любитьНЕЛЬЗЯубить ‒ Игра Судьбы

Глава 40. Любить нельзя, убить её он должен. Дестини не знала точно, как поступит Сэм, пока держал нож у горла брата. Но решила не рисковать. Она прекрасно понимала, что демону ничего не будет, главное, что младший Винчестер из–за ее броска останется лежать без сознания. И Дину не будет угрожать смерть. Тина верила своему брату, верила, что Кроули найдет Каса, и найдет его очень скоро, и ангел появится здесь. Но до тех пор… ей нужно позаботиться о себе. Нужно обезопасить себя. Несколько часов назад, Дестини выкрала кольт и спрятала его в своей спальне. Клинок она не скрывала. А вот это оружие… Она сокрыла. Сэм не должен был знать об этом, а Дин–Демон не нашел, даже когда искал свой клинок. Дин просто не знал, что в ее комнате помимо Первого Клинка есть еще и кольт, иначе он забрал бы и его. Слова Дина всё еще звучали в ее голове: «Во мне еще достаточно демона, и я без тени сомнения убью тебя». Возможно, он уже и не стопроцентный демон, но и до человека, ему еще вроде как далеко. И он сказал, что сомнений не будет. Но та секунда, когда он занес над ней клинок, однако, так и не ударил… Та секунда как раз-таки и была наполнена сомнениями. Дин-Демон остановился, он не вонзил клинок в ее тело. Он остановился! А Сэм сбил его с ног. Сейчас же Демон не врет никому. Он не остановится, он не подставится, и он приведет в исполнение смертный приговор. Он злится на себя за ту секундную слабость. Она — его слабость. Тина это поняла. И он это понял. А сильные избавляются от своих слабостей. А Дин–Демон уж точно силен. Он убьет ее. Дестини прочла это в его взгляде. Убьет ее за то, что она — это она. Она виновна в предательстве. Она виновна, что он любит её. Она виновна, что вызывает в нем чувства. Виновна… Виновна! Тина в ожидании ангела должна тянуть время. Оба брата должны быть живы к моменту прихода Кастиэля. Но, если ждать будет уже больше нельзя, она рискнет и убьет Дина, застрелит его из кольта. Получеловек… Возможно, этого хватит для ее плана. А вот сейчас, в эту минуту нужно бежать. Нужно выиграть столько времени, сколько сможет до появления Каса. Сэм, падая, еще даже не успел коснуться пола, а девушка сорвалась с места и побежала по лабиринтам коридоров бункера. Демон–Дин перевел взгляд с брата на Тину. Он не совсем понял, что она опять вытворяет, но эти догонялки его уже порядком утомили. — Ну, сколько ж можно?.. — он взъерошил волосы на голове и посмотрел в сторону, туда, где скрылась Тина. — Родная! Куда ж ты побежала? Снова он шел пустынными коридорами в поисках своей жертвы. Дестини была той, кого он должен был убить. Изначально план был такой. Следовало его и придерживаться. Любить нельзя, убить! Только убить! Нужно вырезать ее из себя. Ее смерть — это конец для их отношений. И Демон–Дин просто обязан это сделать, обязан освободиться от Дестини. — Брось, Тина! Давай! Выпьем, поболтаем! Я сделаю тебе твой любимый Вишневый поцелуй. Ты же любишь этот коктейль. Тина слышала его голос в коридорах бункера, она уже почти добралась до спальни. — Пора заканчивать ИГРУ! — рявкнул он, — Мне надоело! Девушка выбежала из–за угла и вдруг увидела Демона–Дина. Он стоял, решая в какую сторону ему идти. Три коридора. Он стоит спиной к ней, а ее спальня совсем рядом. Тина подкралась к двери. Хлопнула дверь, брякнул замок на ней, Дин–Демон повернул голову в сторону шума. Подходя к ее спальне, он насмешливо задавал вопросы, издеваясь над девушкой: — Серьезно? Спрятаться в своей же спаленке? Ничего умнее не придумала? Дверь сорвалась с петель, когда он ударом ноги выбил ее. Тина вздрогнув, прижалась к стене. Его глаза горели таким ярким пламенем, такой жаждой убийства, что девушка поняла, демон не остановится, он убьет ее. В этот раз уж точно. Дин-Демон медленно приближался к ней, шаг за шагом, сокращая расстояние между ними. Деваться ей некуда, ангельский клинок остался валяться там, а ее силы… они не работали на нем сейчас. Дин шел в ее сторону с едва заметной злорадной улыбкой. — Дин… — Тина. — Дин, не надо… — Надо. И давно пора. Демон–Дин резко схватил девушку за горло, впечатывая в стену и немного приподнимая над полом. — Дин!.. Пусти. Пожалуйста!.. Она вцепилась в ее руку, пытаясь разжать, пытаясь ослабить хватку. Но от только сильнее сжал пальцы. Тина задыхаясь, посмотрела на него. — Что?! Ну, что ты хочешь, чтобы я сделала? — Нравилось играть со мной? — вглядываясь в Дестини спросил он, — Но, вот сейчас… — он надавил сильнее на горло, — Радость моя, ты уж точно доигралась. Девушка пыталась сглотнуть, пыталась вдохнуть и что–то сказать, но не могла. — Тина, рад сообщить, — злорадная ухмылка скользнула по губам Винчестера, — Ты выходить из этой игры проигравшей. — Дин… пожалуйста… что угодно… только пусти… Он наслаждался ее мучениями еще несколько долгих мгновений, а затем усмехнулся, когда ему в голову пришла чудненькая идея. К тому же… Это ведь последний раз, когда он видит свою Дестини. И да, хочет поиздеваться. Но еще… он хочет услышать от нее признание, пусть и такое… Вынужденное. Последнее. — Скажи, что любишь меня. Дестини молча продолжала пытаться вдохнуть кислород. Но он знал, что она может это сказать. Но не хочет. — Скажи, Тина. И позволю жить на пять секунду дольше. Она продолжала попытки вырваться, но молчала. — Очередная игра. Нам же с тобой не впервой. Сыграем? — усмехнулся он, — Давай же, Тина. Ты же любишь играть. Ну? В ее глазах кипела лишь ярость и злость. Обжигая демона своей злобой, девушка упрямо молчала. — Я жду. Малышка у тебя осталось меньше трех секунд. — Да пошел ты!.. — Послала, — усмехнулся он, — Что такое, Тина? Не нравится, когда играешь не ты, а с тобой. Понимаааю, — протянул демон, — Какая же ты жестокая… Дестини, время–то истекло. А ты так и не сказала. Он отвел взгляд и посмотрел на клинок в руке, удерживая Дестини, еще крепче сжал ее шею и продемонстрировал оружие, медленно поднимая его. — А, смотри–ка, Тиночка, что у меня для тебя есть, — улыбнулся демон, ослабив хватку и давая ей возможность вдохнуть. — Ладно–ладно!.. Дин, я люблю тебя. — А помнишь наше свидание? — Дин–Демон задумчиво разглядывал клинок в своей руке и приставил острие к ее скуле, плавно провел кончикам по коже, но не разрезая ее, — Ты еще тогда сказала тост, — клинок прошелся по скуле, губам, подбородку, скользну по ключицам, очертил грудь, и уткнулся чуть ниже и левее, куда–то в бок. — Ты сказала… За неминуемую смерть для всех, кроме тебя, Демон–Дин, — он улыбнулся и посмотрел на девушку, отрывая взгляд от клинка, — Мне понравилось. Дестини поняла его намек. — Я же сделала, как ты просил. Дин!.. Не надо… Я же сказала, что ты хотел. — Даа… — протянул он, — Сказала, что любишь. — Демон убрал клинок от ее нее, взглядом снова изучая оружие, — Молодец, Тина. Хорошая девочка. Вот только… — демон посмотрел ей в глаза, — Вот только, как и всегда солгала мне. Мгновенно черной тьмой заволокло мужские глаза, когда он процедил сквозь зубы. — Но уже в последний раз. Она ахнула, резкий взмах мужской руки и тихий голос демона: — С меня хватит твоей лжи. Бок опалила острая боль, словно ей выдирали внутренности. Он с такой силой всадил клинок в женское тело, что тот прошел насквозь, ударившись кончиком острия о стену позади Дестини. Кровь окрасила женские губы, зелень глаз, устремленная на демона искрилась, сверкала — зелень вспыхивала золотым свечением и тут же гасла… сил отбросить его от себя нет. А во взгляде боль. Нечеловеческая, страшная, всепоглощающая… Золото и Изумруд… смешанные между собой… Взгляд необычных глаз направлен на него… Едва дыша, Дестини смотрит в черноту, смотрит ему в глаза, задыхаясь от нехватки воздуха, задыхаясь от боли, рвущую ее тело и душу… Плечо всё еще кровоточит, из раны под грудью хлещет кровь бесконечным потоком. Алая, теплая, она окропила своей кровью Первый клинок. Дин чувствует эту влагу на своей руке и надавливает оружием сильнее. — Как красиво ты умираешь… — шепчет он, не отводя завороженного взгляда от ее глаз, и тонет в них, тонет, как и всегда, вот только, тонет он уже в последний раз, — Говорил же тебе. Тина, я буду с наслаждением смотреть, как потухают твои глазки… — Вот и посмотри, демон, — окровавленными губами шепчет она, — смотри. Но только знай, всё равно люблю тебя. — Вот, не можешь ты без этого, да? — желваки заиграли на лице мужчины от злости. Дестини ему всё портит! Портит всё удовольствие от этих минут. — Напоследок решила еще раз солгать? — Это ты… ты скажи мне, — прожигает она его взглядом, — Лгу я или нет? Обида в ее глазах. А вот это неожиданно. Губы демона сложились в тонкую линию, а брови нахмурились. — А самое интересное… — кроваво–красные губы дрогнули в едва заметной усмешке, — Игра игрой, но… ты тоже любишь меня. — Тебя нельзя любить, — процедил он, стиснув зубы. — Любить нельзя? — вот откуда обида на него, — А убить? Дестини смеет еще обижаться на него?! Демон разозлился. Она не имеет на это право! Это ОНА его предала! Это ОНА его обманула! И это ОНА его бросает, ведь он убивает ее… — Дин!. Остановись! Слышишь?! В спальню девушки ворвался Сэм и в ужасе замер. Демон–Дин пригвоздил Тину к стене Первым клинком и удерживает ее за горло, крепко сжимая шею. Ее кровь залила пол под их ногами. Но Дестини не кричит, не воет, не стонет. Только смотрит, смотрит на демона, молча, а из глаз катятся редкие слезы. — Отпусти ее!.. — Отпускаю. Отчеканив это слово, Дин–Демон резко выдергивает клинок из женского тела и разжимает пальцы на ее шее — отпускает Тину, а та падает на пол. Сэм, сделав несколько шагов, замирает, когда видит эту картину. А Дин–Демон, проводив взглядом падение тела Тины на пол, оборачивается на брата. — Твоя очередь, братик. Демон бросается на брата, но тут же останавливается. Резко. Неожиданно. Что–то или кто–то не пускает его. А сам он в кольце рук. Дин–Демон рычит, пытаясь вырваться. Но слышит голос ангела за спиной. — Довольно. Дин, всё кончено. Демон–Дин бросает взгляд на тело девушки и глаза заволокло чернотой, боль раздирает грудь, а клинок словно всадил сам себе только что, а ней ей. Дестини больше нет. А он пойман. Он будет человеком, его обратят, и эта боль, что сейчас в нем, усилится стократно. Люди любят иначе, люди любят по–другому. Болеть будет сильнее, чем сейчас. Утробное рычание раненого зверя вырывается из горла демона. — Хватит, Дин, — просит ангел успокоиться и не сопротивляться, — Хватит, всё кончено. Черные глаза неотрывно смотрят на ту, кого любить нельзя… но не любить ее он не может.