Шанс обрести семью

Северус камином шагнул в свои апартаменты и обнаружил посреди гостиной сжимающего руку Рона, а рядом с ним взволнованную Гермиону. Тонкое обоняние уловило в воздухе запах крови, и Мастер зелий, привычно сконцентрировавшись, чтобы не выдать своей сущности, приблизился к детям. Отстранив Грейнджер, Снейп увидел на руке рыжего гриффиндорца порез. — Где Гарри? — жёстко произнёс зельевар, заклинанием залечивая рану. — Он… — девочка замялась, но стоило лишь декану Слизерина грозно на неё взглянуть, как она честно ответила, — он в Вашей лаборатории, сэр. Он побежал искать лекарство для Рона. Словно в подтверждение её слов из-за закрытой двери лаборатории послышался звон разбитого фиала. — Закки! — в гостиной появился домашний эльф, — немедленно доставь мистера Уизли и мисс Грейнджер в Больничное крыло. В следующее мгновение дети исчезли вместе с домовиком, а Снейп поспешил к сыну, резко распахивая дверь лаборатории. Гарри обнаружился у одной из полок. Мальчик пытался убрать разбившееся зелье и вздрогнул всем телом от звука открывшейся двери. Северус в два шага преодолел расстояние между ними, подхватывая сына на руки и ощущая как детские руки обнимают его за шею. Мастер зелий быстрым движением уничтожил разбившийся фиал и вышел из лаборатории. Усадив Гарри себе на колени, мужчина приподнял его лицо за подбородок и понял почему мальчик сбежал от друзей в лабораторию — радужка гриффиндорца была ярко алого цвета. — Прости, — тихо произнёс Гарри, виновато глядя на отца. — За что, сынок? — обеспокоенно спросил зельевар и забеспокоился ещё больше, когда мальчик всхлипнул и уткнулся в его сюртук, — Гарри? Гарри, малыш, посмотри на меня, — но гриффиндорец в ответ лишь отрицательно замотал головой. — Тебе плохо? Где-то болит? Гарри! О, Мерлин, да ответь мне хоть что-нибудь! Северусу, наконец, удалось оторвать ребёнка от себя, и он тут же отметил, что глаза мальчика вновь приобрели зелёный цвет. — Ты теперь точно от меня откажешься, — всхлипнул гриффиндорец, — потому что это я виноват, что Рон… — дальше мальчик не сумел продолжить, закрыв лицо руками и горько заплакав. — Шшш, тише, Гарри, — прижал к себе сына Северус, — я никогда от тебя не откажусь. Что бы ты не натворил, сынок. — Даже если я сделаю что-то очень и очень плохое? — поднял заплаканные глаза мальчик. — Даже если ты сделаешь что-то очень и очень плохое, — кивнул головой Мастер зелий, — Вы навсегда застряли со мной, мистер маленький Снейп. Гарри улыбнулся на это прозвище, которое, видимо, очень понравилось всем взрослым. Вытерев слёзы, гриффиндорец взглянул на своего отца и виновато произнёс: — Ты будешь сердиться. — Расскажи мне, что здесь произошло, — попросил зельевар, — и объясни, зачем вы открывали дверь в мою спальню. — Я просто показывал друзьям наши покои и, заодно, твою спальню, — краснея, ответил мальчик, — но мы, честно, не заходили туда и ничего не трогали! только посмотрели и всё. — Гарри, — вздохнув, произнёс мужчина, — ты же понимаешь, что это было не тактично по отношению ко мне? Ведь это моя спальня. Я разрешил тебе заходить туда, потому что ты — мой сын, и я доверяю тебе. Но мне было неприятно, что ты привёл в мою комнату друзей, не спросив меня. — Прости, папа, — опустил голову гриффиндорец. — Я прощаю тебя, сын. Я понимаю, что это для тебя в новинку, но впредь старайся уважать личное пространство других людей. Хорошо? — последовал утвердительный кивок, — а теперь перейдём к истории с Роном. При этих словах Гарри вздрогнул и, срывающимся на шёпот, голосом начал объяснение: — Я показывал друзьям наш покои, и тут Закки принёс небольшой тортик — мы заказали его, чтобы попить чай. И мне захотелось его разрезать… Папа, я, честно, не ожидал, что так получится! Я не хотел ранить Рона! Я не думал, что оно сработает не так, как надо! А потом я сбежал в лабораторию, чтобы не выдать себя… — Погоди-ка, — остановил сбивчивую речь ребёнка Снейп, — оно? Ты хочешь сказать, что решил разрезать торт заклинанием? — виноватый взгляд гриффиндорца дал ему понять, что так оно и было, — напомни мне, пожалуйста, мой дорогой сын, какой курс ты заканчиваешь? — Первый, — еле выдавил из себя мальчик. — Так как же тебе стало известно заклинание, которое проходят на четвёртом курсе? — Я просто прочитал о нём в одной книге, — уклончиво ответил гриффиндорец. — И в какой же? — обманчиво спокойным голосом продолжал допрашивать декан Слизерина. — В… э-э-э… — Гарри, ты прекрасно знаешь, что я ненавижу, когда мне лгут, — строго произнёс зельевар, и мальчику ничего не оставалось, кроме как признаться в своём поступке. — На днях я взял из шкафа учебник для четвёртого курса. Мне было скучно, и я решил его полистать. И это заклинание меня заинтересовало… — Скажи, Гарри, что вам было сказано на первом же занятии об использовании волшебных палочек вне учебных классов, тем более без надзора учителей? — Снейп поднял голову ребёнка за подбородок и заглянул в зелёные глаза. — Что это строго запрещено, — пролепетал гриффиндорец. — Что ж, давай подытожим: ты без спроса взял книгу, хотя я тебе показывал какие ты можешь читать, а какие тебе ещё рано. Это первое. Второе — ты использовал волшебную палочку без присмотра взрослых и вне класса. Третье — ты использовал довольно серьёзное заклинание, которое ещё не изучал и не отрабатывал. И четвёртое — тебе едва удалось не выдать свою сущность. Ты понимаешь, что если бы Рон стоял чуть ближе к торту, то ты мог бы ранить его гораздо сильнее? — Я понимаю, — шмыгнул носом Гарри, — мне правда очень жаль. Я не хотел, чтобы так вышло. Ты, наверное, теперь меня ненавидишь за это… — Я не ненавижу тебя, — успокоил мальчика Мастер зелий, — как любой ребёнок, ты время от времени совершаешь ошибки, и ты учишься на них. Но так же ты должен понимать, что за проступком, особенно серьёзным, всегда следует наказание, — Гарри кивнул и встал перед отцом, — ты хочешь разобраться с этим сейчас или после ужина? — Сейчас, — решительно отозвался мальчик. — Тогда спускай штаны и ложись ко мне на колени. Гриффиндорец широко распахнул глаза и сделал небольшой шажок назад. — Н-но, папа, можно не… — Нет, Гарри, — покачал головой мужчина, — твой проступок очень серьёзен. И будь благодарен, что в этот раз я решил пощадить тебя и использовать только свою руку. По-хорошему, я должен был выпороть тебя ремнём за такое. Мальчик сглотнул и нерешительно расстегнул брюки, спустив их к коленям. Северус поймал его за руку и притянул к себе. Первый шлепок, как и в прошлый раз, оказался для Гарри полной неожиданностью и заставил громко ойкнуть. Зато последующие дали понять, что сегодня зельевар сильно огорчён его поступком: уже к десятому мальчик начал шипеть, а на двадцатом попытался вывернуться от отцовской хватки. Успехом это, конечно, не увенчалось, но Гарри неожиданно почувствовал, как его нижнее бельё отправилось к брюкам. — Нет! — воскликнул залившийся краской гриффиндорец, но возобновившиеся шлепки не дали ему продолжить протестовать. — Ау! Папа, хватит! — Когда я почувствую, что ты усвоил урок, тогда и будет достаточно, — ответил Мастер зелий, продолжая обрабатывать зад своего отпрыска. — Ай! Я уже усвоил! Папа, пожалуйста, я больше так не буду! Мальчик ещё некоторое время обещал быть хорошим, но как только зельевар переключился на сидячие места, просто заплакал в голос. Отсчитав ещё десять шлепков, Северус закончил наказание и приподнял сына, осторожно усаживая его на колени и прижимая к себе. — Всё хорошо, мой маленький, всё закончилось. — П-прости меня, — прорыдал гриффиндорец, плача в отцовский сюртук. — Я простил, Гарри, конечно, простил, — ласково проговорил мужчина и невербальным заклинанием сменил одежду ребёнка на пижаму. Спустя некоторое время мальчик начал успокаиваться, удобно устроившись в объятиях зельевара, и вдыхая, ставший родным, запах трав. — Как ты, сынок? — спросил Снейп, целуя своего негодника в макушку. Гриффиндорец демонстративно потёр зад и скривил недовольную мордашку. — Твоя рука точно не из железа? Декан Слизерина рассмеялся и потрепал сына по щеке. — Обычная у меня рука. Ну что, пойдём ужинать? Мальчик кивнул и обхватил шею отца руками, намекая, что хочет «доехать» до кухни, а не идти пешком. Мастер зелий на это выгнул бровь и легонько шлёпнул гриффиндорца. Гарри зашипел, но положения не поменял. — Маленький наглец, — улыбнулся Северус и встал, неся сына на руках.