***
Но вот этот бурный и весьма богатый на события год кончился. Закончились судорожные подготовки к экзаменам, закончились последние спокойные и расслабленные недели. Пир по окончанию учебного года уже был, победили в соревновании между факультетов, как ни странно, гриффиндорцы. В тот день Пенни ощутила безумную радость и гордость за свой факультет. Всё было просто великолепно: весь зал был в красно-золотых цветах, также почти все поверхности в зале покрывало знамя их факультета. Декан получила кубок школы, который чуть позже разместили на камине в гостиной учащихся Гриффиндора. Все им хлопали и поздравляли, это было жутко здорово и приятно. Где-то в шесть утра ответственными старостами были подняты ещё сонные ученики. Все возмущались зевали, некоторые даже грубили несчастным старостам. Почему-то никто, ну прям совсем никто, не обратил внимания на то, что старосты вообще-то ещё раньше, чем они, вставали, а если точнее, то в пять утра. И всего лишь для того, чтобы успеть сходить в учительскую и выслушать от профессоров, что они сегодня должны будут сделать. Выйдя из душа и переодевшись, Пенни и Джинни спустились вниз по лестнице в гостиную, там уже обнаружив Гарри, Герми и Рона, и двинулись с ними на завтрак. По мере сидения в Большом Зале и поедания какой-то невкусной каши (сугубо по мнению Малфой), настроение с злости менялось на радостное. Ещё бы, ведь сегодня она наконец поедет на каникулы и проведёт их со своими любимыми родителями и братишкой. В последнее время они с Драко как-то слишком сильно отдалились друг от друга. Перестали хорошо общаться, почти не разговаривают… Но не стоит портить этот день плохими мыслями. Поэтому, помотав головой, чтобы отвлечься от мыслей, Пенни решила переключиться на что-нибудь другое. Кстати, не только их факультет не выспался, пробежавшись глазами по столам других факультетов, заметила беловласка. Барсуки спокойно дрыхнут, отодвинув свои тарелки, хотя там, конечно, и бодрствующие присутствуют. А вот за столами Слизерина и Рейвенкло спящих меньше, в основном все сидят как обычно и не зевают, несмотря на явно не хорошее настроение, никто из них не ворчит, а спокойно продолжает копаться в вязкой жиже под названием каша. На лице до этого несколько хмурой Малфой невольно появляется улыбка, стоит ей взглянуть на стол преподавателей: даже учителя хотят спать! Это выглядит довольно забавно… Просидев так полчаса, старосты вновь собирают всех и провожают в гостиную. Для чего, спросите вы? А для того, чтобы все дособирали – а отдельные личности и собрали – свой багаж. На всё про всё давалось полчаса, затем все спустились и ещё минут двадцать два самых старших курса накладывали чары облегчения веса и уменьшения на свои вещи и вещи младших. Потом, сойдя на первый этаж и собрав себе еду, выданную школой для обеда и расставленую на столе, все двинулись на улицу. Кареты уже были готовы доставить просто безумное количество учащихся на платформу. Там всех рассадили по факультетам, курсам и комнатам. Сейчас на платформе каждый факультет стоял за своим деканом, пока те их по курсам и по парам расставляли, из-за чего многие ворчали: " мол, не маленькие уже, зачем именно такое распределение? Хотя кого мы спрашиваем… " А вдалеке уже показалась малиновая точка, она всё растёт и приближается, в итоге оказываясь поездом. Деканы в последний раз прощаются с детьми, советуя делать домашнее задание летом, и отпускают детей на каникулы к родным и близким. До отправки осталось пятнадцать минут. Откуда ни возьмись из толпы выныривает Гарри, он уверенно тащит клетку с Хедвиг, попутно хватая обалдевшую от такого резкого появления друга Малфой, и ведёт её в сторону вагона, за ними спокойно (насколько это возможно в гигантской толпе) идут крепко сжимающий в руке Коросту и хватающий за ладонь Гермиону Рон, за вторую ладошку лучшей ученицы на потоке отчаянно пытается держаться Рыжик. Бедная девочка едва не отделяется от друзей, однако Герми крепче хватает её за руку и вытягивает её из потока спешащих школьников. Им удаётся достаточно быстро запрыгнуть в вагон и найти неплохое купе. Спустя время к ним заходят Агата и Тима, держащие в корзинках своих котов. Луна заходит сразу же за ними двумя и молча устраивается рядом с Джинни. В купе воцаряется тишина, за то долгое время, что они едут, ребята успевают переделать кучу дел: поиграть в карты, слова, имена, города, сломанный телефон, молчанку, чифифо, крокодила, некоторые из них успевают сделать домашнее летнее задание, кто-то читает, решает головоломки, играет в шахматы, шашки, а наша троица ещё и успевает обсудить розыгрыши. Что удивительно, во время разговора Пенни сама не замечает, как всё более спокойно разговаривает с Тимой. Со стороны это, конечно, выглядит странно, но остальные решают, что ладно, чёрт с ними, хотя бы убить друг друга не хотят, уже это просто огромнейший прогресс. Два кота (Пенни и Тимы) вовсю носятся по купе, орут друг на друга и дерутся, время от времени они отвлекаются от этого занятия и идут ласкаться к хозяевам, но ровно до того момента, пока им не покажется, что второй котяра слишком подозрительно на него смотрит, и всё повторялось заново. Кот Агаты сначала сидел на полу и пытался ловить солнечных зайчиков, а потом лёг на колени хозяйки и уснул. Да так лёг, что скинуть или разбудить возможности не представлялось. Пришлось Уилсон сидеть на месте и не двигаться. Хотя вскоре не выдержав испытания сидением, хозяйка окунулась в царство Морфея вместе со своим питомцем. Короста просто дрыхла рядом с Роном. Хедвиг же летела за пределами вагона, время от времени появляясь в зоне обзора за окном купе. Часа за три или четыре до приезда они начинают разговор. Сонную рейвенкловку будят, успокаивают разбуянившихся котов. Ребята обсуждают абсолютно всё на свете и говорят очень много и долго. Они чуть было не пропускают время обеда, однако прервавшая их веселье продавщица сладостей напоминает им об этом. Купив сладости и достав контейнеры с обедом, дети раскладывают всё на столик и начинают свой обед. Однако даже во время еды они продолжают разговаривать о всякой ерунде. Кажется, будто они никогда уже не успеют наговориться и именно поэтому продолжают говорить и говорить… Глянув на Рона, жующего курицу и при этом активно что-то рассказывающего, у Пенни в голове проносится мысль: "Мама и папа назвали бы этой бескультурщиной и отругали бы меня за такое поведение. Но ведь сейчас их здесь нет. Значит, я могу делать, что мне угодно." И уже абсолютно не задумываясь о манерах и этикете, как это было в начале года, да в принципе как это было практически всю её сознательную жизнь, Пенни подключается к беседе.***
Когда они наконец выходят из поезда, Малфой провожает глазами Гарри, Герми, Агату и Тиму, переходящих на магловскую сторону. Интересно, как выглядит магловский Лондон? Она там никогда не была… Наверное, стоит на каникулах уговорить Агату, чтобы она показала ей эту сторону Лондона. Возможно, маглы не такие уж и плохие, раз придумали такую здоровскую вещь, как мангу. Следом с ней прощается Луна, направляющаяся к своему отцу. Её отец выглядит слегка странно и отрешённо. Но как только он замечает дочь, на его лице тут же расцветает улыбка. Подхватив и покружив дочь, мистер Лавгуд аппарирует. Хмм… Луна вроде говорила, что он издаёт какой-то журнал. Может попробовать его почитать? А вот уже и рыжики, тоже помахав ей руками, уносятся к своей шумной и весёлой семье. Их семья такая непривычная… Она выглядит странно для неё. Одежда заштопанная перештопаная, недорогая, сделанная по большей части вручную. К тому же они, не скрывая эмоций, вполне спокойно обнимаются на перроне, не обращая внимание на других людей. С платформы рыжее семейство уходит через каминную сеть. О, а вон и её родители, да и брат уже подошёл. Улыбнувшись, благородная наследница Малфоев кидается обниматься к родителям. Те же хватают их с братом за плечи и переносятся в их родной Малфой-Мэнор. После этого они целый день проводят вместе с детьми и радуют их подарками. Честно, Пенни надеется, что родители не будут её сильно ругать, да и к тому же она искренне надеется, что братик останется таким же спокойным и счастливым, как сейчас. А то будет как в прошлый раз, когда она рассказала ему о своей дружбе с золотым трио, помнится, у него ещё глаз неделю дёргался. Всё же ей ещё только предстоит рассказать своей семье об их летних гостях.