ведет из Индианы в Питтсбург! — Брайан начал смеяться и обнаружил, что ему трудно остановиться. Да, пришло время закончить с вином, это точно! — Ты, кажется, в лучшем настроении, чем был днем, Брайан, — сказал Радж, и на его губах заиграла веселая улыбка. — Ну, сложи воедино пять минут сна прошлой ночью, целый день отупляющей скуки в приемных Медицинского центра, удручающий прогноз для моего старика — и больше вина, чем я выпил с момента окончания Нью-Йоркского университета, — и вот оно! Лучшее настроение! — Брайан захохотал над собственным «остроумием». — Что мне действительно нужно сделать, так это пойти домой и проспать дня четыре — только я не уверен, где находится «дом»! — И где? — Вообще-то, прямо сейчас «дом» — это тот очень дешевый мотель в центре города, где ты — или, точнее, твой водитель — подобрал меня сегодня вечером. Не то место, где вы когда-либо зависали, док, но это все, что я могу себе сейчас позволить. Брайан попытался сосредоточиться на скатерти перед собой. Он был уверен, что минуту назад здесь стояла тарелка. Верно — официант пришел и забрал ее. И официант был довольно симпатичным. Невысокий, с темными, грязными волосами, немного жирными на вкус Брайана. Он подошел к столу и сказал: «Меня зовут Итан, и я буду вашим официантом сегодня вечером». Уставился на Брайана и пару раз погладил его по плечу, пока подавал блюда. Итан прижал свой член к руке Брайана. Да, он определенно снимал его! Многие парни делали это с ним в последнее время. Он должен носить табличку — гей, возбужденный и невежественный! Это было верно! Брайан попытался выбросить из головы это смутное ощущение. Он потер указательным пальцем левой руки браслет из ракушек на правом запястье. Это успокаивало. Успокаивало так же, как Джастин массирующий его пульсирующую голову. Почти так же хорошо, как его истощающийся запас Ксанакса от приступов тревоги. Но если бы он принял Ксанакс поверх всего этого вина, доктор Радж доставил бы его в отделение неотложной помощи! Да, в реанимацию вместо… вместо того места, куда Радж планировал его доставить. Разве не поэтому док пригласил его на свидание? Не для того, чтобы залезть в штаны? Да, он нуждался в Джастине прямо сейчас, чтобы отвезти в мотель и убедиться, что с ним все в порядке. Раздеть его и положить в кровать. Потом он мог бы пойти спать — после того, как они трахнутся, конечно. Но… Джастин был сейчас у себя дома. Делал домашнее задание. Или что-то еще. Может быть, он был в своей спальне, думал о Брайане и дрочил. Брайан подумал, есть ли у Джастина плакаты с сексуальными парнями на стенах его комнаты. Он вспомнил свою собственную комнату, когда был ребенком, с плакатами из «Грязных танцев» и «Империя наносит ответный удар». Патрик Суэйзи и Харрисон Форд — они были горячими! И фотографии Дюрана Дюрана. И «Битлз» из «Белого альбома» — они висели у него на стене рядом с кроватью. Эта фотография Маккартни в белой футболке, его лицо небрито, глаза с тяжелыми веками и сонные. Господи! Брайан закрыл глаза. И фотографии Джеймса Дина в обтягивающих джинсах и красной ветровке и Лу Рида в черной кожаной куртке, приклеенные к двери шкафа. Интересно, кого Джастин считает сексуальным? На какие фотографии ОН обычно дрочит. — Откуда ты знаешь места, где я могу «зависнуть», Брайан? — А? — Брайан удивленно поднял глаза, как будто Радж только что зашел к нему с членом наперевес. — Я спросил, в каком месте, по-твоему, я тусуюсь? — Ну, ты же успешный парень, док, как и Рон. ОН бы никогда не остановился в каком-нибудь грязном мотеле! Он снимал номер в «Марриотте» и придумывал, как списать его университету в качестве «академических расходов». Он делал это все время, и они никогда не жаловались. Они просто платят по счету. Но я? — Брайан щелкнул пальцами. — Я даже не могу заставить их выдать мне точилку для карандашей для моего офиса! «Профессор Кинни, почему бы вам не спуститься в главный офис и не наточить карандаш?» — это то, что сказал мне председатель моего отдела! Он гомофобный придурок, понимаешь? — признался Брайан. — Я заточу ЕГО гребаный карандаш! Радж взревел от восторга, но Брайан огляделся, понимая, что его голос становится громче. Да, отец всегда становился громче, когда был пьян. И он просто шел по этим большим, пьяным шагам. Несколько человек посмотрели на них — двое мужчин сидели вместе в интимном углу ресторана. Брайан понизил голос: — Это потому, что я «нанятый супруг». Никакого уважения. — И что, во имя всего святого, такое «нанятый супруг», Брайан? — Не очень, это уж точно, — печально ответил он, — совсем немного. Я. — А кто такой Рон? — Рон? — Брайан пошевелил губами, внезапно ставшими сухими. — Он НАСТОЯЩИЙ наемный работник, супругом которого я являюсь. «Это не имеет смысла, — подумал Брайан, — не так ли?» — Я имею в виду… я не знаю, что, черт возьми, я имею в виду. — Ты имеешь в виду своего партнера? — Неважно. Брайан огляделся в поисках бокала с вином и осушил его. Официант в мгновение ока подошел к столу и снова наполнил его. — Я не думал, что ты холост, Брайан, — сказал Радж, — но, кажется, в раю есть небольшая проблема. — Проблема? Ты не знаешь и половины, док, — сказал Брайан, моргая. — Мне очень жаль, — сказал Радж, и, казалось, искренне. — Почему? Ты не знаешь Рона. И кажется, что я его тоже не знаю. Не так, как думал. Радж перегнулся через стол. — Это давние отношения? — Если считать двенадцать лет «давними отношениями», — поморщившись, ответил Брайан. Затем он поднял глаза. Маленький темноволосый официант вернулся со своим блокнотом, принимая заказы на десерт. Он снова прислонился к руке Брайана. Брайан чувствовал, как его маленький, но довольно жесткий член упирается ему в локоть. — Крем-брюле для нас обоих, — сказал Радж, захлопывая меню десерта и протягивая его через стол официанту. — Думаю, мне нужно в туалет, — сказал Брайан. Он знал, что если собирается съесть этот сливочный десерт, не выблевав ужин, он ДОЛЖЕН протрезветь, по крайней мере, немного. Брайан встал и как можно увереннее двинулся по элегантному ресторану в поисках заднего коридора, где были расположены туалеты. Он был полон решимости НЕ впадать в панику, как тогда, когда обедал с Беном Брукнером. В конце концов, он хорошо проводил время! Не о чем было беспокоиться! Кроме… трапеза подходила к концу… и что потом? Что, в самом деле? Он стоял у раковины, брызгая водой на лицо, когда дверь открылась и вошел невысокий официант. Он запер за собой дверь и сразу же набросился на член Брайана, дергая за молнию его новых штанов. — Подожди минутку! — Брайан был достаточно шатким, и оторвав этого парня от своего члена, чуть не рухнул на пол. — Эээ… напомни, как тебя зовут? Тот стоял на коленях и уже держал в руках член Брайана. — Итан. — Верно… Итан… я..... Я ценю этот жест, но не мог бы ты остановиться? Пожалуйста? Парень недоверчиво посмотрел на него. — Ты хочешь, чтобы я ОСТАНОВИЛСЯ? — Да. Я… Я не смог бы этого сделать, даже если бы захотел… Брайан давно не чувствовал себя таким пьяным. Он даже не думал, что сможет НАЙТИ свой член обеими руками. — Ты шутишь? Ты чертовски тверд, как скала! — воскликнул официант. — Я… правда? — Брайан посмотрел вниз — он стоит. — И ты прекрасен! Пожалуйста, не останавливай меня! Ты отвлекал меня весь вечер! Я с нетерпением жду этого с тех пор, как ты вошел сюда с этим парнем! — Итан дрочил свой член, и Брайан вздрогнул. — Он твой любовник? — Нет… он просто свидание. «Точно, — подумал Брайан, — единственное настоящее «свидание», на котором я когда-либо был в своей жизни, и я здесь, в туалете, и мне отсасывает официант!» И Брайан просто повис на краю раковины и позволил парню отсосать ему. Черт! Ему даже не потребовалось много времени, чтобы кончить. Просто мысли о том, что Джастин дрочит в своей комнате — о том, что Брайан сам дрочит в СВОЕЙ комнате — и все. Итан написал свое имя и номер телефона в блокноте и сунул листок в задний карман Брайана. — На самом деле я музыкант. Просто обслуживаю столики, чтобы платить за учебу, — прошептал он, — позвони, я сыграю для тебя. Ты мог бы быть моим вдохновением. Затем он отпер дверь и проскользнул обратно в ресторан. — Думаю, это еще один экземпляр для моей коллекции, — сказал Брайан зеркалу, застегивая брюки и пытаясь взять себя в руки. Затем нетвердой походкой вернулся в зал, чтобы съесть свой крем-брюле и выяснить, как он собирается пережить оставшуюся часть «свидания» с доктором Раджем Кумаром.