Шанс обрести семью

      Утром Северус разбудил Гарри достаточно рано и велел одеться в удобную одежду, не стесняющую движения. Спустя полчаса они вышли из дома. Остальные члены семьи ещё спали, поэтому Мастер зелий велел домовику уведомить Тобиаса об их отсутствии. Взяв сына за руку, Снейп перенёс их к лесу, вызвав у мальчика, не сталкивающегося ранее с этим видом перемещения, бурный восторг. — Это было так здорово, папа! — воскликнул гриффиндорец, — получается, мы можем аппарировать в любое место, куда только захотим? — Нет, Гарри, — улыбнулся зельевар: ему нравилось объяснять ребёнку непонятные для него вещи и видеть в ответ заинтересованный отклик, — для того, чтобы аппарировать нужно хорошо представлять место, в котором хочешь оказаться, или точно знать координаты незнакомого места. А теперь, сын, пора приступать к охоте.       Глаза мальчика восторженно блеснули, а сам он нетерпеливо заёрзал на месте. — Тогда чего же мы ждём, папа? Скорее пойдём в лес! Чур, я первый!       Северус покачал головой и схватил рванувшего было мальчишку за шиворот. — Не стоит сломя голову нестись в самую гущу событий, — укорил гриффиндорца Мастер зелий, — для начала отпусти все свои чувства и ощути реальность вокруг тебя.       Гарри озадаченно кивнул головой и встал лицом к лесу, позволив всем своим улучшенным чувствам работать на полную мощность. Уши тут же заполнил шум листвы, трели даже находящихся на приличном расстоянии птиц и шорохи от передвижения зверей. Улучшенное зрение отыскивало скрывающихся в траве мелких животных, как вдруг обоняние вычленило ужасно притягательный аромат, от которого рот мгновенно заполнился слюной. — Папа… — позвал маленький вампир, — я что-то чувствую.       Мальчик обернулся к отцу и наткнулся на красные глаза мужчины. Северус улыбнулся, обнажая острые клыки. — Так иди же на этот запах, Гарри.       И гриффиндорец пошёл, точнее побежал, впервые используя вампирскую скорость. Мальчик не знал, как ему удаётся ни во что не врезаться — казалось, он уходил от столкновения с каким-нибудь деревом в самую последнюю секунду.       Аромат становился всё более и более насыщенным, как вдруг на одной из лесных полян оказался олень. Повинуясь инстинктам, Гарри притаился, стараясь не спугнуть грациозное животное. Острое зрение тут же выявило причину, заставившую гриффиндорца почувствовать голод: на боку оленя виднелась свежая царапина, в которой уже стала запекаться кровь.       Северус оказался рядом с сыном спустя мгновение и тоже внимательно осмотрел животное. — Молодец, Гарри, ты смог почувствовать его на довольно большом расстоянии, — шепотом, уловимом только для вампирского слуха, похвалил зельевар. — Папа, — вдруг встрепенулся гриффиндорец, — неужели нам придётся его убить?       В красных глазах маленького вампира заблестели слёзки, и мужчина с нежностью потрепал ребёнка по вихрастой макушке. — Не переживай, сынок, мы не будем никого убивать. Мы выпьем лишь столько крови, чтобы утолить голод, но оленю это не нанесёт никакого вреда. К тому же, наша слюна обладает свойством заживлять небольшие ранки, чтобы на донорах не оставалось следов от наших укусов.       Гарри облегчённо вздохнул и удовлетворённо кивнул головой, отдаваясь во власть инстинктов, тут же подсказавших как лучше подойти к животному и где начать кормиться.       Северус не спускал с сына глаз, но вмешиваться не спешил: необходимо, чтобы в свой первый раз вампир ощутил всё, на что он способен, обрёл здоровый баланс со своими инстинктами и полностью, окончательно принял свою сущность.       Чуть позже он научит Гарри некоторым уловкам и трюкам, тем более потенциал у мальчика был весьма неплох, а пока можно было покормиться вместе с сыном.       Когда олень был отпущен на волю, гриффиндорец улёгся на траву и удовлетворённо улыбнулся. — Это было потрясающе. Я имею в виду, что все мои чувства, они… Даже не знаю, как лучше выразить свою мысль… Я словно слился с окружающей меня природой, стал её частью. В тот момент я ощутил себя таким свободным. Это в миллион раз лучше, чем летать на метле! Но, знаешь, — вновь зелёные глаза озорно блеснули, — твоя кровь самая вкусная. — Я, конечно, польщён, — рассмеялся Северус, — но продолжать кормить тебя я не намерен. — Ах! — театрально приложил руку к сердцу мальчик, — отец бросает единственного сына на голодную смерть!       Зельевар рассмеялся и решил проучить гриффиндорца, прижав его к земле и «пробежавшись» пальцами по ребрам наглого ребёнка. Гарри залился звонким смехом и постарался вывернуться из хватки отца. Спустя пару минут «внушения» Мастер зелией позволил мальчику выскользнуть и убежать на другой конец поляны.       Гарри прислонился к дереву, тяжело дыша после щекотки, но озорное настроение только сильнее разгоралось внутри него. Не придумав ничего лучше, гриффиндорец показал отцу язык и умчался в гущу леса. — Ну, держись, маленький паршивец, — улыбаясь, пробормотал Снейп-старший и отправился догонять маленького вампира.       Позволив ребёнку носиться по лесу ещё полчаса, мужчина наконец схватил сына, обозначив конец гонки. — Спасибо, папа, — восстанавливая дыхание, поблагодарил гриффиндорец, — это было замечательно! Я так рад, что ты согласился поиграть со мной.       Взгляд мальчика на секунду стал печальным, и зельевар понял, что тот вспомнил период, когда жил с Дурслями. Ведь каждому ребёнку важно, чтобы родители или опекуны уделяли ему время, заботились и играли с ним. Потому что именно через игры дети познают мир. К сожалению, Гарри был лишён этого, но сейчас у Северуса есть все шансы хотя бы отчасти это восполнить. — Как-нибудь выберемся с тобой ещё, — улыбнулся Мастер зелий и потрепал сына по влажным от пота волосам, — думаю, что когда начнётся учебный год, мы тоже сможем устраивать такие вылазки. — Это было бы чудесно, — просиял ребёнок, а затем задал волнующий его вопрос, — а мы всегда будем охотиться только на животных? — Нет, сын, — покачал головой деказ Слизерина, — время от времени нам всё же нужна человеческая кровь. — Н-но, папа!.. — Сперва дослушай, Гарри, — укорил зельевар, — есть некоторые вампиры, которые питаются исключительно кровью животных, но постепенно они становятся слабее, а их чувства притупляются. Это не мешает жизни, но для таких вампиров существует опасность срыва и неконтролируемый жажды. — Что такое неконтролируемая жажда? — Это когда вампир перестаёт ощущать границы и пьёт кровь доноров до тех пор, пока не умрёт от перенасыщения. — Ого, — ошеломлённо вздрогнул Гарри. — Поэтому наши предки, составляя договор с волшебниками, оставили за собой право изредка кормиться кровью человеческих доноров, но с условием, что мы не причиним им вреда. Мы не убиваем людей, сын. Мы пьём только столько крови, сколько требуется для поддержания наших сил на нужном уровне. После кормления мы обязательно залечиваем укусы и стираем память донорам. — И как часто нам нужна человеческая кровь? — Где-то раз в три-четыре месяца. Но раз в месяц вампиру всё равно требуется кормиться. В таких случаях мы стараемся охотиться на животных. — А если брать кровь из станций переливания, например? — поинтересовался мальчик. — Ради эксперимента ты, конечно, можешь попробовать, но я на все сто процентов уверен, что она тебе не понравится, — усмехнулся зельевар. — Почему? — с вызовом спросил гриффиндорец и надул губы. — Потому что на вкус она похожа на протухшее яйцо или что-то в этом роде. Голод ты, конечно, утолишь, но вот сможешь ли ты заставить себя её выпить? — Неужели она настолько ужасная? — Гарри не верилось, что он сейчас рассуждает какая кровь вкуснее. — После сдачи, кровь может оказаться на станциях переливания только через некоторое время. Там она тоже хранится какое-то время. Поэтому такая кровь оказывается для нас несвежей. Ну что, у тебя есть ещё вопросы или мы можем возвращаться домой? — Пока вопросов нет, — покачал головой мальчик и взялся за протянутую отцом руку, чтобы в вихре аппарации унестись в поместье.