Я никогда не...

– Чимин? – окликает своего друга Чонгук, толкая того в плечо, нервно вырывая его из раздумий, – Ты пялишься в одну точку уже больше пяти минут. И нет, пять минут это не мало, — это половина нашей перемены. – Я? – всё в том же положении переспрашивает блондин, продолжая кусать кончик своего указательного пальца. До крови доведёт, это точно. – Нет, блин, Юнги, на которого ты и пялишься. Чимин? – заново толкая своего друга, уже хнычет Чон, ибо им дали всего десять минут на обед. Он и вовсе планировал обедать с Кимом, которого он весь день не видел, но только вот его недодруг недоделанный схватил его за воротник, да потащил так, со всей силой, с обещанием рассказать жизненно важную информацию. – Чи-мин! Пак-Чи- –Я поцеловал Мин Юнги на глазах всех его родных, – на одном выдохе прошептал Пак, всё так же не поворачиваясь к другу. – Опять ты о Юнги... – закатывает глаза Чон. – Стой! Что? Ты поцеловал Мин Юнги?! – внезапно кричит. – Ты придурок? – Нет, а ты? Хотя зачем я спрашиваю, ты придурок. – Он посмотрел в нашу сторону, ты и чёртова дырка в твоём рту! Ты не мог как-то снизить свою громкость что ли?! Ты, блять, – шипит он, в конце выдыхая, закрывая глаза. – Ты только что меня сдал. – Сдал? Кому? Если ты целовал Юнги, то, наверняка, Юнги об этом знает? – всё никак не осваивая урок от своих прошлых ошибок, всё также орёт Чонгук. Сидит он, кстати, в середине столовой. – Не называйся моим другом, скотина, – единственное, что злобно шепчет Чимин, прежде чем как к ним не подошёл герой их беседы. – Чимин? – окликают блондина уже второй раз за, кажется, минуту, и Чимину вправду хочется выть. – Я сяду? – спрашивает Мин, что только что подошёл к парням со спокойным лицом. – Нет! – кричит Чонгук. – То есть, нет, – чуть тише продолжил. – Ты превратил моего друга в гея, ты, поганый! Я-я, я же хотел ему найти девушку... Как ты сделал из этого милого и злобного чихуахуа смущенную и влюблённую собаку?! – Ну, на вид вся та же чихуахуа, – приближаясь и разглядывая лицо Пака, ухмыляется старший. – Я человек. Ч-е-л-о-в-е-к, – с трудом, ибо в слове так много букв, но зато правильно, по буквам озвучивает свою сущность блондин, – Почему я должен быть собакой? – Ты не собака, ты щеночек, милый-милый, – воркует Чонгук. – Ты иногда похож на шпица, когда не злой. – Значит не иногда, а редко, – поддакивает Юнги. – Так, это всё еще собаки! – Кхм, к чему это я, – прокашливаясь, начинает Юнги, получая куда-то в грудь разъерённое: "Так ты всё это время только шёл к речи?" от Чимина. – Ты ведь проиграл спор. – Стойте-стойте, расскажите, как всё случилось, – Чонгук не был похож на себя с чрезмерным любопытством, ведь ему свойственно придерживаться спокойствия, но, чёрт возьми, его друг – гей! – Нет, – твёрдо произносит Пак. – Почему нет, – усмехается Юнги, поудобнее садясь и кладя в рот картошку, – пусть знает. Вы ведь подружки. – Не рассказывай. – Короче, в четверг я подъезжаю к нему домой, потом, – вовсю начинает Юнги. – Не смей. Мин, ты у меня ещё получишь! – А ты ему дашь? – подшучивает Чонгук. О да, он сегодня в ударе. – Так, вы оба, проваливайте отсюда! – злобно бьёт по столу обеими руками Пак, в надежде, что на него обратят внимание. Весь хмурый, он быстро принимает свою участь и передвигается ближе к Юнги. – И вот, мы едем ко мне домой. – Стой, –останавливает старшего Чон, – А как ты заставил его согласиться поехать к тебе домой? – Ой, он сам изначально не против был, – обнимая одной рукой за плечи Пака, объясняет Юнги, на что сам Чимин распахивает глаза. Прокручивая прошедший сюжет в школьном коридоре, где Юнги его с горем пополам уговаривал, Чимин почему-то не помнит, чтобы он "изначально был не против". – Сам начал ластиться, знаешь, начал меня ласково называть. – Да? – протягивая гласную, Чонгук чуть ли не падает со стула, – Какие прозвища дал? – Ну, знаешь там, котёнком называл. Сам еще ко мне полез целоваться, – не может сдержать глупую улыбку Мин, вспоминая те времена. – Стой, так вы уже тогда целовались? – Да, – расслабленно выдыхает Мин, а после ахает, потому как Пак, сидящий всё это время рядом, впивается в его ногу ногтями через ткань, давая понять, что не хочет, чтобы об этом говорили. Юнги лишь поглаживает его руку в ответ. – Многое я о вас не знаю. Что потом? – Ну, мы поехали ко мне домой, он познакомился с моими родителями, и- – И? – Чонгук невтерпёж стучит по столу, а Юнги смотрит на Чимина, не заканчивая предложения, спрашивая у того разрешения глазами. – Я его поцеловал перед его родителями, – вздыхает Пак, – Это то, о чём я хотел тебе рассказать вначале, если бы не твои крики. Мы еле как оттуда уехали, а на следующий день его мама отправила мне подарок в виде красивого свитера. Ещё через два дня, пока я отходил от случившегося, то есть сегодня, его сноха пригласила меня на шоппинг, также отправила мне приглашение на какой-то семейный вечер в субботу. – Вот это да... – Тебя пригласили на субботний вечер? – спрашивает Юнги, опуская руку уже на талию парня. – И на шоппинг? – Да, кстати, я пойду? Не хочу расстраивать Муну, – подглядывая исподлобья, спрашивает Пак. – Ты не должен спрашивать у меня разрешения, Чимин, иди куда хочешь и с кем хочешь! Только... – Только? – Предупреждай меня, ладно? Я буду волноваться. – О Боже, может вы сразу ребёнка заведёте? Станете полноценной семьей, что ли, – скривился брюнет. – Ох, кстати, мне ещё с утра писал Чонсон, представляешь! Ты с ним уже говорил? – по-хозяйский поглаживая мочку старшего, проговорил Пак. – Нет, я с ним не говорил. Что он писал? – хмурится Юнги, вторую руку укладывая на ноге Чимина, – Я ему нап- – Так! Стойте! – перебил их Чонгук, – Простите, но он ведь проиграл? – указывая на своего друга, спрашивает Чон, – какое желание он должен исполнить за проигрыш? – Желание? Ах, я совсем забыл, – замешкался Мин, открывая свой рюкзак. – Пак Чимин, – официально обращаясь к блондину, начинает он, – Моё желание таково... будешь моим парнем? – красиво произносит Юнги, открывая перед парнем красивую бархатную коробочку с кольцом. – Боже, куда я попал, – слышится где-то недовольное в стороне, пока Чимин слезами отвечает согласием. – Ну, здравствуй, праздник! – выдаливает из себя улыбку брюнет. Пока эти двое обнимаются, звенит колокол, призывая всех зайти в класс. Чонгук обещает на завтра купить им торт, Чимин, в свою очередь, обещает ему познакомить его с Муной. Урок географии не ждёт, как и любопытство Чонгука, он начинает беседу с Паком прямо по дороге к кабинету. – Недавно был натуралом, – шутливо всхлипывает Чон. – Чимин, ты типо выполнил его желание? – Ага, – с довольной улыбкой глядя на своё новое кольцо с бриллиантами, кивает Пак. – И ваша игра закончилась? – Да. – Серьёзно? – Чонгук, – оглядывается на друга Чимин, – Что с тобой? Да, игра закончилась, уже давным давно. И пожалуйста, не называй это игрой, у нас с Юнги всегда были искренние чувства друг к другу! Игра игрой, но любовь это совсем другое. – Чимин, – сглатывает брюнет, глядя прямо в глаза своего друга, – А что случится с игроком, который не смог выполнить желание? Чимин тоже сглатывает. – Ты ведь не пробивал себе ухо, не так ли? – Нет, Чимин, я ещё не проиграл, просто ты мне не говорил о правилах полностью. Мне интересно, если кто-то не сможет выполнить всё это, тогда что с игрой? – Человек, который проиграл и не смог выполнить желание противника – в срочном порядке должен будет покинуть эту школу. Чонгук, – выдыхает Пак, опуская свою голову, – Эта игра непростая. – Да, я понимаю. – Кстати, ты не подумай, что я согласился на предложение Юнги чисто из-за страха покинуть эту школу. Нет, я его правда люблю. – Правда-правда? – Правда-правда, – улыбается блондин и наглядно надевает на свой палец новое кольцо. А у Чонгука в голове вакуум, где нет ничего. Он даже забыл посмотреть на кольцо его друга и нормально порадоваться, потому как картина вчерашней ночи воскресенья, когда Тэхен плакал у него на плече, летает по этому вакууму, красиво оглаживает его разум, туманом кроя всё. Чон еще не видел Тэхена в школе, не видел его с утра: тот попросил его отвезти до дома, где он мог бы нормально собраться в школу. Но в школу он не пришёл. Ох, и вопрос, кстати, в голове Чонгука также всплывает. Вопрос о том, кто и кому загадает желание. Выиграет ли Чон? – Чимин, кстати, – уже перед дверью кабинета, останавливает своего друга младший, – А если человек, которому проспорили, проиграет, он кому-то что-то должен? Например, если бы ты в течение этого года не стал бы геем, Юнги же проиграл бы? – Проиграл бы, – утвердительно кивает Чимин. – И он бы выполнял моё желание. – Ого, так вот оно что, – глаза Чона распахиваются, а в голове новой волной плывут мысли. Какое желание ему загадает Ким? Сможет ли он бросить эту школу после стольких лет обучения здесь. Нет, не сможет. Он не уверен в том, что сможет бросить этот его маленький мир с его самыми лучшими друзьями и учителями. Но он уверен, почему-то, что проиграет. Проиграет Киму, тот загадает желание, наверняка, чтобы тот не появлялся у него на глазах. А Чонгук не сможет это выполнить. Ему стоит отвыкать от этой школы уже сейчас. – Ещё что-то, – спрашивает Пак, прежде чем покрутить ручку двери, – вопросы? – Д-да! Но проигравший же не уйдёт со школы, не так ли? – бегло осматривает своего друга Чон, у которого только что в голове образовались новые вопросы. – Как это? Почему же? – Потому что игроку дают целый учебный год на выполнение своей роли в этой игре. То есть, если бы ты не стал геем, то Юнги бы проиграл официально лишь в конце учебного года? Не так ли? – Так. – Значит, – торопливо продолжает младший, сияя надеждой в глазах, – З-значит, если бы, ты не поменял свою ориентацию, Юнги бы проиграл лишь в конце учебного года и только тогда ты загадаешь ему своё желание? Если Юнги не сможет выполнить это желание, то он больше ничем тебе не должен? Ведь, уже лето и в школу ему ходить н-не зачем. Так ведь? – у него в глазах эта надежда уже блещит. Надежда, что он не потеряет Тэхена. — Да, это означает, что игра полностью закончена. Но только вот у Юнги тогда не было бы шанса поступить в местный университет. – Что? Всё настолько серьезно? К-какой ещё университет?! – Университет Хван, университет, в который поступают выпускники нашей школы, школы-лицей Хван, – поясняет Чимин, – Не думаю, что всё так серьезно, ведь о нас Юнги практически никто не знает. – К чему ты ведешь сейчас? – нахмурившись, приближается Чонгук, явно недоумевая. – Будь осторожен, Чонгук. Тебя транслировали на школьном канале, о тебе знают, к сожалению, все, и если ты проиграешь Тэхену, то тебе придётся несладко. Я прошу тебя, Чонгук, прошу тебя! Я так хочу поступить с тобой в один университет! Пожалуйста, выиграй этот спор. Ты ведь сможешь влюбить Тэхена в кого-нибудь? Ты вроде как намерен влюбить его в Намджуна. Давай, я в тебя верю! Чонгук стоит, опустив руки, голову, свою гордость и свои мечты заодно, мечты о том, что он сможет поступить в этот проклятый университет. Улыбается горько, не может поверить, что вся эта игра дошла до такого уровня, аж проигравших не берут в свой же университет. Чонгук глядит на пол, прикидывая, что же он будет делать дальше. На носу экзамены, осталось всего две четверти до них. Школьная программа заучена, но Чону сейчас необходимо немедленно отыскать себе другой университет. Он уверен на все сто, что проиграет этим стеклянным глазам, недавно бездушным, из которых лились слёзы на его свитер. Он в этом уверен, ибо после истории Кима, ему ничего не остаётся сделать, как попросту сдаться. Он не сможет влюбить его, такого сломанного и разбитого, в кого-нибудь. Особенно, если этот кто-нибудь не он. Он не сможет отпустить этого парня к Намджуну, лучше он просто останется без высшего образования. Почему-то Чонгук больше надеется, что Тэхен выиграет и не покинет его, влюбляясь в кого-то другого. Почему-то Чонгуку хочется в это верить. Ручка поворачивается, дверь открывается. Они опоздали на пять минут, но учителя по географии нет в кабинете. Наверняка задерживается. Чонгук проходит к своей парте под странные взгляды его одноклассников, полны игривости, кокетливо брошенные фразы, шептания каких-то девушек — точно сплетни, и никаких прямых заявлений в лицо. Чону глубоко всё равно на его одноклассников, на то, о чём они говорят, он лишь спокойно проходит к своему месту, садится и берёт учебник в руки, листая пройденный материал. Возможно, они просто испугались его криков в столовой, когда он не мог удержаться от новости о своём друге и его ориентации. Брюнет молчит до тех пор, пока его не начинают хлопать по плечу, подмигивать и ухмыляться, в их взглядах читается одобрение. – Так, блять, что происходит? – чуть ли не рычит Чон, укладывая свои руки на пояснице. К нему подходит хрупкая девушка, староста класса, с двумя косичками и в очках с черной оправой. – Чонгук, пожалуйста, успокойся, сиди потише! – А ты расскажи мне на нормальном языке, что происходит вокруг? – Ты не знаешь? – подходит к нему ближе девушка и тихо проговаривает: – Вчера разлетелась новость о том, что вы с Тэхеном вместе ночевали в твоём доме. Вот все и... – та опустила голову, стыдясь поведения своих одноклассников. «Тэхена сегодня нет», — думает Чон, — «он не пришёл. Почему? Что они ему сказали? Что они о нём наговорили? Подумали, что Тэхен с ним переспал? Какая мерзость. Тэхен не пришёл в школу из-за этих сплетен? Сука... дело плохо. А самое главное, кто, чёрт возьми, смог узнать об этом?» Тэхен. Ким Тэхен. Мальчик, который до боли любил жизнь, но та не ответила ему взаимностью. Мальчик, которого избивали в школе и всяческий над ним издевались. Мальчик, который ищет спокойствие в школьной жизни. Мальчик, о котором все сейчас думают, как о шлюхе. У Чонгука внезапно начинают чесаться ладони, ему так сильно, как никогда, хотелось проткнуть свою кожу лезвием, изуродовать своё тело. Это он виноват в том, что Тэхен сегодня не пришёл в школу. В том, что Тэхен заново начнёт страдать.