Часть 1. Глава 6.
6 августа 2022 г. в 02:00
Первый раз Илька подорвался от пронзительно громкого телефонного звонка. Мелодия была незнакомая, и ему пришлось потратить пару секунд, чтобы осознать, что это не его телефон. Мерзкий звук прервался довольно быстро, но, рухнув на подушку, Илька долго слушал удары заполошного сердца.
- Нет, - послышался хриплый голос с кухни. – Я всё решил. – И через длительную паузу. – Если хочешь.
Кирилл здесь, с некоторым смущением понял Илька. Неужели еще не всё? В некоторых частях тела ощутимо побаливало, но член заинтересованно дернулся. Течка прошла, оставив тело омеги в полнейшем удовлетворении и покое, и утреннее оживление никак нельзя было списать на выплеск гормонов. Всё же, не окликая командира, Соболев блаженно натянул сползшее одеяло и провалился в сон.
Второе пришествие Ильи в реальный мир произошло ближе к обеду. Полуденное солнце заглянуло в окно поверх деревьев парка. Пора вставать, лениво протянул внутренний голос. Завтра и на работу можно попробовать пойти.
Неторопливые мысли о теплом душе и чашечке кофе на завтрако-обед прервали голоса. И если один голос явно принадлежал Соболевскому неожиданному любовнику, то во втором он неожиданно узнал начальничий медведевский баритон. Что глава Департамента может делать в разгар рабочего дня на кухне Ильи?! Обедать пришел? Так в холодильнике еще перед течкой мышь от голода повесилась. Голоса тихо переругивались и, вероятно, не придя к договоренности, стали повышать громкость.
- Я не позволю тебе угробить свою жизнь! - рычал Медведев.
- Это не от тебя зависит. Как ты не понимаешь?! Я изнасиловал его! Он сказал «нет» как минимум два раза. Я совершил самое страшное преступление, то, за которое без суда и следствия можно убивать на месте. Я пойду под трибунал и сяду. Надолго. Так, чтобы он мог прожить жизнь, не оборачиваясь в страхе, что чудовище ходит с ним по одним улицам и дышит тем же воздухом.
- Не понимаю, - раздались тяжелые шаги, как будто кто-то нарезал круги по кухне, периодически врезаясь в холодильник. Соболев услышал, как звякнул и покатился магнитик. – О каком насилии речь! Он же течный был. И у тебя гон начался, какие к тебе претензии?
- Ты не хуже меня знаешь, что гон я вызвал самостоятельно.
- Кстати, какого хуя?! – взорвался Медведев. Илька притих под одеялом и старался дышать как можно тише. Он даже не знал, что их интеллигентный глава может так ругаться.
- Сорвался, - на грани слышимости ответил Ларионов. – Он таблетки достал… Те, что Вик перед самым концом употреблял. От которых он был овощем, когда его тащили в ту рощу. Вик всегда течку слабостью считал, ненавидел себя за это. На подавителях со школы сидел, а как в армию пошел, так вообще запретил себе омегой быть. У него и течек-то нормальных не было, а как чуть прихватывало, меня взашей гнал. Ты не понимаешь… - голос стал совсем тихим, как будто Ларионов уронил голову на руки. – Твой омежка чуть что сразу к тебе кидается, а мой мне в самом главном отказывал… Не позволил себя пометить, не позволил быть рядом, когда... Я не смог его защитить.
- А Соболев тут причем? Он вроде на Виктора не похож совсем.
- Внешне ни капли. А вот внутри… У него же не было никого, представляешь? Много ты девственных омег двадцатипятилетних знаешь? А что если?! – громыхнул опрокинутый стул.
- Что?
- А вдруг он берег себя для кого-то? В личном деле о родственниках ничего, но не может же быть, что у него совсем никого?
- Успокойся, - Медведев поднял стул. – Нет никого, его ж служба безопасности проверила вдоль и поперек. Даже мать найти не смогли, хотя о смерти ее записей нет. Давай, иди за ним, наверняка не спит ведь уже, мы тут так орем.
Соболев спустил ноги с кровати и попытался встать. Идея закрыться в ванной пришла слишком поздно. Ларионов, одетый почему-то в одни джинсы, появился на пороге спальни.
- Я встаю, - пропыхтел Илька, в тщетных попытках подняться на ноги. Да что ж такое, он же и чувствует себя неплохо?!
- Давай потихоньку, - Ларионов легко поднял его и почти отнес в душ. – Болит?
- Нет-нет, - Илька помотал головой и тут же поморщился от крайне неприятного ощущения в районе ключицы. – Можно, я сам помоюсь, пожалуйста, - прошептал он. Перед Иваном Ивановичем было очень стыдно решать такие бытовые вопросы.
- Кофе будешь? - не стал спорить Ларионов.
- Да, пожалуйста! – в животе у Ильи жалобно булькнуло.
Быстро приняв душ, Соболев крайне аккуратно вылез из ванной и надел пижамные брюки и объемную футболку с широким вырезом. Конечно, все мятое, зато чистое.
Его появление в дверях кухни было фееричным. Медведев, подняв на младшего подчиненного глаза, высыпал пачку рафинированного сахара в чай. Кирилл невозмутимо поставил перед Ильей большую кружку свежесваренного кофе, придвинул молочник.
Глава Департамента молчал довольно долго. Кирилл успел поменять начальнику – и, очевидно, другу, - кружку с испорченным чаем и вытащил из стиснутых пальцев уже пустую коробку из-под сахара.
- Ты пометил его, - не вопрос. Констатация факта.
- Да, - кивнул Кирилл. – Именно поэтому ты подпишешь мой рапорт на увольнение, потом мы сведем эту чертову метку, и неважно сколько это будет стоить. А потом я иду под трибунал.
- Да что заладил про свой трибунал, - поморщился Медведев. – Не могу я отпустить тебя. В городе появился Сердцеед.