Полынь и Рябина

      Следующие несколько дней прошли как в тумане. Пока Долохов и Роули в прочном тандеме отправились на поиски русалочьих слёз, а уход за больными взяли на себя два домовика, сама Лиз занималась подготовкой основного состава зелья, почти не вылезая из своей каморки наверху. Однако она начала питаться несколько раз в день по рекомендациям Тома, походившим скорее на приказы. Когда приготовления были полностью закончены, облик девушки вновь приобрёл здоровый и ухоженный вид: волосы больше не походили на потрёпанную мочалку и вновь были собраны в красивую причёску, а платье было идеально выглажено.       В один из дней Том, Рауль, Дитрих и, собственно, Элизабет сидели в гостиной. Лестрейндж поглощал свой объёмный обед. Юный Тёмный Лорд читал одну из книг, что без спроса взял с полки одного из книжных шкафов. А Лизенберг приставал с комплиментами к юной хозяйке поместья, которые та, как всегда, игнорировала, попивая свой чай.       В дверь постучали. Это заставило всех переглянуться между собой. Элизабет медленно подошла к двери, когда в ту ещё раз постучали. Послышался женский, но по-мужски грубый голос. Лицо Лиз искривилось из-за злобы. Она сказала гостям спрятаться, после чего открыла дверь назойливой даме.       Это была высокая блондинка с очень манерными телодвижениями и слегка мужеподобным лицом. У неё были выпуклые карие глаза и сильно развитые лобные дуги. На её лице застыла неприятная ухмылка. Главной деталью одежды, что выделяла незваную гостью, был огромный драконий клык, висевший на шее, будучи прикреплённым на тонкую нить. Элизабет выдавила из себя фальшивую улыбку и движением руки пригласила девушку войти.       В одно мгновение домовики сервировали стол в гостиной новеньким сервизом, наполняя чашки горячим чаем. Девушки сели в кресла напротив друг друга, с лиц ни одной из них не сползала злобная ухмылка. Казалось, что если бы не круглый стол, стоявший между ними, то они бы испепелили друг друга взглядами.       — Что тебя привело сюда, Фини? — Элизабет старалась держать голос ровным, но нотки раздражительности всё равно проскакивали сквозь слова.       Девушка взяла в руки чашку и, удостоверившись, что собеседница повторила её действия, продолжила:       — Не думала, что ещё раз увижу твою гнусную мордашку после смерти Григория.       — Лизи, ты, как всегда, само очарование, — губы женщины ещё больше искривились. Она поднесла напиток ко рту, но отпивать не стала. — Я слышала, что во двор этого дома недавно заявились мракоборцы.       — Информация до тебя небыстро доходит, — Элизабет усмехнулась. — Теряешь хватку.       — Ты меня всегда недооценивала, милая Лиза, — гостья подула на чашку с чаем, которую держала в руках, пытаясь остудить. — Меня уведомили ещё в первый день, но нужно было проверить информацию.       Фини вновь наклонилась к напитку, чтобы отглотнуть, но, опять остановившись, продолжила:       — Скажи, гостей в последнее время у тебя не было?       — С какой целью интересуешься? — хозяйка сверлила наглую гостью злобным взглядом. — И я не настроена сегодня вести с тобой высокопарные беседы.       — Ох, дорогая, — блондинка приложила руку к щеке, пытаясь отыграть обеспокоенность. — А как же твои манеры, о которых ты так печёшься? Ты же в совершенстве владеешь светскими навыками. Особенно искусством лжи и лицемерия.       — Не знаю, какую игру ты затеяла, Фиона, — Элизабет сильно сузила глаза, осматривая соперницу придирчивым оком, — но сегодня твоя чешуя так дивно переливается на свету, пока ты извиваешься.       — Понятно. От тебя ответов не дождёшься, — Фини в очередной раз почти прикоснулась губами к чашке, но затем вовсе отставила её от себя на стол, повернувшись к эльфам, что стояли рядом. — А вы что-нибудь видели?       — Мы не собираемся отвечать на вопросы гнусной бабы, — в один голос ответили домовики, за что получили одобрительную улыбку своей хозяйки.       Не выяснив интересующей информации, Фини покинула дом под давящими взглядами Элизабет и её прислуги. После этого девушка встала, бросив ледяной взор на закрытую дверь, а её зубы были плотно сжаты, даже слегка скрипели. По лестнице спустились Рауль, Лизенберг и Том, подслушивавшие разговор.       — Кто это был? — как всегда первым решил заговорить Лестрейндж своим низким голосом.       — Фиона Оверсайз, — девушка продолжала смотреть на закрытую дверь. — Переняла семейный бизнес, специализирующийся на поставках разнообразных ингредиентов для зелий и палочек по всей магической Европе.       — А почему Вы не попросили у неё помощи в поиске нужного ингредиента для лечения Эйвери? — встрепенулся Рауль.       — Мистер Лестрейндж, некоторые вещи неприлично спрашивать даже в самых тёмных углах Лютного переулка, — выдохнула девушка. — Тем более у своих врагов.       — Вам доводилось бывать в Лютном переулке? — ухмыльнулся Том. Девушка от неожиданности приоткрыла рот. Поразмышляв несколько секунд, она отрицательно помахала головой.       Юноша продолжил голосом, полным безразличия:       — Что она хотела?       — Вероятнее всего, «нарыть» что-то грязное обо мне, — девушка со звуком выдохнула, но взгляд не перевела, словно боясь, что неприятная женщина вернётся. — Фиона с детства была знакома с Григорием и, разумеется, влюблена в него. Она была просто в ярости, когда он предпочёл жениться на мне.       Пока все с интересом слушали рассказчицу, Лизенберг присел на место ушедшей гостьи, схватив нетронутый напиток и уже собираясь его отпить, как вдруг Элизабет резким, словно лезвие ножа, холодным тоном остановила его:       — Я бы на Вашем месте, мистер Лизенберг, не пила бы этот чай, если, конечно, Вы не хотите покинуть этот мир в считанные часы, — мужчина с испугом отставил кружку на стол. — Эрни, Берни, потрудитесь избавиться от содержимого сосудов.       — Вы думаете, что она могла отравить напиток? — испуганным голосом уточнил Рауль.       — О нет, она не могла, — девушка ехидно посмеялась, а затем снова сменила тон на серьёзный:       — Я могла.       Глаза Лестрейнджа широко раскрылись от удивления, в то время как Дитрих испуганно метал взгляд от отравленной жижи к хозяйке. Лишь Том отреагировал одобрительной улыбкой.