Серебряная клетка для Золотой девочки

После занятий Гермиона вернулась в свою комнату, заранее предупредив Джинни, что может не прийти на ужин. Та вначале нахмурилась и хотела вновь высказаться о вреде Малфоя на её репутацию и поведение, но после продолжительной паузы согласно кивнула и пообещала прикрыть её. Вытащив из шкафа свёрток от Малфоя, Гермиона разложила все присланные вещи на кровати. Она никогда не носила такое бельё. Ей были непривычны все эти кружева, тонкий капрон чулок, и тем более шпильки. Уже стоя перед зеркалом, она поправила на себе платье, скрывая под подолом резинку чулок. Окинула взглядом аккуратные локоны, собранные под заколку и сдержанный (насколько это было возможным) по её меркам макияж. Мысль о том, что Малфой разденет её сегодня каким-то особенным образом, возбуждала. Он нарядил её для себя, чтобы потом раздеть, любуясь на каждую деталь. Она накинула мантию поверх всего наряда, зачаровала туфли на время в обычные школьные и поспешила на встречу.

***

Драко уже ждал её в кабинете. На нём был черный классический костюм тройка и лаковые туфли. В таком образе он выглядел ослепительно дорого, и Гермиона на секунду даже смутилась. Его светлые волосы аккуратно уложены, на губах играет ухмылка, а в глазах дьявольский огонёк. Чертовски красив и бесподобен. Перед ним сложно не испытывать трепет. Он осмотрел её, стоящую в дверном проеме, и жестом руки пригласил войти. Сейчас Гермиона была в туфлях на высоких шпильках и это добавляло в её росте. Но она всё равно была немного ниже него. Медленно подойдя к ней, он осмотрел её платье, которое сидело идеально (ведь с его вкусом и чувством стиля было не поспорить) и заскользнул рукой под бархатный подол. Ткань приподнялась под его ладонью и обнажила бёдра Гермионы в ажурных чулках. Он провёл по ним пальцами, стараясь запомнить на ощупь каждый её изгиб, каждую мурашку на коже, которая появлялась по мере прохождения его пальцев вдоль ноги. Гермиона стояла и не шевелилась. Невозможно предугадать, что он сделает в следующий момент. Он — то жалеет, то мучит. То дарит ей радость от их близости, то оставляет её ни с чем совсем одну. То позволяет слишком многое, то запрещает абсолютно всё. Человек-загадка. Но это её и прельщало в нем. Драко подошел к ней сзади и притянул к себе за бедра, врезавшись своими чуть выше её ягодиц. Вынул из кармана белый платок, скомкал и вложил его в рот ошеломлённой девушке, тем самым затыкая её. — Вот и началось наше маленькое свидание. Да, Грейнджер? Гермиона начала мычать и замотала головой. Она не знала, что он так сделает. У неё началась лёгкая паника, но он, подойдя к её лицу спереди, взял его в свои горячие ладони и прижался к её лбу своим. — Не паникуй так, побереги свои моральные силы. Они тебе ещё пригодятся, моя девочка. Он обвёл большим пальцем её подбородок и линию губ. — Ты заговоришь тогда, когда я позволю тебе. Он опустил голову и осмотрел её хорошо подчёркнутую грудь в облегающем платье. — Грейнджер, — обжигающее дыхание возле уха, — тебе чертовски идёт слизеринский цвет. Ты знала об этом? И эти чулки. Ты превосходна в них. Уверен, белье сидит на тебе так же безупречно. Сейчас ты встанешь посреди комнаты и будешь подчиняться мне. Поняла? Его ласковый, низкий и щекочущий голос простреливал в ней импульсы наслаждения. Она медленно кивнула и что-то невнятно промычала. Его это устроило и он мягко улыбнулся. — Надеюсь, ты всегда будешь такой послушной для меня. «Всегда». Гермиона хотела попросить его повторить. Возможно он и вовсе не это имел ввиду. Паника от невозможности что-либо произнести сменилась приятным замешательством. Ведь она этого и хотела. Подчиняться ему всегда. И после его заявления (шутка это была или нет, не важно) она готова выполнить любой его каприз. Гермиона неловко прошла к центру кабинета, шкрябая шпильками по каменному полу с непривычки. Малфой слегка поморщился от этих звуков, но терпеливо выждал, когда она встанет ровно на обозначенном им месте. По мере того как он производил в воздухе движения своей палочкой, вокруг её тела начали затягиваться верёвки, которые искусно переплетались на руках, запястьях, бёдрах и лодыжках. Они перекрещивались, туго затягивались, заставляя Гермиону морщиться и тихо мычать в платок от причиняемых неудобств и легкой боли. В какой-то момент её ноги оторвались от пола, и она оказалась поднятой и подвязанной в воздухе. И вот, она уже висит как муха, пойманная пауком в паутину. Она полностью находится во власти другого человека и доверяется ему. Гермиона следит за его взглядом и видит как он доволен своим мастерством связывания. Он обходит и рассматривает её со всех сторон. — А теперь представь, что я сейчас уйду, Грейнджер. Что ты будешь чувствовать, а? В ней на доли секунды вновь просыпается паника, к горлу подступает ком, а на глаза наворачивается плёнка из слёз. Она замотала головой и замычала громче, когда он проследовал чуть дальше от неё к двери с ухмылкой. Гермиона попыталась дергать конечностями и телом, но лишь безуспешно барахталась, окончательно загнанная в клетку. В какой-то момент её туфли слетели на пол, ударившись о камень пола с глухим стуком. — Ну же… Тише-тише, птичка моя. Подумай о нас. Хорошенько подумай. Готова ли ты к этому изо дня в день? — Он ослабил свой галстук и, подмигнув ей, скрылся за дверью, оставив её совершенно одну в пустом кабинете. Здесь пахло его легким одеколоном, едва уловимым сигаретным дымом и сухим деревом от парт. Гермиона тихо заскулила, когда поняла, что дёргаться бесполезно. Дорожки слёз потекли из её глаз и вся тушь смазалась вслед за ними, портя её кропотливый труд над вечерним макияжем для него. Для Драко Малфоя. Спустя несколько минут, которые показались ей часами мук, она выровняла своё дыхание и ещё раз обвела комнату взглядом. Девушка прислушалась к тишине коридора за дверью, к треску свечей под потолком, еле доносящемуся до слуха дребезжанию стекла в оконных рамах и свисту ветра снаружи. Она почувствовала легкое онемение в конечностях. Веревки тут же сместились, ослабляясь на предыдущем месте сдавливания и опоясали её в новом, вновь фиксируя Гермиону в нужном положении. Платок во рту намок от слюны, слёзы высохли вместе с тушью. Что будет, если он не вернётся? Что, если он просто связал её, оставив всем на посмешище? А потом все разнесут по школе какая она полоумная мазохистка? Но это был её выбор. И она его полностью осознавала. Нет, он так не поступит со мной. «Готова ли ты к этому изо дня в день?» «Всегда». Его голос бился эхом по черепной коробке и она замычала, пытаясь выплюнуть платок, который, как казалось, навсегда застрял у неё во рту. Послышался скрежет входной двери и девушка замерла, уставившись на неё. И когда в проёме показался его знакомый профиль со светлыми волосами и лёгкой самодовольной знакомой ей из года в год ухмылкой, её мир вернулся на круги своя. Она судорожно выдохнула и захотела улыбнуться, но с кляпом во рту сделать это было сложно. Гермиона смотрела на то, как он отвернулся к столу, что-то делая с помощью палочки. — Закрой глаза и открой рот. Всё как в лучших традициях сюрпризов, — его шёпот завораживал и завладевал её разумом. Она была готова слушать его вечно. И даже если вечность это слишком громкое и обманчивое слово, то она предпочла бы её вместо пустоты. Она предпочла бы боль с ним, чем без него. Гермиона подчинилась, прикрыла веки и расслабила мышцы губ. Сейчас она только чувствовала. Как он аккуратно вытащил из её рта платок, стер им дорожки от туши, поправляя тем самым её макияж. А после она ощутила во рту несколько достаточно крупных ледяных кубиков. — Закрой рот и держи их, пока они полностью не растают. Гермиона согласно кивнула с полным ртом обжигающе холодного льда. Она перекатывала кубики почти занемевшим языком и судорожно сглатывала прохладную слюну. Лёд глухо ударялся о её зубы. Она замычала только тогда, когда почувствовала движение плоского предмета, скользящего по её коже. Малфой откинул подол её платья и обнажил бёдра, проводя по ним стеком. Он выбирал место для лёгкого первого удара, дразня прикосновением неизвестного ей ранее предмета. Звонкий шлепок отразился от стен класса и Гермиона от неожиданности чуть не выронила кубики льда изо рта. — Обсасывай их тщательно и не выпускай изо рта, Грейнджер. Он ещё несколько раз прошёлся стеком по её бёдрам и ягодицам в кружевном белье, замечая как Гермиона продолжает перекатывать кубики льда во рту, которые уменьшились в размере. — Ты подумала о том, о чём я тебя просил? Гермиона распахнула глаза и увидела прямо перед собой его лицо. Он рывком сжал её щёки, усиливая давление внутри рта, и лёд ещё больше впился в её зубы. Она закивала головой, глядя на него с полной преданностью. — Просто знай, я не приемлю отказа, Грейнджер. Никогда. Гермиона снова согласно закивала. Лёд практически растаял и во рту остался лишь один обледенелый предмет, который ударялся о зубы. Малфой пронаблюдал за её замешательством и, приоткрыв ей рот, развязно поцеловал, захватывая языком то, что осталось от льда. Отпрянув от неё, он оставил на кончике языка то, что было заморожено в одном из кубиков льда всё это время. Гермиона часто заморгала, и в растерянности посмотрела в глаза Драко. В его сверкающие серебристые радужки. Он подцепил предмет двумя пальцами и поднес к её лицу. Гермиона ошеломлённо рассматривала шикарное кольцо с самым редким красным алмазом в форме капли. В сочетании с белым металлом он выглядел как кровь на бледной коже. Когда их взгляды встретились, Малфой слегка улыбнулся. — Что ты готова сделать ради этого, Грейнджер? — он повертел частично заледенелое кольцо в своих пальцах, предварительно высвободив одну её ладонь и теперь держа её в своей. — Ради того, чтобы стать моей и продлить себе наслаждение от боли? — Что угодно, Драко. «Клетка захлопнулась, Грейнджер. Крылышки опалены. Лететь больше некуда.»