любитьНЕЛЬЗЯубить ‒ Игра Судьбы

Глава 41. Любить нельзя, убить его она должна. Клинок в ее теле. Мужская рука сжимает оружие крепче. Демон и Девушка. Они рядом. Стоят друг напротив друг друга. Умирает она, и «умирает» он из–за этого. «Люби меня». «Люби меня». Две пары зеленых глаз умоляют друг друга об этом. «Люби и доверься мне всем своим сердцем. Люби». Но любить тяжело. Любить его невыносимо больно. Любить ее невыносимо больно. Чувства слишком сложные. Запутанные. Тяжелые. Демон «отпускает» девушку. Демон-Дин резко выдергивает клинок из Дестини. Окровавленное тело девушки падает. Любовь демона «приковала» ее, приковала к полу спальни. Их глаза всё еще устремлены друг на друга. «Я могу превратить твою жизнь в сущий ад…» Они предупреждают друг друга об опасности, которую несут друг для друга. «Но могу превратить жизнь в ад, если захочу… Захочу. Если захочу…» Дестини закрывает глаза, а Демон–Дин оборачивается на Сэма. Девушка слышит, как Дин говорит брату, что теперь его очередь. Но она уже не волнуется, не переживает. В спальне ангел. Он не даст погибнуть Сэму и не даст погибнуть Дину. Веки дрогнули в последний раз, и тьма накрыла ее, поглотив сознание. — Довольно. Дин, всё кончено. Демон–Дин бросает взгляд на тело девушки и глаза заволокло чернотой, боль раздирает грудь, а клинок словно всадил сам себе только что, а не ей. Дестини больше нет. А он пойман. Он будет человеком и эта боль, что сейчас в нем, усилится стократно. Люди любят иначе, люди любят по–другому. Болеть будет сильнее, чем сейчас. И душу разорвет от боли, которая сейчас сидит внутри, а дальше будет хуже, а дальше будет тяжелее, а дальше легче будет умереть вслед за ней… Утробное рычание раненого зверя вырывается из горла. — Хватит, Дин, — просит ангел успокоиться и не сопротивляться. *** Ничего не видно. Ничего не слышно. Вокруг лишь безмолвная тьма. Но всё меняется. Вспышки света. Хаотичные. Разрозненные. Яркие и тусклые. Видно, словно через толщу воды. Всё размыто. Но постепенно, картинка становится отчетливее. Возвращается зрение. А еще, возвращается слух. Тихое шипение — фитили на свечах, они потрескивают, а пламя бьется неровно. Звон стекла… Бокал. Шелест ткани… Платье. — Что такое, милая? — удивленно вскидывает брови рыжеволосая женщина, стоящая напротив. — Почему ты позволяешь себе валяться на полу в этом Винчестерском бункере? Она делает несколько шагов, держа в руках бокал с янтарной жидкостью, плескающуюся в нем, и присаживается рядом с Дестини на диван, обитый черным бархатом. — Дин тебя потрепал, — улыбается она снисходительно и при этом с осуждением качает головой, — Но это же не повод лежать, будто тебя убили. Вставай, Дестини. — Мам, не могу. Больно. Голос маленькой девочки звучит жалобно, тихо, испуганно. — Да просто животик болит, — улыбается Ровена, погладив Тину по голове. — Не животик. — Девочка лет семи кусает губы, чтобы не расплакаться. Ведьма бросает искоса взгляд на дочку и поджимает губы. Рана на ее теле серьезная. От Первого Клинка. И рана даже не одна. — Надо было не стоять там без дела, пока он мучил тебя, — ворчит Ровена. — В руке же был кольт. Сжимала уже его. Палец лежал уже на курке. Ты была готова. Но ты тянула. Вот и дотянула. — Она посмотрела на светловолосую девочку с зелеными большими глазками, блестящими от слез. — Ты должна встать, милая. Встать сейчас. — Не могу. Бок болит. — Ну и что мне тебе сказать? — слегка раздраженно вздохнула ведьма на упрямство дочки. Тины старалась не плакать, старалась, но не могла сдержаться и слеза скатилась по пухлой маленькой щечке. — Боль — это слабость… Услышав слова матери, Тина глубоко вздохнула и покорно продолжила вместе с ней в унисон. — Боль — это слабость, уходящая из тела. — … уходящая из тела. — Ровена улыбнулась и вытерла слезу со щеки девочки. — Верно. Мы лучшие. — Ведьма пригубила коньяк из бокала, — А значит, мы будем побеждать любой ценой. Дестини смотрела на маму, сглатывая горький ком и стараясь не утонуть в боли, которая сковывала ее сознание в этот момент. — Дестини, мы лучшие. Так, что выходи и улыбайся. Ладно, детка? Давай. Ты красавица. Она коснулась кончика носа дочери и ободряюще кивнула с улыбкой. Тина перевела взгляд с матери на отражение в зеркало, которое стояло на столике рядом с ними. Девочка в отражении зеркала постаралась улыбнуться, но не выходило. Дестини снова приложила усилия, и губы дрогнули снова. Улыбка. Есть. Вымученная. Ненастоящая. Но есть. Отражение в зеркале исказилось и вот — девочка пропала. Вместо нее сидит девушка. Но это она, это Дестини. В обоих случаях это она. Улыбка стала более искренней. Ведь у Тины получилось. Ровена посмотрела на дочь. — Дестини, я знаю, почему ты так и не сделала выстрел. — Знаешь? — искренне удивилась Тина. — Конечно. По тебе видно. Ты влюблена в этого Винчестера. — Это станет проблемой? — взволнованно спросила Тина. Она очень хотела бы, чтобы мама ответила отрицательно, хотя и понимала, что скорее всего, Ровена считает точно так же, как и она сама. — Это УЖЕ проблема. Тебе, Тина, повезло, что демон уже трижды пощадил тебя. Ты понимаешь? Трижды. Не раз и не два! Если бы не это, ты из–за своих чувств уже была бы мертва, а… — она окинула быстрым взглядом комнату, в которой они находились и прошептала, наклонившись к девушке как можно ближе, — а ОН из–за этого может разозлиться. Тина, милая, будь осторожнее… — Да… — Дестини кивнула, — да, я знаю. И про Дина я тоже знаю. — Она опустила глаза вниз. — Дин медлил. Когда мы с Сэмом схватили его. А еще, когда освободился из камеры. И сейчас… — она сглотнула и посмотрела на ведьму, — И сейчас, он… он ранил, а не убил. Прошел в миллимитре от… — Именно! — воскликнула Ровена. — Может, он этого еще сам не понял. Но демон тебя сейчас пощадил! Но став человеком, Дин будет считать тебя монстром. И вот тогда–то, пощады от него точно не жди. Надо было стрелять сейчас! Как ни странно, но с ним–Демоном тебе было безопаснее. Слова мамы о монстре заставили Тину снова грустно опустить голову. — Милая, ты ставишь весь план под угрозу срыва. Вам не быть вместе. Никогда. — Ровена встала и подошла к столику, чтобы наполнить свой бокал алкоголем, а затем обернулась. Сочувствие сквозило во взгляде матери и Дестини это лишний раз показало, что, если даже ведьма сочувствует ей, значит, дела совсем плохи. — Тина, ты можешь развлечься… И можешь отвлечься на него, но на этом всё. Она села рядом с дочерью и погладила ее по руке. — Любить нельзя. Дестини, в конечном итоге, ты всё равно будешь одна. Ты же знаешь это. Если, конечно, не передумала и всё еще в Игре. — Да. Я в Игре. Мам, ничего не изменилось, — кивнула Дестини, — Умничка, — заулыбалась Ровена. — Но… но с Дином точно всё будет в порядке? — Не волнуйся за Дина, — отмахнулась Ровена, улыбаясь. — Твой Винчестер хоть и не важен в этом деле, но я тебя успокою. Отец любит тебя. По–своему, — пожала она плечами, — но любит. И он не отменял свое решение. Так что, спокойно можешь убить Дина. — Я поняла. Спасибо, мама. Дестини несмотря на то, что улыбнулась Ровене, не удержалась и с подозрением посмотрела на нее. Всё ли мать договаривает ей? — У тебя есть разрешение, Тина. И Дин сейчас не совсем демон. Так что всё будет в порядке. То, как мама продолжала уговаривать девушку, еще больше вызвало подозрений у нее. — Мам… то есть я могу убить сейчас? — делая акцент едва ли не на каждом слове, переспросила девушка. — Мне же нужно, чтобы он был человеком. А сейчас он… ну, ты знаешь, еще демон. Не лучше ли дождаться полного исцеления? Могу ли я именно сейчас его застрелить? — Можешь и должна это сделать, — Ровена снова улыбнулась. — Одним делом станет меньше. К тому же, пускай Дин отдохнет. Отдохнет от боли и терзаний. Ровене надо было надавить на Дестини, заставить ее очнуться. Так почему бы не попробовать это сделать через Дина. — Тина, ты слышишь? Комнату постепенно наполняли звуки. То, что происходило в спальне, где лежало тело девушки, отразилось в зеркале, а рычание демона заполнило комнату, в которой находились ведьма и ее дочь. — Ангел его удерживает, — Ровена указала на отражение в зеркале, — А он… Его голос… Он думает, что убил тебя и мучается. — Она улыбнулась и посмотрела на Дестини, а та не отрывала взгляда от зеркала, в котором было видно происходящее. — Странный демон. Тина, помоги мальчику. Успокой его. Покажи, что жива. Рычание раненого зверя оглушало, а в черных глазах демона плескалась безграничная боль, пожиравшая его изнутри. Он будто снова и снова видел перед собой, как падает женское тело на пол. Светлые пряди волос золотым ореолом рассыпались по плечам и несколько прядей лежат на щеке. Веки ее закрыты. А губы алые от крови. Лежит без движения. Очередной рев разрывает тишину. «Хватит. Дин, довольно. Всё кончено». Слова ангела эхом разносятся по комнате… Кас всё еще удерживает Дина, а тот опускает голову вниз, словно не в силах смотреть на Тину, из ран которой всё еще продолжает течь кровь. — Послушала, как кричит его душа? — веселым голосом спросила Ровена. — А сейчас, вставай, Дестини. Вспомни, кто ты, кто твой отец и твоя мать, кто твой брат. Вспомни, — серьезно глядя в глаза дочери, говорила она, — Вспомни, КТО мы и ЧТО ты должна сделать. Дестини выпрямилась на диване, гордо расправив плечи. — Вставай, доченька. Вставай, пол грязный, — улыбнулась ведьма, покачав головой, — это же мальчишки. Их дома не касалась рука женщины уже давно. Костюм свой чудесный вымажешь. — Она сделала глоток коньяка и снова улыбнулась, — Тина, вставай, родная. У тебя много дел, а еще и Дина убивать. Кольт в руке. Просто очнись и сделай один выстрел. Точный и прямо в цель. Поднимайся. Волю в кулак и вперед. Тело девушки лежало неподвижно в спальне. Бледная кожа, казалась еще бледнее на фоне темного холодного пола в бункере. — Не получается… — Тина старалась изо всех сил заставить себя очнуться, но не выходило. — Никак. Тяжело дыша, вытирая испарину со лба, она попыталась снова, но боль была слишком сильной. Она посмотрела на маму. — Не могу… Я стараюсь. Очень стараюсь. Ровена погладила ее по плечу, утешая. — Стараюсь, но… — Тина отвела глаза от отражения в зеркале, где лежало ее тело. — Мне больно, мама. Ровена грустно посмотрела на дочь, и голос звучал тихо и еле слышно. Печаль матери, переживающей за дочь была слишком явной. — Вставай, Тина. Давай, дочка. Ты справишься. Перетерпи боль, — она коснулась щеки девушки, ласково погладив, — Тебе не в первой. Просто перетерпи. Дестини снова устремила взгляд на свое тело. Больно. Бесконечно и адски. Нет конца и края этой боли. Раны тяжелые. А душа всё еще мучается. Он же ее убил. Мать что–то скрывает. А еще план, который давит неподъемным грузом. И снова больно. И снова невыносимо. — Давай же, милая. Давай, Тина. — Голос Ровены звучал твердо, почти жестоко. Но Тине нужно очнуться. Тина должна прийти в себя! Ее дочь не может умереть! Она должна жить! — Доченька, вставай. Через боль. Через силу. Вставай. Через боль. Через силу. Вставай. Дестини стиснула челюсти. Через боль. Сжала кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Через силу. Взгляд женских глаз, потемневший от боли, напряженный. Упрямство сквозило в выражении зелени глаз. Вставай. Решительная. Упрямая. Сильная. Через боль! Через силу! Вставай! Нетвердой рукой, опираясь о пол, Дестини садится в спальне. Тело ей подчиняется. Тело ее слушается. Раны затягиваются. Боль пронизывает женское тело. Но Тина встает. Демон–Дин вскидывает голову, увидев девушку. Чернота глаз сползает и зелень пробивается в его взгляде. Словно он хочет получше рассмотреть ее, хочет убедиться, что не ошибся и что Дестини жива. На самом деле, жива. — Ты жива?! — Сэм смотрит ошарашенно на Дестини. — Как ты смогла выжить? — одновременно с вопросом охотника звучит вопрос ангела. — Длинная история. Так что, простите, мальчики, а на долгие объяснения у меня нет времени. Очень уж много дел. Я итак задержалась тут у вас. Дин–Демон, не веря своим глазам, мотнул головой. Глаза мужчины забегали по ее лицу, и он едва слышно выдохнул слова: — Тина… ты жива… — Тина! Дестини, откуда у тебя кольт? — Сэм нахмурился, тревога отразилась на его лице, — Зачем он тебе? — Дестини, не делай этого, — попросил Кас, настороженно глядя на девушку, сжимавшую в руке пистолет, направленный в их с Дином сторону. Ангел всё еще удерживал демона, девушка посмотрела на Дина. — Рано ты меня, Дин, «отпустил». Я не закончила Игру. — Сэм, останови ее! — Кас повернул голову сторону охотника, который стоял ближе всех к Тине. — Я не могу отпустить демона. — Дин–Демон всё еще пытался сбросить руки ангела с себя и Касу приходилось прикладывать много сил, чтобы не дать ему освободиться, — Она здесь, чтобы убить Дина. Я узнал это от Анаэль. Дестини выполняет приказ Люцифера. Ей надо избавиться от «костюма» Михаила. — Кастиэль, не дёргайся. Я не хочу тебя зацепить. Девушка медленно обходила по кругу, стараясь при этом держаться ближе к стене и после выстрела оказаться у двери. Но Кас не мог стоять неподвижно. Во–первых, Дин–Демон предпринимал отчаянный попытки вырваться, а, во–вторых, сам Кас старался повернуться так, чтобы Тина не могла застрелить Дина. Ангел прикрывал демона собой. — Тина! Опомнись! Ты же спасала его! — попросил Сэм срывающимся голосом, вставая на линию огня, — Опусти оружие!.. — Сэм, не лезь. Тебя я тоже не хочу зацепить. — Не хочешь? Или не можешь?! — вспылил Сэм. Младший Винчестер вдруг понял, кто перед ним. Вспомнил все предупреждения Демона–Дина, о том, что ее нельзя пускать на порог бункера. Вспомнил, как тот называл ее змеей, которая выжидает, чтобы напасть. Тина выкрала кольт! Он доверял ей, а она — воровка. Он доверял ей, а она — лгунья. Он доверял ей, а она — убийца. Она говорила, что он сам не так важен, как Дин. Вот, оказалось, почему. Приказ убить Дина. Демона Тина убить не могла. А сейчас… когда он почти стал человеком… И еще эта связь с Люцифером… Дин — истинный сосуд Михаила. У Тины приказ его убить. А вот он сам, он — сосуд Люцифера. Того Люцифера, на которого она работает. «Получается, что Дестини защищала меня не просто так, не по доброте душевной, не потому, что не хотела, чтобы Дин, став человеком страдал от того, что убил брата, а потому что я нужен архангелу?». Уверенности, что она его не застрелит, не было, но Сэм бросился на Тину с ножом. Демон–Дин вырывался из рук Каса. Глаза ангела горели свечением благодати, которую он получил. Он не мог помочь Сэму. А охотник и девушка продолжали наносить друг другу удары. Тина дважды избежала ранения демонским ножом, которым в нее целился Сэм. Мужчина пытался выбить из женских рук кольт. Она не стреляла в него, но и не останавливалась, продолжая сражаться. Стены бункера вдруг содрогнулись, а тьма на секунду всех ослепила и Тину с Сэмом отбросило друг от друга. Они упали, покатившись по полу, демонский нож со звоном грохнулся рядом с охотником, а когда Сэм вскинул голову, оказалось, что девушки в комнате больше нет. Кас бросился на Демона–Дина, снова хватая его. Из–за непонятного взрыва без огня и пламени, их тоже откинуло друг от друга. Но ангел всё же успел. *** Стены бункера, спальня, Сэм, Кас, Дин — всё пропало в этой черноте, а через мгновение яркий солнечный свет уже бил в глаза. — Господи, ты, что меня перенес?!. Какого хрена?!. — Контраст между мрачной, опасной, темной обстановки и теплого летнего дня, полного яркой зелени листвы и ясного голубого неба над головой, взбесил Дестини. Она резко обернулась на того, кто это сделал, — Чтоб тебя! Ты, что это вытворяешь?!.