Шёл, шёл и нашёл

Через день после вылазки в музей Илья вышел на работу в архив. Больничный ему продлили еще на три недели, но Медведев упросил его работать по полдня, обещая в новогоднюю премию учесть разницу в оплате. В архиве был полнейший завал из запросов, поступивших во время отсутствия всех сотрудников. Соболеву в помощь дали Захара — бету из отдела финансов, который к архивной работе не проявлял ни малейшего интереса, просто имел высокий уровень допуска и считал работу ссылкой. Однако, он прекрасно справлялся с документацией. За несколько часов Илька разыскал все требуемые документы и теперь за бетой оставалось лишь оформить выписки и сделать требуемые копии. Медведев вызвал Ильку после обеда и, не отпуская из кабинета, заставил написать заявление на перевод на должность начальника архивной службы. Омега сопротивлялся, ему совершенно не улыбалось руководить кем бы то ни было. Но глава Департамента был непреклонен. Роскошанский изначально готовил Ильку себе на замену, ни для кого это не было секретом. И то, что назначение случилось вот так скоро, всего лишь неудачное стечение обстоятельств. Медведев в приступе щедрости предлагал еще одного сотрудника в штат, но Илья отказался. Объективно, пока не было срочной работы они занимались оцифровкой старого фонда и никакой необходимости в лишнем человеке Соболев не видел. Но выпросил взамен новый МФУ. Медведев дал поручение кадрам прошерстить резервы и подобрать нового работника в кратчайшие сроки. В архив Илья вернулся уже руководителем и понуро пошел разбирать кабинет Иллариона. Заручился поддержкой опергруппы — Серый и Димыч с радостью пришли на помощь. Все вещи Роскошанского сложили в коробки и отнесли в свободный угол хранилища. Илька здоровой рукой указывал, что куда складывать. На прощание Димыч посетовал, что они давно не играли вместе и предложил как-нибудь завернуть к ним в гости на выходные с пивом. Или хоть забегать на дежурстве в комнату отдыха. Подписав необходимые документы, Илька побежал в клинику. Он сильно опаздывал на физиотерапию и не хотел выслушивать ворчание Кирилла по этому поводу. На работу его выпустили только при условии, что он пройдет дополнительный курс реабилитации. Физиотерапия Ильке нравилась — лежишь себе под аппаратом, втыкаешь в телефон и свободен. Тут-то его и настиг звонок из наркоконтроля. Следователь просил, как будет время, приехать дать показания по делу Вячеслава Котельникова. Признаться, за страшными событиями Кайласа Илья забыл, что до горы он мог и не дожить. Просто случившееся в машине почти стерлось из памяти. Осталось просто странное ощущение, что тогда он был на краю. Сейчас, сравнивая ситуации, при которых он мог умереть, он отмечал, что в горе чувства близкой смерти у него не возникало. Наоборот, тело мобилизовалось, задействовало все ресурсы, повинуясь единственной мысли — вернуться к Кириллу. А когда его убивал колдун вуду, он не противился. Просто понял, что умрет вот прямо сейчас и только хотел напоследок признаться Кириллу в любви. Илька усмехнулся. Выходило, что на краю вечности он всегда думал только о Ларионове. Решив поставить точку в этом деле, Илька поймал машину и поехал по указанному адресу. И совершил первую ошибку — написал об этом альфе. Вторая ошибка была в том, что он не прочитал сообщение, пришедшее почти незамедлительно. В этот момент он заходил в кабинет следователя и бездумно смахнул уведомление на часах, думая, что прочитает позже и, естественно, забыл. Следователь, дотошный бета в толстых очках с диоптриями, очень подробно расспросил омегу о событиях того вечера. Но сказать Илье было особенно нечего. Пришел в кадры, пока пил кофе, писал отчет. Он не видел, чтобы Слава ему что-то подсыпал или подливал, готовый напиток поставили уже перед ним. Странного поведения за Славкой он не замечал. Да, они были приятелями, иногда обедали вместе, перебрасывались парой фраз в лифте или в коридорах и на этом всё. Подробно запротоколировав слова Ильи, следователь расписался в пропуске, который Ильке надлежало сдать при выходе. — Он просил встречи с вами, — протягивая Илье пропуск, сказал бета. — И за это обещал нам кое-какие сведения. Можете ли вы оказать содействие следствию? — Ладно, — кивнул Илька. Котельникова он не боялся, наоборот, очень хотел спросить, за что тот решил его убить. В его голове просто не умещались два образа «Котельников убийца» и «Приятель Славка». Они проследовали по длинному коридору, выкрашенному казенной болотной краской и Илька в который раз подумал, насколько Департамент магической безопасности отличается от других учреждений власти. У них было уютно, светло, современно. Всюду, включая подвальный архив, стояли живые растения в кадках, кулеры с водой и кофеавтоматы. Здесь же было уныло, сама атмосфера давила на посетителей. Следователь провел его в практически пустую комнату, в которой стояли только стол и два стула друг напротив друга. Илью усадили лицом к двери, и почти сразу охранники завели Котельникова. Пристегнули наручники, браслетами охватывавшими запястья Славки, к кольцу, вкрученному в стол, и оставили омег одних. Илька почувствовал, как расширились от ужаса его глаза. Узнать в этом изможденном существе красавчика Славку, за которым безуспешно бегали альфы Департамента, было непросто. Бледная с землистым оттенком кожа, секущиеся волосы, покрытые коркой губы — от былой красоты не осталось и следа. Заметив изумление Ильки, Котельников криво усмехнулся. — Пытаются лечить, — просипел он. — Идиоты, я говорил, что мне нужна только капля «мерцания» и я буду в порядке. Идиоты. — Ты хотел видеть меня? — тихо спросил Соболев. Горло сжалось от жалости. Славка говорил как наркоман, кем он по сути и являлся. — Хотел, — уверенно кивнул Славка и его глаза полыхнули яростью. — Сказать, чтобы ты на Кирилла пасть не разевал. Он все равно моим будет. Котельников окинул Илью презрительным взглядом и продолжил. — Ты что же, думаешь, что я отдам его так просто?! — голос Вячеслава сорвался в визг. — Не затем я два года отваживал от него всех шлюховатых омег. Пари это идиотское замутил, чтоб Ларионов никого всерьез не воспринимал! Увольнял, переводил даже уборщиков, чтобы не одна тварь рядом с ним жопой не крутила. А тебе если повезло в течку ему подставиться, еще ничего не значит! — Котельников орал так громко, что Илья невольно вжал голову в плечи и отодвинулся от стола. В голосе бывшего приятеля звучала такая злость, такая ненависть, что вопрос о том, как он решился на убийство отпадал сам собой. — Я все знаю! — продолжал кричать Котельников. Он привстал, неудобно вывернув скованные руки, казалось, парень кинется сейчас на Ильку. — Как ты к нему в номер напросился в Иркутске, сиротку изображая. Как визжал там на весь отель как сучка, когда он трахал тебя, — от стыда Илька не знал куда деться. Он опустил голову, скрывая полыхающие щеки. Неужели он действительно вел себя тогда настолько шумно? Стукнула распахнувшаяся дверь, но Илька голову не поднял, а Котельников зачастил, проглатывая слова: — Тебя! Ты видел себя в зеркале? Да ты ж даже челку вовремя подстричь не можешь, задницу отрастил, в обносках ходишь! Такие как ты не должны быть рядом с такими как Кирилл Ларионов! Голодранец без роду без племени, от которого даже родня отвернулась! Он бросит тебя, вот увидишь! Что ты можешь ему дать?! И тогда Илья совершил последнюю, самую страшную, ошибку — он кивнул, соглашаясь с бьющимся в истерике наркоманом. — Ну допустим, он великолепно сосет, — раздался голос Кирилла. Оба омеги подпрыгнули на месте. Котельников звякнул наручниками, а Илька, вскакивая, опрокинул стул. — Илья, на выход. Живо! Соболев на трясущихся ногах вышел за дверь, минуя придавленного резкими словами альфы Котельникова. — Он что? — слабо переспросил Славка. — Не твое дело, — отрезал Ларионов. — Ты почему его колдуну заказал? — Заказал, да. Но, Кирюша, это же твоя вина, — ласково ответил Котельников. — Зачем ты этого убогого пометил? Так бы просто его как наркошу сдал, но с меткой не жить ему. Ты мой альфа, Кирочка, мой. Никому тебя не отдам. — Совсем больной, — покачал головой Ларионов, останавливая запись. В комнату зашел следователь, кивнул альфе, принимая диктофон. — Теперь доказательств достаточно, — сказал бета. — Он и по нашему ведомству пройдет, и за покушение на убийство ответит. — Еще раз очень вас прошу не беспокоить моего омегу, — рыкнул в ответ Ларионов. Славка встрепенулся, услышав эти слова, и вслед Кириллу понеслось злое: — Я! Я твой омега, Кирилл! Не бросай меня здесь! Я ради тебя всё сделал! Я твой омега! Альфа, подхватив Ильку под руку, быстрым шагом удалялся по коридору от беснующегося в комнате допросов Котельникова. В машине Ларионов молчал, лишь бросал на сжавшегося Ильку грозные взгляды. Омега думал, что они сразу поедут домой, очень уж хотелось смыть с себя ту грязь, что вылил на него Славка, но альфа свернул в сторону пригорода. Илья печёнкой (читай — попой) чуял, что Ларионов зол на него, хотя вроде бы ничего криминального омега, как ему казалось, не совершил. — Кирилл, — нарушил гнетущее молчание Илья, доставая телефон. — А куда мы едем? — К колдуну, — ответил альфа, — куда ж еще. — К к-какому колдуну? — заикаясь, спросил Соболев. — К тому самому? — Конечно, нет, — альфа поморщился от глупого вопроса. — Тот в камере сидит давно, суда ждет. «Не смей!» — прочитал Илька сообщение, которое альфа прислал ему в ответ на извещение, куда Соболев поехал после лечения. — О-о, — протянул Илья. — Ты был против, чтобы я ехал в наркоконтроль? — Действительно, — ядовито прошипел Ларионов. — Почему бы мне не быть против? Котельников давно встречи с тобой добивался! А ты согласился! — А почему нет-то? — удивился Илья. — Мне интересно было, я ж не знал, что он на меня с обвинениями кинется. — А тебе не интересно узнать, что он квартиру продал, чтобы тебя убить? — Кирилл затрясся от злости. — Ты не подумал, что не стоит встречаться с человеком, который тебя не ножом пырнул, а колдуна вуду натравил?! Какие еще гадости у него в запасе? Илья не мог найти слов в свое оправдание. На самом деле он не подумал о способе, которым Славка решил достать его. И что, чисто теоретически, встречаться с ним опасно. — Еще и сообщения мои не читаешь, — продолжал рычать Ларионов. Иногда он говорил таким тоном, с порыкивающими интонациями, что Илька реально чувствовал себя нашкодившим щенком перед вожаком стаи. — Забыл, как кровавыми слезами заливался вот на этом самом месте?! — Прости, пожалуйста, — искренне извинился Илья. Про слезы омега не знал, ему было уже настолько плохо, что он этого не чувствовал, помнил только металлический привкус во рту. — Извинения тебя от наказания не спасут, не надейся, — бросил Кирилл. Альфа притормозил у небольшого домика, увитого диким виноградом. Переплетенные лозы были густо усыпаны снегом, делая дом похожим на хижину с новогодних открыток. Их ждали. Едва они ступили на низкие ступеньки, дверь приветственно открылась. Кирилл мягко подтолкнул Ильку внутрь. Их встретил высокий худой альфа, одетый в веселый рождественский свитер с оленями и Сантой, он показал, куда повесить вещи и проводил их в гостиную. Из разговора альф Илька понял, что они давно знакомы. Илья расстегнул куртку, потрясенно оглядываясь. Сказочная тематика присутствовала везде: вышитые скатерти и салфеточки покрывали поверхности, входные узлы украшены композициями из еловых веток, с кухни несся восхитительный запах имбирного печенья. Они расселись в удобных креслах и сразу же к ним присоединилась хозяйка дома, высокая, под стать мужу, очень румяная, очень беременная омега. Она кивнула своему альфе, и он принес из кухни тяжелый поднос с чаем и горкой свежего печенья. Евгений и Людмила — оба обладали сверхъестественными способностями. Кирилл познакомился с ними в первый год работы в Департаменте. Если бы можно было условно разделить людей, занимающихся магией, на Светлых-добрых и Темных-злых, то супруги однозначно относились к первой группе. Они практиковали в основном защитную магию, а Людмила еще и прекрасно гадала. - Во-первых, держи гасилку для рукописи, — девушка протянула Ларионову небольшую коробочку, перевязанную бечевкой. — Положишь амулет рядом, никто вещь не найдет. - Ну, может кроме Ильи, — задумчиво протянул Евгений, разглядывая гостя. — Первый раз такой силы дар встречаю, очень рад познакомиться! - Жень, ты посмотри, ничего на него лишнего не навешано? Был сегодня у той мрази, представляешь? Разговоры поехал разговаривать, - желчно прокомментировал Кирилл. Злится ещё, понял Илька. Насколько же сильно альфа тогда испугался за него? Разумеется, этот вопрос омега никогда бы не озвучил. Жить все же хотелось. Колдун просканировал Ильку, и его взгляд был почти реально ощущаем, Соболев поежился от неприятного ощущения. - Нет, всё чисто. Вылили на него, конечно, ненависти, но это можно под горячей водой смыть. - Эх, зависть, - грустно вздохнула Людмила и, опираясь на руку мужа, встала. - Есть у меня защита от такого. Она вернулась буквально через минуту, протянула Ильке невзрачный полупрозрачный камешек. - Положи в кошелек или карман, можешь в оплетку на шею повесить, - велела женщина. - Это хризопраз, защищает от сглаза и порчи, отгоняет злые силы. - Спасибо, - улыбнулся Илья. - Тебе спасибо, - ответила Людмила и тоже улыбнулась. - Марина Лебедева наша хорошая знакомая. Отвел ты беду от неё. Потом они пили чай с печеньем и Илька по-тихому выпросил на кухне у Людмилы рецепт, чтобы Кирилл не слышал. Вдруг не получится. Провожая гостей, омега сунула Ильке еще мешочек с ароматической солью. - Прими ванну сегодня, на всякий случай, с солью. Почистишься, и кожа будет, ах... альфа твой оценит. Если бы это могло помочь смягчить Ларионова, Илька готов был хоть в соленое озеро нырнуть, не то что ванну принять.