Джекпот

«Мой номер. Если что-то будет нужно — звони», — записка, оставленная на тумбочке, приятно грела — даже лучше, чем эти слепящие лучи навязчивого солнышка, грозящие заполнить собой каждый уголок больничной палаты. Удивительно, но она чувствовала себя хорошо: во всяком случае, гораздо лучше, чем вчера, когда она за каких-то полчаса, кажется, успела попрощаться со своим неизвестно, каким по счету, нерожденным ребёнком. Нет, решение об аборте было, пожалуй, слишком поспешным — как же хорошо, что она не приняла его тогда, в последний момент сбежав из клиники. Женщиной вдруг обуяла странная непримиримая ярость на весь мужской род. Сколько можно терять детей из-за этих мужиков! То она бежала на аборт, потому что какой-то представитель хромосомы XY говорил ей, что не созрел для отцовства, то аборты происходили самопроизвольно — от стрессов или грубого физического воздействия тех самых несостоявшихся «папаш». Ай! Она решила, что сможет вырастить ребёнка сама — в конце концов, теперь у нее есть для этого средства, а отец — далеко не гарантия счастливого детства — она знала об этом не понаслышке. Только вот после случившегося Ванг не была уверена, что поступила правильно, не сообщив Сафронову радостную новость — судя по тому, как он переживал и успокаивал ее вчера, держа за руку и заставляя хоть немного поверить в то, что все в итоге все закончится «хэппи-эндом», он, возможно, позитивно отреагировал бы на это известие. Впрочем, вчера ей, измученной страшными болями и думами о непоправимом, было совсем не до того. И все-таки, она была благодарна Сафронову. Не сказать, что он, как супергерой из фильмов, одним махом раскидал все страхи и переживания по самым дальним углам души, скорее, его присутствие помогало отвлечься от страшных мыслей и подумать о чем-то ещё. О том, как мило и ласково он шепчет ей эти глупые успокаивающие слова. О том, какие же у него тёплые и сильные руки, что так крепко держат её. О том, почему он находится сейчас рядом с ней, а не с любимой женой, которая его вроде бы простила. Если честно, она вообще не понимала, зачем он пришёл к ней вчера. С цветочками топтался на пороге, как школьник на первом свидании. Она не могла его не впустить — в конце концов, не так часто к ней на порог заявляются столь неожиданные и дорогие гости — да что там, хоть какие-нибудь. Что-то лепетал там, кажется, извинялся. Джулия уже не слышала его, раздумывая над тем, что он — отец её будущего ребёнка, который даже не знает об этом, и спрашивая себя о том, а нужно ли ему это, собственно, знать? И тут этот чёртов запах рыбы. Чёртова вентиляция в московских квартирах! Объясняй потом дорогому гостю, что это она делала два часа в туалете? Хотя, наверное, он понял все и так — иначе почему потом таращился на неё обеспокоенным взглядом. «Джулия, вам плохо?» Помести в тебя полуторамесячный эмбрион, посмотрим, хорошо ли тебе будет? Но это все можно было бы пережить и перетерпеть, если бы наш драгоценный папаша не начал вдруг массировать ей плечи! Нет, она честно хотела возмутиться и скинуть с себя его руки! Она б так и сделала — если в тот самый миг не поняла, как же соскучилась по его рукам и всему остальному! Стоит сказать, что она тогда, будучи в пьяном угаре, вовсе не случайно бросилась тогда в объятия рыжего скептика, а не какого-нибудь Башарова: Сафронов нравился ей ещё с тех незапамятных времен, когда она, скучающе переключая телеканалы, случайно увидела милого рыжего мальчика в новом шоу про экстрасенсов. С того самого дня она всерьёз заинтересовалась экстрасенсорикой и в частности этим рыжим парнишкой — и встреча с ним была одной из целей её участия в проекте «Битва экстрасенсов». Мечта сбылась, да снова как-то не так: отношения с ведущим не заладились, а на горизонте появилась очень симпатичная ведьмочка Таня Ларина, общение с которой неплохо помогало ей отвлечься от мыслей о скептике. И, быть может, все сложилось бы совершенно по-другому, если бы не тот «праздник жизни» и не тот лишний бокал вермута. Хотя дело было, конечно, не только в нем — иначе не слилась бы она с ним в любовном экстазе в том чертовом туалете: не впустила бы снова так просто в свое жилище; не испытала такую приятную тяжесть внизу живота, когда его сильные руки вчера так неожиданно опустились ей на плечи… Которая очень скоро сменилась другой пугающей болью, которая, в конце концов, и привела её сюда. Уже чуть позже, перерывая бесчисленные статейки в сети интернет, женщина поняла, что на таком маленьком и нестабильном сроке опасно буквально все — от грубых половых актов до безобидных «бабочек» внизу живота, понижающих (или повышающих) какой-то тонус матки, что крайне нежелательно в ее новом, еще так непривычном, положении. — Джулия Владимировна, — появление мужчины интеллигентного вида в синей медицинской форме бесцеремонно вырвало Ванг из раздумий. — Ну что, как мы себя чувствуем? — Лучше, чем вчера, — и это было чистой правдой. В принципе, ее нахождение этой ночью в этом прекрасном лечебном заведении было скорее актом предостережения, чем необходимостью: боль в животе чудесным образом прекратилась по прибытии в больницу, а исследования с применением современных ультразвуковых технологий показали, что жизни и здоровью её будущего малыша ничего не угрожает. Она уже давно была бы дома, если б не волнения перепуганного Сафронова и не отчаянные уговоры доктора поставить ей чудодейственную капельницу, после которой она будет «как огурчик». — Это хорошо. Значит, можем с чистой совестью и крепким здоровьем отправляться домой! Выслушав целый список предостережений и запретов (в числе которого был и запрет на ведение половой жизни), победительница 15 сезона «Битвы экстрасенсов» имела счастье вернуться в пусть и съёмные, но такие родные апартаменты. Теперь в привычном состоянии гармонии и релакса перед ней встал один очень непраздный вопрос — стоит ли сообщать Сергею, что она уже дома? Исходя из его вчерашнего искреннего участия и того факта, что он оставили ей свой номер, следовал только один вывод — нужно звонить. Однако, едва вбив в список новый контакт, Ванг всерьёз засомневалась в целесообразности сего действа — убежавший вечером Сафронов вполне сейчас мог зажигать на каком-нибудь мистико-иллюзионном шоу, на котором положено выключать телефоны. Как же хорошо, что в 21 веке совсем необязательно трезвонить абоненту, заставляя его в ту же секунду оторваться от важных дел — достаточно просто оставить сообщение в каком-нибудь популярном месседжере и с чистой душой ждать ответа. «Здравствуйте, спешим сообщить вам, что Дух Хаоса прибыл в родную обитель». Ответ пиликнул на удивление быстро. Видимо, знаменитый ведущий зажигал дома на уютном диванчике, а не на большой сцене. «Доброе утро) и как там Дух Хаоса себя чувствует?» — далее следовал милый, ни к чему не обязывающий смайлик. «Тот, что я, или тот, что во мне?» — другой подмигивающий смайлик. «Оба)». «Первый неплохо, второй — ещё лучше, потому что он пока ещё не познал всех прелестей жизни на этой «прекрасной планете». «В любом случае, рад за вас обоих». «Спасибо», — дополнив ответ очередным весёлым смайликом, Джулия в нетерпении застыла перед светящимся экраном. Однако новых сообщений не приходило. По всем законам этики и логики выходило, что разговор окончен, и затягивать его неестественными глупыми фразами не имеет смысла. Ей оставалось лишь ждать новых писем и изводить себя непраздным, таким сложным вопросом — стоит ли говорить Сафронову, что именно он является отцом ребёнка, за жизнь которого он вчера так отчаянно переживал солидарно с ней? Хотя, быть может, он переживал так, потому что обо всем догадывался? Только в это верилось с трудом — точный срок её беременности он не мог знать, да и вряд ли вряд ли у него во вчерашнем хаосе нашлась минутка на светлую мысль, что он, возможно, имеет к ее весьма интересному положению непосредственное отношение. И тот факт, что он так волновался за совершенно чужую беременную женщину и ее будущего малыша, заставлял душу трепетать, а мозг — склоняться в сторону решения о необходимости сообщения ему радостного известия. Но Джулия не спешила делать преждевременных выводов — возможно, узнав о том, что покоящийся в её чреве эмбрион является результатом той самой ошибки, которую он хочет поскорее забыть — Сергей не будет уже таким ласковым и милым. От малыша он, наверное, не откажется, но только вот каких нервов и проблем будет стоить ей, ему и ещё неопределённому кругу лиц её вполне естественное желание подарить ребёнку отца? На другой чаше весов его жена, уже родившиеся признанные дети — многомиллионная аудитория, любующаяся снимками образцовой российской фэмили! Конечно, он не хочет все это разрушать — и его можно понять. Ей самой, наверное, было бы проще нанять крутых адвокатов и доказать всей стране, что он эту дамочку (то бишь, её) знать не знает, а ребёнка она нагуляла от соседа Василия. А впрочем, может, он так и сделает… Ванг в сердцах отбросила телефон. Ай, к черту. Пусть все остаётся, как есть — или как там говорят эти глупые люди? «Время покажет?» Значит, поглядим. И оно показало. Причем уже через пару дней, когда на её новомодный айфон пришло долгожданное сообщение. От не менее долгожданного абонента. Ладошки женщины так компрометирующе и взволнованно вспотели, а пульс, наверное, перевалил за сотню, когда буквы, высветившиеся на дисплее, сложились в полноценный текст. «Встречаемся в кафе «София» через час». Однако эйфория схлынула так же быстро, как и настигла. Нет, предложение было заманчивым, даже очень — но странное необъяснимое предчувствие — то ли дар Бездны, то ли пресловутая женская интуиция, упрямо подсказывало, что все не может быть так просто. Впрочем, это была обычная логика, позволяющая сравнить его предыдущие сообщения и заключить, что они кардинально отличаются от последнего. На ум просились два совершенно противоположных и совсем не внушающих оптимизма варианта: либо у Сафронова случилось что-то, что заставило его поменять стиль письма, либо же в кафе её приглашал сегодня не он. Желая понять, какое из её подозрений является верным и лелея в душе надежду на то, что все её опасения окажутся не более, чем паранойей, Джулия нажала на кнопку вызова. К, счастью Сафронов взял трубку довольно быстро. — Алло, — судя по интонациям удивления и растерянности, прозвучавшим в его голосе, звонок стал для ведущего полной неожиданностью. — Джулия? Что-то случилось? — Нет, все хорошо, — появившиеся вдруг обеспокоенные нотки, безусловно, ласкали слух и душу, но Ванг сейчас хотела бы услышать совершенно другое. — Сергей, — ей вдруг овладела робость, словно она превратилась в девочку-школьницу, приглашающую на свидание понравившегося одноклассника. Но ведь здесь все было наоборот! — Вы же сами писали, назначили мне встречу? В кафе через час? Молчание, повисшие на том конце провода, не предвещало ничего доброго. Кожей, всем сердцем Джулия чувствовала его грядущий ответ, который вряд ли обещал стать положительным. — Какая ещё встреча? Нет, вы что-то напутали, наверное. У меня вчера были съёмки, я вот недавно вернулся домой, только душ принял. Так что мне пока не до встреч, извините. — Это вы… Извините, — сорвалось с губ прежде, чем женщина ловким движением пальца оборвала между ними связь. Несуществующую душу терзало чувство жгучей отчаянной обиды. Злости прежде всего на себя саму. Дура! Как она могла впустить в свой возвышенный мозг эту дикую мысль — надежду на то, что он скучает по ней все это время и жаждет новой встречи?! С чего, с какого Хаоса он должен этого желать? С того, что вроде бы не ровно дышал к ней на «Битве», с того, что трахнул по пьяной лавке или с того, что как храбрый рыцарь не бросил в беде несчастную беременную женщину? Человек просто хотел помочь, за что ему честь и хвала, но разве ж это повод планировать вашу свадьбу? Видимо, повод — когда живёшь совсем одна, не раз битая жизнью и этими мудаками, и только и ждёшь мифического Его — того, кто хоть немного приласкает и обогреет! Да только рыжий был совсем не в курсе — впрочем, ему и не надо. Только вот один вопрос оставался на горизонте и никак не давал покоя — на фига он прислал ей это сообщение? Или правда он ничего ей не присылал, а это послание — не более, чем плод её больного воображения? Желая разобраться в состоянии своего психического здоровья Джулия уже было собиралась открыть месседжер, когда на дисплее её айфона высветился до боли знакомый номер. — Джулия, — его голос звучал смущенно и растерянно — как её собственный совсем недавно. — В общем, тут такая ситуация… Я правда тебе писал, точнее, не совсем я. То есть, произошло кое-какое недоразумение, — недовольные женские возгласы, донесшиеся из динамика, свидетельствовали о том, что недоразумение состоит в законном браке с ведущим и зовут его Мария. — Это долгая история. В общем, извини. Такого больше не повторится. — А твоё «недоразумение» тоже так считает? — не смогла не съехидничать Ванг. Однако, услышав неловкое молчание в трубке, сменила гнев на милость. — Ладно. Я все поняла и не держу зла. Недоразумение, так недоразумение. Не сочтя нужным размениваться на долгие прощания, Ванг бросила трубку. Наверное, по закону всевозможных любовных драм она должна была плакать. Но отчего-то хотелось смеяться. Неужели эта идиотка всерьёз хотела встретиться с ней в этом кафе и…что? Вырвать волосы? Расцарапать лицо или разукрасить его серной кислотой? Неужели женщина готова опуститься до такого в борьбе за свое сомнительное семейное счастье? Неужели она серьёзно ревнует его к ней? Ах, да. У неё же есть повод. Даже два — включая тот, о котором не догадывается ни она, ни её в скором времени многодетный муженек…