Долгожданный Ан(с)тон

      — Я скучал, малыш, — шепчет брюнет, не отрываясь от страстного поцелуя.       Парень под ним, прижатый к толстому стволу дерева, мычит от наслаждения любимым. Слишком долго он его не видел, поэтому сейчас готов искусать сухие губы и оставить парочку фиолетовых пятен на пока что бледной ровной шее.       Не видевшись целый месяц из-за войны демонов и ангелов, Арсений думал, что сойдёт с ума без этих хитрых глаз, пухлых ярко-малиновых губ и сладкой круглой попки, которую он видел каждый раз, когда Антон выступал на стороне своего племени и пролетал, широко размахивая белыми крыльями около границы двух миров. А Арсений наблюдал снизу, порой поднимаясь наверх и параллельно с Антоном паря на черных, как смоль, огромных крыльях.       Каждый раз парни улыбались, мечтая в скором времени начать наслаждаться телами друг друга. И вот, наконец-то, длительные мучения закончились, и двое миров заключили временное перемирие, но демонам с ангелами всё равно видеться было запрещено.       Война двух миров — это сложное дело. У каждого к каждому есть свои претензии и придирки, никто друг другу не уступает, лишь ходит и шлёт проклятья. Борьба за Родник, находящийся на границе ангельского и демонского мира, никак не могла подойти к концу. Территории всё время менялись, а границы становились то уже, то длиннее. Родник переходил с одной стороны на другую и никак не мог найти постоянного местонахождения.       Арсений был сыном короля Тёмного мира, в котором и жили демоны, а Антон был сыном королевы Светлого мира, где обитали ангелы. Но на вражду своих родителей парням было совершено плевать, и они каждый раз пытались как можно больше соблазнить друг друга, находясь на расстоянии.       Они оба стояли на границе своих миров и виделись каждый день. Это ещё больше их раздражало. Ведь одними лишь взглядами сыт не будешь. Но делать было нечего, поэтому они смиренно стояли и ждали, когда выдастся момент сорвать друг с друга одежду и накрывшись крыльями начать выцеловывать чужие губы.       И наконец пришел тот момент, когда два возбуждённых тела в тени далеко от чужих глаз встретились и готовы друг друга удовлетворять.       Арсений ведёт пальцами по кадыку, обхватывает тонкую шею, но не сжимает. Он нежен так, словно Шастун — хрупкая дама, а не подросток под два метра ростом.       Его рука медленно расстегивает верхние пуговицы на белоснежной рубашке длиной до колен, оглаживает твёрдые ключицы и начинает носом ласкать шею. Антон тихо мычит и прислоняется лбом к затылку мужчины. Дышать ему ужасно тяжело, парню кажется, что воздух вообще закончился, хотя находятся они на природе и воздуха здесь уйма.       Антон смотрит зелёными глазами на Арсения, закусив нижнюю губу. Шаста ведёт с прикосновений. Он хочет дотронуться в ответ, хочет урвать поцелуй, хочет жарких движений. У него одно желание — угомонить пожар внутри.       Антон, ведя по рёбрам мужчины, спускается к его паху и дёргает за концы шнурков на штанах. Он отстраняется и хитро смотрит в глаза — океаны, в которых видит всё больше огня, который разгорается сильнее от действий шатена.       — Я сделаю тебе приятно, мой Черный демон. — приторно сладко тянет Антон и опускается перед Арсом на колени, параллельно стягивая с него лёгкие коричневые штаны.       Антон устраивается поудобнее, поджимая под себя крылья. Он начинает ласкать показавшийся член длинными пальцами, от чего тот набухает и наливается кровью, становясь ярко-красным.       — Ах, как хорошо… — стонет брюнет, а от касаний паренька становится так кайфово, что аж крылья слегка подрагивают, шурша своими концами по опавшей с деревьев листве.       Демон прикрывает глаза, а ангел тем временем высовывает свой влажный язычок и начинает облизывать головку, делая круговые движения, потом берёт конец уже твёрдого ствола в рот и сосет, как леденец на палочке. Арс видит эту картину сверху и возбуждение на него накатывает с новой силой. Он прикрывает глаза и кривит лицо от касаний Светлого.       Арсений старается твёрдо стоять на ногах, но когда его член берут в рот полностью, колени начинают предательски дрожать. Становится душно, словно всё вокруг сужается, а солнце начинает греть в два раза теплее.       Шаст брал глубже, упираясь носом в пах и расслабляя горло, пока у Попова рябило в глазах. Он несдержанно рычал, руки чесались, желая вцепиться в светлые кудри и натягивать его рот грубее, резче.       Арсений близко, совсем близко. Шастун снова пропускает член глубже, чувствуя головку стенкой глотки и демон теряет контроль, содрогается, хватает парня за подбородок и оттягивает назад, вытаскивая член изо рта. Он резким движением поднимает Антона вверх, от чего белые крылья того распахиваются в разные стороны, становясь твёрдыми, прямо как член в штанах. Арсений разворачивает парня лицом к дереву так, что тот, уткнувшись в него возбуждённым членом, протяжно стонет.        — Мой сладкий ангелочек… — шепчет на ухо Антону Арс, прижавшись грудью к спине шатена.       Он проникает одной рукой под рубашку Антона и начинает мять округлые ягодицы, которые тот всё больше выпячивает. Растягивать его — ужасное удовольствие. На пробу входить одним пальцем, вскоре добавляя второй уже увереннее. Чувствовать, как круг мышц сжимается вокруг фаланг, как расслабляется — в такт дыханию.       Арс разогревает его, растягивая нежные стенки самостоятельно. Неторопливо. Нежно. Его мальчику должно понравиться.       — Доверься мне.       Голубые глаза смотрят с любовью, с легкой тревогой и с ещё меньшей ревностью.       — Я хочу… — стонет Шаст и тут же чувствует, как пальцы меняются на член, а Арс крепко сжимает талию, поддерживая тело.       Попов чувствует усиливающееся трение, кайф, и отпускает Антона, но, услышав громкий стон, возвращает ладони на талию, контролируя.       Антон стонет от удовольствия, кусает губы и закатывает глаза. Потные ладошки упираются о дерево, а на согнутый локоть правой руки опускается расслабленная голова. Шасту хорошо. Ему нереально хорошо.       И Арс тоже знает, как ему хорошо. Он укладывает свою руку сначала на спину Шаста, поглаживая крылья, потом опускается обеими руками обратно на талию, держится за разгорячённые бока и нежно трахает своего желанного мальчика.        — Я хочу глубже… — скулит Антон, и Арс, слыша это, срывается на быстрый темп.       Все внутри горит, и Антон чувствует, как руки сжимаются на талии, ограничивая любое движение — фиксируют.       — Какой же ты… мх… сладкий, малыш. — этот глубокий голос мужчины сводил с ума, а член внутри Антона путал все мысли.       Как же он соскучился по своему парню, они не виделись всего месяц, но этого вполне достаточно, чтобы начать тосковать по второй половинке.       Сильные руки аккуратно придерживают Ангела за бёдра, нежность даже в таких мелочах грела душу и тепло откликалась в сердце. Член внутри такой горячей дырочки парня попадал по простате, с каждым новым толчком выбивая из лёгких весь воздух в сладком стоне. Пение птиц на фоне никак не мешало, просто звучало.       Антон начинает дышать так, словно бежит седьмой километр, не меньше. Он на пике. Ещё пару толчков и юноша точно кончит, изливаясь прямо на землю.       — Я кончу в тебя. — хриплым голосом шепчет Арс и, ускоряя темп, одну руку оставляет на талии, а второй накрывает член парня, который тоже нуждается в скорой разрядке.       Арсений быстро начинает водить по нему и Антон не сдерживается.       — Ах… — парень кончает с громким стоном.       Горячая сперма стекает по бёдрам, подступая к коленям, а там и к ступням. Тепло чувствуется не только снаружи, но и внутри. Арс кончил в юношу, а теперь вышел, и, пройдясь носом по крыльям и лопаткам, развернул его к себе, впиваясь губами в нежный, глубокий поцелуй. — Ты прекрасен. — шепчет Попов, кусая парня за шею. Тот ойкает и пальцы одной руки запускает в густые тёмные волосы. — Люблю тебя. — горячо шепчет Антон, оттягивая Арса от своей шеи, чтобы тот не успел наставить Антону засосов, ибо если дома заметят такой раскрас, то просто убьют. — Я тоже люблю тебя, малыш. — Арсений подхватывает Антона под подмышки и, залезая под рубаху, оглаживает его спину.