Можно лишить чести, но не любви

      Се Лянь вновь не позволяет себя обнять. Уже неделю он живет в соседней спальне. И уже неделю он подпускает меня к своему телу. В плане... Интимном. Только поцелуи и объятия. Больше - он не дает. Он отталкивает меня, говорит, что не хочет, уходит. И даже не позволяет видеть свое голое тело. Даже садясь на мой диван, который я называю троном, он старается чуть отгородиться от меня. И просит не открывать занавески, боясь, что демоны увидят его и узнают о его позоре. Но при этом он понимает, что никто в Призрачном городе не знает правды. Все считают, что мы самая красивая и лучшая пара на свете. Ведь омега - это воплощение красоты, благородства и еще он сразу стал вторым господином и помощником градоначальника. А еще... Тут нет таких правил, как в Небесной Столице. Омегу тут никто не будет бить кнутом за измену прилюдно. Тут вообще не принято прилюдно казнить кого-то. Даже если мне надо кого-то убить - это произойдет либо тихо, но красиво, либо просто ярко и шумно. Но без зевак. Мне не нравится творить шоу для неблагодарных зрителей. И уж тем более, я не позволю наказывать моего омегу. Даже в стенах нашей спальни. Се Лянь просто не заслуживает этого.       Правда в этот раз, Гэгэ решил немного сблизится со мной и подошел сзади, когда я заплетал косичку возле зеркала: - Сань Лан, я готов с тобой искупаться в источнике. Но только в одежде. - хорошо... Тогда я приду туда через 10 минут, - не скрываю своей улыбки и смотрю на то, как омега убегает к себе.       Се Лянь выходит ко мне в халате и с распущенными волосами без ленточек. Он очень красив в таком виде. Его тело просто безупречно. Оно подкаченное и имеет некоторый рельеф. И при этом у него достаточно худые руки, которые он сжимает рукоятку меча. И это очень подходит ему. Он правда очень уточненный. Но не стоит забывать, чего он бог. - ты очень красивый. - спасибо - он спускает с плеч халат и оголяет свои плечи, которые просто безупречно красивы.       Я стою перед ним лишь в нижних брюках белого цвета А вот на Се Ляне не только белые брюки, но и красная набедренная повязка. - зачем тебе это? - хочу скрыть от твоих глаз свои прелести. - ты все еще ограждаешься от меня? - мне надо искупить свой позор. И я искуплю его медитацией и воздержанием. - чтож, хорошо. Пойдем к воде.       Я беру его за руку. Но омега вдруг замирает. Его зрачки сужаются и он одергивает руку. Понимаю, что творится неладное и быстро разворачиваюсь. На одной из больших ваз, коими украшена купальня, сидит Бай и смотрит на нас через прорези на маске. Се Лянь делает шаг назад, но поскальзывается и падает в воду. Я мигом ныряю за ним, но чувствую, как меня кто-то тянет наверх. Открываю глаза и вижу, как Бай обнимает Се Ляня и подносит к его лицу маску. Но омега быстро приходит в себя и выпускает силу в сторону обидчика. Меня просто выбрасывает из воды, как тряпичную куклу. Настолько силен удар Гэгэ. Следом он выходит из воды и пытается нашарить что-то под одеждами, а после поворачивается ко мне, тихо шепча: - Жое... Жое пропала!       Я достаю Эмина и швыряю его в воду, что поркромсать Бая и не дать ему уйти, но увы... В воде уже никого нет. И мне приходится только схватить Се Ляня за руку и быстро утащить его в спальню: - не смей выходить от сюда. Я его прикончу.       Оборачиваюсь и вижу перед собой этот кошмар. Он стоит в маске и кажется смеётся надо мной. Позволяет сжимать свою руку и шепчет: - ты поймал меня... Хуа Чэн... Или же мне звать тебя Сань Ланка?       Я хватаю Эмин и рывком всаживаю в грудь негодяю лезвие. Мгновение и дурман сходит с моих глаз и я вижу перед собой Се Ляня. Он стоит напротив и из его рта течет тонкая струйка крови. В глазах же я вижу боль. Медленно опускаю взгляд... - Гэгэ... Прости...       Эмин проткнул ему грудь насквозь и от этого кровь начинает капать на пол. Я в ужасе смотрю на лицо Се Ляня. Он улыбается и тихо шепчет: - ты наказал меня за измену? Я принял наказание. Спасибо... Ты освободил меня. Я должен был из твоих рук принять наказание. Но ты и ударить меня не позволял себе... Спасибо, Сань Лан...       Руки трясутся. Мне хочется кричать. Я не верю в то, что сделал... Проткнул Эмином того, кого я люблю. И кто мне дорог больше всего на свете. И он уверен, что я его наказать так решил... - Сань Лан? - да, Гэгэ, наказать... Я наказал тебя за измену.       Се Лянь кашляет. Из его рта идет кровь. Он сам уже не может стоять. А держится лишь за свет того, что я не опускаю саблю. - потерпи... Я тебе помогу. Рану залечить надо.       аккуратно подхватываю его и опускаю на пол, чтобы омега стал на колени и наклонился вперед. Ему надо избавится от остатков крови в горле. А еще мне надо позвать демоном. Немедленно. Поэтому быстро иду к двери и открываю ее. За ней тут же оказываются трое маленьких демонят и один большой. Мелкие мигом бегут к омеге и подхватывают его за плечи и не дают опустится на пол. Большой же демон идет с корзинкой к Гэгэ и осматривает его: - рана будет заживать долго. Лезвие надо вынуть. - он не испустит дух? - как знать... Не должен, если бессмертен.       Се Лянь смотрит на меня и тихо стонет: - вынь... Я дышать не могу...       Я кладу руку на рукоять сабли и чувствую вибрацию. Дрожит, сука. Чувствует, куда его воткнули и поэтому дрожит. Я сжимаю рукоятку и после мысленно шепчу: "Только попробуй дрогнуть и рассечь ему грудь еще больше. Я тебя лично сломаю пополам". Естественно, я говорю это Эмину. Ведь его всего трясет. но мне приходится приложить усилие и медленно вынуть его из груди омеги, от чего тот издает хриплый стон. Кровь выливается из его тела и демонята быстро начинают прижимать рану бинтами. А после демон с голубых одеждах дает Се Ляню испить отвар из миски. Но Омега делает лишь глоток и после его рвет кровью на пол. Демонята же обхватывают его тело и тащят прямо к кровати, чтобы там сделать перевязку и облегчить страдания. А Эмин в это время дрожит и смотрит своим живым глазом на омегу, которому он причинил боль. - Вай Цинцу, что с ним? - Я отбрасываю саблю в угол, чтобы он угомонился и перестал так трястись. - пробито легкое, но сердце не задето. Только вот рана от вашей сабли будет долго и мучительно заживать. - все в порядке... - Се Лянь хрипит и снова кашляет. - Я почти не чувствую... Кха.       Опять кровь на полу. И на этот раз ее очень много. Омегу просто рвет ей, пока Вай Цинцу шарится в рукаве, чтобы достать скляночку. А я все это время стою и смотрю на то, как мой муж мучается от удара моей сабли. Да, он не показывает это. Но я чувствую, как его тело пронзает боль. Его глаза наливаются кровью и вскоре Се Ляня выворачивает наизнанку. Демоны же быстро начинают прибирать все и туго бинтуют тело, чтобы остановить кровь. Ведь рана кровоточит. Хоть я и мысленно приказываю ей остановится. Но увы, рана не затягивается. - несите еще бинтов. Надо перетянуть грудь омеге. Иначе кровь не остановить. Несите еще мазь. Я смажу ему рану... Градоначальник, вашему мужу требуется ваша помощь... Он должен дышать. - делайте все, что потребуется. - у меня не хватит сил, надавите ему на грудь. Он должен избавится отравленной от крови.       Я сажусь на пол и резко надавливаю на грудь Гэгэ и он избавляется от еще одной порции крови. На этот раз густой и черной. С ошметками мяса. Демоны быстро наклоняют его голову и помогают избавится от всего, что скопилось внутри легких пострадавшего. А у меня самого трясутся руки. - что с ним будет? - Градоначальник... Дела плохо. У него будет лихорадка несколько дней. Но после рана затянется. Правда боли его будут мучить еще неделю.       Я молча киваю и выпроваживаю их всех, как только те прибирают комнату и укрывают одеялом омегу. Мне хочется побыть с ним. Побыть наедине. Без свидетелей. И чтобы самому попробовать с ним поговорить о произошедшем... - Гэгэ, тебе больно? - нет, все хорошо... Я уже не чувствую боли. - говори мне правду... - мне дышать тяжело... - Он тихо шепчет. - И рана болит. - я постараюсь помочь тебе.       Быстро достаю из мешочка несколько скляночек. На этикетках значится: "Утоляет боль", "Лекарство от кровотечения" и "Микстура здорового сознания". Я моментально вспоминаю слова Фэн Сина. Он говорил о том, что Се Лянь на грани. Что ему проще простого тронутся умом. Теперь - то я понимаю, что это реально. Ведь Бай уже второй раз нападет на него. В первый раз он подкараулил его в ванной, где тот пытался скрыть следы своей течки. А потом и вовсе напал на него и сорвал юбку, которой омега скрывает свою течку. И это равносильно не просто домогательствам. Этим жестом он опустил Се Ляня и чуть не обесчестил его. А самое главное - добил. Ведь омеге итак было плохо. А тут еще он явился. Но сегодня... Сегодня мой омега пережил самое ужасное - его проткнул его же муж. причем проткнул клинком, который не просто режет тело. А наносит самые тяжелые раны, которые еще долго мучают пострадавшего. - гэгэ, тебе надо выпить это все. Тогда тебе полегчает.       Он кивает и тянет руку, чтобы взять первый пузырек. Это лекарство, что останавливает кровь. Оно должно немного уменьшить кровопотерю и после вовсе залечить рану. но для этого надо время. Увы, нет такого лекарства, которое сразу исцеляет тело. Но ему можно помочь быстрее исцелиться. Поэтому следом идет лекарство, что уменьшает боль. А потом... То, что лечит сознание. Я уже не сомневаюсь, что его надо дать Се Ляню. Раз мешочек дал мне это, значит в данный момент Се Лянь нуждается именно в этих лекарствах. - зачем столько лекарств? - это помочь тебе должно. Давай пей...       Се Лянь послушно пьет лекарства и после прикрывает глаза, чтобы потом заснуть. А я же иду к Эмину, которого бросил в угол. Он весь дрожит и глаз бегает. Переживает, бедненький. - угомонись. Он не пострадал. Ты не виноват. Это я вонзил тебя. Сейчас почищу от крови... Да хватит дрожать!       Даю сильный подзатыльник сабле и Эмин затихает, кося взгляд на Гэгэ. А потом я достаю уже платок, чтобы вытереть кровь с лезвия. Правда оружие все равно дрожало и лило слезки, осознавая, что он только что причинил сильнейшую боль Се Ляню. А еще он пролил его кровь. А ведь Эмин очень любил его. Даже обижался, когда Гэгэ ему внимания не уделял. - тихо! Ему помогают! Не смей бесить меня! Не то я тебя запру!       Эмин затихает и позволяет очистить себя. А после я заталкиваю его в ножны и еще раз даю подзатыльник, чтобы было не повадно.       Когда же демоны покинули наши покои, я осмелился подойти ближе к Се Ляню и посмотреть на него. Ему туго перебинтовали грудь, намазали тело мазями и ополили лекарствами. Теперь он будет лежать и приходить в себя. Пока рана не залечится. - Гэгэ, ты меня слышишь? Ты спишь? - не сплю, Сань Лан... Мне уже лучше... Спасибо за заботу. - прости меня. - это мое наказание. почему ты извиняешься?       Не наказание. Не наказание! Не наказание! Нет, я не наказывал его! Не наказывал и хотел причинять боль и страдания. Но я не могу ему сказать это. Пусть он будет думать, что это наказание... Иначе он точно тронется умом. Я теперь понимаю, что он близок к этому. ОН близок с появлением Бая, который навлек на меня морок. И будет просто кошмарно, если Се Лянь узнает об этом. Он же окончательно тронется, поняв, что даже здесь он не в безопасности. Что и мне доверять не стоит. Что эта тварь его достанет. А пока, он хоть и сторонится меня, как мужа, но все равно доверяет. Он знает, что я его могу спасти и защитить. Поэтому он и вбежал в наши общие покои, а не свои. Хотя и ванная у нас с ним общая. Как и купальня с источником. Ведь я наколдовал специально туда входы только с наших спален, чтобы омега не заблудился в коридорах моего дома. Главное только подумать о том, куда тебе нужно прийти и тогда ты попадешь в нужное место. Но вот то, что туда проник Бай... Это странно. Ведь в мои личные покои можно войти только по моему приказу. Я наложил заклятие после того, как моего омегу едва не обесчестили на нашей же постели. Поэтому для меня остается вопросом. Как он проник в купальню. И как он наколдовал на меня морок... Мне кажется, он стал сильнее. - Гэгэ я переборщил. Не стоило так с тобой обращаться. Поэтому и извиняюсь. Прости. - это ты меня прощать должен. А я принимать все, что ты со мной делаешь... Я ведь твой законный муж. - к чему ты это сказал? - просто... После того что я сделал. Ты можешь распоряжаться моим телом, как тебе угодно. И я приму абсолютно все.       На его лице улыбка. Но по щекам текут слезы. Я ужасе беру его за руку и целую ее. Но омега не реагирует. - хочешь - убей меня. Только окончательно не убьёшь. Но я испытаю мучения, если это утешит тебя... Ты можешь вообще сделать, что угодно... Хочешь, ребенка мне заделай, а потом убей его. Чтобы я помучился как следует. - что ты говоришь?! Ты как вообще можешь такое предлагать? Чтобы я твоим телом так пользовался? - но зато ты точно привяжешь меня к себя. - я сделал привязку... Куда больше?       Се Лянь прикрывает лицо руками и начинает громко и истерично смеяться: - сделай это. Чтобы мне вообще было противно с альфами спать! Я должен ненавидеть этот процесс! Не получать удовольствие!       Он бредит. Точно бредит и после вовсе бьет себя по лица. Я щелкаю пальцами и щупальца хватают его за руки и ноги, фиксируя на нашей постели. Омега продолжает кричать: -ошейник на меня надеть. Рабом сделай своим. Но прости, прости за измену! Я не хотел... Мне не понравилось! А кончил я случайно! Сань Лан, сделай что-нибудь со мной! Я хочу еще боли! Только прости меня.       Я молча беру мешочек и достаю лекарство из него. Это маленькая баночка с таблетками. Их там не менее 20. А на этикетке значится: "Лекарство пробуждения"... Так, получается он спит? Я быстро беру таблетку и кладу ее омеге в рот, когда тот открывает его, чтобы закричать: - ребенок, Сань Лан! Избавься от него! Я готов принять эти муки. Только прости меня!!! Сань Лан я не хотел! Сань Лан, я не буду сопротивляться!       Он замолкает, как только лекарство оказывается во рту и закрывает глаза. А после открывает их и обнаруживает себя связанным алыми щупальцами, на нашей постели. Еще и растрепанным. Понимаю, его шок, но все же, сажусь рядом и тихонько поглаживаю его живот: - тебе кошмар снился? Что приснилось? - ничего... - тебя тут выворачивало... - ты меня насиловал. А у меня был живот. Я твоего ребенка ждал. А потом я видел залитую кровью комнату, выпущенные свои органы. Ты копошился в них и искал тот, что делает меня омегой... - и что было дальше? - ты удушил меня в конце. А потом надругался над телом и лишил возможности испытывать удовольствие от любовных утех...       Я сглатываю и понимаю, что это Бай наслала на него сон. Значит эта тварь рядом. Медленно подношу к виску палец и приказываю всем обыскать дом. И пригласить охрану в наши покои. Пусть они сторожат нас. А еще я запечатываю все двери, как только парочка демонов заходит к нам. Теперь сюда никто не проникнет. И остается только надеется, что Бая тут нет. Что он ушел гулять по дому. Потому что тот кошмар и бред, что нес Се Лянь явно предназначались для нас раздельно. Меня этот отморозок напугал словами Се Ляня. А Се Ляня пугал его страхами. Поэтому я теперь должен быть начеку. Прошел месяц       Се Лянь уже поднялся на ноги и свободно гулял по дому. С той ужасной ночи я усилил защиту Дома Блаженств. Поэтому не стоило бояться, что на омегу снова нападут. Правда за пределы нашего жилья Гэгэ не мог выходить без моего сопровождения. Либо сопровождения Му Цина и Фен Синя, которые несколько раз провожали его в Столицу для разрешения некоторых дел. А так, мой муж всегда рядом. Либо ждет меня дома и готовит вкусный ужин. И так продолжалось ровно до того дня, пока за едой ему не сделалось плохо. Сначала я подумал, что редька была не свежей. Или он намудрил с приправой. Но я тошноты не почувствовал. Потом омега вернулся и пожаловался мне на то, что у него болит живот и голова по утрам кружится.       Уже через минуту в наших покоях стоял лекарь. Он выслушал омегу в моем присутвии и после попросил его раздеться, а меня выйти. Это я и сделал. Хотя пока что и не понимал, почему при обычном отравлении надо показать свое тело. И почему Вай Цинцу приказал принести полотенце и еще один сундук?       Лекарь вышел лишь через пол часа из покоев омеги и тут же упал мне в ноги, тихо шепча: - плохи дела, Градоначальник... - говори, - я смотрю на него и не спешу поднять. Пусть постоит в ногах. - не велите наказывать меня... Но... Ваш омега в положении. Только вот... Это не ваше дитя. От него энергия исходит не демоническая. Отец ребенка небожитель. И вероятно, ваш омега вам изменил и получил приплод, - демон поднимает на меня свой взгляд и я вижу чистые голубые глаза. Надо же, никогда не замечал у этого демона такие глаза... Опять себе внешность попытался изменить. Хочет стать сильнее, но пока хватает энергии цвет глаз меня и прическу. - так... - Я пытаюсь вспомнить, пил ли настойку омега в тот день, когда к нам пожаловал Му Цин. - Об этом ни смей никому болтать в городе. Мой омега верен мне. И не изменял, понял? - ах, хорошо... но факт измены скоро будет виден... Да и судьба у ребенка трагична... - Вай Цинцу смотрит на меня. - чего? Ты можешь видеть судьбу? - Я жестом показываю, чтобы демон встал. - нет, но я знаю, что в нем светлая энергия небожителя. А метка от демона. Значит не жилец ребеночек. Умрет в утробе, либо родиться мертвым. И при этом причинит страдания матери. Будет высасывать жизнь. - то есть... - молодой господин его в муках лишиться. Такие дети все соки выпивают из мам. Его убить стоит. Пока плод не начал питаться соками, чтобы выжить. Но потом он все равно умрет. Только вот... Это обернется очень плохо для омеги. Его тело пострадает.       Я подношу руку к подбородку и думаю над словами лекаря. Если смерти ребенка не избежать, то стоит убить ребенка. Вот только... А это точно дитя Му Цина? - сколько ребенку? - месяц. Может чуть больше. - это точно не мое дитя? - сомнений быть не может. Это небожитель... И плод если он родиться все же, то точно обернется злым духом, которых свет не видывал. Вот только что он будет делать - загадка...       Это не мой сын... Это радует... Но это ребенок Се Ляня... А он позволит убить своего ребёнка? Он как к этому отнесется? Вдруг он захочет оставить его и решит, что сможет с помощью медитаций спасти его? - а есть шанс спасти ребенка? Там медитациями, заклятиями... - ничто не поможет... Можно только оттянуть момент смерти ребёнка, но это обернется трагедией.       Я смотрю на дверь, за которой сейчас находится Гэгэ. Он еще не знает ничего. Ведь лекарь только мне докладывает о подобных вещах. Чтобы потом я сам уже сказал все, что надо моему омеге. Иначе он распереживается и ему сделается хуже. Хотя... От этой новости он бы вообще выпал. Потому что я сам чувствую себя ужасно. Понимаю же, что оставлять ребенка нельзя. Но как сказать это Се Ляню? Хотя, надо сначала узнать, что его ждет... - как его убить? - ну тут способов несколько. Можно ему спровоцировать смерть ребенка в утробе, можно убит его своими руками... - поточнее. - чтож выбирайте господин, быстро, но с болью - это спицей и крюком. Очень неприятная процедура. Крови много, омега кричит от боли и все чувствует. Но потом приходит в себя через сутки и может снова жить, как прежде. А медленно, но в ваших объятиях - это микстурой. Один флакон и ребенок выйдет естественным образом. Произойдет выкидыш. Но после этого возможны неприятные последствия в его ближайшую течку. Еще можно его ударами по животу избавить от приплода, но на его сроке это не сработает. Нужен живот побольше. А ждать в его случае опасно.       Я обдумываю слова лекаря. Мне вообще все варианты не нравятся. Но выбора нет. Надо выбрать тот, что не сильно повлияет на омегу. По крайней мере не доставит ему мучений. - а что за последствия после микстуры его ждут? - течка начнется не в срок. И будет скачущее либидо. Но это можно подправить отварами. Еще возможны боли и жар. Но это тоже все можно свести к минимуму. Плюс... у него естественной смазки будет очень много. Ему придется сидеть только на подушках, чтобы не испачкать диваны и стулья...       Чтож, это лучше, чем испытать первую процедуру. - если вы хотите, я могу его лишить приплода прямо сейчас. У меня есть мазь, которая может немного ослабить боль. Если ей натереть спицу, то омега почувствует лишь сильный укол внутри себя... - нет, я выбираю второй вариант, - чувствую холодок от одной мысли, что его будут ковырять чем-то. Нет, пусть он в моих объятиях будет и просто поплачет от боли. Я его утешить хотя бы смогу. А уж с течкой разберусь. Даже если из него будет течь смазка - прикажу пошить ему многослойные одежды, чтобы Се Лянь не переживал об этом. Или он сам закроется в покоях. - хороший выбор. Только учтите. Что принять ее надо срочно. Пока плод не подрос. В противном случае придется омеге помогать спицей и руками. Первый вариант конечно понадежнее. Просто связал, проткнул, - лекарь хитро улыбается. Садист хренов. Знаю я, почему он демоном обернулся. Он так же над пациентами измывался. Но знает, чертяга много. Умелый лекарь. Только занимался во внерабочее время странными вещами. Людей вскрывал в научных целях. И просто ради удовольствия. Но вылечить может что угодно. Поэтому и подпускаю его к моему омеге. - хватит. Давай микстуру. Я сам все сделаю. - если кровь не будет отходить, - помассируйте живот ему. А так же обеспечьте ему тепло и комфорт.       Лекарь подает мне флакончик темного цвета с очень странной жидкостью внутри. Это надо выпить Се Ляню. Прямо сейчас, чтобы не было последствий. Потому что я боюсь, что он может пострадать еще больше. Или что ему придется прибегнуть к первому варианту.       Я возвращаюсь к нему в покои. Пока что омега лежит на постели под одеялом. Правда, заслышав мои шаги, он поднимается и спрашивает: - Сань Лан, что сказал лекарь? У меня что-то серьезное? Почему он мне ничего не сказал? Просто осмотрел и после ушел к тебе...       Я подхожу к нему и сажусь рядом на кровать. Омега поправляет свое ханьфу и после поднимает на меня взгляд. Мне приходится взять его за руки и чуть огладить кисти, прежде чем сказать ему правду. Такую тяжелую и грустную. - Гэгэ, мне сказали причину твоего недомогания. Ты дитя носишь в себе. - ох Сань Лань! - Се Лянь радостно подпрыгивает на месте и обнимает меня. - Мы все же смогли зачать ребеночка... Но я же предохранялся... Ох, прости меня. Это по моей вине что-то пошло не так... Но ты ведь рад, что у нас будет маленький? Мы будем как самая настоящая семья! - Он крепко обнимает меня и целует в шею. Радуется, пока есть возможность. - не стоит извиняться. Тем более, что этот ребенок не выживет в утробе. - что? - омега отстраняется и смотрит на меня. В его глазах непонимание. - этому ребенку суждено умереть. - но это же наш малыш. Наш ребенок... Разве ты позволишь ему умереть? - твой... Не мой. - ты от сына отказываешься? - Омега сглатывает и опускает взгляд. - он мне не принадлежит. Это ребенок Му Цина. - что? - Се Лянь вздрагивает и резко вырывает свои руки, не позволяя себя трогать. - и тебе надо избавится от него... - продолжаю я и смотрю на то, как выражение лица омеги меняется. - то есть... Я еще и от другого альфы зачал... Какой позор. А об этом кто знает? - Он смотрит на меня и едва не плачет. А после и вовсе закрывает лицо рукавом. - лекарь. И никто более... - Я беру омегу за руку и несильно сжимаю ее. - Сань Лан, я не смогу ребенка убить, - всхлипывает он.       Чтож, я ожидал подобное. Действительно, омега хотел бы выносить моего ребенка, несмотря на слова о том, что ему еще рано становится родителем. Вот только... Он в ужасе от слов, что это не мой ребенок. - я убью его... Тебе выпить это надо. И случится выкидыш. Просто, естественно и быстро. Относительно быстро. Лекарь сказал, что за пару часов ты избавишься от ребенка. Вот только еще сутки потребуются на восстановление, - я убираю его руку от лицо, чтобы взглянуть в ясные янтарные глаза. - я так юн для выкидыша... Но дитя от тебя носить не могу... - Он смотрит на колбочку и падает в мои объятия. - Я ведь смогу потом зачать и родить от тебя? - сможешь.       Омега всхлипывает и после смотрит уже на меня. Я вижу, как по его щекам текут слезки. Поэтому приходится своим рукавом вытереть их и успокоить любимого: - почему ты плачешь? - я виноват в том, что от другого мужчины ребенка получил. Не выпил трав вовремя... Прости... А еще... Я боюсь. И не хочу убивать ребенка. Но я понимаю, что ты не сможешь воспитывать чужого... - нет, я бы смог воспитать этого ребенка. Пусть это ребенок Му Цина. Плевать. Это же и твое дитя. Твоя кровь. Я готов любить его, как своего. Вот только, мне не нравится то, что тебе придется настрадаться и вообще не разродиться. Он умрет. И лучше это произойдет сейчас, чем к концу девятого месяца или уже при родах. - хорошо... Тогда я согласен. Я приму это... Дай мне колбочку. - нет, ты выпьешь это с моих рук. Вдруг тебя еще попробуют обвинить в детоубийстве. Мне договор не нравится, который ты подписал. Плюс Фен Син намекал на том, что тебе стоит залететь. Наверное твой Владыка попытается манипулировать этим. - Фен Син? Он хочет, чтобы я ребенка родил? Он знает? - не знает... Он говорил мне, чтобы я своего ребенка тебе заделал. Сказал, что это позор с тебя снимет.       Омега нажимает на точку посередине лба и закрывает глаза: - то есть... Он считает, что на мне позор, который можно снять только беременностью? Это из-за того, что я с му Цином этим занимался? - нет... Это из-за того, что я твой муж. - ох, - Се Лянь падает на кровать прямо возле моих ног. - За что со мной все это происходит. Я просто хотел любить тебя и сам быть любимым. Почему меня хотят лишить этого?       Он снова всхлипывает. Ему очень тяжело смириться с мыслью о том, что его ребенок не выживет и его надо убить прямо сейчас. Я понимаю, что ему, как омеге, вообще тяжело думать о смерти собственного малыша. - Гэгэ... Давай ты выпьешь это... Иди сюда и открой рот. Я волью тебе сам микстуру. - Сань Лан, а я точно смогу потом тебе родить ребенка? - сможешь... Если сейчас примешь это, то ты без труда сможешь родить потом. - хорошо... Но я хочу быть с тобой до последнего, а потом уйти, покинув тебя. Не хочу, чтобы ты видел меня в таком состоянии. - а если тебе плохо станет? - я сам справлюсь. А тебе не стоит видеть, что происходит в омегой, который переживает выкидыш... И да, пусть прислуга постелет старые простыни, которые не жалко. Пусть те шелковые уберут. - но они ведь комфортные. Нежные и гладкие. - тогда я на пол лягу, Сань Лан... - хорошо, прислуга уберет все.       Он открывает рот и смотрит на меня, ожидая, что я сам волью ему в рот эту микстуру. - глотай быстро... - Аккуратно придерживаю его подбородок пальцами и вливаю содержимое скляночки.       Омега морщится, но выпивает все и после делает вдох. Ему не нравится вкус этой субстанции и он прикрывает рот и после тянется за водой. Я наливаю ему в чашку немного и он запивает: - как это ужасно! Отвратительный вкус!       Се Лянь отдает мне чашку и после прижимается, чтобы обнять. Он обхватывает мое тело своими руками и утыкается в грудь носом, вдыхая мой природный аромат. Его это успокаивает. Ну а я поглаживаю рукой его мягкие волосы. Такие приятные и шелковистые. - Сань Лан, а ты вообще хочешь детей? Там, большую семью. - моя семья ты, Гэгэ. И если у нас родиться ребенок, то я буду его любить. Потому что это наш малыш. И наша семья. - я обещаю, что рожу тебе сына. Альфу... Когда буду готов. - хорошо...       Я поглаживаю его волосы. Да, он родит мне сына. Когда будет готов. Я торопить не буду. Потому что он сам должен захотеть родить ребенка. Тогда он будет счастлив и не будет переживать из-за пустяков. И будет счастливым. Каким я и хочу его видеть. - Сань Лан... Я хотел бы попросить тебя ничего не говорить Му Цину. Пусть он не знает ничего. И не пускай их ко мне пару дней, если они пожалуют. - они в Призрачный город и не сунутся. Но я их с радостью не пущу, если захотят.       Се Лянь отстраняется и улыбается. Он выглядит пока что бодро. Только... Глаза потухли. Нет больше в них прежнего огонька. Хотя раньше я помню, как они они горели ярко. В них была надежда, уверенность и счастье. И там было много любви. А теперь только пустота. - можно до утра ко мне не заходить? - тебя лекарь должен осмотреть после выкидыша. - хорошо... Я сам позову тебя.       Он кладет руку на живот и после всхлипывает: - жаль, что это не твой ребенок. - у нас будет ребенок... Однажды будет. И не один. Ты нарожаешь мне много детишек. И мы будем их растить. Только представь, как наш дом будет наполнен детским смехом. И как потом они будут расти. А потом станут самыми могущественными небожителями и демонами.       Се Лянь смотрит на меня и слабо улыбается. Но по щекам его текут слезы. А я убеждаюсь в одном. У него проснулись инстинкты. Вообще, я уже как недели 2 замечал за ним странное поведние. Он начал смотреть на детей с улыбкой. Играл с ними. Ну я списывал это на то, что Се Лянь просто добрый и ему нравится развлекать малышей, которые вьются вокруг него и так и норовят ткнуть в теплую щеку. Для них небожитель - это что-то странное и необычное. Тем более, если это муж градоначальника, которого все демоны считают отцом. Получается, Гэгэ для них почти как мама... Вот только теперь я понимаю, что это просыпались инстинкты. Он привыкал к детям и сам будто бы готовился к рождению своего малыша. А теперь, когда узнал о беременности, полюбил плод. И даже сейчас, выпив отраву, он пытается его защитить: кладет руки на живот, поглаживает. Потом смотрит на меня и вздыхает. Он понимает, что этот ребенок не жилец. Он понимает все. Но не может смириться с тем, что этому малышу не суждено родиться. - Хуа Чен... Прости меня. - тебе не стоит извиняться.       Я кладу руку на его живот. Омега всхлипывает и после падает на подушки. Он захлебывается в рыданиях и причитаниях: - лучше бы я попробовал медитациями его спасти... Я не хочу... Дай противоядие! Я не хочу! Позволь мне оставить его!       Это говорит не он. А инстинкт. Скоро это закончится. Через недельку его кровь и разум очистятся и он снова будет прежним... - ты его убиваешь... Дай противоядие пока не поздно! Сань Лан, пожалей меня! После выкидыша я же не смогу сразу забеременеть. Время понадобиться. А если я никогда... - сможешь. Ты сможешь все. Я озабочусь этим. Но сейчас тебе нельзя. - прошу... Я сделаю все, что в моих силах. Медитации, обряды, талисманы. Он будет под защитой. - ты пострадаешь. - но он не родится.       Я молчу. Нет смысла реагировать на эти причитания. Он будет до последнего умолять. Пока его не пронзит боль. Тогда уже повернуть все вспять будет невозможно. Может быть ускорить все? Чтобы отмучился поскорее. Не хочу, чтобы он долго изнывал от всего этого. - Сань Лан... Хуа Чэн! Ну прошу. Пожалей меня! Я же не выдержу...       Он хватает меня за ханьфу и медленно сползает вниз, рыдая и умоляя. Я просто сижу и молчу. Буду говорить - он изведет себя сильнее. Пусть поревет. Скоро это должно произойти. Скоро...       Спустя 10 минут его пронзила боль. Глаза омеги в секунду сделались стеклянными и он отпустил меня, хватаясь за живот. Осознал. Назад пути нет. Все, теперь только терпеть. - иди ко мне, я дам тебе испить обезболивающие. Это облегчит твои страдания. Обложи себя простынями и укройся одеялом. Так будет легче. Иди сюда. Можешь сам выпить.       Я подаю ему лекарство и он сам подползает ко мне и берет его. А после выпивает залпом. Теперь омега не плачет. А только тихонько дрожит. Он отдает мне склянку и садится, прижав ноги к груди. Я беру в руки одеяло и укрываю любимого им. Омега поднимает взгляд и тихонько кладет свою руку на мою грудь. По его щеке течет лишь одна слеза и губы шепчет тихое: - прости... Я нес чепуху. Мое тело сопротивляется. Но я постараюсь. Не переживай.       Он ежится и прижимается ко мне. Еще минут 15 мы сидим так и после омега поднимается и уходит к себе. Молча, вяло, качаясь и держась за живот. Я же остаюсь здесь. Понимая, что ему проще будет в одиночестве. Но вот внутри неспокойно. Хочется ворваться в покои и закутать его в одеяло. Обложить простынями и петь колыбельную...       Он зовет меня к себе через 4 часа. Я захожу в его покои первое что вижу, это то, как мой омега, который еще час назад выл за стенкой, сидит на подушке и стирает в тазике свою одежду. Его лицо сейчас белее ханьфу, что носит омега. А глаза красные от лопнувших сосудов. Губы же у него синие, словно несчастного окунули в ледяную ванну. Да там и забыли. А прическа оставляет желать лучшего: вся растрепалась, а локоны сбились в колтуны. При этом на нем белоснежное и чистое ханьфу. - ты зачем сам стираешь? - я подхожу к мужу и смотрю на то, что он стирает. Это его нижние одежды. - я хочу отстирать сам. - у меня прачки есть. - нет, я сам хочу отстирать одежду. - у тебя полный шкаф одежды. Тебе не обязательно стирать этот комплект. Просто возьми новый. - я хочу отстирать... Ещё я постель перепачкал кровью. Прости меня. Мне было так плохо... Я не смогу все убрать... - не надо убирать.       Я взмахиваю рукой и в комнату врываются 4 демона, которые быстро начинают убирать покои Гэгэ. А после заходит и лекарь, который замирает в проходе и с удивлением смотрит на Се Ляня: - вы себя хорошо чувствуете, господин? - ох, все хорошо. Только голова немного кружится. - странно... Обычно омеги и сутки не могут встать с постели а вы пришли в чувство так скоро... - осмотри его, - хмуро говорю я, зная правду. Се Лянь просто как всегда вскочил на ноги и делает вид, что все хорошо. Но на деле он и мечем в груди будет улыбаться и говорить, что все хорошо. Я его знаю. - ох, не стоит. Все хорошо. Мне правда хорошо. Я только хотел бы чаю выпить... - принесите чай... столик поставьте вон там, - указываю на место у окна и после незаметно для омеги шепчу лекарю. - Осмотреть при мне можешь? - это негуманно по отношению к омеге. - я за ширмой буду. - хорошо... - доложишь сразу. Если с ним что-то не так - просто сделай все, что надо. Его разрешения не спрашивай.       Лекарь кивнул. А в это время чай был готов. На столике стоял чайник и 2 чашки. Омега бросил стирку и отдал все прачке, который мигом сел возле тазика и начал надраивать ханьфу. Сам же Се Лянь поднялся и в ту же секунду упал на пол. Прямо на подушки, которые успели постелить демоны. Так и знал. Не все хорошо с ним. - за ширму отнесите. И прочь от туда. Кто заглянет - голову оторву и скормлю собакам.       Все мигом разбежались. А я сел в кресло и стал ждать. Се Лянь очнулся только спустя пару минут и тут же начал говорить с лекарем, считая, что меня тут нет: - мне очень больно. - ... Сознание теряли? - да, но боль была невыносимая. - вы сопротивлялись. Господин, почему вы применили ваши силы для спасения ребенка? - я передумал. Хотел обратить это. - вы понимали, что это навредит в первую очередь вам? Вы потеряли очень много крови и остались в сознании. Но это аукнется вам в будущем. Я же говорил - никакой магии. Все должно пройти само. Только обезболивающее. - я смогу родить сына Сань Лану? - сможете. Но не самостоятельно. Несите приборы. И позовите градоначальника. А омеге дайте зеленую таблетку. Я должен выяснить все, что произошло. И принесите пиалу для омовения рук. - что со мной? Скажите! Господин Вай Цинцу! Нет! Стойте... Я все скажу! Только мужу моему не говорите... Я хотел обратить все еще с самого начала. Наложил заклятие на плод. Сначала оно работало. Но потом что-то пошло не так... Это было заклятие "Мать читает сказку сыну". Оберегающее заклятие. - у вас должна была родиться дочь.       Хм, поэтому и не сработало. - что еще вы применяли. Заклятий было больше... - "Спасение невинной души" и "Полуночный плач"... Что со мной произошло? - выкидыш... Будь вы человеком, вы бы его не пережили. Но вы обрекли себя на горячку. Поэтому надо сейчас выпить таблетку и просто расслабится.       Я захожу за ширму и смотрю на эту сцену. Лекарь гладит по голове моего мужа и дает ему таблетку. Сам же Се Лянь лежит без одежды и просто подчиняется ему. Через минуту омега засыпает и Вай Цинцу поворачивается ко мне: - завтра ему нельзя вставать. Он очень слаб... Вот только... Ему надо будет пить вот это. по ложке 3 раза в день. Его будут мучить небольшие боли. Но он придет в норму к вечеру. Я ничего делать с ним не буду. Просто напугал, чтобы он сознался и вы все услышали. Да и мне понять надо было, что он наворотил. А так... Пусть отдыхает и пьет чай. Ему нужно восстанавливать силы. - хорошо сработал. Получишь жалование повыше. Дай мне еще обезболивающее. И уходи.       Лекарь достал из рукава ханьфу бутылочку и подал ее мне. А после поспешил удалиться, отвесив поклоны. Я принял лекарство и после посмотрел на Се Ляня. Он лежал на постели уже в нижних брюках. Его одели перед уходом и положили под него еще одну простыню. Одеть его что ли? А он не проснется? Или не стоит? Эх, лучше просто укрою теплым одеялом, чтобы он не замерз и лягу рядом. Не пойду к себе. Буду следить за состоянием мужа. И сторожить его. Вдруг этот белый черт пожаловать решит. А я за дверью. Нет, надо быть рядом с Се Лянем. И держать Эмина на поясе. Мало ли что может произойти.       Я прямо на кровати запускаю руку в мешочек и вытаскиваю от туда 2 бутылочки. Ту от помутнения сознания и еще одну с надписью: "чистая кровь - здоровое тело". Что это значит? Это связано с выкидышем? Или нет? И почему в этот раз так тихо? За окном даже демоны не пляшут. Неужто мелкие растрезвонили о крови в покоях мужа Градоначальника? Или из-за чего-то другого так тихо?