Шанс обрести семью

Гарри не знал из-за чего он больше переживал: из-за предстоящего экзамена или встречи с друзьями после полутора недель нахождения в подземельях. От Северуса мальчик знал, что об их родстве была осведомлена вся школа, так как скрывать этот факт было бессмысленным, и волновался, как Рон и Гермиона отнесутся к этому. Перестанут ли они дружить с ним? Будут ли презирать его? Зельевар, видя переживания ребёнка, присел перед ним и взял маленькие ладони в свои. — Гарри, — мальчик перевёл взгляд на мужчину, — что тебя тревожит? — А если мои друзья отвернутся от меня? — Значит, это не друзья, — уверенно ответил декан Слизерина, — настоящие друзья порадуются, что ты обрёл семью. — А если я провалю экзамен? — Я уверен, что такого не произойдёт: ты усердно готовился все эти дни. А если даже и провалишь, в чём я сильно сомневаюсь, то ничего страшного в этом нет. Учёба, конечно, важна, но в жизни есть вещи и поважнее. Гриффиндорца эти слова успокоили и он благодарно улыбнулся, чуть подавшись вперёд. Северус понял его желание и сам притянул мальчика в объятия. С каждым днём ребёнок становился всё более открытым, и профессор не мог не радоваться этому факту. Гарри вошёл класс прямо перед началом экзамена и занял своё место. Одноклассники с интересом рассматривали мальчика, но пока никто не решался с ним заговорить. Через пару минут профессор трансфигурации раздала вопросы и началась первая часть экзамена. Спустя некоторое время Гарри дописал ответы и, с волнением подписав пергамент, подошёл к своему декану. — Профессор, я закончил, — произнёс он. — Очень хорошо, мистер Снейп, — улыбнулась женщина и предложила продемонстрировать одно из выученных за год заклинаний. Гриффиндорец так желал сдать этот экзамен, что выполнил задание в рекордно короткие сроки. — «Превосходно», мистер Снейп, — похвалила мальчика профессор трансфигурации, — Вы очень хорошо подготовились к экзамену. — Спасибо, — поблагодарил Гарри и вышел в коридор, чтобы там подождать Рона с Гермионой и поговорить с ними о произошедшем. Когда, наконец, Золотое Трио было в сборе, первым заговорил Уизли: — Гарри, ты же всё ещё наш друг? — Что? Конечно, Рон! — с жаром воскликнул мальчик. — Я так рад, — широко улыбнулся рыжий гриффиндорец, — я переживал, что Летуч… Снейп не позволит тебе дружить с нами. — Какой он, профессор Снейп, Гарри? — неожиданно спросила Гермиона, пытливо глядя на брюнета. Юный Снейп замолчал на несколько мгновений, думая, как лучше охарактеризовать Мастера зелий. Мальчик вспомнил всё, что произошло с ним за последние дни и невольно улыбнулся. — Он строгий, но очень хороший, — и, понизив голос, добавил, — и он сделал для меня огромную комнату, представляете? Прозвенел колокол, и друзья направились в Большой зал на обед. Гарри был так рад, что Рон с Гермионой не отвернулись от него, что не обращал внимание ни на что вокруг. — Эй! Ты что, совсем сдурел? — раздался крайне возмущённый голос, и гриффиндорец, обернувшись, обнаружил Малфоя-младшего, которого по неосторожности задел своей сумкой. — Перестань кричать, Малфой. Я не специально. Слизеринец на это презрительно хмыкнул. — Вот я не понимаю, зачем крёстному брать такого олуха, как ты? Из тебя только домашний эльф и выйдет. — Заткнись, Малфой! — высказывание Драко задели за больное, — и при чём тут вообще твой крёстный? — Как причём? — победоносно ухмыльнулся блондин, — профессор Снейп и есть мой крёстный. Гарри сжал кулаки, а в груди поселилось неприятное чувство. Разве слова слизеринца что-то изменят? Конечно, нет. Тогда почему его серце болезненно заныло от этих слов? — И что с того? — вернул Малфою гриффиндорец. — Дядя Северус знает меня с самого рождения, а тебя только год. Вот я и задаюсь вопросом, зачем ты ему нужен? — Он мой отец, — с чувством Гарри. — Не ври! — неожиданно потерял насмешливый вид Драко, — он — мой крёстный отец. — Зато мне он родной отец, а не крёстный! — Ты ему не родной! — Родной! И он меня любит! — Не обольщайся! Он тебя презирает! Ты ему нужен только как эльф! Мальчики даже не заметили, как схватили друг друга за грудки и перешли на крик. Главным делом для них было доказать свою точку зрения. — Неправда! — Гарри не мог успокоиться, что-то клокотало в его груди и просилось наружу, — ты лжёшь! Он любит меня! Он мой ПАПА! Где-то позади раздался звон, и мальчики, наконец, оторвались друг от друга, созерцая разбитые окна и груду осколков на полу. — Гарри! — юный Снейп повернулся и увидел спешащего к ним обеспокоенного зельевара. — Папа! — выдохнул мальчик и бросился навстречу мужчине, крепко обнимая его. Северус застыл, гадая не послышалось ли ему. Пусть ребёнок и стал привыкать к нему, но признавать вслух своим отцом не спешил. — Ты не поранился? — спросил Мастер зелий, внимательно осматривая гриффиндорца. — Нет, папа, — сердце мужчины вновь пропустило удар. — Что здесь произошло? — строго спросила Минерва, поспешившая на шум вместе с зельеваром. Дети потупили взоры, не зная как объяснить. — Стихийный выброс, — ответил за них Северус, догадываясь о развернувшихся событиях. — Минерва, могу ли я оставить студентов на тебя? Мой сын несколько ослаблен после произошедшего. Профессор трансфигурации кивнула и немедленно убрала с пола осколки. В покоях Северус расстегнул пуговицу на рукаве рубашки и протянул свою руку мальчику. — Сэр… — Папа, Гарри, — поправил ребёнка зельевар, тепло улыбнувшись, — ты истратил много энергии и тебе нужно восполнить силы. А для вампира лучший способ сделать это — выпить кровь. Вот закончится учебный год, и я научу тебя охотиться, а пока пей мою. Мальчик кивнул и приблизился к руке, стараясь прокусить кожу как можно осторожнее, чтобы не причинить мужчине слишком много боли. Когда кормление было закончено, гриффиндорец неожиданно крепко обнял Мастера зелий за шею и чуть огорчённо произнёс: — Драко сказал, что ты его крёстный. — Так и есть, — ответил профессор, поглаживая сына по растрепанным чёрным волосам. — Он сказал, что я гожусь только для того, чтобы быть эльфом. И чтобы я не обольщался. Северус вздохнул. Какие же они ещё дети! — Он просто ревновал, Гарри. Как и ты. Верно? — зельевар поднял лицо ребёнка за подбородок и заглянул в зелёные глаза. Гриффиндорец надулся и вновь спрятал лицо в складках чёрного сюртука, сердито произнеся: — Ты только мой папа. Декан Слизерина рассмеялся и поцеловал сына в макушку. — Конечно, маленький, только твой. Но, я думаю, ты не настолько жадный, чтобы злиться, если я иногда буду немного внимания уделять своему крестнику. — Настолько, — буркнул гриффиндорец, ещё крепче обнимая мужчину, — ты только мой папа. — Только твой, — отозвался Северус, улыбаясь. Этот разговор они продолжат позже. Да и с Драко ему тоже следует поговорить, пока мальчики не разрушили ещё что-нибудь в приступе взаимной ревности.