Неизбежное / Inevitable

Дыхание Ли участилось. Сначала он стоял совершенно неподвижно, боясь, что малейшее движение положит конец поцелую. Губы Гая были теплыми, более шелковистыми, чем он ожидал, и бесконечно нежными. Все внимание Ли сузилось до точки, где их губы встретились. Губы Гая сжались чуть крепче, и Ли медленно расслабился в поцелуе. Нерешительно, неуклюже он начал отвечать. Дрожь удовольствия пробежала по телу Гая. Он коснулся губ Ли самым кончиком языка и почувствовал, как они разомкнулись. Его язык скользнул между ними, во влажный, шелковистый жар рта Ли. Он был таким чистым на вкус. Таким сладким. Руки Гая сжались вокруг талии Ли, притягивая его ближе. Когда он, наконец, отстранился, у него перехватило дыхание, а губы Ли слегка распухли и блестели от поцелуев. Гай провел большим пальцем по этим губам, ошеломленный осознанием того, что только что произошло. Губы Ли слегка приоткрылись под давлением пальца. Его взгляд был расфокусированным, а дыхание быстрым, прерывистым. Он посмотрел на губы Гая и наклонился вперед, прежде чем понял это, и прижался к ним сначала робко, а потом все увереннее. Перевязанные руки поднялись, чтобы обхватить его лицо, и кончик языка Ли выскользнул, проводя между его губ. Гай тихо застонал. Он чувствовал головокружение. Он так долго этого хотел, так мечтал об этом. Теперь, когда губы Ли прикасались к его — нетерпеливые, неопытные и такие нежные, — последние крохи самообладания оставили его. Он прильнул к Ли и поцеловал его крепко, страстно, посасывая нижнюю губу, проводя руками по волосам Ли, жадно вбирая его вкус и запах. Через минуту он снова оторвался, тяжело дыша и дрожа. Он поклялся себе, что будет осторожен, но уже потерял контроль. — Я-я сожалею. Я не хочу действовать слишком быстро, — прошептал он, затаив дыхание. Было трудно сконцентрироваться на том, что говорит Гай, когда он выглядел вот так — когда Ли знал, как ощущаются губы Гая, каковы они на вкус, как язык Гая скользит по его собственному. Воспоминаний было достаточно, чтобы заставить Ли задрожать. Он закрыл глаза, борясь за контроль, но это было так хорошо, и Гай все еще был так близко, так тепло… Было бы неправильно снова целовать Гая. Он знал это. Он знал, что не должен, но он так сильно этого хотел и столько лет тщательно отрицал эти желания. Сейчас он чувствовал себя слишком уязвленным, чтобы удерживать эти стены на месте, эмоциональные барьеры, разрушенные чередой откровений. Он был недостаточно силен, чтобы сопротивляться теплу, распространяющемуся по его телу. Не обращая внимания на слова Гая, Ли наклонился, пытаясь снова поцеловать его. — Ли… — Гай сглотнул, игнорируя жар, прокатившийся по его телу, и нежно коснулся губ Ли, останавливая поцелуй. Если Ли продолжит целовать его, Гай полностью потеряет контроль, а он этого не хотел. — Я думаю, что нам не нужно спешить. Ли попытался сосредоточиться на словах, а не на том, как приятно пальцы Гая касались его губ. Он сглотнул и кивнул. — Да, сенсей. Гай улыбнулся, наклонился вперед и нежно поцеловал Ли в лоб. — У нас будет достаточно времени, чтобы исследовать эти чувства. Я просто… хочу убедиться, что делаю это правильно. Уже порозовевшие щеки Ли потемнели сильнее. — Значит ли это, что ты… хочешь быть со мной? Вот так? — В его голосе боролись надежда и неверие. Он знал, насколько решительным может быть Гай-сенсей, и если Гай считал, что любить его неправильно… Гай кивнул, глядя в его широко раскрытые глаза. — Я хочу этого больше всего. — Он погладил раскрасневшуюся щеку. — Я решил перестать бояться своих чувств. Я больше не собираюсь от них прятаться. Спасибо тебе, Ли… за то, что дал мне смелость сделать это. Ли долго смотрел на своего учителя. Гай любил его. Гай хотел его. Он все еще не мог в это поверить. Это казалось эфемерным, как мыльный пузырь: красивым и блестящим, но рассыпающимся от малейшего прикосновения. Однако в глазах Гая не было ничего, кроме честности, а губы Ли все еще горели от его поцелуев. Чунин глубоко вздохнул, пытаясь не обращать внимания на щемящее сомнение в своем сердце, голос, который иррационально шептал, что ему нужно спрятаться, что он ошибается, раз так чувствует, что если бы Гай знал, он ненавидел бы его, он бы его отослал... Он кивнул. — Я тоже этого хочу. Лицо Гая расплылось в улыбке. Узел напряжения в его животе, застрявший так глубоко, медленно ослаб, и он пригладил волосы Ли. Он смутно задавался вопросом, что бы подумал Какаши, если бы узнал. Он предупредил Гая быть осторожным. Тревога трепетала внутри него... но Гай знал, что пути назад нет. И это был правильный выбор — теперь он действительно верил в это. Он просто хотел, чтобы это не заняло у него так много времени.

• • • ₪ • • •

Гай мыл посуду у кухонной раковины. Он чувствовал на себе взгляд Ли, пока тот вытирал посуду и убирал ее. После того первого пробного поцелуя они более или менее вернулись к своему обычному распорядку дня, и ни один из них не говорил о том, что произошло. Они немного потренировались, пришли домой и поужинали. Гаю нужен был этот период нормальности, чтобы осознать, что произошло, и решить, как лучше всего с этим справиться… но он знал, что должен что-то сделать, сказать что-то, чтобы Ли понял, что поцелуй не был случайностью. Что Гай действительно хотел этого — хотел его. Как только последнее блюдо было убрано, Гай мягко откашлялся, протянул руку и взял Ли за руку. Он погладил израненные костяшки пальцев Ли большим пальцем. — Давайте посидим вместе немного. Он подошел к дивану в гостиной, все еще держа Ли за руку. Глаза чунина расширились, а щеки покраснели. Его поглотило ощущение руки Гая в своей. Их руки были очень похожи: грубые, потрепанные и покрытые мозолями от многолетних тренировок. В прикосновениях Гая была тонкая деликатность и сдержанная сила, и Ли поймал себя на желании, чтобы бинты исчезли и не мешали. Он сел рядом с Гаем, и румянец на его щеках стал ещё ярче. — Все нормально? — Вопрос звучал нежно и робко, и весь день он крутился в голове у Ли. — Все в порядке, Ли. — Гай ласково потер его ладонь. — Я просто хотел быть рядом с тобой. — Он поколебался, затем наклонился и нежно поцеловал Ли в шею. Его пульс сильно и быстро колотился прямо под поверхностью. Гай слегка приподнял голову, поцеловал уголок рта Ли, затем его нижнюю губу. — Ох... Это был тихий, застенчивый шепот. Ощущение губ Гая на его коже было опьяняющим, и глаза Ли закрылись. Он сосредоточился на своих чувствах. Тепло… он никогда не думал, что Гай будет касаться его так. Каждое нежное прикосновение губ Гая заставляло сердце Ли трепетать. Он не смог сдержать стона, повернул голову, неловко уткнувшись носом в его щеку, и попытался сделать поцелуй крепче. Гай слегка напрягся, когда губы Ли настойчиво прижались к его губам. В этом поцелуе были голод и отчаяние; он слышал, как Ли изо всех сил пытается контролировать свое учащенное дыхание, чувствовал, как его сердце колотится в груди. Но Ли три года подавлял эти чувства. Гай обнял своего ученика и приоткрыл губы для языка Ли. Его пальцы нежно прочесали волосы Ли, затем скользнули к затылку и задержались там, массируя теплую бархатистую кожу. О Боже, Гай целовал его. Гай прикасался к нему. Поцелуй приглушил еще один тихий, нуждающийся стон Ли. Его язык выскользнул наружу, неуклюже лаская губы Гая, затем нырнул ему в рот. Он был одновременно жадным и осторожным. Он отчаянно нуждался в большем, но боялся, что малейшее неправильное движение заставит Гая оттолкнуть его. Гай чувствовал страх в нерешительных движениях Ли. Он потер его спину, пытаясь успокоить без слов. Затем его язык скользнул между губами Ли в его рот и погладил мягкое, гладкое нутро. Он почувствовал привкус специй от карри, которое они ели ранее, и чистый, естественный вкус самого Ли. Тихий стон вырвался из его горла. Он хотел больше этого вкуса. Жар захлестнул его, и он почувствовал внезапное сильное желание подтолкнуть Ли к дивану и накрыть его тело своим. Он слегка отстранился и судорожно вздохнул, борясь за контроль. Глаза Ли были ошеломленными, рот приоткрыт, губы блестящие, скользкие и опухшие от поцелуев. Он задыхался, и его язык скользнул по губам. Он почувствовал вкус Гая во рту, и это откровение заставило его веки на мгновение затрепетать от чистого удовольствия. Чунин изо всех сил пытался взять себя в руки, учащенно дыша. Он прикусил нижнюю губу, используя боль как фокус. Гай-сенсей перестал его целовать, напомнил он себе. Именно на этом ему нужно было сосредоточиться, а не на том, насколько невероятным это было. — Я сделал что-то не так, сенсей? — Нет, ничего, — задыхаясь, ответил Гай. — Я просто… я не хочу терять контроль. Вот и все. — Он сглотнул. Его член напрягся, упираясь в комбинезон, который внезапно показался слишком тесным. В течение нескольких месяцев он тосковал по Ли, желал его, говорил себе, что никогда не сможет быть с ним... и теперь он держал его здесь, в своих объятиях, теплого и жаждущего, глядящего на него полуприкрытыми, рассеянными, голодными глазами. Его щеки покраснели. Он выглядел так же, как в ту ночь, когда случайно выпил саке. Гай закрыл глаза, чувствуя головокружение и жар. Ли сглотнул. Он неуверенно протянул руку и провел кончиками пальцев по линии подбородка Гая. В этом все еще была нерешительность, смешанная с желанием. Прикосновение затянулось, но напряжение в теле Ли и то, как он тяжело дышал, свидетельствовали о том, что он был готов сорваться в любую секунду. — Мне нравится, когда ты меня целуешь, — прошептал он. — Мне нравится тебя целовать, — прошептал в ответ Гай. Он провел кончиком пальца по слегка припухшим губам Ли. — Я так много раз мечтал... Никогда не мог полностью перестать думать о том, чтобы поцеловать тебя, прикоснуться к тебе. — Он замолчал, его взгляд по-прежнему был сосредоточен на губах Ли. — Я тоже об этом мечтал, — тихим шепотом признался Ли. Кончики его пальцев скользнули вниз, лаская шею Гая. Он чувствовал учащенный пульс Гая под теплой кожей, а глаза Ли не отрывались от его пальцев. Прикоснуться к Гаю, увидеть, как он прикасается к Гаю… это было почти слишком. — О том, что ты целуешь меня. О… твоих руках на моей коже и… — И?.. — прошептал Гай, затаив дыхание, глядя Ли в глаза. Тепло пальцев Ли, неуверенно прижавшихся к его горлу, послало жар в его член. Он хотел делать это медленно, но уже мог сказать, что это будет трудно. Ли сглотнул. — Все, — прошептал он, встретившись взглядом с Гаем. — Я так старался не думать об этом. Я знал, что… что я не должен, но иногда ты обнимал меня или улыбался мне, и все, о чем я мог думать, это то, как сильно я хотел… всего. Гай сглотнул. Сколько раз он не спал по ночам, с колотящимся сердцем, пересохшим во рту, изо всех сил стараясь не думать о том, как комбинезон Ли прилипал к его влажной от пота коже после тренировки... Войти в это подтянутое молодое тело? Мысль о том , чтобы сделать это на самом деле, вызывала у него головокружение. Его взгляд скользнул вниз, к груди Ли. Он поколебался, затем осторожно расстегнул застежки его бронежилета, позволив ему упасть. Он положил руку на грудь Ли, на его сердце, чувствуя, как оно сильно и быстро бьется в его ладони. — Скажи мне, — прошептал он, — скажи мне, о чем ты думаешь. Дыхание Ли участилось. Образы мелькали в его сознании, усиленные жаром во взгляде Гая и ощущением его руки, большой и твердой, лежащей на его груди. — О… о том, что ты прикасаешься ко мне. Твои руки — везде. На моей коже. Как… хорошо было бы чувствовать. Как бы ты смотрел на меня. Скажи мне, что… ты хотел меня. Когда он говорил, взгляд Ли застенчиво опустился, а его и без того раскрасневшиеся щеки стали ярко-розовыми. — Я хочу тебя, Ли, — прошептал Гай. — Ты мне нужен. Мне так нужно прикоснуться к тебе. — Он взял лицо Ли в свои руки и наклонился ближе, чтобы нежно поцеловать его. Затем одна рука скользнула к его груди, и его большой палец нащупал маленький твердый бугорок соска, отчетливо видный сквозь тонкую ткань комбинезона. Он смотрел на свою руку, с трудом веря, что это реально, смотрел, как его большой палец коснулся натянутого соска, а затем медленно провел по нему по кругу. Ему уже снились подобные сны. Но ни в одном из них он никогда не чувствовал желания так сильно. Глаза Ли закрылись, и он издал тихий, нуждающийся звук. Слышать наяву, как Гай произносит эти слова… было опьяняюще. Все его тело было горячим, а в паху образовалось напряжение. Он попытался удержаться под прикосновением Гая, но не смог. Это было слишком хорошо, и он слишком нуждался в этом. Ли поморщился. Ему нужно было больше, нужно было тепло тела Гая на его собственном, нужно было… — Ближе, — прошептал Ли. Он двигался в оцепенении. Его руки опустились на плечи Гая, и Ли наклонился, снова целуя своего учителя. На этот раз он был менее робким и более требовательным - его язык терся о язык Гая, влажно сплетаясь вместе. Ли заскулил от чистого удовольствия, крепче сжал плечи Гая и поддался искушению и возбуждению. Он пересел на колени Гая, и этого ощущения было достаточно, чтобы у Ли закружилась голова. Он чувствовал, как Гай прижимается к нему, горячий и твердый. Было волнующе знать, что Гай был таким из-за него. Гай ахнул, и все его тело напряглось. Он определенно не ожидал, что Ли сделает… это. Он сглотнул, сердце бешено колотилось, когда твердая, тугая задница Ли прижалась к его члену. Гай фантазировал о том, что он будет в таком положении, оседлав его, почти сидя у него на коленях, вровень с его пахом. Его пальцы впились в подушки дивана почти так сильно, что проткнули их, и он закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки. Его бедра дернулись, двигаясь сами по себе, когда он терся своим членом о задницу Ли. Трение их мягких гладких комбинезонов о твердую плоть только усилило ощущение. — Ли… о, Ли… — Он с силой сжал бедра юноши. Член Ли терся о него, зажатый между их животами. Гай стиснул зубы, пытаясь успокоиться. Все происходило слишком быстро. Несмотря на то, что его тело призывало его продолжать, он знал, что если поддастся этим побуждениям, то пожалеет об этом. Это значило слишком много, чтобы рисковать и торопить события. Руки Гая мягко легли на плечи Ли. Он сглотнул. — Я думаю… может, нам стоит подождать, — прошептал он. Ему потребовалась вся его сила воли, чтобы произнести эти слова. Глаза Ли зажмурились, и он задрожал. Он не хотел останавливаться. Ему нужно было это — прикосновение рук Гая, вкус его губ, ощущение того, что Гай прижимается к нему. И на более глубоком, более интуитивном уровне он жаждал этому подтверждения. Вес теплых рук Гая был для Ли доказательством того, что Гай хочет его. Это заставило страх утихнуть хотя бы на мгновение. Ли жестко прикусил губу, пытаясь использовать боль, чтобы прорваться сквозь туман желания. Гай сказал «нет», резко напомнил он себе, и Ли слишком настороженно относился к их возобновившейся связи, чтобы настаивать. Он активировал одно из медитативных упражнений, которым его научил Гай, когда Ли ещё был генином, усилием воли взяв под контроль свое тело и замедлив дыхание. Самое сильное возбуждение улеглось, и, в конце концов, он сглотнул и кивнул. — Да, Гай-сенсей. Гай осторожно выскользнул из-под Ли. Было невозможно ясно мыслить, когда эти тугие ягодицы прижимались к его твердому, ноющему члену. Он увидел неуверенность в темных глазах Ли — страх быть отвергнутым — и прошептал: — Я хочу этого, Ли. Я хочу этого больше, чем ты можешь себе представить. Но… если так будет продолжаться, я потеряю контроль. А когда мы… — Он сглотнул. — …Когда мы это делаем … я хочу, чтобы это было особенным. Я хочу быть готовым. — Он легонько коснулся щеки Ли кончиками пальцев. Ли потребовалась вся сила воли, чтобы не поддаться этому прикосновению. Он не знал, что и думать. Гай говорил ему, что хочет этого, но… — Ты ждал с ним? — прошептал Ли, отводя взгляд. Гай слегка нахмурился. Он положил два пальца под подбородок Ли и осторожно приподнял голову вверх. — С кем? — тихо спросил он. Ли попытался отвернуться, но давление пальцев Гая под его подбородком и тяжесть его взгляда удержали его на месте. — Человек, с которым ты был прошлой ночью, — так же тихо ответил Ли. Гай вздрогнул, но выдержал взгляд Ли. — Нет... я не ждал с ним. Потому что он не имел для меня значения, чтобы делать это правильно. — Он сглотнул, горло сжалось от чувства вины, обжигающего сердце. Как он мог переспать с кем-то еще, когда человек, которого он хотел, человек, которого он любил, был прямо здесь? — Прости, — пробормотал он. — За то, что я сделал. Я никогда не хотел причинить тебе боль. — Я просто… не понимаю, Гай-сенсей. Если ты любишь меня, то зачем тебе идти к кому-то другому? Это не имеет смысла. И я не знаю, как себя чувствовать, зная, что… — Ли замолчал и опустил голову. — Я был сбит с толку, Ли. Я боялся собственных чувств и пытался спрятаться от них. Но больше я не буду этого делать. Обещаю тебе. — Гай обнял Ли и прижал к себе. — Я знаю, что однажды нарушил данное тебе обещание, и мне до сих пор стыдно. Но это обещание, которое я не нарушу. Я никогда больше не предам тебя. Глаза Ли закрылись, и он наклонился к знакомому прикосновению. Он скучал по тому, как Гай держал его… с той ночи это становилось все реже и реже, и даже когда они могли притворяться, что все нормально, Гай все еще не решался прикоснуться к нему. Он жаждал этого контакта и уверенности в том, что он тот, кого хотел Гай. Он хотел верить в это, должен был верить, но тихий голос в глубине его сознания шептал, что это неправильно. Гай мог так легко причинить ему боль, так сильно ранил его. — Раньше я верил, что ты никогда не нарушишь обещание, — сказал Ли, и слова были приглушены эластичной тканью комбинезона Гая. Он сделал прерывистый вдох и выдохнул с дрожью. — Я думал, что что бы ни случилось, я смогу поверить в это… и в тебя. Даже когда я… сказал тебе это… часть меня все еще верила, что ты сдержишь свое слово, и что ты не пошлешь меня прочь. Потом... ты сказал мне, что все будет хорошо. И что у нас все будет хорошо. И я не знал, что чувствовать. Думаю, я был счастлив. И испугался. И… почувствовал облегчение. Но потом… после. Ты… Я был так напуган той ночью. Я не… Я думал, что… ты сказал мне, что все будет хорошо. Что ты еще... что ты не испытывал ко мне отвращения. За то, что я... что ты не ненавидел меня... Потом ты сказал мне, что мне нужно уйти. И ты даже не посмотрел мне в глаза, и я… это так больно, Гай-сенсей. Я думал, что я, должно быть, ужасный человек, раз ты так сильно хочешь избавиться от меня, что нарушаешь свое слово. Потом... ты вернул меня обратно. И я знаю, что это было из жалости, но... я слишком нуждался в этом, чтобы сказать «нет». Я слишком нуждался в тебе, чтобы сказать «нет», и это было так больно… Потом… Я подумал, что если просто все скрою, все будет в порядке. И оно было. И я знал, что… то, что я чувствовал к тебе, было причиной того, что ты нарушил это обещание. И я сказал себе, что могу верить тебе, если только это не касается... потому что причина, по которой ты нарушил это обещание, была из-за меня. У Гая перехватило дыхание. Его руки сжались вокруг Ли, и стыд пронзил его. Что бы ни случилось, как бы Гай ни ранил его, Ли всегда винил себя. Ему хотелось найти какой-нибудь способ заставить Ли понять, что это не его вина, что с ним все в порядке. — Я знаю, что подвел тебя, — прошептал он. — В то время я считал, что необходимо нарушить это обещание, но я ошибался. Я мог бы поступить по-другому… но из-за собственной слабости и страха я не послушался своего сердца. Я попросил совета у человека, который не совсем понимал ситуацию, и тогда я прислушался к этому совету, потому что он показался мне более безопасным, я не испытал отвращения к тому, как ты относился ко мне... но твои слова заставили меня задуматься о моих собственных чувствах, и я начал задаваться вопросом, могу ли я доверять себе рядом с тобой. Я убедил себя, что оттолкнуть тебя — единственный способ обезопасить тебя. Я так ужасно боялся себя, боялся за тебя. Но я знаю, что это не оправдание. Я знаю, что причинил тебе большой вред, и ничто из того, что я делаю, никогда полностью не возместит этого. —Комок заполнил его горло, и он попытался проглотить его. — Если ты злишься на меня, я понимаю. Это свершенно естественно. Ли покачал головой, потираясь лицом о плечо Гая. — Я не злюсь на тебя. Я никогда не злился на тебя. И я хочу тебе верить. Я хочу иметь возможность тебе верить, когда ты говоришь, что любишь меня, что ты хочешь меня, что ты не отталкиваешь меня снова. Но я так долго скрывал то, что я чувствую к тебе… скрывал каждый день. И мне так страшно, даже сейчас, что если я скажу это, ты передумаешь. — Я не оставлю тебя, Ли. В этом я уверен. Потому что я не могу жить без тебя. — Он на мгновение прижался своим лбом ко лбу Ли, а затем нежно поцеловал его в губы, наслаждаясь вкусом. Пальцы нежно массировали заднюю часть его шеи. — Я могу что-нибудь сделать, чтобы доказать тебе это? — пробормотал он, его губы снова прикоснулись к губам Ли. Глаза Ли закрылись, и он позволил теплу губ Гая и нежности его слов наполнить его сердце. Страх уменьшился, когда Гай прикоснулся к нему, когда появилось физическое доказательство того, что Гай заботится о нем. Он положил голову на плечо Гая и глубоко вдохнул знакомый запах — смесь пота, специй, земли и чего-то глубокого и древесного, в чем безошибочно угадывался именно Гай. — Просто обними меня, — тихо попросил Ли. Гай прижал его к себе. — Сколько захочешь. В какой-то момент Ли снова скользнул к нему на колени, но на этот раз член Гая не шевелился. Напоминание о собственном предательстве подавило его желание. Так что он просто прижал Ли к своей груди и провел пальцами по его мягким темным волосам. — Я помню, как впервые увидел тебя, — прошептал он Ли на ухо. — Тебе было всего семь лет. Я слышал о тебе — о мальчике, который был полон решимости стать ниндзя, несмотря на то, что владел только тайдзюцу. Ты напомнил мне меня в этом возрасте. Никакого таланта, только горячее желание добиться успеха... и готовность продолжать подталкивать себя еще долго после того, как большинство других сдались бы. Я сразу понял, что ты особенный, что я хотел быть твоим учителем... быть частью твоей жизни. Быть тем, на кого ты бы мог положиться, тем, кто мог бы помочь тебе осуществить твои мечты. Когда ты закончил Академию ниндзя, я пошел к Хокаге и попросил, чтобы тебя определили в мою команду. И он удовлетворил мою просьбу. — Он сделал паузу, положив подбородок на темноволосую голову Ли. — Я был очень счастлив. Я так благодарен, что наши пути пересеклись, что я могу быть тем человеком, который тебе нужен. Потому что мне тоже нужен был кто-то вроде тебя. Я до сих пор нуждаюсь в тебе. — Ты мне тоже нужен, Гай-сенсей, — пробормотал Ли. Слова Гая наполнили его тягучим томным теплом. Это заставило его задуматься, может быть, это нормально... нормально верить в это. Он прижался к груди Гая, руки скользнули под ткань бронежилета и свободно обвились вокруг его талии. Сквозь тонкий комбинезон он чувствовал тепло тела Гая и потерся щекой о его грудь. Равномерный стук сердца Гая успокаивал так же, как и его мускулистое телосложение. — Я чувствую себя в безопасности, когда ты держишь меня, — прошептал Ли. — Я буду держать тебя, когда захочешь. —Руки Гая блуждали по телу Ли, поглаживая его от плеча до бедра. Его член снова начал напрягаться, но он заставил себя отвлечься от мыслей о том, как приятно ощущается теплое, стройное тело Ли в его руках. Это будет упражнением в самоконтроле, сказал он себе. Он докажет, что владеет своим телом, и тем самым докажет себе, что находиться рядом с Ли безопасно. Комбинезон Ли все еще был влажным от пота после предыдущей тренировки. Гай ткнулся носом в шею Ли, затем посмотрел ему в глаза и улыбнулся. — Мы должны принять душ. Нежелание ясно отражалось во взгляде Ли и в том, как он бессознательно прижимался сильнее. Было так хорошо, когда Гай держал его, и он пока не собирался отказываться от этого. — А это обязательно? Гай тихонько усмехнулся. — Мы можем остаться здесь еще немного, если хочешь. — Он сделал паузу, глядя Ли в глаза, и почувствовал, как член напрягся. Он не мог остановиться и вздрогнул. Когда Ли практически сидит у него на коленях, он обязательно это почувствует. Гай прочистил горло, опустив взгляд, его эрекция плотно прижалась к упругим ягодицам Ли. Глаза Ли расширились, и румянец медленно залил его щеки. Он долго колебался, не зная, что делать. Гай сказал, что можно остаться, но ранее он также сказал, что им нужно двигаться медленно. — Гай-сенсей? — тихо спросил Ли, и в его голосе отчетливо прозвучала неуверенность. — Прости, Ли, — сказал Гай, отводя взгляд. —Мне трудно контролировать себя, когда я рядом с тобой. Но я могу контролировать себя, если нужно. — И он пообещал Ли держать его столько, сколько тот захочет. Он не стал бы просить его двигаться. Он вынесет возбуждение... ощущение, как ягодицы Ли трутся о его ноющий член... Гай закрыл глаза, когда его захлестнула волна головокружения. Ли колебался. Он чувствовал, как его собственное тело откликается на близость и тепло Гая, а также на знание того, что Гай хочет его. Он облизал губы и сопротивлялся искушению подвинуться к Гаю, приблизиться, снова поцеловать его, почувствовать эти широкие руки на своем теле, чтобы… Гай сказал не торопиться, напомнил себе Ли, но образы мелькали в его голове, усугубляемые ощущением твердого члена Гая, плотно прижатого к нему. Он прижался к своему учителю плотнее, ровно настолько, чтобы трение сняло сильнейшее напряжение. — Пожалуйста, не извиняйся, — прошептал он. — Я должен лучше контролировать себя… — Из него вырвался тихий стон, когда Ли пошевелился, потираясь о его член. Даже это маленькое движение вызвало волну головокружительного удовольствия по всему его телу. Его взгляд скользнул вниз, и он увидел член Ли, напрягающийся в его комбинезоне. Он сглотнул. Гай всегда гордился своей силой воли, своим абсолютным владением собственным телом. Мастер тайдзюцу нуждался в этом контроле больше всего на свете... но он чувствовал, что эти отношения с Ли станут величайшим испытанием, которое когда-либо выпадало ему. Когда он отослал Ли, было легче сопротивляться искушению. Теперь, когда он мог прикоснуться к нему, обнять и поцеловать его... делать все это, а потом остановиться, было мучительно. Но он сохранит контроль. Он закрыл глаза и сосредоточился на выравнивании дыхания, прижимая Ли к себе. Его член оставался напряженным, но боль от желания стала немного более терпимой. Ли судорожно вздохнул, пытаясь сопротивляться искушению раскачиваться на коленях своего учителя. Он хотел… слишком многого он хотел. Он спрятал лицо на груди Гая, и тепло его дыхания щекотало тонкий комбинезон. Глаза Ли закрылись, и на мгновение он позволил себе сосредоточиться исключительно на своих ощущениях. Гай был теплым… таким теплым. Таким сильным… он так хорошо пах, и Ли так давно этого хотел… так долго нуждался в этом… Ли издал тихий, нуждающийся звук. Гай велел подождать, напомнил он себе и крепко удержал эту мысль в голове. Однако это было трудно. Если он поверит Гаю — если он позволит себе поверить словам Гая, что Гай хочет его, что Гай не оттолкнет его — этого было достаточно, чтобы у него закружилась голова. Если Гай хотел его, это усложняло задачу… Но этот тихий голос все еще шептал глубоко в сердце Ли. Гай сказал подождать, и если Ли надавит… Каким-то образом чунин нашел в себе силы отстраниться. Он изменил свою позу, пытаясь скрыть выпуклость комбинезона, и сжал руки в кулаки, чтобы они не сделали ничего, о чем он пожалеет. — Ничего, если я первый приму душ, Гай-сенсей? Гаю потребовалось мгновение, чтобы понять, что сказал Ли — его сознание все еще было сосредоточено на телесных ощущениях. Он моргнул. — Хм? О... да. Все в порядке. — Он улыбнулся, наклонился вперед и поцеловал уголок рта Ли. Ему бы хотелось принять душ с Ли, но, конечно, об этом не могло быть и речи. Голос в его голове зашептал, спрашивая, почему он так мучает себя. Он хотел этого, Ли хотел этого — им больше не нужно было это скрывать. Почему они не могли просто поддаться этим желаниям?