Шёл, шёл и нашёл

- Ты не поедешь. - Поеду. - Я сказал, не поедешь. - Кириииил, пусти меня, пусти, - хныкал Илька. - Пусти, я хочу поехать, пусти... Илька дергался в жарких объятиях, железными тисками сжимавших его ребра, резкие движения отдавались глухой болью в плече. - Пусти, - верещал он. - Малыш, проснись, Илья, - голос Ларионова прорвался сквозь бред сновидения, в котором Ларионов удерживал омегу силой, а тот безуспешно пытался вырваться. Илька открыл глаза, огляделся. Сквозь плотные шторы не пробивался ни один лучик света. Очень хотелось пить. Возможно, во сне альфа опять слишком сильно обнимал Ильку, вот ему и приснился кошмар. Ларионов протянул омеге стакан с ледяной водой, который Илья с благодарность принял. - Что тебе снилось? - спросил Кирилл, допивая остатки воды. Он вставал за водичкой, а когда вернулся, увидел, что Илька мечется по постели и как будто отбивается от кого-то. До кровати они добрались только утром и сегодня на работе их не ждали. Так что Ларионов вернулся в кровать, ибо спали они часа два от силы. - Не помню, - покачал головой Илька. Он и правда почти никогда не помнил свои сны. Только ощущения. Сейчас ему было муторно. Альфа улегся рядом, и Илька привычно привалился к его плечу, устраиваясь калачиком под боком. Потыкался носом в гладкую кожу. Как жаль, что омеги не столь чувствительны к запахам как альфы. Сейчас Илька чуял только легкий аромат геля для душа. Он совсем забыл, как пах Ларионов для него в течку. Кажется, от запаха его гона просто сносило крышу. Течка, скоро уже. По подсчетам Ильки в течение декабря можно ожидать. Врач предупредил, что первая течка после отмены блокаторов может сдвинуться недели на две-три. Нужно ли заранее предупредить Ларионова? Как вообще о таком говорят? Вообще, Соболев вроде и перестал стесняться альфы, но в некоторых жизненных ситуациях все равно смущался. И всё еще со стыдом вспоминал, как унизительно вымаливал секс в их первый раз. Илька передернулся. Не буду-не буду-не буду об этом думать, решил он. - Что такое, Иль, малыш? - оторвался от своих раздумий Ларионов. Илька двинул здоровым плечом, как будто отмахиваясь от мухи, и улегся поудобнее. - Скажи, пожалуйста, - альфа не настаивал. Но его мысли были максимально открыты. Он хотел понять Ильку даже на уровне ощущений, через метку. - Вспомнил наш первый раз, - признался Илья. В конце концов, чего скрывать, это произошло между ними, как не отметай этот факт. - Что конкретно? - мягко настаивал Кирилл. - Просто я помню и вину, за то, что сделал, и дикое удовольствие, которое почувствовал, впервые войдя в тебя. Понимая, что я первый. - Это, вообще, так важно? - спросил Илька. - Первый или не первый? - Совру, если скажу, что нет, - честно ответил альфа. - Конечно, к омегам, у которых были партнеры до меня, я не относился хуже. Ты знаешь, что монахом после смерти Вика я не жил. Но, не знаю, как объяснить... Твой запах, чистый, свежий, вкусный... Во многом из-за него я тебя и пометил. Не смог удержаться, слишком хотелось застолбить территорию. - А я думал, это из-за того, что я тебя попросил, - Илька порадовался, что в спальне темно и не виден его проклятый традиционный румянец. - Ну, малыш, не льсти своим тогдашним способностям, - ухмыльнулся Ларионов. - Безусловно, ты исправился, хотя ту "великолепную" технику из того видео мне так и не продемонстрировали. Илька сполз от позора чуть ниже, чуть не зарываясь альфе под мышку. - Меня подставили, - пискнул он. - Ну да, ну да. И откуда только невинный библиотечный мальчик понабрался этой пошлости? - притворно изумился Кирилл. - Я полагаю, его альфа развратил, - Илька тут же встал на защиту приятеля. Вспомнил, что из-за Ларионова ему пришлось осваивать совершенно похабные вещи и с возмущением добавил, - вы, альфы, вообще такие развратники, такие... Его возмущение просто заткнули поцелуем. Как альфе удается так быстро двигаться, в который раз удивился Илька. Это просто нечестно! Он может провести в спортзале остаток жизни и не научиться перемещаться столь молниеносно. Кирилл его целовал. Жадно, исступленно. Вылизывал зубы, игрался с языком, посасывал нижнюю губу. Что это с ним, мелькнуло в голове и все мысли просто растворились в чистом наслаждении, огнём прокатившемся по позвоночнику. Когда Ларионов оторвался от губ своего омеги, он объяснил внезапное нападение. - Вспомнил, о чем подумал, когда мы впервые были вместе. - О чем? - задыхаясь, спросил Илька. В голове приятно шумело, как после бокала шампанского. Черт, он алкоголик. У него явная зависимость! - О том, что когда мы придем в себя, я должен тебя поцеловать, - ответил Кирилл, и Илья скорее почувствовал, чем увидел как альфа улыбнулся. Они еще некоторое время целовались, уже без прежнего накала страстей. - А ты что помнишь? - Кирилл вернулся к первоначальной теме их разговора. - Как ты заставил меня, - Илька запнулся. - Умолять... Руки альфы сжались чуть крепче. Илья даже протестующе пошевелился. - Прости-прости, - поспешно сказал альфа и добавил еще раз, - За это прости отдельно. Тут чисто мои загоны были и тебе пришлось пострадать... Илья, я не знаю, как исправить это. - А я знаю, - Ильку осенила блестящая мысль. - Я хочу реванш. - Какой реванш? - изумленно выдохнул Кирилл. - Хочу, чтобы ты умолял меня! - Да ты, я смотрю, совсем осмелел! Чтобы альфа умолял?! - Именно, - важно кивнул Илька, стукнув подбородком по плечу Ларионова. - Именно так. И ты сам выберешь, в обычный день это будет или в гон. - Конечно, в гон, - поспешно согласился Кирилл. - Если в гон, - одновременно выпалил Илька, - то я тебя свяжу. У нас разные весовые категории. Ты меня нагнешь, не успею я и шагу ступить. - Хитёр, - протянул Ларионов. Это, действительно, несколько уравнивало шансы. На самом деле альфа согласился бы для Ильки на всё, не только просить о близости. А когда малыш вот с этой отчаянной смелостью, боязливо высовываясь из скорлупы, предлагал или делал что-то явно выходящее за его зону комфорта, как памятный минет в кинотеатре, Ларионов был готов умолять. Он легонько баюкал Ильку в объятьях. И, наконец, тихо прошептал засыпающему парню в белобрысую макушку: - Будет тебе реванш...