Из Дасквуда с любовью

На следующий день. Арлин. — Ну сколько раз можно повторять, случившееся с Лили — не твоя вина! — Ник не скрывала своего раздражения и, шагая туда-сюда по палате, уже довольно долго вела со мной «беседу». Клео и Джесси сидели на диванчике у стены, кивая в такт словам подруги, их аргументы в пользу моей «невиновности», а, вместе с ними и запас терпения, исчерпались еще час назад. Дэн стоял у окна, в беседе участия не принимал, я ловила на себе его сочувствующий взгляд, это злило еще сильнее, я хмурилась и отказывалась внимать «голосу разума и здравого смысла». Меня буквально разрывали надвое противоречивые чувства. С одной стороны, я понимала, друзья правы и я бы никак не смогла повлиять на ситуацию, к тому же, в ту минуту сама находилась не в самом лучшем положении, да и вообще… Но, с другой стороны… Что, если именно мой приезд в Дасквуд спровоцировал… Ричи? Стоп. Я верю, что Ричи мог выжить? Что именно он пытался убить меня там, в лесу? Я правда в это верю? Или я верю в то, что у него мог быть сообщник и мой приезд просто спровоцировал его? Хотя, если вспомнить, как сильно Ричи звал меня в Дасквуд, может это и было частью его плана? А, так как Ричи нет, этот замысел просто исполняет его… сообщник? Подельник? Последователь? Стоп. Неужели Лили с самого начала должна была умереть? Или это просто стечение обстоятельств? Стоп-стоп-стоп. Нет. Это уже какая-то невероятная теория заговора. Что, если все проще? Вопросы. Так много вопросов и ни одного мало-мальски вразумительного ответа и никаких идей о том, что делать дальше. Просто замечательно (все здесь слышат сарказм или только я?). — Думаете, их может быть двое? — мой голос звучал глухо, я старалась не смотреть на друзей, и, опустив голову, разглядывала свои руки. — Как минимум, — со вздохом ответила Ник, устраиваясь на краешке моей кровати. — Человек не может находиться в двух местах одновременно. Один был в лесу и… в доме Клео однозначно кто-то был. — А Ханна? О ней есть новости? — помедлив, спросила я. Говорить об этом было тяжело. Чувство вины без стука ворвалось в мое сердце и теперь распаковывало вещички. — Ничего, — подал голос Дэн. — В машине Эвансов через два дома есть видеорегистратор, в него попала машина, черный седан, она проезжала по дороге в предполагаемый момент…похищения. Водителя рассмотреть невозможно. Капюшон, бейсболка и шарф до самых глаз. Невозможно даже понять мужчина это или женщина. Номера не местные. На заднем сидении окна тонированы, так что ничего не видно. На несколько минут повисло неловкое молчание. Не только мне было тяжело и неприятно говорить на эту тему. Все-таки ребята намного лучше и гораздо дольше меня знали Лили и Ханну, и мои чувства, какими бы сильными они ни были, не сравнятся с тем, через что проходят они. Ну, разве что кроме Николь, вот кому в этой ситуации было проще всех. Кстати, я так до сих пор и не поняла, как она оказалась здесь и почему осталась, даже после того как меня нашли. Впрочем, у меня еще будет возможность обо всем узнать. Больше никаких тайн. Даже самых маленьких. — Машина уже неделю на тот момент числилась в угоне, — прерывая затянувшееся молчание, произнесла Ник. — Владелец — дедуля божий одуванчик. Согласно его заявлению в полицию, он вышел из машины на заправке, отсутствовал минуты три-четыре. Возвращается, а ее нет. Авто зарегистрировано на его сына, тот живет не в Дасквуде, оттого номера не местные. — А камеры на заправке? — не особенно веря в удачу, спросила я. — Из трех работали только две, одна в магазинчике при заправке, другая на въезде, — нехотя рассказывала Николь. — Как ты понимаешь, ни в одну из них наш воришка не попал. — Это все конечно очень интересно, но — я впервые за долгое время улыбнулась. — откуда такая поразительная осведомленность? Я очень сомневаюсь, что в полиции вот так просто готовы поделиться информацией… — Это магия вне Хогвартса, детка — заговорщицки подмигнула мне девушка-хакер. — Мы во всем разберемся, Арлин, я тебе обещаю, — Дэн подошел ко мне и взял за руку. — Этот придурок, кем бы он ни был, пожалеет что вообще к нам сунулся. — Действительно, Арлин, хватит предаваться унынию, — подала голос Джесси. — Твоя задача сейчас поправиться. В этот момент в палату вошла медсестра и разговор пришлось прервать. Выписали меня еще через два дня. Хотя, «выписали» это громко сказано. Я сама устроила своего рода бунт и добилась выписки, несмотря на уговоры, убеждения и даже угрозы мисс Лорэнс остаться в больнице еще на несколько дней. О своем намерении уйти из больницы никому из друзей я не сказала, зная наверняка что за этим последует. Кстати, шов, оставшийся после раны на груди, мне сняли в тот же день, настоятельно рекомендовав мне внимательно следить за заживлением, не напрягаться физически и вообще соблюдать постельный режим. Конечно же я клятвенно пообещала строгому доктору небо в алмазах, лишь бы она отпустила меня. Только вот судя по недоверчивому взгляду мисс Лорэнс, которым она провожала меня до самого лифта, она не поверила ни единому слову и уже сомневалась в правильности своего поступка. Я же не дала ей возможности передумать и через десять минут после выписки выходила из здания больницы. За время, которое я провела в ее стенах, осень почти уступила свои права зиме. Еще не успевшие опасть листья, лениво покачивались на ветру и выглядели весьма уныло. Небо полностью заволокло серыми тучами, а ветер нахально гулял у меня под легким свитером. Надевать ту одежду в которой я попала в больницу было невыносимо, оттого, я выбросила пакет с вещами в ближайшую урну и теперь осталась с одним рюкзаком, впрочем, его вид тоже нагонял тоску и неприятные воспоминания, но в нем в настоящее время хранились кое-какие мелочи, которыми меня снабдили ребята во время своего пребывания со мной в палате. Впрочем, плед и подушку, которые те так же использовали, пришлось взять с собой и теперь держать в руках, пытаясь перехватить поудобнее. Только оказавшись на улице я поняла, какого дурака сваляла, ведь у меня совершенно не было денег. Нет, вы не подумайте, на счете в банке у меня была…не то чтобы внушительная, но довольно приятная уму и сердцу сумма, которую регулярно увеличивали то родители, то брат, однако ни карточки, ни кошелька у меня просто не было. (Как мы помним, во время похищения меня еще и ограбили, а восполнить потерю, находясь в больнице просто не представлялось возможным). — Мда. Умница, Арлин, — зябко ежась от очередного порыва ветра, негромко ворчала я. — Просто гений. Ничему тебя жизнь не учит. Бестолково стоять у больницы не было никакого смысла, оттого, завернувшись в одеяло, я неспешным шагом направилась куда глаза глядят. Стоит заметить, что еще ни одна моя самостоятельная прогулка по городу хорошо для меня не закончилась. А, если вспомнить, что в прошлый раз меня чуть не прикончили, то и вовсе жуть берет. Уж не знаю чего во мне больше, безрассудства или героизма, ведь любой другой человек на моем месте после такого не вышел из дома ближайшее, кхм, никогда? (смеяться разрешается, шуток остроумнее вы здесь не найдете) Ловя на себе удивленные взгляды прохожих, я неожиданно для себя улыбнулась. Должно быть, со стороны я выглядела весьма забавно. Идет такая мадам, закутанная в разноцветное одеяло, издалека чем-то напоминающая попугая. Интересно, что бы сказал Джейк, если бы увидел меня? Джейк. При мысли о нем в груди что-то неприятно ёкнуло. За всё то время, что я провела в больнице от него не было вестей. Может, он просто не мог? Может, он в опасности? Или снова бежит от своих таинственных недругов во главе со спецслужбами? Всё это, безусловно, очень важно, но разве важнее того, что я могла умереть? Разве есть что-то важнее жизни? Ведь я, если быть откровенной, хотела бы просто жить. Любить и быть любимой. Неужели я много прошу? С другой стороны, Дэн явно оказывает мне знаки внимания. Вспомнить хотя бы этот его неудавшийся поцелуй. После той нашей ссоры он смотрит на меня взглядом побитой собаки. И это при том, что Клео явно к нему неравнодушна. Мда. Санта-Барбара получается. А я бы не хотела для себя такой истории. — Мисс Харрелл! Мисс Харрелл! — кто-то уже не в первый раз звал меня, но я была слишком погружена в собственные мысли, чтобы обратить внимания. — Да стойте же вы, мисс Харрелл! — Мистер Блумгейт? — обернувшись, удивилась я. — Что вы… Что вы здесь делаете? — Вам знакомо такое понятие как выходной, мисс Харрелл? — поравнявшись со мной, усмехнулся мужчина. — Кстати, могу задать вам тот же вопрос. — Меня выписали из больницы, — пожала плечами я. — И вы по чистой случайности не рассказали об этом своим друзьям, — добавил он, окидывая меня с ног до головы. Неожиданно для себя, я почувствовала, что краснею. — Иначе бы точно не гуляли по городу с одеялом вместо пальто. — В этом нет ничего такого, мне просто захотелось прогуляться. — Могу я угостить вас кофе? — кивнув на ближайшую кофейню, спросил Алан. — А после отвезу вас к мисс Хокинс, вы ведь живете в ее доме? — Лучше просто отвезите меня домой, — улыбнулась я, чувствуя, что щеки все еще предательски пылают. — Что же, тогда прошу за мной, — словно читая мои мысли, мужчина продолжал ухмыляться. Захотелось ударить его чем-нибудь, лишь бы стереть с лица это выражение. Мы подошли к машине. Я не сильна в марках, но, кажется, это был джип или что-то вроде того. Невольно возникал вопрос, откуда, пусть даже у шефа полиции, деньги на столь дорогое авто? Под «дворником», на лобовом стекле лежал сложенный лист бумаги. Переглянувшись, мы одновременно шагнули к машине, чтобы разглядеть находку поближе. Теперь я видела знаки и угрозы везде, даже, возможно, в обычной рекламе, которую клеят на автомобили подростки. Тем временем, Алан взял листок в руки, а, развернув, нахмурился. — Что там? — спросила я. — Смотрите сами, — ответил он, протягивая послание. Итак, на листе было распечатано черно-белое фото мертвой Лили, а в углу скотчем прилепили каштановую прядь. Ханна. Это ее волосы. Ну и чем-то, очень похожим на кровь, написано: «Не суйся». Что ж, краткость — сестра таланта. Ага. Только от такого «таланта» кровь стынет в жилах и мурашки по коже, вот как у меня сейчас. — Кто-то явно не хочет, чтобы ему мешали, — деловито произнес шеф полиции. — Игра становится все интереснее.